Лаймерик возился со щенками горностая. Они недавно появились на свет и копошились в ящике, норовя забраться друг другу на голову. Малыши были похожи на крысят – с тонкими хвостиками, круглыми головами, длинными телами. Но когда они пригибались к земле, распластываясь и растопыривая пальцы на широких черных лапах, становилось заметно: это детеныши хищника. Беспомощные сейчас, они бу дут опасны потом.
– Хорошо, что они размером не с дога, – задумчиво сказал Хелот, наблюдая за парой горностаев, рвущих острыми зубами кусок сырого мяса. – Иначе страшнее зверя не придумать.
Лаймерик выпрямился и посмотрел на рыцаря с неудовольствием.
– Ходят всякие, бездельничают, с разговорами дурацкими пристают, – проворчал он. – Извини. Я просто хотел посмотреть на щенков. Лаймерик вытащил одного из них за шиворот и бережно положил на ладонь.
– Смотри, только не сильно трогай. Они очень хрупкие.
Хелот осторожно провел пальцем по выгнувшейся спинке щенка.
– Скажи, Лаймерик, зачем барону столько горностаев?
– Господин барон любит их, – отрезал Лаймерик. – А когда господин барон что-то любит, ему нужно, чтобы этого было как можно больше. Неужели ты думаешь, что такому великому барону, как Теленн Гвад, требуются еще какие-то причины? Хелот пожал плечами.
– Имлах разрешила мне задавать любые вопросы, – сказал он. – Вот я и спросил.
Выражение лица Лаймерика мгновенно изменилось. Только что маленький человечек поглядывал на Хелота с нескрываемым раздражением, норовил нагрубить и наговорить гадостей – и вдруг расплылся в улыбке.
– Ах, это госпожа Имлах позволила... Тогда конечно. Спрашивать – твое право, и ты можешь им пользоваться. Что еще тебе хотелось бы узнать?
– Прости, мой вопрос может показаться тебе бестактным. Я хотел узнать, ведь ты принадлежишь к Народу, Лаймерик?
– Во всяком случае, по праву рождения – да. – Лаймерик гордо выпрямился. – И знай, дакини, что это большая честь – принадлежать к Народу. – Могу я также узнать почему? – Можешь, иначе будешь все время попадать впросак. Когда Демиург творил наш мир, первым он создал наш Народ, а потом все остальные племена, в том числе и народ великанов. – Лаймерик невольно понизил голос и огляделся по сторонам – не слышат ли хозяева замка.
– Ваш Демиург? Вы что, лично знаете того, кто сотворил мир?
– Еще бы не знать! Время от времени он навещает нас... И каждый раз выходит какая-нибудь неприятность. То драконов к нам подселит, то поругается с кем-нибудь... Постой-ка, дакини, а ваш Демиург разве' не возвращается к вам поглядеть, как вы без него живете-можете?
– Один раз он приходил, – сказал Хелот. – Вернее, он присылал к нам своего сына. Хороший был человек, этот его сын, умница, философ. Людей исцелял, бесов изгонял, самого Сатану в лужу посадил во время философского диспута...
– Сатана?.. А, понимаю. Это ваше название для Деструктора?
– Вероятно. – Хелот улыбнулся. Интересно, что сказал бы отец Тук, если бы увидел, как Хелот из Лангедока бодро ведет разговоры на богословские темы? «Еще немного, – подумал он, – и я начну посрамлять дьявола...»
– И что было дальше с ним, с этим сыном? – поинтересовался Лаймерик. – Много начудил?
– Не так чтобы очень, но люди оказались очень злы к нему и по ложному обвинению в поджоге распяли.
– Поясни, – потребовал Лаймерик. Хелот замялся. Ему вдруг стало неудобно за людей перед этим маленьким, забавным существом. Но волей-неволей приходилось отвечать, и он нехотя сказал:
– Гвоздями к большому кресту прибили и держали, пока не умер.
Лаймерик отшатнулся и прижал ладони ко рту. В его глазах показался неподдельный ужас.
