Но если он останется здесь, когда войдут другие офицеры, я отправлю вас в тюрьму.
— Понимаю, — произнес Спанос, — вы не можете сейчас ничего обещать, но возьмите мою визитку, позвоните мне, когда найдете их, и деньги ваши. — Он бросил ей визитную карточку, но Дебора встала и карточка упала на пол.
— Идите домой, мистер Спанос. И заберите этот чемоданчик. — Она прошла мимо него и открыла дверь.
— Просто позвоните мне, — сказал он ей в спину, но его жена опять проявила больше практичности.
— Не будь идиотом. — Она наклонилась к чемоданчику и сильным ударом по крышке заставила его закрыться за секунду до того, как Дик, Альварес и оба телохранителя вошли в комнату. Миссис Спанос отдала чемоданчик парню с «ежиком» и встала. — Пойдем, — велела она своему мужу.
Он взглянул на нее и повернулся к Деборе, стоявшей у двери.
— Позвоните мне, — повторил он.
Дебора придерживала дверь открытой.
— До свидания, мистер Спанос, — сказала она.
Он еще ненадолго задержал взгляд на ней, а затем жена просто взяла его за локоть и вывела наружу.
Деб закрыла дверь и с шумом выдохнула. Потом развернулась и прошла обратно к своему креслу. Альварес с ухмылкой наблюдал за ней. Она посмотрела ему в лицо до того, как он успел стереть с него улыбку.
— Охренеть, как смешно, Альварес, — огрызнулась она.
Дик подошел к ней и прислонился к стене в том же месте, где стоял раньше.
— Сколько? — спросил он.
Дебора удивленно подняла на него глаза.
— Ты о чем?
— Я спрашиваю — сколько? Сколько было в том чемоданчике? — Он пожал плечами.
Она покачала головой.
— Полмиллиона.
Дик фыркнул:
— Гроши. Парень в Сиракьюзе предлагал моему приятелю Джерри Козански два лимона, а это было всего лишь изнасилование.
— Фигня, — вмешался Альварес. — Несколько лет назад один торговец наркотиками предложил мне три миллиона за наркошу, который украл его машину.
— Три миллиона, и ты не взял? — удивился Дик.
— Ага, — ответил Альварес, — я надеялся на четыре.
— Хватит, — вмешалась Дебора, — мы и так потеряли много времени. — Она ткнула пальцем в сторону Альвареса. — Мне некогда заниматься твоей хренью. Мне нужен Бобби Акоста. Пойди и найди его.
Когда Альварес не спеша удалился, я подумал, что полмиллиона долларов и в самом деле не такая уж большая сумма, когда речь идет о целиком съеденной дочери. И, конечно, ничего не случится, если принять от Спаносов такие гроши за мелочь вроде телефонного звонка. Но Дебора, по-моему, не испытывала никакого искушения сделать это, и даже Дик вел себя так, будто это было чем-то забавным и обыденным и такие вещи происходили каждый день.
Судя по всему, Деб оказалась с ним согласна. Она выпрямилась и посмотрела на меня.
— Давайте делать свою работу, — сказала она. — Я хочу знать все об этой дряни, которую мы нашли в Эверглейдс. Ты назвал ее пуншем. Там есть кровь, но и еще кое-что, и это кое-что может оказаться уликой.
— Хорошо, — отозвался я. — А чем займетесь вы с Диком?
Она посмотрела на меня, изобразив тот кислый как уксус взгляд, которым она недавно одарила Дика.
— Мы, — произнесла она с отвращением, гармонировавшим с выражением ее лица, — проверим три последних имени из списка, который дал нам стоматолог. Парней с вампирскими клыками. — Она опять взглянула на Дика и, стиснув зубы, отвела взгляд.
— Вполне возможно, кому-нибудь из них что-то известно. Черт бы их всех побрал! Один из этих мальчишек наверняка что-то знает, и мы из него это вытянем.
— Хорошо, — тихо ответил Дик.
— Ну ладно, — сказал я, — тогда я прогуляюсь до лаборатории и займусь работой.
— Ага. Иди, — напутствовала меня Дебора.
И я ушел, оставив свою сестру с ее бесполезным напарником.
Глава 19
Когда я вошел в лабораторию, Винс Мацуока уже развил бурную деятельность.
— Эй, — поприветствовал он меня, — я провел свой анализ на экстази. С образцом той дряни из Эверглейдс.
— Прекрасно, — ответил я, — именно это я и хотел тебе предложить.
— В общем он положительный, но там явно есть еще что-то. И много. — Он пожал плечами и беспомощно опустил руки. — Оно органического происхождения, но это все, что я могу сказать.
— Не бойся, настойчивость поможет нам в поисках, топ frére.
— Это французский? — спросил он. — Опять? Ты долго собираешься строить из себя француза?
— Пока сюда не доберутся пончики, — ответил я с надеждой.
— Они сегодня никуда не собирались, так что zoot alours, — сказал Винс, вероятно не подозревая, что сказанное не имело смысла ни на каком языке, не говоря уж о французском. Но в мои обязанности не входило поучать его, поэтому я оставил без внимания его замечание и мы вернулись к работе над образцом каннибальского пунша.
К обеду мы провели все анализы, которые позволяло оборудование нашей маленькой лаборатории, и выяснили пару бесполезных вещей. Во-первых, основой для напитка послужил один из популярных энергетиков. Во-вторых, жидкость действительно содержала кровь, и, несмотря на ее маленький объем и сильное повреждение образца, с некоторой долей вероятности можно сказать, что кровь принадлежала нескольким людям. Однако последний ингредиент — неопознанная органическая субстанция — так и остался загадочным.
— Ладно, — сказал я, — давай сделаем по-другому.
— Как? — отозвался Винс. — Попробуем вызвать духов?
— Примерно. Как насчет метода индукции?
— Ладно, Шерлок, — ответил он, — в любом случае это интереснее, чем работать на хроматографе.
— Есть себе подобных противоестественно, — проговорил я, пытаясь заставить себя думать как участник вечеринки, но Винс помешал мне войти в транс.
— Что? — спросил он. — Ты шутишь? Ты что, не учил историю в школе? Каннибализм — это самая что ни на есть естественная вещь.
— Не в двадцать первом веке и не в Майами, — не согласился я. — Что бы по этому поводу ни писали в «Инквайер».
— И тем не менее это вопрос культуры.
— Разумеется. И у нас есть очень сильный культурный запрет на поедание себе подобных, который им нужно было как-то преодолеть.
— Ну. Они уже пьют кровь, и перейти к следующему этапу им вряд ли так уж трудно.
— Итак, мы имеем толпу, — продолжал я, пытаясь заткнуть Винса и представить себе картину в деталях. — И эта толпа накачана энергетическим напитком, экстази и совершенно ошалела от зрелища. Кроме того, вероятно, играет какая-нибудь вводящая в транс музыка… — Я остановился, услышав себя.
— Что? — переспросил Винс.
— Вводящая в транс. Чего не хватает, так это средства ввести толпу в состояние восприимчивости. Того, что в сочетании с музыкой и всем остальным поможет преодолеть им все культурные запреты.