Пролог.
Мать назвала Китина-младшего в честь мужа: Николай. Тогда, давным-давно, она любила Китина безумно, просто обожала. Любовь быстро прошла, а имя осталось. Она увезла сына в Америку. Жизнь в США сделала из Николая патриота России, любителя всего русского. Бывает, люди стыдятся своей родины, не любят рассказывать знакомым о своем происхождении. С Колей было по-другому, он гордился всем русским, и не признавал даже явных отрицательных сторон русского прошлого и настоящего. Когда друг детства Андрей Югин предложил ему бросить работу и поучаствовать в хроноавантюре, он, не раздумывая, согласился. Накануне Коле звонил отец, что-то мямлил, как всегда, неубедительно, а у друга все аргументы были простые и яркие, кто же откажется от возможности творить историю своими руками? Большинство нынешних русских знакомых Николая скептически относились к власть имущим, он же готов был поддержать Николая Второго в 1894 году, или помочь Сталину в 1932-ом. Коля рассматривал их вне политики, видел в них только лидеров своей страны.
Молодое поколение: друг Андрей и трое молоденьких братьев Валера, Валентин и Никита, были абсолютно аполитичны. Коля рассчитывал, что отец и двое его друзей подбросят в 1932 год чертежи танка Т-34 и технологии производства АКМ. Мало ли, что "дядя Володя" недолюбливает Сталина и тогдашнюю правящую верхушку за уничтожение тамбовской родни, когда армия выжигала и травила газом целые деревни. Должен же дядя Вова понимать, что с такими танками русские победят в первый год войны и будут спасены десять или даже двадцать миллионов человек! На отца Коля рассчитывал мало, того ничего, кроме своего изобретения, не интересовало. "Дядя Слава" мог бы помочь Николаю, он относился к власти лояльно, считал, что это неизбежное зло. И хотя его предки пострадали во времена Сталина даже больше, чем родственники дяди Володи, дядя Слава никогда не позволял себе плохого слава в адрес ни Сталина, ни Жукова. Но разговор с Югиным оказался неудачным.
- Ты относишься к "тому" времени, как к нашей настоящей истории, но там и люди другие, и время другое. Вроде бы, похожи люди и зовут их так же, но это иной мир. Нашему миру и нашим людям ты ничем не поможешь, - остановил взволнованную речь Коли дядя Слава.
- Тогда зачем ты помогаешь дяде Володе спасать "тех" крестьян, умирающих от голода в Поволжье??? - закричал Коля, - если это другая реальность, а люди не настоящие?
- Люди настоящие! Мне трудно пройти мимо умирающих, не спасти их! - Югин смутился, - к тому же, я делаю бизнес, как ни цинично это звучит. Коробок замаливает грехи предков. Ты же знаешь, его семья тогда, в двадцатом, разделилась, его дед служил у красных, а братья у Антонова ...
- Не знал. Он мне не рассказывал.
- Пустое ..., в двадцатом году у крестьян тамбовской губернии красные оставляли меньше пяти процентов от урожая, остальное отбирали продотряды. Так что не было никакой демократической революции Антонова под лозунгом "За учредительное собрание"! Жрать людям нечего было, вот они и восстали.
- А как же дед дяди Володи? Почему он пошел за красных воевать?
- Мобилизовали! - засмеялся Югин, - повезло Коробку. Его карта правильно легла, иначе большой вопрос: появился бы на свет Володька.
- А здесь, у нас, что-то можно изменить? - вернул Коля дядю Славу к сегодняшним делам.
- Да! Хронолифт - это оружие. Ты можешь перевезти отряд спецназа из Парижа в Багдад в 1894 году, и он выскочит, как черт из табакерки, в 2007 году. Вот поэтому мы боимся бандитов и спецслужб.
- Вы собираетесь искоренить нынешний бардак?
- Лифт - это оружие! Почему ты не берешь калаш и не стреляешь плохишей?
- Это глупо и аморально!
