— А почему вы стали копом?
— Наверно, тут дело в генах. Почему вы стали медсестрой?
— К моему случаю гены не имеют никакого отношения. — Нина на мгновение задумалась. — Меня, пожалуй, привлекала возможность помогать конкретным людям, избавлять их от страданий. Мне нравится общаться с людьми, лечить их. Это было для меня очень важно. Конкретика, а не абстрактные рассуждения о служении человечеству. — Она устало улыбнулась. — Вы сказали, что ваша мать не хотела, чтобы вы стали полицейским. Моя мать тоже была не в восторге от моей карьеры.
— Что она имела против работы в больнице?
— Ничего. Просто это была неподходящая профессия для ее дочери. Она считает это физическим трудом, что, по ее мнению, недостойное занятие. От меня ожидали большего.
Я должна была удачно выйти замуж, вести жизнь не лишенную приятности и помогать человечеству, занимаясь благотворительностью. Неудивительно, что она так обрадовалась моей помолвке с Робертом. Она подумала, что я наконец ступила на правильную стезю. Она действительно впервые в своей жизни испытала гордость за меня.
— Но ведь вы собирались замуж за Роберта Бледсоу не для того, чтобы угодить вашей матери?
— Не знаю. — Нина посмотрела на него с искренним удивлением. — Я больше ничего не знаю.
— А как же любовь? Как я понимаю, вы любили его.
— Как я могу быть в чем-то уверена? Я только что узнала, что он встречался с другой женщиной, изменял мне. Я как будто жила в какой-то сказке, влюбившись в человека, которого выдумала. — Нина откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. — Хватит. Не хочу больше говорить на эту тему.
— Мне очень важно знать о нем как можно больше. Это поможет учесть все возможные причины, из-за которых его могли убить. Крайне редко бывает так, что кто-то подходит к совершенно незнакомому человеку и стреляет ему в голову. Убийца должен иметь какой-то мотив.
— А если никакого мотива не было? Вдруг убийца был сумасшедшим. Или наркоманом.
Роберт мог оказаться в неправильном месте в неправильное время.
— Скажите честно, вы ведь сами в это не верите. Разве не так?
Нина ответила не сразу.
— Наверно, нет, — тихо призналась она.
Сэм внимательно посмотрел на нее, думая о том, насколько ранимой она выглядит в это мгновение. Будь на его месте другой мужчина, он бы обнял ее, попытался утешить в эти нелегкие минуты.
Неожиданно Сэм испытал отвращение к самому себе. Сейчас не время задавать ей вопросы, не время вести себя как типичный полицейский. И все же именно такой стиль поведения удерживал его от опрометчивого шага. Служил защитой, помогал держаться на расстоянии от нее.
Сэм поднялся со стула:
— Пожалуй, и вам, и мне было бы неплохо хотя бы немного выспаться.
Нина ответила ему молчаливым кивком.
— Если вам что-то понадобится, то моя комната в конце коридора. Вы уверены, что хотите остаться на диване? Отказываетесь лечь на кровати? Мы можем поменяться местами.
— Мне хорошо и здесь. Спокойной ночи.
Сэм отправился в спальню. Меряя шагами комнату, он принялся расстегивать рубашку. Несмотря на усталость, спать не хотелось, мозг продолжал обдумывать недавние события. За последние два дня имели место: взрыв в церкви, убийство мужчины и попытка покушения на жизнь женщины. Внутренний голос подсказывал, что эти события как-то связаны друг с другом. Не исключено, что они имеют отношение к взрыву на складе на прошлой неделе. Однако прямую связь Сэм, как ни бился, установить не мог. Возможно, он слишком туп и ему не хватает сообразительности. Или его мозг просто опьянел от избытка гормонов и теперь не в состоянии мыслить трезво и логично.
А все из-за нее. Он не хотел таких сложностей. Но в то же время не мог думать об этом деле, одновременно не думая о ней.
И вот теперь эта женщина находится в его доме.
Женщины не спали под его крышей с тех пор, как… Короче, очень давно. Его последний роман продлился всего несколько недель. С той женщиной он познакомился на вечеринке. Затем по взаимному согласию все закончилось. Никаких серьезных последствий, никаких душевных страданий.
Как, впрочем, и никакого удовольствия.
Сейчас главное удовольствие ему приносила работа. Он мог не беспокоиться — кто-кто, а преступники в этом мире никогда не переведутся.
Сэм выключил свет и вытянулся на кровати, чувствуя, что сон придет к нему не сразу. Он подумал о Нине, которая сейчас лежит на диване в соседней комнате. Подумал о том, насколько они с ней разные. О том, в какой ужас придет ее мать, когда узнает, что за ее дочерью увивается какой-то полицейский. При условии, что полицейскому повезет.
