— А я всё время была здесь, — ответила женщина, и теперь её голос показался Хагену смутно знакомым. — Видишь ли, Кристобаль, моя горничная потеряла единственныйключ от комнаты, и я оказалась заперта в собственной спальне… Вот незадача, да? Надеюсь, брат не станет обижаться, что я выломала дверь.
Брат?!..
Хаген, повинуясь незаметному жесту крылана, занял последнее свободное место, оказавшись между Лайрой и Эсме. Напротив него сидела женщина в красном платье, но теперь пересмешник знал, кто она такая: Камэ Арлини, Паучок! Та, чей вероломный совет чуть было не привел к их гибели…
«Это тебя не касается, — сказал он себе. — Пусть капитан сам с ней разберется!»
Камэ этим вечером была необыкновенно красива, и Хаген вдруг поймал себя на том, что не может отвести от неё глаз. Красный шелк оттенял загорелую кожу, а черные волосы, убранные в высокую прическу, открывали изящную длинную шею. Прическа-то и сбила его с толку — ведь в прошлый раз волосы Камэ едва касались плеч! Наверняка кто-то из горничных помог, потому что она, судя по рассказам матросов, разбиралась в картах куда лучше, чем в шпильках, лентах, шиньонах и прочих женских хитростях. Так или иначе, её целью было ошеломить Лайру и его гостей, и достичь этой цели не составило труда.
— Потеряли аппетит? — поинтересовалась Камэ, когда молчание собравшихся стало звенящим, словно туго натянутая струна. — Или утратили дар речи? Я мешаю?
Хаген покосился на капитана: тот сидел спокойно, и лишь еле заметные огоньки в глазах выдавали его истинные чувства. Эсме внимательно разглядывала вышивку на скатерти и всем своим видом показывала, что ей дела нет до происходящего. Смотреть на Лайру пересмешник поостерегся, а вот Джа-Джинни оказался именно тем, кому хватило смелости заговорить.
— Что ты, Паучок! — сказал он с веселой улыбкой. — Нынче мы собрались, чтобы вспомнить старые добрые времена, а ты ведь нам не чужая.
— Тогда давайте вспоминать, а то сидим… как на поминках. — Камэ подняла бокал. — Давайте выпьем…
— За тех, кого с нами нет! — перебил Крейн, схватив свой бокал так быстро, что тот чуть не опрокинулся. — За тех, кто остался позади!
На миг вновь воцарилось тягостное молчание.
— Да… — еле слышно проговорила Камэ. — И за тех, кто платит за чужие ошибки…
Они выпили, и слуги вновь наполнили бокалы. Хозяева и гости принялись за еду; какое-то время тишину нарушало лишь негромкое позвякивание вилок по тарелкам. Хаген ел, не чувствуя вкуса и даже не особо обращая внимания на то, что попадало в рот; он уныло двигал челюстями, раз за разом спрашивая себя: «Что я здесь делаю?..»
— Кристобаль, — вдруг сказал Лайра, — мне кажется, твой новый соратник в недоумении.
Пересмешник насторожился.
— Я, признаться, тоже, — хмыкнул Крейн. — Может, откроешь секрет? Зачем ты попросил позвать Хагена?
— О-о, так тебя зовут Хаген! — Камэ лучезарно улыбнулась. — Кристобаль весьма редко берет в команду новичков… ты, должно быть, совершил нечто особенное!
— Да уж, нечасто магусыоказываются среди пиратов! — поддакнул Лайра, и его сестра удивленно подняла брови. — А просил я вот из-за чего. Скажи, тебе не доводилось слышать о некоем Пейтоне Локке?
Пересмешник сглотнул…
В комнате темно и тихо, лишь мерно тикает в дальнем углу какой-то механизм подозрительного вида. Трисса говорила, что это часы — такие же, как на главной башне Фиренцы, только маленькие, — но отчего-то эта конструкция его пугает, и пока что подходить к ней ближе совсем не хочется.
«Тебе плохо, мальчик мой? Выпей воды!»
…и на мгновение ему показалось, что во рту ощущается горький привкус.
