Лис зашел внутрь и снял плащ в гардеробе. Официантка предложила расположиться у окна, однако он настоял на конкретном столике в самом дальнем углу. Девушка не возражала, упорхнув к другим посетителям.
Лис обратил внимание на дубовые столы. Их отреставрировали и выставили на своих местах, как и тридцать лет назад. Приятно осознавать, что ресторан чтил многолетние традиции. С улыбкой на лице Лис наслаждался нотками ностальгии.
* * *
04 февраля 1985 года — день, когда он последний раз сидел за этим столом. Совсем юный парень, полон энергии и сил. Чересчур самоуверенный. Тогда он уже осознавал себя зрелым мужчиной, способным свернуть горы. На голове вилась длинная темно-русая шевелюра, зачесанная на правый бок.
Утром того дня он впервые за три года вернулся в Москву. Под видом частного предпринимателя — директора филиала немецкой обувной фабрики Рихарда Вальца он проживал в городе Сараево, республики Югославия.
За годы работы ему удалось наладить тесные контакты со многими представителями руководящих кругов. В стране бушевала настоящая война разведок. Несмотря на то, что Югославия входила в социалистический круг, и считалась союзником СССР, в стране уже вовсю зарождался экономический кризис, приведший в будущем к распаду страны. У Центра имелись серьезные подозрения в участии иностранных разведок в саботаже экономических реформ. Задачей Лиса было собрать максимум информации из-за кулис и разоблачить агентов иностранных спецслужб.
Однако ранним февральским утром случилось непредвиденное: он получил срочное послание из Центра. В телеграмме отправленной Маргарет Вальц (бабушки) содержалось, помимо добрых слов любви, приглашение приехать в Германию на празднование ее дня рождения.
Лис знал, что означало это шифрованное послание. Случилось что-то непредвиденное. Он должен немедленно вернуться в Москву.
Через два дня Лис сидел в ресторане в ожидании связного. Чуть поодаль шумная компания праздновала день рождения. Именинник с расстёгнутой настежь клетчатой рубахой угощал всех попавшихся на пути спиртным. На потолке мигали красно-желтые фонари. Изрядно выпившие гости пускались в пляс под песни Тото Кутуньо. Особо отдохнувшие в дружеских объятиях засыпали между тарелок.
Лис закурил. Впервые за последние годы сигареты советского производства. В горле появилось знакомое, раздирающее глотку першение.
Перед отъездом он тщательно замял все следы. В аэропорту Берлина его тайно переправили через границу в ГДР и оттуда прямым рейсом на родную землю. Всю дорогу он перебирал в голове возможные причины вызова. Должно было случиться нечто экстраординарное, иначе бы Центр не рискнул срывом всей его операции, тем более сейчас, когда он так близок к разоблачению нескольких чиновников в аппарате правительства.
У гардероба он заметил подозрительного человека. Тот осмотрел помещение, задержав на мгновение взгляд на его столике. Это связной. Мужчина элегантно снял шляпу и длинное пальто, шепнул пару ласковых миловидной девушке у гардероба и только потом направился к нему. В его походке мелькали нотки пантеры.
Лис сразу узнал его. Они обнялись.
— Вот уж не думал, что придешь именно ты, — воскликнул Лис. — Сто лет, сто зим.
— Ну, ты даешь Игореха. Я-то думаю, куда пропал студент прохиндей. Ни звонков, ни писем. А ты оказывается Серебряный Лис. — Виктор оглянулся на неразборчивый крик одного из гостей дня рождения. — Одна гопота здесь собирается. Дурка по ним плачет.
Виктор позвал официанта. Заказал двести грамм водки и нарезку. Лис кивнул одобрительно. После тяжелой дороги не мешало немного расслабиться и успокоить взбудораженные внезапным вызовом нервы.
— Ну как там, расскажи?
Лис пожал плечами.
— Нормально.
— Ага, понимаю. Устав. Я тоже хотел в нелегалы. Не взяли.
Лис прижал ладони друг к другу. Скрестив пальцы, выгнул тыльную сторону на себя. Суставы в такт хрустнули.
