— Эйрел! Разведгруппа доложила, что тебя убили бетанцы. — И он шагнул, но не вперед, как ожидала Корделия по интонации Форкосигана, а назад. Нейробластер по-прежнему оставался у него в руке, словно он забыл его убрать, но пальцы крепко сжимали рукоятку. У Корделии оборвалось сердце.
У Форкосигана был чуть удивленный вид, словно такая сдержанная встреча его озадачила.
— Рад видеть, что ты не суеверен, — пошутил он.
— Мне следовало бы знать, что тебя нельзя считать мертвым… до тех пор, пока лично не увижу тебя в могиле с осиновым колом в сердце, — с печальной иронией произнес Готтиан.
— В чем дело, Корабик? — спокойно спросил Форкосиган. — Ты же никогда не был лизоблюдом министерства.
При этих словах Готтиан, уже не таясь, направил на своего капитана нейробластер. Форкосиган стоял, не двигаясь, и смотрел на него.
— Нет, не был, — откровенно ответил Готтиан. — Я понял, что история насчет тебя и бетанцев, которую рассказал мне Рэднов, не похожа на правду, и я намерен был позаботиться о том, чтобы она прошла через совет по расследованию, когда мы вернемся домой. — Он помолчал. — Но тогда я уже был бы командующим. Замещая капитана шесть месяцев, я наверняка получил бы этот пост. Как по-твоему, какие у меня шансы получить командование — в моем-то возрасте? Пять процентов? Два? Ноль?
— Не такие плохие, как ты думаешь, — по-прежнему спокойно ответил Форкосиган. — Планируется кое-что, о чем пока никто не знает. Новые корабли, новые возможности.
— Обычные слухи, — отмахнулся Готтиан.
— Значит, ты не поверил в мою смерть? — продолжал расспрашивать Форкосиган.
— Я был уверен, что ты погиб. И взял на себя командование… Кстати, куда ты дел секретный пакет? Мы всю твою каюту перевернули, но так и не нашли.
Форкосиган сухо улыбнулся и покачал головой.
— Не хочу вводить тебя в соблазн.
— Неважно. — Нейробластер Готтиана не дрожал. — И тут позавчера ко мне явился этот полоумный, Ботари. Он рассказал, что на самом деле произошло возле лагеря бетанцев. Дьявольски меня удивил — я-то думал, он был бы счастлив перерезать тебе глотку. Поэтому мы вернулись сюда — якобы провести планетные маневры. Я не сомневался, что рано или поздно ты объявишься, но ожидал тебя раньше.
— Я задержался. — Форкосиган чуть сдвинулся, уходя с линии огня парализатора Корделии. — Где сейчас Ботари?
— В одиночке.
— Ему это очень вредно, — поморщился Форкосиган. — Насколько я понял, ты не стал оповещать всех о том, что мне удалось спастись?
— Даже Рэднов не знает. Он по-прежнему считает, что Ботари тебя прикончил.
— Доволен, а?
— Как кот на солнышке. Я бы с наслаждением ткнул его мордой в грязь перед комиссией по расследованию, если бы ты оказался столь любезен, чтобы погибнуть во время перехода.
Форкосиган сделал печальную гримасу.
— Похоже, ты так и не решил, чего бы тебе больше всего хотелось. Могу ли я намекнуть, что даже сейчас еще не поздно передумать?
— Ты никогда мне этого не забудешь, — неуверенно возразил Готтиан.
— Будь я помоложе и поглупее — не забыл бы. Но, сказать по правде, мне уже слегка надоело убивать — это никого ничему не учит. — Форкосиган поднял голову и посмотрел прямо в глаза Готтиану. — Если хочешь, я дам тебе слово. Ты знаешь, чего оно стоит.
Нейробластер задрожал — Готтиан явно колебался, не зная, какое решение принять. И тут Корделия заметила, что по его щекам текут слезы. «О живых не плачут, — подумала она, — только о мертвых». Значит, в следующую секунду Готтиан выстрелит.