– Великий Хоре, какие злодеи! А ты еще обижаешься, когда говорят, что дакини – низшая раса! Много непотребств чинил Народ, часто ругался со своим Демиургом, но такого зверства мы никогда не допускали. Мы бы даже Деструктора, наверное, пожалели, не говоря уж о Демиурге, хоть он и безответственный тип. Ну а теперь ваш творец небось к вам и дорогу позабыл?
– Верно. – Хелот вздохнул. – И носу не кажет. А мы злодействуем себе каждый на свой лад, и всякий верит, что уж его-то возмездие не постигнет.
Лаймерик почесал кончик носа.
– Наш Демиург возвращался к нам неоднократно. И как появится, так неприятностей не оберешься. Такой уж нам творец достался. Я, кстати, всегда говорил, что Демиурга не выбирают. Что поделаешь, если нам выпал в творцы беглый каторжник?
– Что? – Хелот чуть не выронил щенка, и Лаймерик сердито отобрал у него детеныша.
– Очень просто, – сказал мастер горностаев. – Пойми меня правильно, дакини, это одни только слухи. Может быть, необоснованные. А может, и нет. Ведь дыма без огня не бывает, а про Моргана рассказывают, будто он горбатил на свинцовом руднике, куда угодил за свои прежние прегрешения... Кстати, он этого не отрицает. Может, он и сейчас в тюрьме сидит, потому что не верю я, что Морган Мэган может исправиться. Не такой он Демиург, чтобы не сотворить какую-нибудь пакость.
Хелот молча уставился на своего собеседника. Река Адунн. Мир Аррой. Морган Мэган. Все сходилось одно к одному.
Он так глубоко задумался, что вздрогнул, когда Лаймерик тихонько подергал его за рукав: – Эй, дакини, тебе плохо?
– Нет. Скажи, Лаймерик, если Народ так горд, что никому не служит, почему же ты служишь Теленну Гваду?
Лаймерик помялся, подумал немного, поводил подбородком по мягкой шерстке щенка, мирно спящего у него в ладонях. Потом спросил:
– Когда госпожа Имлах разрешила тебе задавать любые вопросы, что она говорила насчет ответов?
– "Ты получишь правдивый ответ или не получишь никакого", – процитировал Хелот.
– А... – Лицо Лаймерика выразило огромное облегчение. – Если она сказала именно так, тогда другое дело. Тогда хорошо.
– Ну так что?
– Ты не получишь никакого ответа, Хелот из Лангедока.
А было так. В лесу, неподалеку от частокола, за которым хоронились дома Народа, был выставлен дозор. Поговаривали о том, что на лесной дороге видели нескольких гномов. Может, и неправда это, может, померещилось кому-то, но только гномы – такой вредный народец, что даже слухами пренебрегать не следовало. Потому и отправили двух молодых воинов следить за дорогой.
Так они стояли час и другой. И тогда один дозорный сказал другому:
– Кто-то идет.
Они прислушались. По дороге действительно кто-то шел – не таясь, с хрустом наступая на сучья и опавшие ветки. Потом остановился и крикнул:
– Не стреляйте!
– Смотри-ка, заметил, – удивился первый дозорный.
Тем временем на открытое место вышел путник. Был он худ и высок ростом, хотя для великана недостаточно. Плащ на нем был в потеках грязи, но еще прочный. За спиной у него болтался холщовый мешочек с нехитрым скарбом, из-за плеча торчала рукоять меча. Несмотря на грозный меч, путник не производил впечатление человека, который чуть что – хватается за оружие и доказывает свою правоту клинком, а не словом. Казалось, он сам слегка потешается над своим воинственным видом. Он не понравился ни одному дозорному, ни другому – Народ всегда очень серьезно относился к таким вещам, как война и оружие, тем более благородное.
Между тем незнакомец остановился, огляделся по сторонам с веселым любопытством, заложил пальцы рук за пояс и крикнул:
– Ну, где вы там прячетесь? Я же знаю, что Народ не мог не выставить стражи перед своим селением!
– Ты неплохо осведомлен о привычках и обыкновениях Народа, дакини, – сказал старший из дозорных, показываясь из-за кустов.
