Быстрый автоматический спутник, облетевший обе планеты, решил дело. Болометр показал, что третья планета была слишком горячей и даже четвертая была тропической. У четвертой планеты была луна, которой не было у третьей — еще одно преимущество четвертой, поскольку она дала возможность, путем простых наблюдений за периодом ее обращения, рассчитать массу планеты; а зная массу и определив диаметр планеты с помощью приборов, уже легко было вычислить поверхностную гравитацию, подставив значения в классическую формулу Ньютона. Она составила 93 % земной нормали; маловато, если принять во внимание диаметр планеты — 10000 миль. Спектры абсорбции показали, что атмосфера состоит из кислорода и нескольких инертных газов.
Саймз с помощью Келли вывел корабль на круговую орбиту для детальных наблюдений. Макса, как и следовало ожидать, отстранили от маневров.
Капитан не пришел в рубку даже в этот раз.
Корабль завис на орбите, и люди в рубке и в салоне наблюдали за планетой, которая могла стать их домом. Именно в салоне Элли и удалось поймать Макса. Он почти не видел ее в дни перед переходом, поскольку был слишком занят и слишком уставал от напряженного графика; а после перехода он не хотел, чтобы у него выуживали информацию. Но как только корабль вышел на орбиту и двигатель был отключен, Саймз передал дежурства младшему персоналу и снова приказал Максу не появляться в рубке.
Макс не мог не залюбоваться незнакомой планетой. Он вошел в салон вместе с другими и стоял позади, задирая голову, когда почувствовал, как его схватили за руку.
— Где вы пропадали?
— Работал.
Он протянул руку и погладил Чипси, а паучок перепрыгнул ему на плечо и начал его обыскивать.
— Хм-м-м! Не работаете же вы все время? Вы знаете, что я за последнюю неделю послала в вашу комнату девять записок?
Макс знал. Он хранил их, но не отвечал ни строчкой.
— Извините, Элли.
— И он говорит «извините». Ну, хорошо, Макс, расскажите мне все о ней. — Она посмотрела на планету. — Как ее назвали? Там кто-нибудь живет? Где мы собираемся сесть? Когда мы собираемся сесть? Макс, разве вас это не волнует?
— Хм… Ее еще никак не назвали — мы зовем ее просто «планета» или «номер четыре». Келли хочет назвать ее «Хендрикс». Но Саймз против; мне кажется, он хочет назвать ее своим именем. Капитан, насколько мне известно, еще не давал никаких указаний по посадке.
— Ее надо назвать «Истина» или «Надежда» или как-нибудь в этом духе. Макс, а где капитан? Я уже несколько дней не видела старика.
— Он работает. Совершенно запарился. — Макс подумал о том, что эта отговорка, может быть, недалека от правды. — Что же касается жизни на этой планете, то до сих пор мы не обнаружили на ней ни городов, ни деревушек. Ничего похожего на цивилизацию.
— Что вы называете цивилизацией? Множество старых грязных городов?
Макс почесал затылок и усмехнулся.
— Вы меня правильно поняли. Но я действительно не представляю себе цивилизацию без городов.
— Почему бы и нет? Города есть у пчел, у муравьев — но их нельзя назвать цивилизованными. Я могу представить себе чудесную цивилизацию, которая сидит на деревьях, поет песни и думает о чем-нибудь красивом.
— Вы хотели бы в такую цивилизацию?
— Нет, я бы там со скуки умерла. Но я могу представить себе такую цивилизацию, правда? Вы не сказали, когда мы приземлимся.
— Я не знаю. Когда они решат, что это безопасно.
— Я бы хотела, чтобы они поспешили. Правда, это заманчиво? Чувствуешь себя Робинзоном Крузо или как швейцарская семья Робинзона — я все время их путаю. Или как первые люди на Венере.
— Они погибли.
