— Ха. Конечно знаю, я же косвенно участвовал в его аресте. И как участник этого дела, я должен от тебя скрывать то место, где он находится. Гораздо проще убить тебя.
— Предупреждаю, сделать это невозможно. К тому же это не по закону. А ты и есть закон, как ты сказал.
— Наши законы для нас, — ответил незнакомец, — и действуют только для нас. А ты высокомерен.
— И ты, — сказал Геррер, хотя не знал, при чём тут это.
— Ферцен в порядке, — перевёл разговор незнакомец, но Геррер понял, что не из-за того, что испугался, — цел и невредим. Я подумал и решил, что могу тебе сказать, где он. Это не умеьшит наших шансов сохранить его.
— Где? — спросил Геррер.
— Не всё так просто. Я замыслил кое-что. И ты мне должен помочь в этом. Услуга за услугу, как говорится.
— Что ты замыслил?
— Мне нужны не твои расспросы, а твоё согласие, — ответил незнакомец, чем заставил Геррера пораздумывать.
Но раздумывал Геррер долго не решился. Судьба Ферцена была и его судьбой, поэтому он должен был сделать всё для его спасения. Как-никак, когда-то Геррер стал его защитником, и до сих пор должен держать свои слова.
— Я согласен. Надеюсь, мне не придётся убивать младенцев, — спросил Геррер и чуть улыбнулся.
— Навряд ли. Вообще никого убивать и не планировать. Чуть позже я расскажу тебе, что мы должны сделать. Пошли.
И незнакомец развернулся и пошёл дальше. Герреру ничего не оставалось, как идти за ним. Всё-таки согласие есть согласие — нарушать его не стоит.
— Подожди. — остановился незнакомец. — Я должен знать твоё имя.
Геррер секунду помялся, придумывая подходящее для себя вымышленное имя, но в итоге назвал своё:
— Геррер Аугуст.
— Ринк Милиэр, — ответил незнакомец, и со своим привычным оскалом протянул Герреру руку.
И он пожал её. Удивляло конечно то, что это уже второй незнакомец такого типа за последние дни, с которым приходится знакомиться. И ещё жать руку. Сначала Клай Вурраэ, затем Ринк Милиэр. Не забыть бы их имена — сейчас это было бы очень некстати.
Хотя перепутать их почти невозможно — какие-то они всё же разные. Пусть и похоже одетые, пусть похожего телосложения и похожей прической. Но будто бы сразной аурой, существенно отличающейся по своим намерениям и цвету. Геррер был в меру прагматичен и не верил ауру, но то, что он ощущал сейчас, нельзя было объяснить иными словами.
Куда Ринк вел его, Геррер не мог понять. Даже приблизительно — он не знал этого города и был тут в первый раз. Чего не скажешь о незнакомце — это место если не было его домом, то по крайней мере было тем, куда он часто заходит в гости.
Как понял Геррер, они вскоре очутились ближе к окраине Западного Загора. Не удивляло даже то, что герои ни разу не обмолвились словами за всю получасовую походку. Явно судьба быть друзьями им не грозила, а потому и дальнейшее их взаимоотношение Геррера не сильно волновало.
— Куда мы идём? — всё же осмелился спросить Геррер после получаса.
— Домой, — коротко ответил Ринк.
— У тебя здесь дом? — удивился Геррер, так как ему казалось, что у Ринка и его товарищей дом должен быть совершенно в другом месте.
— У меня много где дом, — с гордостью пояснил Ринк Милиэр, после чего Геррер замолчал, так как не хотел дальше расспрашивать об этом явлении.
Они вошли в совершенно небольшую и неприглядную избушку, которая в этом месте, где остальные дома были намного больше, смотрелась совершенно неуместно. Ринк даже не закрывал этот «дом», потому что едва толкнув дверь рукой, он открыл её.
— Это же не постоянное твоё жилище? — попробовал доагадаться Геррер.
— Угадал, — сказал Ринк, — мне не требуется постоянное жилище. Так же, как наверное и тебе…
— У меня вообще нет жилища, — с грустью ответил Геррер.
