'Три года она живет одна в лесу!' Тим вздрогнул, представив, каково это - столько времени жить отшельником, не видя людей и ни с кем не разговаривая... хотя, при прошлой встрече она что-то другое говорила.
- И ты три года тут живешь? - спросил он, - ни с кем не общаешься?
- Не совсем. Иногда я хожу в Арум, когда мне что-нибудь надо бывает. Но никаких дел с Мыслящими Арума у меня нет, да там их и немного. А Хозяина их я предпочитаю не видеть, да и он, похоже, ко встрече со мной не стремится. Изредка кто-нибудь сам забредает ко мне на полянку, подобно тебе. А кроме этого - да, ни с кем не общаюсь. 'Кто-нибудь сам забредает...' - повторил Тим мысленно. Эти слова неприятно его резанули и теперь он мучался (совершенно неуместной, если подойти серьезно) мыслью о том, как часто к ней кто-нибудь забредает и что с этими забредшими происходит дальше. Нальма потемневшее лицо Тима истолковала по-своему:
- Да и незачем мне. Общаться. Неправильно это, конечно, но у меня и в самом деле нет никаких дел в этом мире. И думаю, уже не будет - крестьянкой я становится не хочу. Делать то же, что сейчас, при этом еще отдавать часть урожая хозяину и во всем от него зависеть - зачем? Мыслящий из меня уже не получится, в сесоре мне поздно. А для волина я слишком слаба. Но... я удовлетворена своим положением.
- Понятно, - сказал Тим, решаясь, - знаешь, что? Давай я тебе арбалет... отдам? Стрелять ты из него уже умеешь, если что - он и против волина сработает, уже понятно. Да и мало ли от кого отбиваться придется - вдруг опять кто-нибудь сам забредет?
Последние слова Тим сказал с подчеркнуто-ироничной интонацией, но Нальма его намек пропустила мимо ушей:
- Но... он же тебе самому нужен?
- У нас еще есть, - отмахнулся Тим, - да и новых мы наделаем.
- А в дороге? Тебе же четыре дня ехать?
- А вдороге у меня йельм есть. Я так решил - пусть он остается у тебя, - Тим снял арбалет с пояса и протянул его Нальме. Но девушка испуганно отодвинулась и сделала отстраняющий жест рукой.
- Нет! Я не возьму его.
- Тогда я его просто тут положу, - сказал Тим и на самом деле положил арбалет на землю, - надо будет - возьмешь. Ну так я поехал?
Нальма сидела, молча глядя то на арбалет, то на Тима, потом встала, подошла к арбалету, и медленно его подняла. Посмотрела на Тима с некоторым опасением, потом испуг в ее глазах сменился радостным удивлением. Нальма посмотрела на арбалет еще раз, потом, держа его обоими руками, убежала в дом. Тим проводил ее взглядом, легонько улыбаясь. Девушка вернулась через пол-минуты, подошла к Тиму и принялась с любопытством его разглядывать. Тим согнал с лица улыбку:
- Что-то случилось?
- Да, - Нальма серьезно посмотрела ему в глаза, - у тебя шаретор не вырос. А у меня не упал. Совсем. Как это может быть, не понимаю.
Тим подумал немного, потом широко улыбнулся. 'Вон оно что, она же наверное, совсем небогатая, вот и испугалась его брать. Ну да, откуда у нее большому шаретору взяться... а оружие у них дорого стоит... вот глупышка'.
- И не должен. Это подарок. Я не продал тебе арбалет, я его тебе просто так отдал, понимаешь?
- Что за 'потарок'? И как так может быть - просто так? Так не может быть, это неправильно!
- А я думаю, что правильно! Мне захотелось отдать тебе его просто так, и отдал - бери, пользуйся, мне ничего за это не надо. Это и значит - подарок.
- Пусть ты оценил его в ничто, хотя не понимаю, как такое возможно, но у меня-то шаретор тоже не уменьшился! Этого не может быть!
- Когда подарок делают... - Тим задумался, как сказать 'с душой', но подходящих вариантов не нашел, а буквальным решил не пользоваться, - ...делают правильно, то не чувствуешь себя обязанным. Так что - не удивляйся.
Нальма посмотрела на него совершенно ошалелым взглядом и замотала головой.
- Это неправильно, - повторила она жалобно.