Все-таки он совершил ошибку, приведя ее к себе домой. Последнее время он только и делает, что совершает ошибки. Нет, новой оплошности он не допустит, независимо от того, что именно тянет его к этой женщине — любовь, похоть или что-то еще.
«Завтра, — подумал он, — ее здесь не будет. И я снова буду хозяином своих чувств и мыслей».
Глава 7
Нина понимала: ей следует плакать, но она не могла выдавить из себя ни слезинки. Она лежала в темноте на диване и думала о тех месяцах, которые прожила с Робертом. О месяцах, которые считала стартовой площадкой к счастливой семейной жизни. Когда же их отношения начали рушиться? Когда Роберт перестал говорить ей правду? Она должна была заметить первые признаки его криводушия. Его недомолвки, стыдливые взгляды и прочее.
Ей вспомнилось, как две недели назад Роберт предложил перенести свадьбу. Тогда она решила, что это просто предсвадебный мандраж жениха. К тому времени все приготовления уже были сделаны и назначена точная дата — образно говоря, высечена на камне.
Как неуютно, как будто в ловушке, он, по всей видимости, себя чувствовал. «Ох, Роберт, если бы ты только мог ожить и рассказать мне все как было».
Нина не сомневалась: она нашла бы в себе силы выслушать правду. Она бы справилась — с горькой правдой, с подлым предательством, с душевной болью. Она ведь не юная девочка и в состоянии пережить свалившиеся на нее невзгоды. С чем она не могла примириться, так это с тем, что прожила год рядом с человеком, которого фактически не знала.
Теперь ей уже не понять, какие чувства Роберт питал к ней. Его смерть отняла у нее последнее — возможность помириться с ним, сохранить дружеские отношения.
В конце концов ее сморил сон. Диван действительно оказался неровным и комковатым, и время от времени она просыпалась, но затем снова погружалась в сон.
Нет, снился ей не Роберт, ей снился Сэм Наварро.
Он стоял перед ней, молчаливый и серьезный. По его глазам было трудно понять, что у него на душе. Холодный, непроницаемый взгляд чужого, равнодушного человека. Он потянулся к ней, как будто хотел взять за руку. Посмотрев вниз, Нина увидела, как на ее запястьях защелкнулись наручники.
— Вы виновны! — произнес он.
И повторял это слово снова и снова. Виновна. Виновна. Виновна.
Нина проснулась со слезами на глазах. Никогда еще ей не было так одиноко. Она действительно одна и вынуждена искать пристанища в доме полицейского, который к ней абсолютно равнодушен. Который лишь формально несет ответственность за ее безопасность. Для него она обуза, с которой он вынужден мириться по долгу службы.
Неожиданно ее внимание привлекла мелькнувшая за окном тень. Она бы вообще ничего не заметила, если бы тень не промелькнула прямо перед ней. От страха екнуло сердце. Нина смотрела на не закрытые занавесками квадраты лунного света, пытаясь заметить какие-либо признаки движения.
Ага, вот оно! За окном вновь промелькнула чья-то тень.
В следующее мгновение Нина вскочила с дивана и бросилась через весь коридор в комнату Сэма. Она даже не потрудилась постучать в дверь, а сразу толкнула ее.
— Сэм! — прошептала она.
Хозяин спальни ничего не ответил.
Боясь произвести лишний шум, она все-таки протянула руку, чтобы слегка его толкнуть. Ее пальцы прикоснулись к голой, теплой коже.
— Сэм!
Он тотчас встрепенулся, причем так резко, что Нина испуганно вздрогнула.
— Что? Что случилось? — спросил он.
— Мне показалось, что снаружи кто-то есть!
Наварро как будто одним рывком стряхнул с себя сон и, скатившись с кровати, схватил лежащие на стуле брюки.
— Оставайтесь здесь! — громким шепотом приказал он. — Не уходите из комнаты!
— Что вы собираетесь делать?
Вместо ответа она услышала металлический щелчок. Пистолет. Конечно, у него есть пистолет. Он же полицейский.
— Оставайтесь здесь! — повторил он и выскользнул из комнаты.
Мог бы и не предупреждать, обиженно подумала Нина. Она не сумасшедшая, чтобы бродить по темному дому, когда рядом с ней полицейский с заряженным пистолетом. Дрожа от страха и холода, она стояла возле двери и тревожно прислушивалась. До ее слуха донеслись шаги Сэма — он направлялся по коридору в гостиную. Пара секунд, и вновь стало тихо. Почему-то тишина показалась ей оглушительной, а ее собственное дыхание напоминало грохот. Интересно, он остался в доме или вышел наружу? Он ведь не уйдет далеко?