Виктор поморщился, сжав зубы.
— Ох, я и забыл о твоей дурацкой привычке.
— Я смотрю, ты здесь тоже неплохо устроился, — подметил Лис. — Такое пальтишко и в Европе сложно достать.
— А то. Не совпаршив какой-нибудь. Один фарцовщик подкинул. Две сотни отдал. Давай еще по одной. Между первой и второй — перерыва нет совсем. Еще помнишь русский обычай?
Лис кивнул и выпил рюмку. Обжигающий водопад скатился по пищеводу. Он закашлялся, второпях прожевывая колбасу.
— Оооо, так я и думал. Совсем слабаком стал. Еще и хэир вон какой на голове отрастил. У нас, кстати, так уже не модно.
— Да ладно тебе, — Лис отмахнулся рукой. Затушив сигарету, он пристально посмотрел другу в глаза — Вить, зачем я здесь?
Виктор сложил бутерброд из сыра, колбасы и кильки и разом проглотил вслед за рюмкой.
— Рихард Вальц сегодня попал в автокатастрофу по пути к дому любимой бабушки. Открытая черепно-мозговая не совместимая с жизнью. Скончался в реанимации. Завтра кремация. Его родной брат вступит в наследство и поедет в Югославию заниматься его делами.
Лис раскрыл рот от удивления.
— Ничего не понимаю.
— Я не принимаю решения, ты же знаешь. Вот держи.
Виктор достал из-за пазухи сверток. Положил на стол. Лис не глядя убрал в карман.
— Новое имя и легенда. Завтра летишь в Вену, оттуда в Рим. В свертке ключ. На Белорусском двадцать третья ячейка. Твой связной помощник посла. Встреча завтра в шесть в кафе Пунто адатто. Газета «Мессенджеро», на развороте Битлз.
Лис кивнул.
— Я не знаю в чем дело, но скажу, что у нас там шухер по этому делу. Говорят, Черненко на личном контроле держит.
Лис налил Виктору и себе по самый край. Чокнувшись, он выпил не закусывая.
— Эй, — Виктор слегка стукнул его по плечу. — Чувак не переживай ты так. Тебе же все по зубам, не так ли?
Лис натянул улыбку.
— Слушай, а помнишь, как на втором курсе нас в Варшаву возили?
— Конечно.
— Подрались с гопотой местной в ресторане, а потом полиция приехала нас винтить. Помнишь, как бежали? До сих пор удивляюсь себе, как я умудрился одним махом перепрыгнуть двухметровый забор?
— Все равно же догнали.
— Ага, а ты тут же выдал на чистом польском, что мы с Сахрыни приехали, документы оставили в залог квартиры. Бедные студенты, которые мечтают стать профессиональными игроками. Как это игра называлась?
— Ринго. Поляки ее обожают.
— Точно. Не понимаю, как ты догадался, что полицейские были такими фанатами этой игры?
— Никак, — Лис пожал плечами. — Просто говорил первое, что придет в голову.
— Мы бы не сидели здесь, если бы они не отпустили нас тогда. Так что я за тебя совсем не переживаю. Ты в любой ситуации справишься.
Приободрившись, Лис улыбнулся.
Они попрощались. Лис еще несколько минут сидел за столиком в тишине, обдумывая произошедшее. Он сжал до боли ключ в кулак и направился к выходу.
Приказы не обсуждают.
* * *
Спустя тридцать лет он вновь сидит за тем самым столом. Воспоминания витают в воздухе подобно мыльным пузырям. Атмосфера целой эпохи сохранилась почти нетронутой. Лис слышит музыку эстрадных певцов восьмидесятых; видит танцующих красавиц в воздушных платьях с немыслимыми начёсами на голове; чувствует запахи духов Визави и Нефертити. Это так завораживающе.
Администратор сопроводила гостя к его столу.
Взглянув на Лиса, тот оторопел. Затем с осторожностью пожал руку, словно боясь заразиться.
— Я не знал что вы… Ну, понимаете, — промолвил Михаил.
— Ничего Мишь, все нормально. Садись, спасибо что пришел.