– Еще бы! – согласился незнакомец и смешливо фыркнул.
– Кто ты такой? – спросил дозорный. – Как доложить военному вождю?
– Ого! У вас уже появился военный вождь? – Незнакомец выглядел искренне удивленным. – Все воюете? Позвольте узнать с кем?
Дозорный положил на тетиву своего длинного лука стрелу с черным оперением:
– Отвечай, дакини!
– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказал незнакомец. Его улыбка вдруг стала нехорошей. – Я дакини. Могу я теперь узнать, с кем идет война?
– Нет. Иди за нами и не вздумай шутить. Народ шуток не любит и не понимает.
– Да, это мой просчет, – вздохнул незнакомец, завернулся в плащ и зашагал между двух маленьких лесных воинов.
В поселке он снова остановился и начал вертеть головой, осматриваясь. Казалось, ему нет никакого дела до того, что он идет под стражей и что военный вождь сейчас будет решать его судьбу. Это настораживало, и в толпе зевак уже начались перешептывания.
Однако стражи сохраняли полное спокойствие. Не так-то просто сбить с толку воина из Народа, если тому что-то пришло в голову и он решил выполнить свой долг до конца.
Оказавшись на площади перед идолом Хорса, незнакомец остановился и выпрямился, повернувшись лицом к толпе. Народу все прибывало и прибывало. Наконец вся площадь была заполонена маленькими людьми. И тогда незнакомец глубоко вздохнул и заговорил звенящим голосом:
– Я ваш создатель. Я вернулся, дети мои.
Толпа ахнула. Одинокий юношеский голос закричал, прорезая тишину:
– Это Морган Мэган! Морган Мэган широко улыбнулся.
– Ну конечно, – сказал он просто. – Я пришел к вам посмотреть, как вы живете без меня.
Вперед протолкался Лаймерик Окраина.
– Здравствуй, Морган, – сказал он своему создателю. – Какая нелегкая занесла тебя в наши края?
Морган Мэган схватил его за руку и крепко обнял:
– Как я рад видеть тебя, дружище! Хоть вы все впали тут в мерзость идолопоклонства, а меня, вашего истинного бога, и за бога-то не почитаете, я все равно люблю вас!
Лаймерик осторожно высвободился из объятий Демиурга.
– Мы рады приветствовать тебя, Морган, – сказал он. – Отвечу искренне: твой приход – новая тревога для нас. – Почему? Я пришел вас навестить... – Ты хорошо создал этот мир. Не надо здесь ничего переделывать.
– Но я только...
– В прошлый раз тебе взбрело в голову сотворить драконов.
– А чем плохи драконы? – Морган Мэган воздел руки к небу. – Великий Хоре, что за народец вышел из-под моих рук! Непочтительны к своему Демиургу, чуть ли не на дверь ему указывают, едва пришел... Идола своего поганого небось и кровью обмазываете, и медом поите. А меня? Горе мне! Неблагодарное племя!
– Мы можем обмазать тебя кровью, Морган, но только думается, что тебе это не доставит удовольствия.
Морган Мэган обвел глазами толпу и всюду встречал хмурые, настороженные взгляды.
– Вы что, – медленно спросил он, – действительно мне не рады?
– Чему уж тут радоваться, – вздохнул в толпе женский голос. – Одни неприятности от тебя, создатель.
– Хорошо. – Морган Мэган немного подпал, потом сказал:
– Я уйду от вас, как вы просите. Но не могу же я оставить свой народ без богов, с одним только кумиром несуществующего Хорса, которого вы сами себе выдумали.
– Не богохульствуй, Морган! – строго заметил Лаймерик.
Творец изумленно посмотрел на свое создание. Но военного вождя было трудно смутить. Лаймерик задрал голову и ответил на взгляд Демиурга прямым и твердым взглядом.
– Лаймерик Окраина, ты сильно рискуешь, разговаривая с Демиургом в подобном тоне. Я сотворил тебя своей Силой и своим Словом; я могу смять тебя, как комок глины.