В самом дальнем углу двора послышались какие-то странные звуки, нарушившие обволакивающую тишину.
— Жан! — крикнула я неуверенно и, не получив никакого ответа, стала пятиться к железной калитке.
Но из того же угла вновь послышались все те же непонятные звуки.
— Кто там? Жан, это ты?
Снова тишина.
— Да нет уж, по-моему, острых ощущений мне уже вполне хватит, — обреченно сказала я и стала как можно быстрее продвигаться к калитке.
Вдруг в том углу, где слышались шорохи, показался мужской силуэт, который с Жаном ничего не имел общего. Внимательно приглядевшись, я увидела, что незнакомец держит ружье. От страха не придумав ничего лучшего, я подняла впереди себя руку с Лениным пистолетом и судорожно заговорила:
— Эй, вы там, поосторожнее. Я тоже вооружена.
В тот момент, когда пугающий образ стал надвигаться на меня, я закричала и, быстро открыв калитку, бросилась прочь. Я не знаю, сколько времени я бежала по длинной проселочной дороге, спотыкалась, падала, плакала, постоянно оглядывалась и бежала дальше. Правду говорят, что у страха глаза велики. Я оглядывалась, и мне мерещился огромный человек с ружьем, который целился в спину. Я не думала о том, что у меня сильно разбита губа, что образовавшаяся на ней сухая корка лопнула и опять пошла кровь. Что я иду в разорванной блузке, и из драных лохмотьев выглядывает моя обнаженная грудь. Я не думала и о том, что в моих руках пистолет, из которого я только что убила человека, и что, по всем законам совершения преступления, я должна избавиться от него как можно быстрее. Но я не могла его выкинуть, так как знала — и откуда только взялась эта уверенность! — что если мне придется выстрелить из него еще раз, то я сделаю это, не раздумывая ни секунды.
Я думала о своей бабушке, которую навсегда запомнила даже не бабушкой, а миниатюрной женщиной с красивой осанкой, гордым профилем и упрямым подбородком, в чьих жилах текла слишком бурная и неспокойная кровь. Я вспоминала ее густые черные волосы, заплетенные в косу. Я никогда не видела ее седой. Все говорили про бабушку, что у нее не было возраста. У нее действительно не было возраста — она умела взять над ним верх. Дама без возраста… Она была невероятной женщиной с потрясающей энергетикой.
Странно, как только я подумала о бабушке, в небе сразу сверкнула молния. Возможно, это было просто совпадение, а может, и особый знак свыше. Посмотрев на небо, я ускорила шаг и смахнула проступившие слезы. Раздался оглушительный удар грома, и дождевые струи забарабанили по моему телу. Я вновь посмотрела на небо и увидела образ хрупкой женщины.
— Бабушка! — громко закричала я своему видению и помахала ей рукой, в которой был пистолет. — Бабушка!
Видение тут же исчезло, и я увидела, что вышла на трассу. Прижав пистолет к груди, я пошла быстрым шагом, стараясь не обращать внимание на редкие проезжающие мимо меня машины. Куда я шла, я не знала. Мне было страшно остановить хотя бы одну машину, тем более я совершенно не знала, куда именно я должна ехать. После того как я убила человека, мне нельзя было обращаться в милицию. Ехать домой тоже нельзя. Да и к матери ехать пока нельзя. Владу ничего не стоит узнать ее адрес. А подвергать своих близких опасности… Господи, куда же поехать? Куда?
— Девушка, тебя подвезти? — Я вздрогнула. Около меня остановилась иномарка.
— Что?
— Я спрашиваю, тебя подвезти? Тебе не страшно одной на этой безлюдной дороге?
Я повернулась к сидящему в машине мужчине. Рассмотрев меня повнимательнее, мужчина как-то напрягся.
— Вот тебе раз. Да, я смотрю, у тебя крупные неприятности. Остановился, думаю, девушка одна по темной трассе идет. Такой сильный дождь шпарит, а она идет и не обращает на непогоду внимания. Если ее нужно подвезти, то, если по пути, обязательно подвезу. Если в беде, то, чем могу, выручу, а если она на этой трассе работает, то пожелаю ей хорошей погоды, удачной работы и дальше поеду.