— Не удивительно, — с легким презрением сказал Ринк, но Геррера это почему-то ни капли не расстроило.
В этом обиталище не было даже окон, поэтому Ринку пришлось разжечь небольшую лампу на столе, чтобы хоть что-то было видно. Хотя не на что было тут смотреть — посреди комнаты стоял лишь стол и больше ничего. Даже не было ни лавки, ни кровати. Интересно, где этот Ринк Милиэр тогда спал. Ведь это хоть и временное, непостоянное, — но всё же жилище. Или же они вообще не спали? Всё-таки ни Клай Вурраэ, ни Ринк Милиэр на людей не особо похожи были.
— А у тебя ведь есть и постоянное жилище? — спросил Геррер.
— Жилище? Да. С моими братьями.
— Не с теми ли, которых я видел в таверне дядюшки Кюрия?
— Где? — переспросил Ринк.
— В той таверне, где вы арестовали Ферцена. Моего друга.
— Не мы. Они. Я не принимал участия в аресте. Да, — Ринк на секунду о чём-то задумался. — они мои братья. С ними.
Но как-то неуверенно он об этом сказал, будто эта правда не очень нравилась ему. Или была не совсем правдой. Впрочем — какая разница, если Герреру всё равно?
— Этот дом куплен тобой? — спросил он.
— Заработан. К сожалению не так, как хотят мои братья. Все мои братья, а не только Клай, Трой и Фрэй.
— Значит братьев много? Вы члены какого-то тайного братства? Секты фанатиков? — неожиданно начал выстраивать логическую цепочку Геррер.
— Ты задаёшь слишком много вопросов, иноземец, — резко и не совсем нелицеприятно перебил его Ринк, — ты не должен задавать вопросы. Это не входило в наши условия.
— У нас были какие-то условия? — удивился Геррер.
— Да. Потому что тебе нужен Ферцен, а не мне. Если ты готов выполнить небольшее дельце для его спасения, то просто доверься мне. И без вопросов — если я захочу тебе что-то рассказать, то непременно расскажу.
— Хорошо, — ответил Геррер, которого опять же не волновало то, что Ринк что-то не хочет рассказывать.
Ринк ничего не ответил Герреру, так как принялся открывать погреб, который находился прямо под столом. Его-то Геррер сразу не заметил, хотя обычно такое замечал.
Несмотря на то, что дверь дома вообще никак не закрывалась, подвал Ринк запирал на замок. На замок внушительного размера, но у которого был очень маленький ключик. Именно им Ринк и отпер подвал. Там, как понял Геррер, уже горели светильники, так как оттуда лился свет.
— Давай за мной, — махнул рукой Герреру Ринк и полез вподвал.
Лестница в довольно глубокий подвал было очень узкой, но достаточно крепкой, хоть и деревянной. Геррер спустился по ней без труда, ещё ловчее это сделал Ринк.
Подвал, если не поразил, то очень удивил Геррера. Это был и не подвал вовсе, в котором Геррер ожидал увидеть запасы еды или какой нибудь хлам. Это была огромная, с кучей огней комната, в которой хранилось всевозможное оружие, а так же куча боеприпасов.
Кое-что уже заросло паутиной — видимо посетителей этого места было не так уж и много. Пол был обложен каменной плитой, с какими-то старинными и диковинными узорами, а стены украшены росписями и едва различимыми очертаниями лиц, высеченных на камне.
— Где мы, Ринк? — спросил Геррер, всё ещё осматривая необыкновенный подвал.
— В погребе, — с ехидной улыбкой-оскалом, ставшей уже частью его стиля, ответил он.
— А если серьёзно?
— Серьёзно, значит. Я сам толком не знаю. Но это не наша постройка, если ты про это вдруг подумал. Это наследие древних Геркольцев, когда-то создавших здесь подземелье для спасения жителей. На войне.
— Война? Какую войну ты имеешь в виду?
— Последнюю войну Аламонта. Подземелье построили, но война до этих мест не дошла.
