— В папский дворец, — ответил Кларидон.
ГЛАВА XXX
Аббатство де Фонтен
Сенешаль посмотрел в глаза Жоффруа и прочитал в них ненависть — чувство, которого он прежде не видел в его взгляде.
— Я велел нашему новому магистру, — произнес Жоффруа, сильнее вдавливая пистолет в шею де Рокфора, — стоять смирно, или я пристрелю его.
Сенешаль приблизился и ткнул пальцем под белую мантию, в бронежилет.
— Что, собирался убить нас во время побега? Таким образом решить проблему? Я был бы уничтожен, а ты стал бы спасителем ордена.
Де Рокфор промолчал.
— Вот почему ты пришел сюда один. Закончить дело. Я видел, ты запер дверь в спальню. Тебе были не нужны свидетели.
— Нам надо идти, — настойчиво сказал Жоффруа.
Он осознавал, какой опасности они подвергаются, но сомневался, что кто-то из братьев рискнет жизнью магистра.
— Куда мы идем?
— Я покажу вам, сенешаль.
Удерживая пистолет у шеи де Рокфора, Жоффруа повел своего заложника через спальню. Сенешаль держал свое оружие наготове и у дверей взвел курок. В холле находились пятеро вооруженных человек. Увидев своего вождя в опасности, они подняли ружья, готовые стрелять.
— Опустите оружие, — приказал де Рокфор.
Ружья не шелохнулись.
— Я приказываю вам опустить оружие. Я не хочу больше крови.
Великодушные слова возымели желаемый эффект.
Братья сделали несколько шагов назад.
Жоффруа сделал движение пистолетом, и они с де Рокфором вышли в холл. Сенешаль следовал за ними. В отдалении зазвонили колокола, указывая на время — час дня. Молитвы подходили к концу, и вскоре коридоры заполнятся людьми в сутанах.
— Нам надо поторапливаться, — сказал сенешаль.
Вместе с заложником Жоффруа двигался по коридору. Сенешаль шел за ними, постоянно оглядываясь и следя за пятью братьями.
— Оставайтесь там, — велел им сенешаль.
— Делайте, как он говорит, — крикнул Рокфор, когда они заворачивали за угол.
Де Рокфор гадал, как они собираются выбраться из аббатства. Что сказал Жоффруа? Я покажу. Он решил, что единственный путь выяснить — это пойти с ними, и поэтому он приказал своим людям отступить.
Сенешаль дважды выстрелил в него. Если бы магистр не был так ловок, третья пуля попала бы ему в голову. Ставки явно поднимались. Его противники выполняли какую-то миссию, и он был уверен, что она связана с его предшественником и предметом, о котором он отчаянно пытался хоть что-то узнать. Экспедиция в Данию ничего не дала. В Ренн-ле-Шато его люди тоже ничего не узнали. И хотя он сумел дискредитировать покойного магистра посмертно, последнее слово вполне может остаться за стариком.
Де Рокфор был раздосадован тем, что двое его людей ранены. Не самое лучшее начало пребывания в новой должности. Братья жаждали порядка. Хаос считался признаком слабости. Последний раз стены этого аббатства видели насилие во времена Французской революции, когда сюда пытались вломиться разъяренные толпы, — но после гибели нескольких человек они отступили. Аббатство было оплотом покоя и островком безопасности. А сенешаль продемонстрировал полное отсутствие дисциплины. Единицы, которые сохраняли остатки лояльности к нему, отвернутся от него из-за серьезнейших нарушений устава.
Единицы, которые сохраняли остатки лояльности к нему, отвернутся от него из-за серьезнейших нарушений устава.
Но куда все-таки направляются эти двое?
Они продолжали идти по коридорам, минуя мастерские, библиотеку, затем опять коридоры. Он слышал звуки шагов — это пять его рыцарей следовали за ними, готовые действовать, когда представится благоприятная возможность. Но прольется много крови, если они вмешаются до того, как он прикажет.
Они остановились перед дверью с резными створками и простой железной ручкой.
Апартаменты магистра. Его апартаменты.
— Нам сюда, — промолвил Жоффруа.
— Зачем? — удивился сенешаль. — Здесь мы будем в ловушке.
— Пожалуйста, войдите внутрь.
Сенешаль толкнул дверь и, после того как они зашли, запер ее.
Де Рокфор был поражен. И мучился любопытством.
Сенешаль был встревожен. Они оказались заперты в палатах магистра, единственным выходом из которых помимо двери было круглое окно, глядевшее в пропасть. По его лбу катился пот, и соленые капли норовили попасть в глаза.
— Сядьте, — приказал Жоффруа де Рокфору, и тот занял место в кресле.
Сенешаль осмотрел комнату:
— Я вижу, ты уже успел сменить обстановку.
Вдоль стен появились несколько роскошных стульев. Стол переставлен на другое место. Сменилось покрывало на ложе, предметы на столах.
— Теперь это мой дом, — отозвался де Рокфор.
На столе сенешаль заметил листок бумаги, написанный рукой его учителя. Послание, оставленное преемнику, как и полагалось по уставу. Он взял записку и прочитал:
«Разве то, что кажется тебе вечным, не истлеет? Надежда твоя зиждется на знании мира, твой бог — это жизнь. Ты не осознаешь, что и ты подвержен тлению. Ты живешь во мраке и смерти, опьяненный огнем и полный горечи. Твои мысли в беспорядке из-за пламени, пожирающего тебя изнутри, и ты находишь удовольствие, отравляя и убивая своих врагов. Мрак объял тебя подобно свету, ибо ты променял свободу на рабство. Смерть не минует тебя, да будет так».
— Твой магистр полагал, что цитаты из Евангелия от Фомы будут уместны, — произнес де Рокфор. — И он, по всей видимости, считал, что после его смерти белую мантию надену я, а не ты. Наверняка эти слова не предназначались для его избранника.
Нет, не предназначались. Сенешаль удивился, почему его учитель так мало верил в него, особенно учитывая то, что перед смертью он призывал его добиваться высокой должности магистра.
— Тебе следовало бы прислушаться к нему, — заметил сенешаль.
— Это советы слабой души.
Раздался громкий стук в дверь.
— Магистр? Вы здесь?
Несмотря на то что братья были намерены выбить дверь, им это вряд ли удалось бы, потому что засовы были тяжелыми и крепкими.
Де Рокфор посмотрел на сенешаля.
— Ответь, — велел тот.
— Со мной все в порядке. Ничего не предпринимайте.
Жоффруа придвинулся к окну и уставился на водопад, отделенный от аббатства ущельем.
Де Рокфор закинул ногу на ногу и откинулся в кресле.
— Что ты собираешься делать? Это глупость.
— Заткнись, — приказал сенешаль, в глубине души согласный с ним.