- Нет, правильно, - возразил Тим, - вот заладила. Ну ты пока думай над этим, а я поеду. У тебя сейчас каша сгорит.
- Ой! - встрепенулась Нальма, бросилась к костру и отодвинула булькающую миску в сторону, - подожди, я сейчас тебе с собой в дорогу дам.
Две небольшие плетеные из коры коробки тут же были споро наполнены дымящейся кашей и принесены Тиму.
- Ну... - Тим и развел руками, - а как я их повезу?
Нальма посмотрела на него с удивлением, потом хитро улыбнулась и бросилась к лошади. Тим, недоумевая пошел следом. Оказывается, у седел, под желобами, в которые укладывались ноги, с каждого боку было по довольно объемному карману, в один из которых Нальма и запихала обе коробки.
- А... - сказал Тим, - ну, понятно. В общем... это... я поехал.
Нальма вдруг подошла к нему, коротко прижалась щекой к груди, потом шмыгнула, и, не оборачиваясь кинулась в дом.
- Ну и ну, - сказал Тим, хлопая глазами и потирая грудь, - ну и ну.
Потом отвязал лошадь, довольно ловко на нее забрался (сказывалась уже тренировка) развернул ее к лесу и громко сказал по-русски, глядя на ряд темных оконцев под крышей бревенчатого дома:
- До свидания!
Со стороны дома не донеслось ни звука, и, еще раз покачав головой, Тим хлопнул лошадь пятками по бокам. Лошадь шумно вздохнула и мерным раскачивающимся шагом зашагала по тропинке.
Глава 6
Дальнейшее было просто делом времени. Он не спешил, понимая, что иногда лучше потратить пол-дня на переваривание уже поглощенной пищи, чем быстро заглатывать все, что лежит под носом, а потом все же и извергнуть.
Впрочем, нельзя сказать, что завоевания заняли долгий период. История многих миров знала случаи, когда войны за клочок земли размером с крупный остров шли десятки, а то и сотни лет. На фоне тех неспешных войн шестнадцать лет на завоевание всей планеты выгладело просто нереально маленьким сроком.
* * *
Тим наткнулся на фургон Арво к концу четвертого дня. Сам Арво, против ожиданий Тима, встретил его без тени удивления или неприязни. Отлучился человек по своим делам - какие проблемы. Тим вздохнул облегченно, его такой подход вполне устраивал. Только уже после того, как Тим расседлал лошадь и привязал ее поводья к борту фургона, Арво поинтересовался безразличным голосом:
- Кто она?
'Шаретор-хренатор', - подумал Тим, а вслух сказал
- Не твое дело.
Арво и это проглотил без возражений, только хмыкнул и сообщил негромко:
- После недавнего случая твой шаретор очень низок. Я бы не рекомендовал тебе вступать в какие-либо сделки... сам не заметишь, как в сесса превратишься.
Тим промолчал, Арво тоже ничего не стал говорить и на этом разговор увял. Но Тим смолчал вовсе не из-за того, что счел замечание недостойным ответа - у него появилась и захватила весь его разум мысль о том, каким образом могла зарабатывать себе на жизнь живущая в лесу одинокая девушка. Мысль эта сверкнула в голове Тима подобно молнии, ослепив и оглушив его на мгновение. А потом - потом наоборот, словно пелена спала с глаз. С чего он вообще взял, что все... что было - было забесплатно? Ну да, не прибит на входе в избушку прейскурант со списком услуг. Так, наверное, все заинтересованные лица эти расценки и так знают... тем более, что фиксированные цены здесь смысла не имеют - каждый все равно заплатит не больше того, на сколько его обслужили. Тим сжал зубы. Вот болван, а? Развесил уши... и не только уши. Даже не подумал ни секунды, откуда там целая тропинка взялась - от деревни до избушки? Уж наверное не с того, что, Нальма каждое утро по ней туда-сюда раз по пять бегает - фигуру бережет. Идиот. Еще арбалет подарил... четырежды идиот. То-то она, наверное, удивилась. Небось, до сих пор ржет.