— Я тут не работаю. Я просто иду и никому не мешаю.
Остановив взгляд на моей разорванной кофте, мужчина тихо спросил:
— Тебя изнасиловали?
— Нет, — спешно ответила я и поправила мокрые лохмотья, которые когда-то были кофтой.
— А пистолет тебе зачем? — спросил мужчина осторожно.
— Просто так.
— Просто так, говоришь?
— Просто так.
— Ты шлепнула кого-то, что ли?
— Нет.
От последнего вопроса мне стало не по себе. Я не произнесла больше ни единого слова, развернулась и пошла в том же направлении, в котором шла несколько минут назад. Услышав, что иномарка едет следом, я еще больше ускорила шаг и стала вести себя так, словно я шла одна и никакой иномарки не было и в помине.
— Эй, да ты промокла вся! Садись, подвезу! Сейчас менты проезжать будут, остановятся и возьмут тебя вместе с твоим пистолетом. Не дури! Смотри, какой сильный дождь идет! Я довезу тебя куда надо.
Я резко остановилась и спросила нерешительным голосом:
— Правда, довезешь?
— Правда, — добродушно ответил водитель. — А что мне с тобой делать? Раздетая, избитая, мокрая, да еще и с пистолетом. Зачем ты мне нужна?
— Тогда зачем ты меня в машину зовешь?
— Жалко мне тебя. Неизвестно, кто следующий остановится и что с тобой будет дальше. Садись, пока я добрый. Если тебя еще не изнасиловали, то наверняка это обязательно произойдет. В такое позднее время кто только не ездит.
Немного посомневавшись, я все же села в машину и попыталась прикрыть голую грудь. Меня знобило.
— Холодно?
— Что-то немного трясет.
— Возьми, на заднем сиденье мой свитер лежит.
— Да ладно.
— Возьми, я сказал. Нечего мне здесь своей голой грудью перед носом вертеть.
— Да я и не верчу. У меня кофта порвалась.
— Так надень мой свитер. Ты же с незнакомым мужиком в машине едешь. Мало ли, что мне в голову прийти сможет. Мне за дорогой надо смотреть, а ты меня отвлекаешь и сиськи свои показываешь.
— Извини.
В тот момент, когда я потянулась на заднее сиденье за свитером, мужчина схватил с моих колен пистолет и положил его себе под сиденье.
— А ну-ка отдай. — Я попыталась наброситься на незнакомца, но он ту же меня оттолкнул и сказал, чтобы я сидела спокойно.
— Я не могу ехать с попутчицей, у которой в руках пистолет. Надевай свитер и говори, куда тебя отвезти.
— Отдай пистолет, я сказала.
— А я сказал, чтобы ты назвала мне точный адрес, куда ехать.
— Я не знаю. — Я закрыла лицо ладонями и расплакалась.
— Что значит не знаешь? — Водитель не ожидал подобного ответа и окончательно растерялся.
— Я не знаю, куда меня отвезти.
— Вот тебе раз. У тебя дом есть?
— Есть.
— Так называй адрес.
— Не могу.
— Что значит, не могу?
— Туда нельзя. Там опасно.
— Ну а у тебя есть место, где не опасно? Я же не могу тебя к себе повезти.
— А я к тебе и не прошусь.
— А я тебе и не предлагаю. Я таких странных девиц с ночной трассы с пистолетом и в крови к себе домой никогда не вожу. Боюсь.
— Это я должна тебя бояться, а не ты меня.
— С чего бы это?
— С того, что я к незнакомым мужчинам в незнакомые машины по ночам никогда не сажусь.
— А у тебя разве есть выбор? В твоей-то ситуации… Сейчас у тебя уже нет другого выхода. Хуже, чем тебе уже сделали, тебе уже никто не сделает. Я имею в виду, конечно, если ты будешь ехать со мной в одной машине.
— А откуда тебе знать, что со мной сделали?