- Страшно вмешиваться в ход чужой истории, и в ход своей страшно. Мы воруем оружие на складах в Эстонии, рассчитывая, что после захвата СССР туда не довезут нового, и немцам в начале войны достанется чуть меньше винтовок и пулеметов. Уверенности у нас нет! Одни предположения. Ты хочешь передать Сталину чертежи Т-34 и АКМ, и думаешь помочь тем русским выиграть войну. Ты всё проанализировал? Англия и США помогали слабому СССР, но не будут помогать сильному. Я уверен! Ты можешь уничижительно отзываться о лендлизе, но роль его слишком велика, чтобы твои чертежи её перевесили. Не забудь про танковые дивизии немцев в Африке, и про их воздушный флот, который прикрывал Германию с запада от английских налетов!
- Тогда зачем мы строим торпедные катера?
- В конце девятнадцатого века Россия тратила слишком много денег на флот, но обе мировые войны были сухопутные, - Югин посмотрел на Колю, предлагая ему самому сделать выводы.
- Всё равно не понимаю! За десять лет на торпедные катера найдут управу.
- Сокрушительное поражение Японии на море в 1904 году задаст иные ориентиры и строительство флота в России затормозят. Надеюсь.
* * *
Поначалу Николаю давали технические задания, он выполнял их тщательно и без пререканий. Все они относились к 1894 году, и касались закупки двигателей для катеров.
Отчим Николая разводил лошадей, и хотел видеть рядом с собой приемного сына, но Коля любил покопаться в стареньком моторе на быстроходном морском катере отчима, тот называл его громко - яхтой. Николай, конечно, нахватался верхушек, он мог грамотно поддержать разговор профессиональных лошадников, никогда не ошибался в оценке лошадей, и красиво держался в седле, вызывая восторги прекрасного пола. Но, в отличии от моторов, лошадей Коля не любил и не понимал.
Будучи студентом Николай уже работал по специальности, в отличие от "официантов" и "разносчиков пиццы". К тридцати годам Китин стал известным, в узких кругах, специалистом по моторам для морских катеров и яхт. С серийными движками справлялись ремесленники, Николай оживлял уникальные экземпляры.
Личная жизнь как-то не складывалось. То ли женщины требовали слишком много свободного времени, которого у Китина катастрофически не хватало, то ли сказывался повседневный негативный опыт. Хозяин фирмы предпочитал посылать высокого и спортивного Николая к заказчикам-женщинам. Те, невзирая на любую погоду, щеголяли на сдаточных испытаниях в бикини, и рассматривали Николая, как некий бонус к договору.
Лишь однажды Китин влюбился по-настоящему. Он только что получил диплом, но работал на фирме уже более трех лет. Хозяин принял на должность стажера выпускницу факультета электроники. Софи прикрепили к Николаю, и он влюбился без памяти, с первого взгляда. Софи не возражала против его ухаживаний, но и не поощряла. Недели через три она дала согласие на свидание, и Китин вбухал месячный заработок, заказав на ближайшую субботу столик в шикарном ресторане. В тот же день шеф отдал Николаю и Софи очень выгодный заказ. Хозяин яхты, загорелый и жизнерадостный итальянец, сам встретил гостей, лично отвез на свою персональную пристань. Морской ветер поднимал юбку Софи, непонятно зачем, одетую девушкой на такую работу, и глаза итальянца загорались, при взгляде на изредка мелькавшие краешки узеньких трусиков. Софи повизгивала, а итальянец улыбался. Его тонкие шорты намекали Софи и Николаю на нечто огромное.
"Престарелый донжуан! Напихал в плавки чего-то для придания себе привлекательности и явно перестарался", - презрительно подумал Николай.
Электроника была полностью исправна, и Николай спустился в машинное отделение для диагностики двигателя. Случай оказался простой, неисправности легко устранялись. Китин поднялся наверх, из каюты слышалось непонятное мычание. Дверь была открыта, и Коля увидел стоящую на коленях Софи. Итальянец, сидя в кресле, двигал её голову за уши и улыбался Николаю. Он отпустил её уши, закинул ей юбку на спину, и приглашающе поманил Колю, указав на голый зад Софи.
