— Спасибо, Крис.
Повесив трубку, Гордон опять потер щеку. Блаженное состояние, охватившее его у реки, испарилось. С минуту он, нахмурившись, постоял у телефона, затем направился в спальню.
Франсин пришлось встать на стул, чтобы добраться до вещей, хранившихся на верхней полке шкафа. Марти и Бекки смотрели на нее снизу вверх.
За семнадцать лет совместной жизни миссис Гордон превратилась из пухленькой в весьма упитанную женщину. Контраст между внешностью Артура и Франсин, кругленькой и, в то же время грациозной, бросался в глаза всем. Всем было также очевидно, что супруги не замечают друг в друге того, что видно другим. Она имела обыкновение носить платья со скромной отделкой, да и весь ее гардероб подчеркивал смирение Франсин с ролью почтенной дамы. Несмотря ни на что, в сознании Артура она всегда оставалась такой, какой он впервые увидел ее на солнечном ньюпортском пляже в Южной Калифорнии. Она прохаживалась по белому песку в открытом купальнике черного цвета, ее длинные волосы развевались на ветру. И тогда, и теперь он считал жену самой сексуальной женщиной из всех, кого знал.
Франсин наконец вытащила большой брезентовый мешок с телескопом. Нагнувшись, она порылась на другой полке и из-под груды обуви достала коробку с линзами.
— Что надо Крису? — спросила она.
— Европа пропала, — ответил Артур.
— Европа? — Франсин улыбнулась через плечо и выпрямилась, передавая мужу мешок.
— Европа. Шестой спутник Юпитера.
— Неужели? Как же так?
Артур скорчил гримасу и пожал плечами. Он взял телескоп, серый металлический штатив и понес все во двор. Годж семенил у его ног.
— Эй, дети! Папа не в настроении! — крикнула Франсин из спальни. — Что же все-таки сказал Крис?
Она спустилась по лестнице вместе с мужем. Дойдя до газона, он занялся установкой телескопа и вдавил штатив в мягкую почву.
— Именно это он и сказал, — проговорил Артур, осторожно опустив отражатель, похожий на красную полусферу, внутрь треножника.
Важный и мрачный Грант и его хрупкая светловолосая жена стояли недалеко от них лицом к газону и сливовому дереву.
— Чудная ночь! — произнесла Даниэл, коснувшись руки мужа.
Артур невольно сравнил их с изображениями на рекламах, призывающих обзаводиться дорогостоящей недвижимостью. Но все же, они милые люди.
— Любуетесь звездами?
— Новость надо держать в секрете? — поинтересовалась Франсин.
— Сомневаюсь, что подобную информацию можно скрыть, — ответил Артур, глядя в окуляр.
— Один из спутников Юпитера исчез! — крикнула Франсин так, чтобы ее услышали.
— О! — воскликнула Даниэл. — А такое случается?
— У нас есть друг. Скорее, просто знакомый. Он и Артур стараются держать друг друга в курсе событий.
— Ага, и сейчас Арт пытается найти спутник, да?
— Юпитер виден отсюда? Я имею в виду — сегодня? — крикнул Грант.
— Думаю, да, — предположила Франсин. — Европа — спутник, обнаруженный Галилеем. Один из четырех. Дети собирались…
Перед взором Артура предстал Юпитер — яркая точка в середине сине-серого пространства на фоне далеких звезд. Около него виднелись две точки поменьше: тусклая и яркая. Два спутника. Первый — Ио или Каллисто, второй, скорее всего, Ганимед. Третья либо находилась впереди планеты, либо в ее тени, либо за ней. Он напряг память, вспоминая закон Лапласа, касающийся первых трех спутников, открытых Галилеем: долгота первого минус утроенная долгота второго плюс удвоенная долгота третьего всегда равна половине длины орбиты… Он выучил это еще в университете, и знание закона теперь пригодилось. А вот и следствие: «Первые два спутника Галилея, включая Европу, не могут одновременно пребывать в области затмения или перед диском Юпитера. Если Ио и Европа затенены, или располагаются за планетой, или одновременно проходят перед не…» А, к черту! Подробности не нужны. Он просто должен сидеть и ждать, когда увидит либо все четыре объекта, либо только три.