— Странный вопрос… Ваше Величество, — проговорил оборотень ровным голосом. — Вы же знаете, кто я. Пейтон Локк приходится… приходился мне дядей. Э-э… если желаете точного ответа, то он был двоюродным братом моей бабки.
— Был?! — Лайра подался вперед, жадно ловя каждое слово. — Выходит, он умер? Ты уверен?
«Выпей воды, и всё пройдет…»
— Он… э-э… отравился. Случайно. Экспериментировал, пытался создать новый яд — и, можно сказать, преуспел. Только вот противоядие сделать не удалось…
— Яд! — Камэ сморщила нос. — Подлая штука! Зачем понадобилась такая отвратительная вещь?
Хаген изобразил вежливую улыбку.
— Разве вы не знали, моя госпожа, что Пересмешники — клан шпионов, воров и убийц? Если нужно незаметно что-нибудь разузнать или выкрасть, то нанимают кого-нибудь из семейства Локк. Нет такой крепости, куда мы не сумели бы проникнуть, и нет такого замк а , который смог бы нас остановить. Когда кого-то нужно тихонько устранить… убить… то опять-таки зовут пересмешника, потому что только мы можем сделать так, что жертва примет яд из рук, которые считает знакомыми, и выпьет его по доброй воле. И если совершенно здоровый человек или магус вдруг умирает от какой-нибудь странной болезни… кто знает, не обошлось ли и здесь без пересмешника?
Он перевел дух и понял, что Камэ растерянно моргает, не в силах вымолвить ни слова, а все остальные смотрят на них и тоже молчат. Первым заговорил Лайра:
— Поздравляю! — сказал он насмешливо. — Смутить мою сестру удается немногим, а у тебя получилось с первого раза. Но скажи, точно ли пройдоха Локк мертв? Вы, оборотни, горазды возвращаться с того света.
— Он умер у меня на глазах.
— Восхитительно! — Лайра даже не пытался скрыть свой восторг. — Лучшего подарка судьбы и придумать трудно. Я даже не стану просить у тебя прощения, потому что твой покойный дядюшка чуть было не разрушил дело всей моей жизни.
— Я, кажется, понял… — негромко проговорил Хаген. — Речь о некоем письме, которое подменили, так? Тогда могу обрадовать вас ещё кое-чем. Все прочие участники этой истории тоже… получили по заслугам.
— Что за письмо? — требовательно вопросила Камэ, заглядывая в лицо брату. — Я ничего об этом не знаю!
— И не узнаешь, — отмахнулся Лайра. — Дело прошлое. Что ж, Хаген, ты принес мне воистину радостную весть, благодарю.
— К вашим услугам! — Пересмешник кивнул. Отчего-то ему показалось, что они и впрямь находятся не в Кааме, а в Яшмовом дворце — такой напряженной вдруг стала обстановка за столом. — Мне уйти?
— Ни в коем случае! — торопливо возразил Лайра. — Останься.
«Слишком много тайн, — подумал Хаген, — а это плохо влияет на аппетит». Но он покорился, поскольку не нашел в себе силы возразить. Постепенно гости и хозяева разговорились, а потом слуги принесли новые блюда, но у пересмешника не было настроения болтать, да к тому же еда на тарелке показалась ему подозрительной.
Вдруг она отравлена?..
«Успокойся».
Он поднял голову и встретил взгляд капитана — Крейн смотрел пристально и с явным сопереживанием. Конечно, феникс ведь всё знает… нет, не так. Он чувствует , поэтому должен понимать, что испытывает сейчас Хаген. От воспоминаний, которые Лайра пробудил своим вопросом, сделалось так больно, что впору напиться или даже попросту броситься в канал, а не принимать участие в светской беседе, притворяясь, что всё в порядке.
Ему захотелось встать и уйти, наплевав на последствия…
«Останься».
«Слушаюсь, капитан, — сказал пересмешник про себя. — Хоть мне и тошно!»