Китина вытошнило за борт. Его рвало и рвало желчью.
Позже Софи пару раз пыталась объясниться с Колей, не понимая, почему он отменил свидание, ведь секса с итальянцем у неё так и не было, а она еще не стала герлфрендом Коли.
Китин так и не узнал: то ли Софи отрабатывала бонус для заказчика, то ли заинтересовалась его "особыми размерами". Николаю три года снились кошмары, где он всё же использует приглашение итальянца. Коля просыпался в холодном поту и весь день потом не мог работать, он всё ломал и портил. Китин потратил пару тысяч долларов на психоаналитика, бестолку. Лишь приехавший в отпуск Андрей Югин выбил дурь из его головы.
- Как ты думаешь, сколько парней было у Софи?
- Десяток, может, два, она не производила впечатления ветряной девушки.
- С каждым из своих парней она вытворяла такое, и не раз. К тому же у вас - это как бы не совсем секс?
- А то я не понимаю!? Кошмары всё равно снятся!
Андрей потратил неделю, но нашел Софи. Та успела выскочить замуж, родить девочку и развестись. Николая она вспоминала необычайно тепло.
- Он мне сразу же понравился, но я понимала, что влюблен Николя серьёзно. А мне хотелось еще немного свободы. Недели через три я совсем было сдалась, решила: будь что будет, а тут подвернулся этот мачо-итальянец.
- Николай Вас видел мельком, будучи здесь проездом, но постеснялся подойти, считает, что повел себя тогда оскорбительно. Когда я собрался по делам в ваш городок, он попросил найти Вас и передать маленький подарок.
- Он помнит мои вкусы на парфюм! Как мило! Николя всё ещё у старика на побегушках?
- Мне бы такие побегушки! Моя фирма дает меньше дохода! Николай считает, что задолжал вам ужин в "том" ресторане. Назовите любой день!
- Это слишком щедрый жест. Хотя ..., ближайшая суббота у меня свободна. Но в воскресенье я должна быть дома до полудня.
Андрей злился на себя за свой собственный план. Но придумать что-то другое, чтобы, во-первых, вывести Николая из неустойчивого психологического состояния, в котором он постоянно находился, и во-вторых, изменить его отношение к женщинам, он не смог. Совсем, видно, у этих американцев что-то с головой не в порядке, мозги набекрень сдвинулись из-за женского то ли равноправия, то ли гегемонии.
* * *
Николай поднялся, глубоко вздохнул и двинулся по террасе навстречу Софи. Мандраж Николая, с трудом им скрываемый, прошел, как только Софи сердечно обняла его при встрече.
Николай шумно вздохнул, и, взяв за руку Софи, негромко и нежно произнес:
- Как я рад тебя видеть ...
И позволил себе откровенно посмотреть на Софи, по случаю летнего дня, конечно, одетой в полупрозрачное платье.
Наградой ему был нежный, многообещающий, смех. Софи понравилось, что ей удалось его ошеломить, и его былая злость прошла, сменилась любопытством и надеждой.
- Итак... - Она сделала паузу, давая Николаю возможность оторвать свой взгляд от шикарной груди, - О чем ты хотел со мной поговорить?
- Ну, во-первых, я хотел извиниться.
- За что?
- За те слова,- Николай вздохнул, - когда я назвал тебя последней шлюхой ...
Софи молчала долго. Николай уже подумал, что все эти извинения зря.
- Хорошо, я приму твои извинения, хотя тогда мне было больно и обидно, ты оскорбил меня публично. Я уже простила тебя, когда дала согласие на ужин. Я понимаю, ты любил меня. А я ... Я при первой нашей встрече испугалась. Испугался попасть в зависимость от тебя. Испугалась, что через день-другойа ты потащишь меня под венец. Ты любил меня? Правда?
- Нет. Скорее это была дикая страсть. Знаешь, такая бывает в семнадцать лет, а у меня запоздала. Ты снилась мне каждую ночь, а утром нужно было менять простыни. Это было жутко.