— Да, погибли. Но мы не погибнем на… — Она указала рукой на зелено-голубой и облачно-белый шар. — …На… хм… я хочу назвать ее «Милосердие», потому что она на него похожа.
— Элли, неужели вы не понимаете, что это серьезно? — Он снизил голос, чтобы не испугать остальных. — Это не пикник. Если это место окажется непригодным для жизни, то наши дела очень плохи. — Послушайте, только не повторяйте никому, что я скажу, и не ссылайтесь на меня. Но мне кажется, что вряд ли кто-нибудь из нас сможет вернуться домой.
Она мгновенно посерьезнела, но потом пожала плечами и улыбнулась.
— А мне не страшно. Конечно, я хотела бы вернуться домой… но «Милосердие» хорошо примет нас. Я это знаю.
Макс промолчал.
Глава 16
«Лет сто, а то и больше…»
«Асгард» совершил посадку на Милосердие на следующий день. Название планеты было дано благодаря усилиям Элдрет, которая часто повторяла его в разговорах с экипажем и пассажирами, делая вид, что это официальное название планеты.
Когда было сообщено, что посадка произойдет в полдень по корабельному времени, Макс направился в рубку управления, считая, что его право — находиться там. Саймз бросил на него недовольный взгляд, но ничего не сказал, поскольку в рубке был капитан Блейн.
Макс был поражен его видом. Казалось, после неудачного перехода капитан постарел лет на десять — пятнадцать. На его обычно бодром лице лежал отпечаток усталости. Макс видел раньше такое выражение на мордах лошадей, которые были слишком стары для работы, но продолжали трудиться — голова опущена, глаза печальные, пассивная готовность к любому удару судьбы. Даже щеки его как-то обвисли, будто он не ел несколько дней или недель. Казалось, его мало волновало то, что происходит вокруг.
За время маневра он произнес только одну фразу. Когда хронометр показал полдень, Саймз, сидевший за пультом, выпрямился и взглянул на шкипера. Блейн поднял голову и хриплым голосом проговорил:
— Совершайте посадку, мистер.
Имперский военный корабль, приземляясь в незнакомом месте, как правило сперва сбрасывает автоматический радарный маяк, а затем совершает посадку, ориентируясь по его лучу. Но «Асгард» был коммерческим лайнером и не был рассчитан на посадку в тех местах, где нет маяков и прочей вспомогательной автоматики. Таким образом, посадка совершалась вслепую на открытой равнине, выбранной по фотографиям. Большая часть планеты была густо покрыта лесом, и выбора почти не было.
Саймз изображал из себя по-деловому собранного пилота: он держал обе руки на пульте управления, пристально глядя на экран, перед ним стояли радарные и оптические сравнительные фотографии места посадки. Черное звездное небо сменилось на пурпурное, а затем на голубое. Посадка была мягкой: при контакте с планетой не было даже толчка — искусственная гравитация поля Хорста полностью предохраняла людей от каких-либо встрясок. Макс понял, что корабль сел, увидев, как Саймз включил силовые лучи для удержания корабля в вертикальном положении.
— Энергоблок, провести обработку и закрепить корабль. Экипажу приступить к посадочным процедурам, первое отделение, — проговорил Саймз в микрофон, затем обратился к капитану: — Посадка совершена, сэр.
Капитан едва слышно ответил:
— Очень хорошо, сэр. — Он встал и пошел к люку, с трудом передвигая ноги. Когда он вышел, Саймз отдал приказ:
— Ланди, примите дежурство. Остальным покинуть рубку.
Макс вышел вместе с Келли. Когда они оказались на палубе «Эй», Макс проворчал:
— Я должен признать, посадка была мастерская.
— Спасибо, — ответил Келли.
Макс посмотрел на него.
— Значит, это вы ее рассчитали?
— Я не говорил этого. Я лишь сказал «спасибо».
— Значит, этот комплимент в ваш адрес, — Макс почувствовал, что его тело вдруг стало немного легче: на корабле включили поле. Теперь посадка была полностью завершена.
