— Надеюсь, что ошибаюсь. — Хардинг хлопнул по подлокотнику сидения. — Мы не можем позволить себе сражаться друг с другом. Только не снова. Последний раз едва не окончился всеобщей гибелью.
«Ничего себе», — подумал Джоэл.
Ему никогда не приходило в голову, насколько Армедиус влияет на мировую политику. Внезапно будущее школы показалось ему гораздо более значимым, чем всего пару мгновений назад.
Второй барабан встал на место, последние из недовольных пассажиров покинули поезд. Рельс убегал прямо в небо. Стальной трос был усеян острыми выступами, за которые, двигая вагоны, цеплялись зубцы массивных шестерней. Когда машинист отпустил стопор первого пружинного двигателя, сверху раздался резкий скрежет стали о сталь, и поезд тронулся.
Под пощелкивание шестерней вагон медленно, покачиваясь, поплыл вперед. Постепенно набирая скорость, поезд оставил позади станцию и устремился по рельсу вверх. От открывшегося с высоты вида захватывало дух. Поезд проносился прямо сквозь центр города над крышами не самых высоких зданий.
Люди на улицах напоминали кукол или оловянных солдатиков. Их словно разбросал и забыл убрать ребенок. Пружинная дорога устремилась вниз, к следующей станции, но поезд не замедлился и без остановок промчался мимо платформы.
Джоэл представил раздраженные лица ожидающих поезд людей, но те, мелькнув, смазались в расплывчатую линию. Поезд покружил по городу, пропустив еще несколько остановок, а затем направился строго на юг. Через несколько мгновений они оказались над открытым водным пространством.
Джеймстаун раскинулся на побережье Новой Британнии, и в те несколько раз, что Джоэл пользовался пружинной дорогой, поездка заканчивалась на пляже. Один раз это было с отцом, в счастливом прошлом, второй — несколько лет спустя, с матерью и бабушкой с дедушкой.
Последняя поездка вышла невеселой. Они все время возвращались мыслями к тому, кого потеряли.
Как бы там ни было, Джоэл никогда не пересекал водные просторы.
«Мое первое путешествие на другие острова».
Конечно, хотелось бы, чтобы оно состоялось при более приятных обстоятельствах.
Рельс поддерживался в воздухе вытянувшимися в ряд большими стальными колоннами, основания которых скрывались в океане. Между островами было довольно мелко, глубина достигала примерно сотни футов, но постройка пружинных путей все равно требовала огромного труда. Постоянно прокладывались новые линии, шестьдесят островов превращались в замысловатую стальную паутину.
Впереди показалось место пересечения пяти разных ответвлений. Две линии уходили на юго-запад, к Западной Каролине и дальше, еще одна изгибалась на юго-восток и вела, скорее всего, к Флоридийскому атоллу. Прямо на восток пути не было. Велись разговоры о том, чтобы построить пружинную дорогу до самой Европы, но глубина океана сильно затрудняла задачу.
Поезд достиг петли, окружающей развязку по внутреннему радиусу. Джоэл наблюдал из окна, как они частично ее обогнули, и машинист дернул за рычаг — тот управлял хитроумным устройством с крюком над крышей поезда. Крюк перевел нужную стрелку, и спустя несколько секунд они уже мчались к Восточной Каролине.
На время в пути Фитч и Хардинг расслабились: профессор просматривал книгу, инспектор черкал заметки в блокноте. Недавняя спешка странно контрастировала с их непринужденными позами. Оставалось только ждать. Острова отстояли друг от друга не так уж далеко, но все равно требовалось несколько часов, чтобы пересечь широкие проливы.
Джоэл всю дорогу просидел, наблюдая за океанскими волнами в пятидесяти футах снизу. В том, как они сталкивались друг с другом и пенились, было что-то завораживающее. Спустя некоторое время поезд начал замедляться, шестерни одна за другой исчерпывали пружинную силу.
