Стражник у ворот молча махнул рукой в сторону калитки, ни о чем не спросив — ни кто такие, ни зачем в город пожаловали, да еще ночью и пешком. Хотя он-то люду всякого навидался, должно быть, так что женщина в теплом плаще в сопровождении мужчины в добротной куртке, притом оба с аристократическими чертами лица — не самые подозрительные субъекты. Таким вопрос задай — оскорбятся же. Даром что бедны, словно мыши храмовые — а гонору у благородных всегда в достатке. Нужны ли простому стражнику неприятности?
Морхолт — тот еще муравейник. Тысяч на двадцать люду, преимущественно крестьяне да ремесленники — последних тут слегка поболе, чем в других городах таких же размеров. Оно и понятно — столица под боком. Лавка или кузница в Эрнхолдкипе стоят немалых денег, да подати в столице покруче будут — самые умелые и искусные мастера там обретаются, с них есть чего в казну слупить. А остальные, чьи изделия попроще да подешевле, живут вокруг, в близлежащих городах, а товары свои возят на базар в столицу — лучше рынка сбыта не придумать, Эрнхолдкип — это добрых шестьдесят тысяч только местного населения, приезжие в столицу да купеческие караваны — отдельный разговор. А еще множество люду приезжает на ярмарки — дабы скупиться подешевле.
И вся эта человеческая масса хочет есть, пить, одеваться, им требуются предметы бытового обихода, некоторым — еще и роскоши… А изделия местных, столичных мастеров, многим дороговаты. Так что столица большого государства была, есть и будет лучшим рынком сбыта не только в самом Эренгарде, но и на многие версты вокруг. Из сильных соседей — Монтейн, Телмар, Немерия да Кор-Гал. И то Кор-Гал за морем. Ну и Витарн — страна маленькая, но с очень развитой торговлей. Остальные соседи — королевства и того меньше, откуда там взяться настоящей торговле?
Каттэйла быстро провела вампира по узким улочкам в предместье и остановилась у небольшого, но опрятного домика, притаившегося между двумя помпезными купеческими хоромами.
— Вот я и на месте, — улыбнулась она, — тут живет давний друг моего покойного отца. Не окажете ли честь зайти в гости?
— А вы уверены, что друг вашего отца будет мне рад?
— Разумеется, — уверенно заявила девушка.
— Что ж… я бы с радостью, но мне нужно быть в столице никак не позже чем через два дня, а по пути надо еще с одним человеком повидаться… Так что уж не обессудьте — но я должен идти дальше. К тому же, я нигде не могу остановиться — враги дышат мне в затылок.
— Тут вы будете в безопасности!
— Я — да. Вы — нет. Я не могу подвергать риску других — а тем более вас. Мои враги безжалостны, к тому же — они мои и есть. Я сам нажил их, зная наперед о последствиях — мне и ответ держать. Удачи вам, Каттэйла… и не ходите по ночным дорогам в одиночку или в сопровождении незнакомых людей.
Девушка вернула ему плащ.
— Грустно. Но я надеюсь, мы еще встретимся, сэр Зерван.
— Я тоже надеюсь. Идите же, вы устали с дороги. Я подожду, пока вам откроют, и пойду своим путем.
Каттэйла вздохнула, и в ее глазах вампир заметил что-то, похожее на сомнение. Девушка повернулась, подошла к двери и трижды постучала. Меньше чем через минуту ей открыли.
Зерван увидел, как Каттэйла повернулась к нему, помахала на прощание рукой и исчезла в доме, затем повернулся и двинулся обратно к воротам.
Итак, девушку определенно ждали — очень уж быстро открыли дверь. Вампир даже немного удивился, когда оттуда не выскочила толпа вооруженных охотников за головами — он был готов к такому повороту. Хотя, возможно, это значит лишь, что охотники хитрее, чем он думал. Ну ладно, Зерван и сам не лыком шит, за свои сто пять лет он тоже выучил немало хитрых трюков.
