Однако он помнил и о том, что обещанный ею подарок сулил освобождение от невыносимой скуки. Он мог истязать тысячи мелких бесов день за днем, мучить и снова отшвыривать их, жалобно стенающих, в грязь. Но даже тысяча тысяч подобных дней не пойдут ни в какое сравнение с одним-единственным часом на Материальном уровне, где он мог бы свободно разгуливать среди слабых душ и пытать тех, кто ничем не заслужил его мести.
Поэтому великий танар'ри согласился.
Часть 1
НАЧАЛО РАЗДОРА
...
В Мифрил Халле готовились к войне, потому что, хотя во многом благодаря Кэтти-бри мы и нанесли Дому Бэнр болезненный удар, никто не сомневался, что темные эльфы снова встанут на нашем пути. Мать Бэнр должна была впасть в ярость, и я, проведший в Мензоберранзане всю свою юность, понимал, что, имея врага в лице Матери Первого Дома, не стоило ждать ничего хорошего.
И все же мне нравилось то, что творилось в твердыне дворфов! А больше всего мне нравилось наблюдать за Бренором Боевым Топором.
Бренор, дорогой мой друг! С ним мы сражались вместе еще в Долине Ледяного Ветра — какими далекими кажутся теперь те дни! Когда погиб Вульфгар, я боялся, что Бренор сломлен навсегда, что душевное пламя, всю жизнь ведшее этого несокрушимого дворфа через, казалось бы, непреодолимые препятствия, погасло навеки. Но когда началась подготовка к войне, я понял, что это не так. На теле Бренора стало больше ран — он потерял левый глаз, а ото лба через всю щеку протянулся наискосок голубоватый шрам, — но пламя его духа разгорелось с новой силой, и яркие отблески его светились в здоровом глазу короля.
Бренор руководил всеми приготовлениями, он входил во все: от согласования проектов укреплений, которые надо было возвести в нижних туннелях, до отправки посланников к союзникам в близлежащие города. Принимая решения, он не нуждался в помощи, ибо он был — Бренор, Восьмой Король Мифрил Холла, дворф, переживший множество приключений и заслуженно носивший свой титул.
Скорбь ушла, — к радости друзей и подданных, он снова стал прежним Бренором.
— Пусть приходят эти проклятые дроу! — частенько ворчал он, кивая при этом в мою сторону, если я оказывался неподалеку, как бы давая понять, что о присутствующих не говорят.
По правде сказать, это воинственное ворчание Бренора было сладчайшей музыкой для моих ушей.
Я спрашивал себя, что же заставило скорбящего дворфа вынырнуть из самой глубины отчаяния? Да и не только Бренор, все вокруг чувствовали воодушевление: дворфы, Кэтти-бри, даже Реджис, хотя хафлинг обычно с большей охотой готовился к обеду и сладкой дреме, чем к войне. Я и сам ощущал подъем. Этот зуд ожидания, это чувство товарищества, побуждавшее нас всех хлопать друг друга по плечу, шумно восхвалять даже простейшие усовершенствования оборонительных укреплений и дружными приветственными криками встречать любые добрые вести.
Что же это было? Нечто гораздо большее, чем общий страх, чем чувство благодарности за все, что мы имели, перед лицом угрозы все потерять. В то время лихорадочной деятельности и упоения общими усилиями я этого не осознавал. Сейчас я, мысленно оборачиваясь назад, ясно вижу, что за чувство сплотило нас тогда.
Надежда!
Для любого разумного существа нет более основополагающего чувства. В душе каждый из нас и все вместе надеются, что будущее окажется лучше прошлого, что наши потомки и их потомки будут чуточку ближе к идеальному обществу, каким бы мы его себе ни представляли. Само собой, мечты о будущем воинственного варвара разительно отличаются от надежд мирного селянина. И дворф никогда не захочет жить в мире, напоминающем идиллию эльфов. Но сама надежда в основе своей остается все той же. Именно тогда, когда мы ощущаем, что помогаем приближению к благой цели, — как в Мифрил Халле, когда мы думали, что битва с Мензоберранзаном не за горами, но верили, что мы разгромим темных эльфов и навсегда положим конец угрозе, исходящей от этого черного города, — так вот именно тогда мы переживаем подлинный душевный подъем.