В конце концов поезд замер над водой. Вагон тряхнуло, послышалось отдаленное звяканье — запустился второй барабан. Движение возобновилось. К тому времени, как Джоэл смог различить впереди землю, их поездка длилась уже два часа.
Он встрепенулся. На что похожа Восточная Каролина? Здравый смысл подсказывал, что она не сильно отличается от Новой Британнии, ведь это соседние острова. В какой-то степени так и было. Зелень листвы и густые кроны деревьев очень напоминали родной остров.
Однако имелись и различия. Вместо города из бетона Джоэл увидел лесистые участки, посреди которых возвышались большие особняки. Дома словно прятались за толстыми ветвями и буйной растительностью. Мимо проносились городки не больше чем в дюжину зданий. Наконец поезд снова замедлился, впереди показалось очередное скопление домов. Даже не городок, а скорее несколько деревянных особняков, удаленных друг от друга достаточно, чтобы считаться уединенными.
— Неужели весь остров застроен особняками? — спросил Джоэл, когда поезд спустился ниже.
— Вовсе нет, — ответил Фитч. — Мы на восточной стороне, здесь селятся любители загородной жизни. На западе больше городов, хотя нет ничего похожего на Джеймстаун. Пожалуй, до самого Денвера не встретить другого такого же величественного города.
Джоэл склонил голову набок. Если уж на то пошло, Джеймстаун никогда не казался ему величественным. Он просто был таким, каким был.
Лязгнув, поезд заехал на станцию и остановился. На платформу сошло лишь несколько пассажиров, и почти все они были полицейскими. По всей видимости, остальные ехали в западную часть острова, куда поезд и должен был отправиться дальше.
Джоэл, Фитч и Хардинг выбрались из вагона и шагнули в удушливую жару. Рабочие принялись менять пружинные барабаны на крыше замершего в ожидании поезда.
— Быстрее, — произнес Хардинг, устремившись вниз по ступеням к выходу из станции.
Похоже, после того, как они сошли с поезда, к инспектору вернулась прежняя торопливость. Джоэл поспешил следом, снова нагрузившись свитками и книгами Фитча, хотя теперь в его распоряжении была большая сумка на ремне, которую он одолжил у одного из полицейских.
Миновав тень, отбрасываемую поездом сверху, они перешли через посыпанную гравием дорогу. Джоэл думал, что придется добираться в экипаже, но, видимо, нужный им особняк был как раз тем огромным белым строением, что высилось чуть дальше по дороге. Фитч, Хардинг и другие полицейские поспешили именно туда.
Свободной рукой Джоэл смахнул пот со лба. Особняк был окружен высоким железным забором, совсем как Армедиус. На лужайке перед домом росло несколько деревьев, образуя почти сплошную тень. Фасад щеголял монументальными белыми колоннами. От ухоженного газона пахло свежескошенной травой.
Перед входом в дом толпилось несколько полицейских. Примерно столько же человек охраняло ворота, перед которыми собралось множество мужчин в дорогих костюмах и шляпах. Когда Хардинг, Джоэл и Фитч показались на лужайке, к ним поспешили двое служителей закона.
— Мне и правда нужно ввести регламент приветствий среди полицейских, — пробормотал Хардинг, пока те приближались. — Все словно и не на службе.
— Инспектор, — произнес один из мужчин, заняв место сбоку от Хардинга, — территория зачищена. Мы никого не пускаем внутрь, только вынесли тела слуг. В комнату мальчика пока не заходили.
Хардинг кивнул.
— Сколько погибло?
— Четверо, сэр.
— Пыль побери! Сколько у нас свидетелей?
— Сэр, мне очень жаль… Но мы полагаем, что эти четверо и были свидетелями.
— Никто ничего не видел?
Полицейский покачал головой.
— И не слышал, сэр. Кавалер-сенатор лично обнаружил тела.
Хардинг замер посреди лужайки.