Он быстрым шагом двинулся обратно к воротам, через которые попал в город. Стражник слегка удивился, завидев Зервана так быстро вновь, но уже в следующий миг его глаза прилипли к серебряной монете, которую вампир демонстративно подбросил в воздух и поймал.
— Слушай, служивый, ты, случаем, не знаешь, кто живет в восьмом доме четвертого переулка от этих ворот? — Зерван детально описал улицу и дом.
— Знаю, как не знать, сэр! Купец по имени Вирро Ремзин. Он младший сын виконта Ремзина, состоящего в Совете Благородных!
— Как это сын такого уважаемого отца стал купцом?! — удивился вампир, — рыцарем бы стать должен, раз не унаследует титул…
— А кем еще ему быть? — пожал плечами стражник, — в рыцари он не гож. Ростом мал, да еще и болезный с виду. Позор семьи, да что ж поделать, и ему надо кем-то быть и как-то жить. Вот он и торгует, возит товары из Телмара.
Зерван кивнул и бросил монету стражнику, который ловко ее поймал и спрятал, под завистливыми взглядами товарищей.
Итак, купец, торгующий с Телмаром, подумал вампир, шагая во тьму по той же дороге, по которой пришел. Вариант с прикрытием для охотников отпадает, но сама Каттэйла охотником вполне может быть. Что ж, осторожность никогда не бывает чрезмерной.
Удалившись на версту, он свернул с дороги в поле и обогнул город с севера, вышел на другую дорогу и вновь двинулся к Морхолту. Предполагаемые охотники, если Каттэйла связана с ними, проверят, что вампир действительно покинул город, как и говорил. Погоня двинется следом… точнее, они будут думать, что следом, ведь на самом деле Зерван вовсе не пойдет в Эрнхолдкип.
Он вошел в город через другие ворота, с такими же четырьмя не лезущими не в свои дела стражниками. Уж где-где, а в Морхолте его точно не будут искать. А даже если и будут… Пускай ищут. Вампир решительно выбросил из головы все мысли об охотниках.
А Каттэйла все-таки прелесть, вот только почему душа ноет в предчувствии беды?
* * *
Лес… Вековые деревья, закрывшие разлапистыми ветвями солнце днем, а теперь и обе луны, густой кустарник, протоптанные зверьем тропки и давящее чувство скованности. Топором не размахнуться, чтоб не задеть что-нибудь, дальше своего носа ничего не видать. Все равно, что брести в потемках — да только в широких степях даже ночью ноги не спотыкаются о корни, кусты не хватают за рукав… В лесу ночью куда темнее, чем в степи, к сожалению.
Пошла уже вторая ночь путешествия по лесам эльфов — хотя как раз хозяев этого края не видать, ни ночью, ни днем. Хотя… кто знает, может быть, они прямо сейчас сидят в нескольких шагах от звериной тропы и смотрят на него, неукротимого и смертоносного в родной степи — но такого неуклюжего и беспомощного тут, в лесу, да еще и ночью.
А ведь это совсем плохо: они, может статься, и не знают, что одинокий орк, бредущий через их владения — мертв. И идут следом за ним, следят исподтишка, не понимая, что творят. Ведь мертвым не должно находиться среди живых — и точка. Так гласит обычай, старый, словно само время — и считается, что живые также должны избегать мертвеца. Но что, если живые просто не знают и в неведении не позволяют несчастному выполнять этот обычай? Предки не будут слушать никаких оправданий — кому какое дело до стенаний никчемного слабака?
Впереди послышалось журчанье — ручей весьма кстати пришелся. Да, в лесу тень, нет жгучего солнца и иссушающего ветра — но пить все равно надо, пусть и реже.
Вскоре кусты расступились, открывая не только ручей, но также маленькое лесное озеро, даже крошечное: любой Сын Ветра, разбежавшись, легко допрыгнул бы до середины. Правда, разбег тут негде взять — да и зачем? Это живые прыгают с разбега в воду — им весело…
Вода приятно освежила тело. Можно будет идти хоть до утра — да только куда? Тропинка, на которую возлагались большие надежды, закончилась: ведь она к водопою проложена. Куда идти дальше? Как сориентироваться в лесу тому, кто в нем впервые?!