— Можно посмотреть? — Марти не терпелось.
— Конечно. Я собираюсь провести здесь всю ночь, — сообщил Артур.
— Не в компании Бекки, — заявила Даниэл.
— Ну, ма-а-а-ма! Можно я взгляну?
— Давай!
Артур слегка отодвинулся. Марти присел на корточки возле телескопа и объяснил кузине, куда нужно смотреть.
— Будь аккуратна, — предупредил Гордон. — Франсин, принеси мой полевой бинокль.
— Где он?
— В холле, в шкафу, рядом с походным снаряжением. В кожаном черном футляре.
— Что может явиться причиной исчезновения спутника? Насколько он велик?
— Не больше и не меньше обычных спутников, — объяснил Артур. — Камни и лед; возможно, слой воды под ледяной коркой.
— Он не похож на Луну, да?
— Совсем другой.
Франсин подала мужу бинокль, и он направил его на Юпитер. Отрегулировав прибор, он отыскал несколько светлых пятен, но руки дрогнули под тяжестью бинокля, и с трудом найденные точки исчезли из виду. Бекки отошла от телескопа, потирая глаза и гримасничая.
— Я устала, — пожаловалась она.
— Ладно. Тогда я взгляну.
Марти спросил ее, видела ли она Юпитер.
— Не знаю. Было трудно что-нибудь разглядеть.
Артур настроил телескоп и обнаружил третий спутник — такое же тусклое пятнышко. Каллисто, Ио и яркий Ганимед. И ни следа четвертого.
Остальному семейству вскоре наскучило изучение неба. Они вернулись в дом и принялись шумно играть в слова.
Через два часа, устав от напряжения, Артур оторвался от наблюдений. Голова его кружилась, ноги ныли. Около десяти часов появилась Франсин и, скрестив руки на груди, встала рядом.
— Необходимо увидеть все самому, да?
— Ты ведь знаешь меня, — сказал Артур. — Европе следовало бы появиться, но этого не произошло.
— Спутник — не иголка. Его не потеряешь, не правда ли?
— Неслыханное событие.
— Есть идеи по этому поводу?
Артур взглянул на жену.
— Я видел только три. А их должно быть четыре.
— Что же это может означать, Арт?
— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю. Кто-то, вероятно, коллекционирует спутники.
— Я боюсь, — прошептала Франсин, — если это правда. — Она грустно посмотрела на мужа, но тот не ответил. — Это правда?
— Полагаю, да.
— И она не пугает тебя?
Артур потянулся, разминая затекшие мышцы, и взял жену за руку.
— Я еще не знаю, что означает вся эта история, — ответил он.
Франсин занималась научными исследованиями с той же легкостью и удовольствием, что и он, только в большей степени, чем муж, руководствовалась чутьем. Он ценил проницательность жены, и ее страх усилил его тревогу.
— Чего ты боишься?
— Если бы гора или река исчезли без следа — ты бы испугался? А ведь спутник больше горы.
— Может быть, я и испугался, — признался Артур и разобрал телескоп. На сегодня достаточно.
Франсин обхватила плечи руками.
— Пойдем спать? — предложила она. — Грант, Даниэл и дети заснули. Годж — с Марти.
Лежа рядом с женой, Артур не переставал размышлять. Франсин еще не успела сменить широкие фланелевые простыни, которыми они пользовались зимой, на обычное летнее белье. Прикосновение пушистой ткани доставляло удовольствие. Душевное волнение измотало его.
Европа спокойно двигалась по орбите вокруг Юпитера биллионы лет. Некоторые ученые не исключали возможности жизни на спутнике, однако, их предположения не были ни доказаны, ни опровергнуты.