— Он был здесь?
Полицейский кивнул.
— Он провел ночь в своей комнате в конце коридора, всего через две двери от места происшествия.
Хардинг переглянулся с Фитчем, и Джоэл уловил один и тот же вопрос, застывший на их лицах. Преступник, кем бы он ни был, мог легко убить кавалер-сенатора. Зачем же тогда похищать его сына?
— Пойдемте, — сказал Хардинг. — Профессор, надеюсь, вы не боитесь вида крови.
Фитч побледнел.
— Вообще-то мне, э-э…
Втроем они быстро поднялись по мраморным ступеням к дверям из благородного красного дерева. Прошли в белую прихожую и тут же наткнулись на высокого, опершегося обеими руками на трость мужчину в цилиндре, с моноклем и несомненным недовольством на лице.
— Инспектор Хардинг, — произнес он.
— Здравствуйте, Эвентир, — ответил Хардинг.
— А кто это? — спросил Фитч.
— Капитан Эвентир, — представился мужчина. — Глава службы безопасности сэра Кэллоуэя. — Он зашагал рядом с Хардингом. — Должен заметить, что мы крайне опечалены последними событиями.
— Ну, а я как, по-вашему, себя чувствую? — огрызнулся Хардинг. — Веселым и счастливым?
Эвентир презрительно фыркнул.
— Вашим людям уже давно следовало разобраться с этим делом. Кавалер-сенатор, скажем так, раздражен тем, что проблемы полиции Новой Британнии затронули его владения и семью.
— Во-первых, — проговорил Хардинг, воздев палец кверху, — я — федеральный инспектор, а не служащий полиции Новой Британнии. Во-вторых, вряд ли в случившемся можно винить меня. Насколько помнится, капитан, я побывал здесь не далее, как прошлым вечером и пытался убедить кавалер-сенатора в том, что его сыну будет безопаснее оставаться в Армедиусе! Пусть этот дурак винит себя за то, что отмахнулся от моих предостережений. — Хардинг остановился и наставил палец на Эвентира. — И последнее, капитан: по-моему, если на кого и должен «раздражаться» ваш хозяин, так это на собственную службу безопасности. Где были все ваши люди, когда похищали его сына?
Эвентир покраснел. Взгляды капитана и инспектора схлестнулись, но глава службы безопасности сдался первым и отвернулся. Хардинг пошел дальше к лестнице на второй этаж. Джоэл и Фитч последовали за ним, Эвентир не отставал.
— Полагаю, это ваши рифматисты?
Хардинг кивнул.
— Скажите, инспектор, — произнес Эвентир, — почему федеральные инспекторы не наймут рифматиста на постоянной основе? Некоторым может прийти в голову, что если ваша организация в самом деле такая значительная и эффективная, как все утверждают, вы должны быть готовы к подобным ситуациям.
— Мы не готовы, — ответил Хардинг, — потому что обычно рифматисты, пыль их побери, никого не убивают. А теперь прошу меня извинить, мне и моим людям пора заняться расследованием. Берегите своего хозяина, Эвентир, и держитесь подальше от моих дел.
Оставшись позади, Эвентир с явной неприязнью наблюдал, как они удаляются.
— Частная служба безопасности, — проворчал Хардинг, когда Эвентир уже не мог их услышать. — Чем они лучше наемников? Им нет доверия на передовой, их преданность длится, пока звенят монеты в кармане. Ага, вот мы и на месте.
С лица Джоэла отхлынула вся краска, когда они, свернув за угол, оказались в маленьком заляпанном кровью коридоре. Хорошо, что успели убрать тела. Подсохших коричнево-красных пятен было и без того достаточно.
Из-за белых стен и белого ковра кровь только сильнее бросалась в глаза. Коридор был красиво украшен: на стенах висели явно дорогие картины с цветочными мотивами, с потолка, тихо пощелкивая, мерцала маленькая заводная люстра.