Лес — гиблое место, это знает любой мальчик народа степей. Старые мудрые шаманы не зря вбивают в буйные головы простую истину: искать подвиги надо в других местах. В лесах водятся те еще твари — трофеи достойные, да только трофей такой если и добудешь — все равно не похвастаешь. Войдешь в лес — не воротишься. Если даже солнца не видать — как тут поймешь, куда идти? К тому же лес не любит чужаков, и если с обитателями его управиться можно, то с самим лесом не сладить: будет водить кругами и уморит голодом даже сильнейшего из воинов. Только эльфы тут как дома, но они ведь и есть дети леса. Какой родитель будет обижать своих чад?
Он погрузился в воду по самую шею, стоя посреди озерца — мелкое. Другим было бы по самую макушку, но ему лишь до подбородка. Интересно, почему дно вымощено камнем? Откуда посреди седого, дремучего леса взялись камни в озере?
Любопытство на миг прогнало смертельную тоску, и он двинулся вдоль берега по кругу, внимательно рассматривая траву и почву у самой кромки воды. Подтверждение догадке нашлось сразу: отпечаток босой ноги на берегу, там, где трава еще не росла. Маленький след, ножка аккуратная, видимо, женская, след свежий — с вечера, должно быть. Купальня эльфов, обустроенная посреди лесной поляны у ручья.
Дело приняло на редкость скверный оборот. Еще можно было бы что-то блеять в свое оправдание, если б ушастые втихаря шли за ним следом, но теперь-то что?! Теперь уже даже на эльфов не свалить вину. Мертвым нет места среди живых — а он, вместо того, чтобы чтить этот непреложный и не терпящий исключений закон предков, попросту вломился в чужую купальню — причем в купальню живых. Не говоря уже о том, что даже живому так вести себя непозволительно, а что скажут здешние хозяева, если узнают, что в их озерце помылся мало того что чужак, так еще и мертвец?!
Он быстро оделся, подхватил свой топор и двинулся сквозь кусты, не разбирая дороги… хотя какая дорога в лесу?!
Конечно, старый гро-Бакхг говорил ему, что в лесу на территории Эренгарда все ручьи должны течь на юг. И правда, к ручью тропа шла почти под прямым углом, и ручей течет справа налево, значит, направление все еще правильное, на запад. Еще день-два пути — и лес должен смениться полями. Моара, двоюродная сестра и почтенная шаманка заодно, бывала тут не раз, она вообще очень часто путешествовала неизвестно зачем в страну людей под названием Монтейн, куда ездила через Эренгард: пешком через лес и потом на человечьей повозке на север. Так что скоро эльфийский лес должен уступить место полям людей. А поле — та же степь, только с травой по пояс.
Вскоре обнаружилась новая тропка, примерно в нужном направлении проложенная к тому же, но стоило пройти по ней пару сотен шагов, как впереди послышался шум. И не шаги, и не голос, и не дыхание. Шуршание, скорее, тихое и ритмичное. Змея? А, что толку гадать?! Змея или какое другое существо — сейчас станет ясно…
И в следующий момент впереди из тени навстречу плавно вышел эльф, тоже явно полный решимости выяснить, кто это топает, нимало не прячась, по тропинке.
Брови эльфа поползли вверх: уж орка встретить в своем лесу он точно не ожидал. А за ним уже виднеются выпученные глаза идущих за ним следом эльфов помоложе…
Определенно, стоило тогда сжать зубы и промолчать в ответ на роковой вопрос судьи… и сейчас всего этого не было бы. Ни мучительного, бесконечного пути в никуда, ни многократных нарушений незыблемого закона… Мертвым нет места среди живых… Мертвым не положено смотреть на живых… Все это уже нарушено. И сказать в свое оправдание на суде предков будет совершенно нечего, в конце концов, оправдание есть признание вины.