Надежда — основа всего. Будущее должно быть лучше прошлого. Без этой веры останется лишь самовлюбленное, эгоистичное и предельно пустое существование в настоящем, как живут дроу, или же обычное безнадежное прозябание в ожидании смерти.
Бренор и все мы увлеклись общим делом, и никогда я не чувствовал себя более полным жизни, чем в те дни, когда Мифрил Халл готовился к войне.
Глава 1
ДИПЛОМАТИЯ
Ее тяжелые золотисто-каштановые локоны развевались, а сама Кэтти-бри с жаром отбивала неуловимо мелькающие сабли дроу. Она была сильной женщиной — сто тридцать фунтов сплошных мускулов, закаленных и тренированных жизнью с народом Бренора. Она умела обращаться даже с молотом и наковальней.
С мечом она тоже прекрасно управлялась, а ее новый клинок с навершием в виде головы единорога, сделанным из белого металла, далеко превосходил любое оружие, какое ей приходилось когда-либо держать в руках. Все же в этот день противник жестоко теснил Кэтти-бри и совершенно явно превосходил ее в умении. Впрочем, мало кто во всех Королевствах мог бы сравниться в мастерстве владения клинками с Дзиртом До'Урденом, воином-дроу.
Он был примерно такого же роста и комплекции, что и Кэтти-бри, может, на пару фунтов потяжелее, и все его тело сплошь состояло из тугих мускулов. Белые волосы, почти такой же длины, как и у девушки, были такими же густыми, а гладкая эбеновая кожа блестела от пота, что было лестным подтверждением умения и ловкости противницы.
Обе сабли Дзирта скрестились перед ним (один клинок сверкал яростным голубым светом даже сквозь надетый на него защитный чехол), потом широко разошлись, как бы приглашая Кэтти-бри сделать выпад.
Но она хорошо знала его уловки. Дзирт двигался молниеносно, он мог ударить одним клинком по самому острию меча, а другим, послав его в противоположном направлении, отбить меч противника к земле у самой рукояти. Сделав лишь один шаг в сторону, следуя движению одной из сабель, Дзирт победил бы ее.
Поэтому Кэтти-бри отступила назад и выставила меч перед собой. И встретилась взглядом с лавандовыми глазами дроу.
— Что, упустила возможность? — поддразнил Дзирт.
— Да нет, избежала ловушки, — не полезла за словом в карман Кэтти-бри.
Дзирт стремительно бросился в наступление, его сабли скрестились, потом, со свистом разрезая воздух, широко разлетелись, один клинок сверху, другой снизу. Кэтти-бри отставила левую ногу и пригнулась, отражая нижнее лезвие мечом и одновременно наклонив голову, чтобы не получить удар верхним.
Но она могла не стараться, потому что сабли разошлись слишком быстро, еще до того, как Дзирт успел сделать шаг вслед за движением рук, и оба клинка со свистом рубанули воздух, не достигнув цели.
Кэтти-бри заметила образовавшуюся брешь и сделала выпад мечом.
С непостижимой быстротой мелькнули сабли Дзирта, лязгнув по ее клинку с обеих сторон. Но Дзирт очень неудачно стоял, поэтому не успел, следуя движению оружия, сделать один шажок наискосок и использовать свое преимущество.
Девушка ступила вперед и в сторону, выдернув меч из захвата, и напала на Дзирта, нанеся удар в бедро.
Дзирт парировал наотмашь, высоко отбив ее оружие.
Они снова разошлись, не отрывая глаз друг от друга. Кэтти-бри лукаво улыбалась. За долгие месяцы тренировок она впервые чуть было не нанесла удар искусному и ловкому дроу.
Однако, заметив выражение лица Дзирта, она перестала радоваться, а дроу, досадливо мотнув головой, всадил острия своих сабель в пол.