Михаил заказал кофе.
— Слышал у тебя семья. Дочка?
— Да, ей уже семь. Первый класс заканчивает.
Глаза Михаила бегали из стороны в сторону, словно он боялся своим направленным взглядом добить умирающего.
— Это очень здорово. Витька о дочке мечтал, жаль внучку не успел застать.
— Да, верно, — неохотно согласился Михаил. — Эм, у меня действительно совсем нет времени. Так что лучше сразу к делу.
— Да, конечно. Мне нужна информация о местонахождении одного человека. Бывший агент МИ-6. Был известен под именем Джеймс Фридрих Гаррисон. Участвовал в операции в Риме в восемьдесят пятом.
Михаил напрягся.
— В той самой?
Лис кивнул.
— Я могу пробить его в базе.
— Он там не числиться, — перебил Лис. — Уже пробовал.
— Тогда чем еще я могу помочь?
— У тебя есть доступ в архивы. Оттуда можно почерпнуть важные сведения.
Михаил чуть не опрокинул чашку.
— Я без основания не имею права лезть в старые архивы. Это исключено.
Лис положил на стол лист бумаги. Прочитав текст, Михаил выпучил глаза.
— Игорь Саныч, вы, что с ума сошли? Вы серьезно?
Лис глотнул чая. Горячий напиток пробился сквозь стареющий пищевод в избитый метастазами желудок.
— Это твое основание. Они все равно начнут рыть архивы.
Михаил отбросил бумагу в сторону, будто она пылала огнем.
— Зачем вам это?
— Скажем так: нам есть что вспомнить. В конце жизни невольно начинаешь ворошить прошлое. Поймешь, когда тебе будет столько же сколько мне.
— Вы понимаете, чем вам это грозит? Вы не сможете никуда уехать. Вас арестуют прямо в аэропорту. Лишат всех званий и наград. При вашей-то болезни, любой приговор — смертельный.
Лис улыбнулся.
— Мой приговор уже оглашен. Звания и награды там мне уже не понадобятся.
— Они достанут вас в любой точке мира. А потом и меня. Простите, я не могу на это пойти.
Михаил взмахнул руками перед собой, выставив их крестом, словно защищался от вампира. Отодвинувшись от стола, приготовился встать.
— Мишь, я гарантирую, что наш разговор останется конфиденциальным.
— Моя дочь может остаться без отца из-за вашей глупой авантюры. И вообще мне следовало было бы доложить об этом. Вдруг вы не блефуете.
— Мишь, послушай меня…
— Нет, Игорь Александрович. Простите, но я не хочу дальше это выслушивать. Я не могу вам помочь.
Михаил встал из-за стола. Лис ухватил его за руку. Тот испуганно взглянул на сморщенную кожу ладони.
— Я не сдал твоего отца, не сдам и тебя. Вдумайся, кем бы ты сейчас был, а? Ты должен помнить, чем обязана мне твоя семья. В честь памяти своего отца, сдержи его слово.
Лис убрал захват. Михаил отправился прочь, не промолвив ни слова.
Глава 2
05 февраля 1985 г.
Рим. Италия
Лис прилетел в Рим вечерним рейсом, и пока самолет кружился над античными постройками, готовясь к посадке, успел насладиться ярко-красным закатом. Это был его первый опыт посещения итальянской столицы. Несмотря на свои цели, каждый раз по прибытии в новый город он уделял время для посещения местных достопримечательностей. С собой у него всегда имелся немецкий фотоаппарат «Минокс 35», купленный в Мюнхене за баснословные для советского человека деньги. Конечно, он как истинный патриот мог использовать его более простую и дешевую копию «Киев 35». Но тогда это могло бы вызвать лишние подозрения. Действительно, где вы видели француза, путешествующего по Европе с советским фотоаппаратом?
— Синьор Клеман, — обратился к нему подтянутый офицер за стойкой. — Цель вашего приезда в Италию?
— Туристическая, если можно так выразиться, — сказал Лис на плохом английском и взглядом указал на висевший, на груди фотоаппарат. — Колизей, Пантеон, Ватикан, ммм.