— Это война была больше тысячи лет назад. Неужто всё это могло так хорошо сохраниться? — опять удивился Геррер.
— Если правильно строить подобное сооружение, то оно простоит и не одну тысячу лет. Поэтому можешь не бояться, что потолки обвалятся. Их не люди строили.
— Что ты сказал? — резко обернулся Геррер. — Не люди?
— Гномы. Истинные мастера своего дела. В те годы и гномы, и эльфы жили здесь в большом количестве. Это сейчас во всех Геркольских Землях этой диковинки сыщешь с гулькин нос.
— Гномы строили убежище, чтобы укрывать людей, — пробормотал Геррер.
— Не только людей. Но и себя, и эльфов. Не верь в сказки про враждебность гномов. Особенно не верь про их вражду с эльфами. Эльфы никогда не разводят вражды… Они только побеждают…
— Я и не верил в сказки, — ответил Геррер, — в детстве мне их редко рассказывали.
Хотя на самом деле не рассказывали совсем. И если знать, откуда Геррер родом, удивляться будет и нечему. Скорее стоит удивиться тому, что ему их «редко рассказывали».
— К счастью. Это не просто подвал, иноземец. Эта целая система подземелий, которая в конечном итоге выводит из города.
— Но зачем нам покидать город тайным ходом, если можно пройти через главные ворота?
— В городе остались мои другие братья. Которые не должны узнать, что я покинул город.
— Получается, что ты обманываешь своих братьев? — сделал догадку Геррер.
— Обманываю? — удивился Ринк. — Нет, я никогда не занимаюсь этим. Я просто многое не договариваю. Как раз то, что им слышать им и не надо.
— А с чего мне быть уверенным, что вместе с тобой преступником не окажусь и я? — спросил Геррер.
— А кто тебе сказал, что я преступник? Может быть я в чем-то не прав перед братьями, но перед законом чист.
— Ты же и есть закон, — ухмыльнулся Геррера.
— Не отрицаю. Поэтому для меня закона нет. Никто мне не закон. Понимаешь?
— Понимаю. — ответил Геррер. — Но подобные выскочки вроде тебя, считающие себя выше закона, обычно плохо заканчивают.
— А сам ты живёшь по закону, — с огромной долей иронии сказал Ринк.
— В душе я гвардеец.
— Ты не понимаешь ничего.
Всё это время Ринк что-то искал. И в итоге нашёл ветхий, маленький и покрытый паутиной рычаг. Раздался скрип ржавчины о ржавчину, и тайный проход в стене начал открываться. Там, за проходом уже не было светильников. И наверняка очень темно, потому что не может быть в погребе окон.
Ринк снял один из светильников со стены. Геррер сделал то же самое. Светильники сюда принёс точно либо Ринк, либо тот, у кого Ринк этот домик с таным подвалом купил. Потому что светильники не могли гореть 1300 лет.
— Иди за мной, — сказал Ринк, — здесь не страшно.
Геррер хотел уже было что-то ответить на эту шутку Ринку, но вовремя сдержал язык за зубами. Не стоило сейчас ссориться, или, чего ещё хуже, ввязываться в драку. Хотя и не стоило бы Ринку Милиэру шутить в подобном духе.
— Знаешь откуда я знаю про это место? — спросил Ринк.
— Откуда же? — поинтересовался Геррер, хотя ему было всё равно.
— А я знаю всё. Я особенный. Хотя про это место узнал не я, а один из братьев. И рассказал мне про это место. А сам погиб скоро… Не бойся, я неприлагал к этому руку.
— Не боишься той же участи? — спросил Геррер.
— Я ничего не боюсь. Не боюсь я ни ваших блюстителей закона, ни своих. Поэтому делаю то, в чём я уверен. А в себе я уверен всегда.
А высокомерия бы парнишке поубавить, подумалось Герреру. Очень плохое качество в той жизни, которую собирается выбрать он. В свои годы Геррер знал об этом. В годы службы в гвардии приходилось видеться и не стакими зазнайками. Но все они в итоге либо заканчивали в могиле, либо намного ниже, чем они ожидали.