— Дело в браслетах? — спросила Кэтти-бри, имея в виду волшебные мифриловые кольца на полосах черной ткани, охватывавшие предплечья Дзирта. Он снял их с тела Дантрага Бэнра, бывшего оружейником Первого Дома Мензоберранзана, победив его в схватке. По слухам, благодаря этим браслетам руки Дантрага двигались с невероятной быстротой, давая ему преимущество в бою.
Победив быстрого, как молния, Бэнра, Дзирт и сам в этом убедился, а поносив браслеты в учебных поединках последних недель, изучил их возможности. Однако он не был уверен, что ношение волшебных браслетов всегда идет на пользу. В битве с Дантрагом ему удалось обернуть очевидное преимущество противника против него же, поскольку руки оружейника двигались столь быстро, что тот был не в состоянии изменить траекторию уже начатого движения и не мог вовремя среагировать, если соперник делал неожиданный ход. Теперь же, пользуясь браслетами в тренировочных боях, Дзирт обнаружил еще один недостаток.
Ноги отставали от рук.
— Ты приспособишься, — утешала его Кэтти-бри.
Однако Дзирт вовсе не был в этом уверен.
— Искусство боя — это искусство равновесия и движения, — пояснил он.
— Но ведь теперь ты двигаешься быстрее! — воскликнула девушка.
Дзирт покачал головой.
— Только руки, — ответил он. — Нельзя одержать победу одними руками. Для победы воину нужны и ноги, чтобы придать своему телу лучшее положение для удара, когда соперник раскрывается.
— Но ты научишься, — снова сказала Кэтти-бри. — Дантраг был лучшим воином Мензоберранзана, и ты сам говорил, что все дело в браслетах.
Дзирт тоже думал, что волшебные предметы очень помогали Дантрагу, но считал, что бойцу его уровня или, скажем, уровня Закнафейна, его отца, от них будет немного прока. Возможно, решил Дзирт, они были бы хорошим подспорьем для менее искусного воина, который смог бы положиться исключительно на быстроту своего оружия. Но настоящий воин, мастер, достигший согласованности между всеми мускулами тела, только утратил бы гармонию. Может быть, браслеты помогли бы тому, кто дерется тяжелым оружием, например боевым молотом, таким как Клык Защитника. Дзирт же орудовал своими саблями, тонкими клинками весом не более двух фунтов, доведенными до совершенства мастерством ремесленника и заклинаниями. И без малейшего усилия, и даже без браслетов, движения его рук опережали движения ног.
— Ну давай же, — поддела его Кэтти-бри, медленно ведя мечом перед собой. Ее большие голубые глаза сузились, а прекрасно очерченные бедра напряглись, когда она чуть присела.
Дзирт понимал, что она решила воспользоваться его слабой стороной. Теперь она знала, в чем его недостаток, и хотела отыграться за те многочисленные уколы, которые он нанес ей в учебных поединках.
Дзирт тяжело вздохнул и поднял оружие. Он готов был сделать одолжение Кэтти-бри, но пусть она его заработает!
Он медленно двинулся вперед, не переходя в наступление. Она сделала выпад, и он дважды ударил по мечу еще прежде, чем тот приблизился, правой саблей по левой стороне лезвия и снова по левой стороне уже левой саблей, отклонив клинок соперницы книзу.
Кэтти-бри, держась направления удара, описала круг, уходя от противника. Когда она обернулась, Дзирт, как и следовало ожидать, стоял перед ней, играя саблями.
Но терпеливый дроу по-прежнему сдерживал себя, не переходя в быстрое напористое наступление.
Его клинки снова скрестились и разошлись, дразня девушку.
Она сделала выпад вперед, полная решимости попасть в ускользающую брешь в его защите. И вновь мелькнули сабли, последовало несколько ударов, опять по левой стороне лезвия меча. Как и в предыдущий раз, Кэтти-бри развернулась, но теперь Дзирт перешел в наступление.