Но гора или река гораздо ближе к дому, чем спутник. И если они исчезают…
Артуру снилась рыбалка. Он сидел в лодке вместе со своим лучшим другом Харри Файнманом. Течение сильно натягивало леску. Широкополые шляпы защищали их головы от солнца, хотя оно припекало не слишком сильно. Во сне Артур вспомнил, как Харри играл с Мартином. Он поднимал мальчика высоко вверх и, бегая с ним вокруг дерева, имитировал шум летящего самолета. Жена Харри Итака — высокая дама с горделивой осанкой — наблюдала за мужем. Сон-воспоминание нарисовал ее натянутую улыбку: миссис Файнман страдала бесплодием и так и не подарила Харри ребенка, о котором тот мечтал. Лишь изредка Харри выдавал себя, не в силах сдержать горечь разочарования. Я не видел Харри уже восемь месяцев, подумал Артур, и все же он в моей душе.
Как дела, старик? — спросил Артур друга. Они по-прежнему сидели в лодке. — Клюет? — Странное ощущение — осознавать, что Харри в надвинутой на лицо шляпе только часть сна. Любопытно, как Харри растолкует его? — Ты спишь?
И Артур потянулся за шляпой приятеля.
А под ней он увидел яркую полную Луну — спутник Земли. Вместо знакомого лица — лунные кратеры и моря.
— Надо же! — сказал Артур. — Какая красота!
Тревожная мысль, что эта история вовсе не сон, промельнула молнией и разбудила Артура....
Quid sum miser!
Tunc dicturus?
АП/Хоум Инфосервис, 2 сентября 1966 года.
Вашингтон, округ Колумбия. Ученые, собравшиеся на конференцию Американского Общества Научных открытий (АОНО) готовятся выслушать аргументированные сообщения на темы, затрагивающие широкий спектр проблем. Так, например, участникам конференции будут предложены доклады «Отсутствие доказательств наличия плотных межгалактических гравитационных впадин» и «Блохи, питающиеся кровью сусликов (Diamanus Montanus) — разносчики чумы в среде грызунов, обитающих в Южной Калифорнии». Вчера на форуме возникла жаркая дискуссия, вызванная материалами, представленными доктором Фрэнком Дринкуотером из Баллиольского колледжа, Оксфордский университет. Доктор Дринкуотер не верит в существование внеземных цивилазаций. «Если бы такие сообщества функционировали, мы бы уже давно ощутили результаты их деятельности». Доктор Дринкуотер придерживается мнения, что одной цивилизации, владеющей самовоспроизводящимися межпланетными кораблями, потребуется не менее чем миллион лет, чтобы распространиться по всей Галактике.
Что касается недавнего исчезновения шестого спутника Юпитера — Европы, — то ученые не выработали единого мнения по этому вопросу. Профессор Юджени Кук из университета в Сиэтле считает, что спутник сошел с орбиты в результате столкновения с огромным, неизвестным науке астероидом. Прославленный астроном Фред Аккорд предположил, что если бы такое столкновение произошло, то «спутник разлетелся бы на кусочки и мы смогли бы увидеть на орбите его обломки». Однако наблюдения не показали ничего подобного. Многие ученые отмечают отсутствие у людей интереса к столь беспрецедентному случаю. Спустя месяц сообщения о пропавшем спутнике почти не появляются в средствах массовой информации. Аккорд объяснил этот факт тем, что «вероятно, сограждане серьезней обеспокоены событиями более прозаическими, например, президентскими выборами».
28-29 сентября
Лагерь, окруженный холодной пустынной тьмой, расположился у горы, которая не должна была здесь находиться. Эдварду Шоу не спалось. Он слышал ровное дыхание уснувших товарищей и удивлялся их спокойствию. Он перечитал свои записи:
«Гора представляет собой возвышенность шириной, приблизительно, двести пятьдесят метров, длиной — в два раза большей, высотой, возможно, сто метров и (не исключено) является пепловым конусом потухшего вулкана. Конус покрыт кусками черного шлака размером с валун или булыжник и окружен мелким белым кварцевым песком. Горы нет ни на наших картах, ни в геологическом справочнике 1991 года. Крутизна склоном превышает угол естественного откоса и равна пятидесяти-шестидесяти градусам. Подходящие условия для эрозии: некоторые участки, открытые солнцу и дождю, приобрели блестящий черный цвет, а другие — бурый ржавый оттенок. Насекомых нет — подними любой камень и не найдешь ни скорпиона, ни многоножки. Не видно пчелиных колоний.