Буфетчик в белой куртке сидел по эту сторону стойки на высоком табурете и тянул что-то через соломинку. Больше в кафе никого не было.
-Вот - Парковая, - сказал Тони на следующем перекрестке.
-А где же парк? - спросил Андрис.
-Был когда-то.
-Понятно…
Дом доктора отыскали без труда, поднялись, позвонили. Открыли сразу: неопределенных лет женщина, бесцветная, как моль, бесцветным голосом сказала: «Да, доктор ждет вас», провела в комнату, усадила. Доктор появился через минуту, поправляя галстук. «Так-так, - сказал он. - Чем обрадуете?» Андрис сказал, чем. А теперь, продолжал он, надо сделать так, чтобы я получил формальное право представлять ваши интересы. Оформим поручение и заверим у нотариуса. И еще: вы ошиблись относительно того, что преступления против вас не совершено или что оно недоказуемо. Ваши права защищены патентом, и препятствовать вам в осуществлении этих прав - значит, совершать преступление, предусмотренное статьей четыреста девяностой, пункт третий, Гражданского кодекса. Можете подавать в суд, требовать компенсацию. В исходе процесса нет сомнений. «Мне не хотелось бы этого делать, - сказал доктор. - Долго и трудно объяснять, но я хотел бы покончить с этим делом в частном порядке». Хорошо, согласился Андрис. Но угрожать ему передачей дела в суд я могу? «Да, - нерешительно сказал доктор. - Да, только… Да». На том и порешим, сказал Андрис. Идемте к нотариусу.
У нотариуса они пробыли полчаса. В результате Андрис положил в бумажник бланк, на котором значилось следующее: «Бернард Б. Хаммунсен поручает Андрису Т. Ольвику представлять свои интересы в деле обеспечения прав на охраняемую патентом деятельность: Андрис Т. Ольвик является единоличным и полномочным представителем Бернарда Б. Хаммунсена во всех инстанциях, а также в суде. Поручение дано на срок со второго октября двухтысячного года по первое декабря двухтысячного года. Подпись. Подпись. Печать. Подпись нотариуса, заверяющая печать. Печать, заверяющая подпись нотариуса. Дата. Время». Все.
Попрощавшись с доктором - до вечера, - Андрис нацелился идти в полицейское управление, но тут Тони начал зевать и всячески намекать на то, что вечером у него важное деловое свидание, которое может оказать решающее влияние на весь ход операции, и надо бы вздремнуть, чтобы быть в форме; довод железный, тем более, что до полицейского управления отсюда можно легко и непринужденно доехать на автобусе - шесть остановок…
-На откатников пойдете? - спросил Тони, уже повернувшийся, чтобы уходить.
-Наверное, - сказал Андрис. - Посмотрим, как дела будут.
-Обязательно сходите, - сказал Тони. - Такого нигде больше не увидите.
-Ну, мало ли чего я не увижу, - возразил Андрис. - Я вот всю жизнь мечтал на жирафа взглянуть - не получается пока.
-Это куда смешнее жирафа, - сказал Тони.
-Постараюсь сходить, - сказал Андрис. - Где увидимся?
-У меня ключ, - сказал Тони.
-Ладно, - сказал Андрис. - Ни пуха.
Тони пошел по тротуару, и Андрис с какой-то неясной тревогой стал смотреть ему в спину… обернется, подумал он - все будет хорошо. Тони обернулся и слабо махнул рукой. Ну вот, подумал Андрис. Все действительно будет хорошо.
У двери с надписью «Профессор Василе А. Радулеску, ДЧАН» Андрис остановился, одернул пиджак и сделал попытку поправить несуществующий галстук.
В приемной навстречу ему из-за стола всплыло и развернулось воздушно-бело-розовое создание, вызывающее какие-то ароматные кондитерские ассоциации. Впрочем, зубки у создания были акульи: оно так вцепилось в Андриса, кто он и откуда, что ему пришлось поднапрячься, чтобы не уронить маску. В конце концов выяснилось: профессор сейчас занят, у него люди, и принять господина Ольвика он сможет не раньше, чем через час.
-Хорошо, - согласился Андрис. - А не подскажете вы мне, где бы я мог найти госпожу Сомерс?
-В подвале, - сказало создание. - Или в двести шестнадцатой, там они тоже иногда бывают.
В подвале, простонал про себя Андрис. Это рок. Он выходил из кабинета, когда в него кто-то врезался. Это как раз и была летящая куда-то госпожа Сомерс.
-Здравствуйте, - сказал Андрис.
-О, боже, - сказала она. - Спаситель. Извините, ради бога. Я - страшно срочно… Здравствуйте. Ох… - она пробежала руками по халату, ощупывая карманы. - Вы не торопитесь?
-Нет, - Андрис невольно улыбнулся.
-Тогда спускайтесь в двести шестнадцатую, я через десять минут… - и умчалась.
Двести шестнадцатая - угловая с окнами в две стены - сияла легкостью и пустотой. Было в ней что-то от больничного холла. Белые занавески и пластиковые стулья - зверски неудобные. Стиль «стерил». Не в стиле был только букет белых хризантем в черной вазе. На одном из стульев сидел молодой - лет двадцати пяти - человек в кремовом костюме и листал журнал.
-Вы к Марине? - спросил он Андриса.
-Да, - кивнул Андрис.
-Тогда придется подождать. Она сказала, что скоро придет.
Лицо молодого человека было не то странное, не то знакомое. Всматриваться было неудобно, не всматриваться - трудно.
-Что у вас сегодня за беготня по коридорам? - спросил Андрис для того, чтобы иметь легальную возможность задержаться взглядом на его лице.
-Не у нас, - сказал молодой человек. - Я тут посетитель. По интеркому объявили, чтобы все, кто имеет отношение к чему-то там, я не понял, собрались в демонстрационном зале.
-А я думал, это у них стиль работы, - сказал Андрис. Он понял, что в лице молодого человека привлекло внимание: у него не было бровей. Отекшие веки…
-Это не вы выступаете вместе с Мариной? - спросил Андрис.
-Да, я, - сказал молодой человек. - А вы?
-Был вчера в том подвале.
-Но!.. Просто какое-то безумие…
Безумие, подумал Андрис. Сукин ты сын, сам-то ты полез наверх… не в числе первых, правда - вон, морда обгорела… Ладно. Могло быть хуже.
-Могло быть хуже, - сказал он вслух.
-Этим можно утешаться? - спросил молодой человек.
-А почему нет? Вас как зовут?
-Меня? Дан. Вообще-то - полностью - Даниил. Но все зовут Дан. Я привык. А что?
-Ничего. Меня - Андрис.
-Да, конечно… знаете - я проснулся - не могу поверить, что все это было. Лицо горит… а поверить не могу. Прибежал к Марине, а она смеется. Представляете?
-Она и там хорошо держалась.
-Она вообще ничего не боится. Ничего абсолютно. Я не представляю, как это может быть.
-Ну, так, наверное, не бывает - чтобы ничего.