Если бы Арво что-нибудь сказал, да даже если бы просто посмотрел с пониманием и отвернулся, Тим бы точно в драку полез, но Арво на него даже не смотрел, и Тим был ему за это благодарен. Настроение было препаршивейшим. Тиму очень хотелось спросить у Арво - насколько упал его шаретор по сравнению с тем, что был до отъезда. А еще - если эту недостачу поделить на... одиннадцать, то насколько будет велика получившаяся сумма. И как она соотносится с принятыми у них расценками за... подобные услуги. Но он отлично понимал, что ничего подобного не спросит никогда. А еще очень хотелось появиться перед Нальмой в белых с золотом одеждах и с сверкающим мечом в руке, сказать что-нибудь мрачно-торжественное и уехать навсегда. И арбалет - черт с ним - ей оставить. Пусть смотрит на него и понимает, что он мог дать ей много больше, чем она получила обманом... нет, ну в самом деле, почему она сразу не сказала? Тим бы понял. 'Потому что', - сказал себе Тим мысленно, - 'если каждого предупреждать, то потом и пшено не на что купить будет... или из чего там она кашу варит'. Тим встал и принялся ходить по фургону взад-вперед. Благо, большинство тюков и свертков куда-то делось за время его отсутствия.
- Чего ходишь? - спросил, не оборачиваясь, Арво, - спи, ты же весь день верхом ехал. Завтра к вечеру в Майсу придем и сразу к делу приступим, спать некогда будет.
- Да, - сказал Тим, остановился, и, чувствуя нарастающее презрение к самому себе, сказал помертвевшим голосом:
- Арво... у тебя... эликсир твой остался? Я бы выпил немного, только водой развести надо...
На этот раз Арво обернулся. Посмотрел на Тима со странным выражением лица, качнул головой. Отвернулся обратно к дороге.
- Посмотри под задней полкой, - сказал он через некоторое время, - там немного, но тебе, думаю, хватит.
- Ага, - сказал Тим оправдывающимся тоном, - а то не засну никак. У меня еще мысли кой-какие есть, насчет арбалетов. Как их доработать и прочее...
- Вот в Майсе и расскажешь, - согласился Арво, - там кузница есть. А столяры везде найдутся.
Тим, скривившись, порылся под полкой, достал полупустой мех, вытащил пробку, понюхал. Не удержавшись, чихнул. Поискал взглядом какую-нибудь емкость, но не нашел и принялся разводить спирт прямо в ладони - зачерпнуть сложенной горсткой ладонью воды из высокого ведра в углу, налить туда же спирта, помешать пальцем и выпить. Думать Тим старался о чем-нибудь отстраненном, а то и вообще - не думать. Зачерпнуть воды, плеснуть спирта, выпить. Уже после второй 'чарки' в голове зашумело, а по телу разлилось приятное тепло. 'Ну и что?' - сказал Тим мысленно кому-то неведомому, - 'я что, че-то плохое делаю? Это после всего, что уже сделал? Человека я убил, женщину поимел, осталось только напиться в доску и стану образцовым мужчиной. И идите все в жопу!' После третьей настроение стало потихоньку улучшаться, а после четвертой - неодолимо потянуло ко сну. Тим пытался еще и пятую себе организовать, но его 'рюмка' объявила ему забастовку, полностью перестав удерживать в себе жидкость. Тим разлил по деревянному полу десяток лужиц воды и парочку - спирта, потом сказал внушительно сам себе:
- Хорош продукт переводить, - и решительно заткнул мех пробкой. Арво удивленно обернулся на голос, хмыкнул и отвернулся снова, но Тим этого не заметил. Запихнул мех под полку и поринялся искать, куда бы приткнуться самому.
На следующий день Тим проснулся только под вечер. И, к удивлению своему, чувствовал себя вполне отдохнувшим и бодрым. Арво поначалу смотрел на Тима сочувственно и пару раз с намеком кивал на торчащее из-под полки горлышко меха, но Тим его просто не понял - молодой организм шутя справился с полученной дозой и никаких неприятных ощущений Тим не испытывал. Даже недавнее трехдневное приключение уже не так бередило сердце - по крайней мере, Тиму удавалось об нем не думать. Тем более, что и без того было о чем думать - на дневке Иксая привел молодого торговца на замену Вану. Торговец был прямо из сесоре, совершенно зеленый, весь испуганный грядущими перспективами, тем более, что (как понял Тим) никто не стал делать секрета из судьбы предыдущего хозяина фургона. Тима он боялся почему-то (видимо из-за небольшой разницы в возрасте) намного меньше, чем Арво и с нередкими вопросами лез в первую очередь именно к нему.