Какое-то новоявленное, новомасштабное чудовище Франкенштейна… Не нагнетай, сказал он себе. Не так все жестко - вон собираются там сегодня ночью и намерены веселиться… ну, не веселиться - расслабляться, так будет вернее…
-А как вы думаете, Рене, - неожиданно для себя сказал он, - нет ли связи между Жестяным бором и тотальным отказом от наркотиков?
Рене замолчал и ошарашенно посмотрел на него.
-Связи? - переспросил он. - Какая тут может быть связь?
-Не знаю, - сказал Андрис. - Просто и то, и другое - явления уникальные и очень локализованные.
-Ну, таких-то уникальных и локализованных явлений можно назвать еще много.
-Например? - Андрис наклонил голову.
-Например… например… - Рене поморгал. Потом нахмурился и посмотрел на Андриса уже как-то иначе - не так, как до сих пор.
-Не будет примеров? - поинтересовался Андрис.
-Подождите, подождите… - пробормотал Рене. - Не так сразу. Во-первых, несовпадение по времени… и потом - механизм?..
-Несовпадение - ерунда, эффект может быть кумулятивным, - Андрис чувствовал, что его понесло. - А что касается механизма - да какой угодно! Такая масса растительности - пожалуйста: изменение электрической емкости, колебания ее - проверял кто-нибудь? Изменение зарядов? Тепловое излучение, ультрафиолетовое излучение, инфразвук? Всякие летучие вещества, фитонциды, например…
-Феромоны… - прошептал Рене; глаза его стали круглыми, он смотрел на Андриса, как Вальтасар на стену. - Так он и гнал нас феромонами… мне и в голову… никому в голову…
Андрис чувствовал, как собирается кожа на спине. Он знал, что такое феромоны - слово было сказано, и сразу стало понятно, что именно то слово…
-Что с вами? - шепотом спросил Тони.
-А? - Андрис повернулся к нему. Лицо Тони было напряжено, как у человека, который опасается неприятного розыгрыша.
-Я говорю - вы как будто змею увидали.
-Да, че, - сказал Рене. - Именно змею. Знаешь, что такое феромоны? Это такие летучие вещества, которые влияют на поведение. Раньше считалось, что феромоны бывают только у насекомых…
-Ну, и?..
-Оказалось, что люди ничем не хуже насекомых.
-Понятно… - протянул Тони. - Да, это многое объяснило бы…
-Этим многое и объясняется, - сказал Андрис. - Феномен толпы, например.
-Да, - сказал Тони. - Я о том же.
-Надо поговорить с ребятами, - сказал Рене.
-Есть с кем? - спросил Андрис.
-Вы хотите?
-Очень.
-Тогда дня через два-три - вот прокачаем историю с миллионами… И Марину можно будет пригласить…
-А что за Марина?
-Интересная дама. Из института Радулеску - работает там на программном муляже мозга. Умница. Недавно «круглый стол» проводили - «Экология и нравственность», - о, как она нашего Сатируса гоняла! Есть у нас такой Сатирос, большой поборник нравственности, его студентки Сатирусом прозвали. Пух и перья.
-Э-э… - Андрис нахмурился, вспоминая.
Пух и перья.
-Э-э… - Андрис нахмурился, вспоминая. - Сомерс?
-Да. Она по мужу - Сомерс. Только он от нее сбежал. Вообще он, конечно, сукин сын. Пустил слух, что она - дочь мутанта.
-Так, - сказал Андрис. Все встало на места. Он вспомнил. - Вспомнил. Где я ее видел. То есть не ее.
-Так вы уже знакомы? - спросил Рене.
-О! - сказал Тони. - Более чем. Дядюшка ночью вынес ее из огня.
-Из какого огня?
-Из самого натурального. Ты еще не слышал про пожар в «Клубе Одиноких Генералов»?
-Так вы там были? - закричал Рене. - А чего же вы молчите? Что там было? Правда, что бомба?
-Правда, - сказал Андрис. - Граната с термитными шариками. Семь человек сгорело, в том числе и бомбист. - Всех, кто был возле лифта, просили говорить именно так. Андрис не слишком верил в действенность подобных методов, но просьбу, конечно, уважил.
-И кто же? Полосатики?
-Это кристальдовцев так зовете?
-Их самых.
-Похоже, что да. По крайней мере, они там были.
-Гады, что делают… Семь человек, говорите?
-Шесть - и бомбист.
-Все равно семь… Ах, черт, - Рене потер лицо. - Как-то даже не верится, что у нас - такое…
-Ну, почему, - сказал Андрис. - Мы - страна с давними террористическими традициями.
-Да, - сказал Рене. - Конечно. Но это всегда было где-то не у нас - на юге, на западе… У нас было спокойно… на уровне рядовой уголовщины. Бомбы не взрывали.
-Бомбы, - сказал Андрис. - Бомбы - еще не все…
Бомбы действительно были только цветочками.
…Согласно теории Хаппы - монография «Сублимация демократии», год издания тысяча девятьсот девяносто восьмой, тираж сто тридцать экземпляров, «для служебного пользования», - терроризм в нашей стране давно утратил свою начальную философию возмездия, превратившись постепенно в рядовую фазу развития любого общественного движения в условиях социальной или политической пассивности большинства населения. Посылка эта формулировалась в прологе, а дальше шла исключительно интересная глава, в которой подробно, шаг за шагом, прослеживался путь Кронта и Миксона от попыток отстоять права парламентской оппозиции до организации диверсий на железных дорогах; при том особо подчеркивалась роль парламентского большинства, серией последовательных противоречивых законов буквально заставивших оппозицию взяться за оружие; приводились слова Кронта, сказанные на суде: честный абсолютизм гораздо лучше виляющей жопой конституции - по крайней мере, нет чувства, что тебе поминутно наставляют рога. Семь десятилетий, прошедших с тех пор и до окончания войны - период конституционной монархии, - были, по сути, периодом отработки метода. Любая партия или общественное движение, пытаясь добиться популярности в массах и завоевать если не большинство, то хотя бы значительное число мест в парламенте, натыкалась на надежную жесткую блокировку - причем в полном соответствии с законом - своей агитационно-пропагандистской деятельности; одновременно в слоях населения, поддерживающих это движение, начинались репрессии - разумеется, под иными предлогами. Рано или поздно формировалась группа наиболее активных деятелей, которые переходили к террористической деятельности - как правило, нацеленной против монарха, крупных сановников и наиболее одиозных работников репрессивных учреждений.