Ветер безжалостно обрывает последние лепестки цветущей вишни и уносит их в море вместе с отчаянным шепотом: «Что бы ни случилось, обещай — ты будешь жить! Поклянись мне сейчас самым святым, что у тебя есть!» Да, он поклялся — любовью. Но теперь вместо любви остался лишь пепел, так что же делать с клятвой?..
… — Выходит, вы обнаружили одну часть компаса, и она оказалась связана с Эльгой-Заступницей, — задумчиво проговорил Лайра; над его головой стайкой звездочек носились жуки-светляки. Эсме отложила вилку и кончиками пальцев прикоснулась к медальону, который едва виднелся в вырезе её блузки. Хаген знал, что целительница не расстается с амулетом, доставшимся ей столь странным способом, и сейчас ему вдруг сделалось любопытно: к кому относился жадный взгляд Арлини, брошенный искоса — к Эсме или к её сокровищу?
— Твоя карта, Кристобаль… — продолжил Лайра после паузы, явно утратив нить разговора. — На ней больше нет никаких надписей, и это меня пугает.
— А меня ничуть не удивляет, что Пресветлая оставила нам подсказку, — сказал Джа-Джинни. — На то она и Заступница, чтобы помогать своим непутевым чадам, будь они земные дети или небесные.
— Надеюсь, она будет помогать вам и впредь, — усмехнулся король Окраины. — Потому что место, где находится вторая часть компаса… хм… оно далеко отсюда. Я бы даже сказал, что по сравнению с путешествием, которое вам предстоит, предыдущее выглядит увеселительной прогулкой.
— Что, и впрямь так далеко? — вкрадчиво поинтересовался Крейн, но Арлини на провокацию не поддался.
— Да, — он кивнул. — Очень . По-моему, ты там ещё не бывал.
— Так это же великолепно! — Феникс всплеснул руками. — Давай-ка поскорее придумывай для нас задания, а не то я заскучаю!
— Не переживай, — ответил Арлини. — У меня вообще-то есть на примете одно дельце… хотя оно, пожалуй, для твоей команды будет слишком простым. Я решил подождать денек-другой, вдруг появится что-нибудь более подходящее.
Камэ проговорила с легкой улыбкой, смиренно опустив взгляд:
— Ты прав, братец. Негоже поручать фениксу простые задания.
— Мне нужен не один лишь феникс, а вся команда, — возразил Лайра. — Таков был уговор. А ты, дорогая, если надумала опять что-нибудь учудить, то лучше…
— Молчу-молчу! — она примирительно подняла руки. — А вот ты знаешь, Кристобаль, мне всегда было интересно: как тебе удается собирать на борту «Невесты ветра» столько удивительных… людей?
Джа-Джинни хмыкнул — должно быть, отмечая многозначительную паузу.
— Стечение обстоятельств, — медленно проговорил Крейн, глядя куда-то вверх, в темное небо. — Или, быть может, я просто вижу в каждом человеке и нечеловеке какую-нибудь… жемчужину, которая и делает его впоследствии таким ценным.
— Ах… — Камэ вздохнула. — Во мне, должно быть, ты так ничего и не разглядел, раз то и дело грозился высадить в следующем порту! Или всё дело в том, что женщина на корабле — не к добру? Ох, прошу прощения… — она посмотрела на Эсме, как будто увидела её впервые. — Я не хотела никого обидеть, но поверье ведь существует на самом деле.
Целительница нахмурилась и слегка покраснела.
— К кракену поверье! — сказал Джа-Джинни, одарив Камэ сердитым взглядом. — Ни один из наших ребят о нем и не вспомнит, а того, кто вспомнит, я самолично выкину за борт. И, кстати, если бы не Эсме, не видать бы нам первой части компаса!
— Не надо об этом, — целительница заговорила впервые за весь вечер. — Мне неприятно вспоминать о том, что произошло.
— А что же там произошло? — тотчас же спросила неугомонная Камэ. — Расскажите, это ведь интересно!
— Тебе бы следовало присоединиться к нам, когда была такая возможность, — посоветовал Крейн нарочито добродушным тоном, и с лица Камэ пропала улыбка. — Путешествие оказалось ну просто о-очень интересным. Древние легенды, знаешь ли… мерры… сирены…