Она подняла парализатор, тщательно прицелилась и нажала на спусковой крючок. Оружие издало только слабое жужжание, но заряда все-таки хватило на то, чтобы обернувшийся на неожиданный звук Готтиан упал на колени. Форкосиган вырвал у него из руки нейробластер, потом сорвал с пояса кобуру с плазмотроном и резким ударом свалил бывшего друга на землю.
— Будь ты проклят, — прохрипел полупарализованный Готтиан, — неужели тебя так никогда и не перехитрить?
— Будь иначе, меня бы здесь не было, — пожал плечами Форкосиган. Он быстро обыскал Готтиана, конфисковав у него нож и и еще кое-какое оружие. — Кто сейчас на постах?
— Сенс — на севере, Куделка — на юге.
Форкосиган снял с Готтиана пояс и связал ему руки за спиной.
— Тебе и правда трудно было принять решение, а? — Он повернулся к Корделии: — Сенс — один из людей Рэднова, Куделка — мой.
— Но ведь это тоже ваш человек, — заметила Корделия, кивнув на связанного. — Похоже, единственное различие между вашими друзьями и врагами — в том, сколько времени они тратят на разговоры, прежде чем выстрелить в вас.
— Да, — согласился Форкосиган, — с этой армией я завоевал бы весь мир, если бы мне хоть раз удалось заставить всех стрелять в одну сторону. Могу ли я одолжить у вас ремень, командор Нейсмит?
Он связал Готтиану ноги, вставил в рот кляп и выпрямился, осматриваясь.
— Все критяне — лжецы, — пробормотала Корделия, подходя поближе, а потом громко спросила: — На север или на юг?
— Интересный вопрос. Как бы вы на него ответили?
— Когда-то у меня был учитель, который вот так же отводил мои вопросы. Я считала, что это сократический метод, и страшно им восхищалась. А потом поняла, что он прибегал к нему всякий раз, когда не знал, что ответить.
Корделия вглядывалась в лежащего Готтиана, пытаясь угадать, чем был продиктован его ответ: раскаянием или надеждой завершить неудавшееся покушение. Барраярец глянул на нее с недоумением и враждебностью.
— На север, — неохотно заключила Корделия.
Они с Форкосиганом обменялись понимающими взглядами, и он коротко кивнул:
— Что же, идемте.
Они тихо пошли вверх по тропинке, к перевалу, потом по впадине, заросшей густым серо-зеленым кустарником.
— Вы давно знаете Готтиана?
— Мы служим вместе уже четыре года, со времени моего разжалования. Я считал, что он хороший кадровый офицер. Но совершенно аполитичный. У него семья.
— Как вы думаете, вы могли бы… потом взять его обратно?
— Все простить и все забыть? Я дал ему такую возможность. Он отрекся от меня. Дважды, если вы правильно истолковали его слова. — Они снова поднимались вверх по склону. — Пост находится наверху. Кто бы там ни был, он через секунду нас заметит. Задержитесь здесь и прикройте меня. Если услышите выстрелы… — он помолчал, — действуйте по своему усмотрению.
Корделия подавила нервный смешок. А Форкосиган расстегнул кобуру нейробластера и открыто пошел по тропе, стараясь производить побольше шума.
— Часовой, докладывайте, — услышала она его громкий приказ.
— Ничего нового с… О, Господи, да это же капитан!
И до Корделии донесся такой радостный хохот, какого она не слышала, кажется, уже целый век. Она прислонилась к дереву, внезапно ослабев. «И когда же, — спросила она себя, — ты перестала бояться его? Когда ты начала бояться за него? И почему новый страх настолько мучительнее прежнего? Похоже, ты от этой перемены ничего не выиграла, а?»
— Вы можете показаться, командор Нейсмит, — громко проговорил Форкосиган. Она обогнула последнюю группу кустов и взобралась на травянистый пригорок. На нем расположились двое подтянутых молодых людей в пятнистом камуфляже. Одного из них, на голову выше Форкосигана, с мальчишеским лицом, не соответствующим могучему телу, она уже видела в бинокль — это был Куделка. Он с неуемным восторгом жал руку своему капитану, словно никак не мог окончательно убедиться, что перед ним не призрак. Но когда второй часовой разглядел ее форму, его рука дернулась к кобуре.