Он уже хотел пригласить Келли в свою комнату на традиционную чашечку кофе, но в это время прозвучал приказ: «Всему экипажу! Всем пассажирам! Собраться в салоне палубы „Би“ для важного сообщения. Находящимся на дежурстве прослушать сообщение по телефону».
— Что случилось? — спросил Макс.
— Не знаю. Пойдем и посмотрим.
Салон был заполнен людьми. Около столика капитана стоял старший помощник Уолтер, пересчитывая собравшихся взглядом. Макс увидел, как он что-то сказал Беннету, который кивнул и быстро вышел. Окно обозрения было по другую сторону салона. Макс поднялся на цыпочки, пытаясь заглянуть в него, но смог увидеть лишь макушки холмов и голубое небо.
Голоса собравшихся немного поутихли. Макс обернулся и увидел капитана Блейна, он шел через толпу в сопровождении Беннета. Капитан подошел к своему столику и сел, помощник взглянул на него, громко откашлялся и сказал:
— Прошу тишины, господа.
Капитан Блейн медленно встал, неуверенно посмотрел вокруг. Макс увидел, как он распрямил плечи и поднял голову.
— Люди, — проговорил он неожиданно твердым и сильным голосом. — Мои гости и друзья… — продолжил он, но уже дрожащим голосом. В салоне воцарилась мертвая тишина. Макс услышал тяжелое дыхание капитана. Капитан снова взял себя в руки и продолжал: — Я вел вас… я вел вас, покуда мог…
Он посмотрел на присутствующих долгим взглядом, его губы дрожали. Казалось, он не мог продолжать. В толпе началось шевеление.
Но он все-таки продолжил, и толпа мгновенно затихла.
— Я должен вам еще кое-что сказать, — начал он, но снова замолчал. Эта пауза была еще томительнее. Когда он заговорил снова, его голос был едва слышен: — Простите меня. Да хранит вас Господь. — Он повернулся и направился к двери.
Беннет быстро проскользнул впереди него. Макс услышал его тихий, но твердый голос:
— Расступитесь, пожалуйста. Дорогу капитану.
Никто ничего не сказал, пока он не вышел, лишь какая-то женщина, стоявшая рядом с Максом, тихонько плакала.
Прозвучал громкий и отчетливый голос мистера Уолтера:
— Не расходитесь! У меня есть дополнительное сообщение. — В отличие от капитана он держался уверенно. — Пришло время определить сложившуюся ситуацию. Как вы видите, эта планета очень похожа на Землю. Необходимо произвести анализ атмосферы и так далее, этим сейчас занимаются корабельный врач и главный инженер. Но, похоже, эта планета подходит для жизни людей, и вероятно, она даже более благодатна в этом отношении, чем Земля.
До сих пор мы не встретили на ней признаков цивилизованной жизни. Для нас это хорошо. Что касается наших ресурсов: на «Асгарде» есть много домашних животных, их необходимо сохранять и разводить. Еще больше у нас полезных растений, как в гидропоническом саду корабля, так и в семенах. У нас есть ограниченный, но достаточный запас инструментов. И самое главное: библиотека корабля содержит в себе достаточно полную информацию о нашей культуре. Важно и то, что мы сами являемся носителями определенных навыков и традиций…
— Мистер Уолтер!
— Да, мистер Хорнсби?
— Вы хотите сказать, что вы нас здесь оставите?
Уолтер холодно посмотрел на него.
— Нет. Никого здесь не «оставят», как вы говорите. Вы можете оставаться на корабле, и к вам будут относиться как к гостю, пока «Асгард» — и вы сами — живы. Или пока «Асгард» не достигнет места, указанного в билете. Если, конечно, он вообще когда-либо его достигнет. Нет, просто сейчас я пытаюсь обсудить с вами то, что давно уже перестало быть тайной: корабль заблудился.