— Глядя на твою порванную блузку, становится все понятно. Тут и голову ломать нечего.
— Это совсем не то, что ты думаешь.
Неожиданно меня озарило. Я ведь могу позвонить своей подруге Лейсан и хотя бы эту ночь провести у нее. Поправив свои мокрые волосы, я бросила в сторону мужчины уже более уверенный взгляд и тихо спросила:
— Послушай, как тебя зовут?
— Марат.
— А меня Тома. Очень приятно познакомиться.
— Не знаю, не знаю. Но думаю, что приятного этой ночью у тебя мало.
— Ты меня спас, а это уже приятно.
— От кого? — заинтересовался мужчина.
— От призраков.
— От призраков?!
— От темноты, дождя и моих жутких страхов.
— Ты веришь в призраков?
— Совсем недавно я вообще ни во что не верила, а теперь я верю во все подряд.
— Я не знаю, куда тебя везти.
— У тебя есть телефон?
— Конечно. Не думаю, что в наше время еще остались люди, которые ходят без телефона.
— Одной из них являюсь я. Но это случилось в силу сложившихся обстоятельств.
— Ты хочешь позвонить?
— Если можно.
— Звони, что ж нельзя.
— Я только узнаю адрес.
Марат дал мне свой телефон, и я набрала номер своей подруги. Когда на том конце провода послышался сонный голос Лейсан, я чуть было не разревелась.
— Лейсан, это Тома. Извини, что разбудила. Ты одна?
— Да, а с кем я должна быть? Все мои на даче.
— Я могу остаться у тебя до утра?
— Какие проблемы. Да хоть на всю жизнь.
— Я знала, что всегда могу на тебя рассчитывать.
— А у тебя что, были сомнения? — В голосе Лейсан прозвучала обида.
— О чем ты? Наоборот. Именно поэтому я тебе и звоню.
— Ты приедешь с Жаном?
— Нет. Я одна.
— Тебя в гостиницу, что ли, к нему не пустили? Не думала, что, для того чтобы зайти в номер к любимому мужчине, нужно показывать штамп о регистрации брака. Совковое мышление наших граждан ничем не исправишь. Ты что, денег не могла дать? Я понимаю, что это как-то унизительно. Ты же не на работу идешь, а идешь к человеку, которого любишь. Но если у нас это не понимают, то что делать?! Остается играть по идиотским правилам.
— Все совсем не так. Все гораздо хуже. Если бы я не могла пройти в гостиницу, я бы могла переночевать у себя дома.
— Тоже верно.
— Я сейчас приеду и все расскажу. У меня крупные неприятности.
— Какие?
— Не по телефону.
— Но, Томка, говори, не трави душу.
— Я приеду и все расскажу. — Я понимала чрезмерное любопытство Лейсан, но говорить при незнакомом человеке было бы очень неосмотрительно с моей стороны.
— А ты когда приедешь?
— Скоро.
— Через сколько? — никак не хотела прощаться подруга.
— Я же сказала, что скоро.
Отдав телефон водителю, я назвала адрес Лейсан и облегченно вздохнула. По крайней мере, убежище хотя бы на одну ночь у меня уже есть. На одну ночь потому, что две ночи — это уже опасно. На Лейсан легко выйти. Она моя единственная и близкая подруга.
Марат сказал, что до Казани осталось немного, и перед въездом в город вдруг резко затормозил.
— Ты что? — Я посмотрела на него испуганным взглядом и приготовилась к самому худшему. — Ты что остановился-то? Что случилось?
— Я остановился, потому что скоро Казань.
— Я это уже поняла, и что дальше? Мужчина полез под сиденье и взял отобранный у меня пистолет.
— А дальше то, что сейчас нас запросто может тормознуть ГАИ. А я не люблю попадаться с такими игрушками. У тебя разрешение есть?
— Нет, — я отвела глаза в сторону. — Зачем мне оно?
— Затем, что люди, которые носят огнестрельное оружие, обычно имеют на это разрешение.
— У меня его нет.
— Чей это пистолет?
— Одного знакомого.