— Нам сказали, что вас убили бетанцы, сэр…
— Да, этот преувеличенный слух мне было нелегко опровергнуть, — отозвался Форкосиган. — Как видите, это не так.
— Похороны получились великолепные, — сообщил Куделка. — Жаль, что вас там не было.
— Может, в другой раз, — ухмыльнулся Форкосиган.
— Ох, простите, сэр. Ну, вы же знаете, что я не это имел в виду. А лучшую речь произнес лейтенант Рэднов.
— Не сомневаюсь. Он над ней, наверное, корпел уже несколько месяцев.
Куделка, более сообразительный, чем его спутник, громко ахнул. Второй барраярец посмотрел на него с удивлением.
— Теперь позвольте представить вам командора Корделию Нейсмит из Бетанской астроэкспедиции. Она… — Форкосиган замолчал. Корделия с интересом ждала, какой именно статус она получит. — Она… Э-э…
— Итак, она… — услужливо пробормотала Корделия.
Форкосиган плотно сжал губы.
— Моя пленная, — наконец выбрал он. — С правом свободного передвижения, за исключением секретных районов. Обращаться с ней следует со всяческим уважением.
Видно было, что оба парня буквально умирают от любопытства.
— Она вооружена, — напомнил спутник Куделки.
— Да, к счастью. — Форкосиган воздержался от объяснений, а перешел к более важным вопросам. — Кто прилетел на катере?
Куделка начал перечислять имена, его спутник изредка подсказывал.
— Ладно. — Форкосиган вздохнул. — Необходимо быстро и без шума разоружить Рэднова, Дэробея, Сенса и Тейфаса и посадить под арест по обвинению в мятеже. Позже к ним присоединятся и другие. Пока они не будут арестованы, никакой связи с «Генералом Форкрафтом». Где лейтенант Буффа?
— В пещерах. Сэр! — У Куделки теперь был довольно несчастный вид: он начал понимать, что произошло.
— Да?
— Вы уверены насчет Тейфаса?
— Почти. — Голос Форкосигана смягчился. — Их будут судить. Суд для того и существует, чтобы отделить виновных от невинных.
— Да, сэр.
Куделка принял эту слабую гарантию относительно будущего человека, который, как догадалась Корделия, был ему другом.
— Теперь ты понимаешь, почему я говорил, что статистика гражданской войны не отражает реального положения вещей? — спросил Форкосиган.
— Да, сэр. — Куделка прямо встретил его взгляд, и Форкосиган кивнул.
— Хорошо. Идите со мной.
Они снова двинулись в путь. Форкосиган взял ее под руку и почти не хромал, ловко скрыв, насколько тяжело он на нее опирается. Они шли по новой тропе через лес, то вверх, то вниз, и, наконец, оказались у замаскированных дверей, закрывавших вход в пещеры.
Струившийся рядом водопад заканчивался небольшим бассейном, из которого выбегал живописный ручей. Около него собралась странная группа. Сначала Корделия не могла разобрать, что там происходит. Двое барраярцев стояли, наблюдая за двумя другими, опустившимися на колени у воды. При их приближении те, кто стоял на коленях, выпрямились и подняли на ноги мокрую фигуру со связанными руками. Человек задыхался и кашлял, шумно глотая воздух.
— Это Дюбауэр! — воскликнула Корделия. — Что они с ним делают?
В отличие от нее, Форкосиган моментально понял смысл всей картины. Он лишь чертыхнулся и, прихрамывая, побежал вниз.
— Это мой пленник! — крикнул он, подбегая к водоему. — Руки прочь от него!
Вся четверка дернулась, как от удара током, и выпустила свою жертву. Дюбауэр упал на землю. Волосы, лицо, реденькая бородка и воротник мичмана были совершенно мокрыми, и он продолжал кашлять и чихать. Ужаснувшись, Корделия, наконец, поняла, что барраярцы пытали его, окуная в воду.