Зал встретил меня многоголосым гулом и легкой, ненавязчивой музыкой, льющейся сверху, где на небольшом балконе под самым потолком сидел оркестр, старательно терзающий музыкальные инструменты. На какое — то время остановилась, моргнув пару раз, пока глаза привыкнут к яркому освещению, после полумрака потайных ходов, после чего решила обойти комнату по периметру, с легкостью лавируя между гостями. Расправив кружевной веер, легонько обмахивалась им, улыбаясь попадающимся на пути эрханам и сдержанно отвечая на их не мене скупые приветствия. Они скользили любопытными взглядами по мне, но пока что оставляли без особого внимания, посчитав, что я прихожусь чьей — нибудь любовницей или протеже… Не важно кем, просто мелкая незначительная фигурка, по счастливой, для себя, случайности оказавшаяся на этом мероприятии.
И я отвечала им той же смесью легкого пренебрежения, с любопытством и долей интереса. Все честно, с какой стороны не посмотри.
— Вы задержались, — не узнать эти мурлыкающие нотки было просто невозможно. Меня мягко подхватили под локоть и ненавязчиво направили в центр зала, мимоходом кивая головой в знак приветствия.
— А вы успели соскучиться по нам, Ваше высочество? — иронично вскинула брови, пряча язвительную усмешку за веером.
Танорион выглядел впечатляюще… Официальным. Темные брюки, рубашка светлых тонов, приталенный жакет серого цвета и черный камзол, с золотым шитьем. Такой костюм быстро терялся на фоне роскошных и ярких нарядов гостей, лишь то, на ком он был одет, вынуждало эрханов склоняться в почтительном поклоне, пусть и с отсутствием подобающей поспешности.
— Тебя это забавляет, да? — страдальчески поморщился Ри, сделав знак рукой музыкантам. Те заиграли неспешный вальс и аронт, не спрашивая разрешения, закружил меня в танце, уверенно удерживая за талию рядом с собой.
Впрочем, никто и не собирался лишать себя удовольствия немного поразвлечься перед тем, как приступить к работе.
— Очень, — шепнула, доверительно склонившись к его уху. — Ты даже представить себе не можешь, как это весело, наблюдать за ними. Все такие важные, серьезные… Просто жуть. И никто из них даже мысли не допускает о том, что этот прием может стать последним в их жизни. Разве это не прелесть?
Отстранившись, тихо рассмеялась, забавляясь выражением его лица. Танорион выглядел настолько удивленным и недоверчивым… На некоторое время даже стало немного жаль бедного мальчика, но ровно до того момента, пока меня не крутанули особо сильно вокруг своей оси, заставив несчастную юбку взметнуться вверх, и тут же увели в толпу, продолжая неспешно вальсировать. Бьюсь об заклад, он сделал это специально, что бы привлечь в нашей паре внимание окружающих.
— Знаешь, иногда ты меня пугаешь, — чуть помолчав, Ри продолжил наш разговор, в котором, в общем — то, не было никакого смысла.
— Не тебя одного, — слегка пожала плечами, осматривая близстоящих эрханов из — под полуопущенных ресниц. — Но если ты не прекратишь ко мне приставать, Сешъяр может расценить это как покушение на его супругу.
Полукровка сбился с ритма, посмотрев на меня шокированным взглядом. Танориону понадобилось пара секунд, прежде, чем он смог взять себя в руки и снова продолжить тур, все крепче прижимая меня к себе. Кольцо, в последнее время, редко проявлявшее свою активность из — за стабильности чувств с моей стороны и со стороны дракончика, протестующее нагрелось. И то, скорее для профилактики, чем ради каких — либо действий со стороны моей второй половины.
Какое — то время мы продолжали танцевать молча, пока музыка не прекратилась. Вежливо склонив голову, я собралась было снова скрыться в толпе гостей, но Ри удержал меня за руку, жестом предложив пройтись по небольшому балкону, идущему вдоль окон зала.
«У вас свидание?» — мысленный голос Асты просто сочился ехидством.
Довольно усмехнувшись, миролюбиво ответила:
«Всего лишь обсуждаем, как лучше всего его убить. Болезненно, но медленно. Или мучительно, но долго».
«Разве это не одно и то же?» — непонимающе переспросила подруга.
«Конечно же нет!» — притворно оскорбилась, скрывая веером веселую улыбку. — «Болезненно и мучительно это совершенно разные состояния!»
«Язва ты…» — обиженно надулась блондинка.
— Мда… Спросила она, а язва я, — тяжко вздохнула, качая головой. Заметив вопросительный взгляд спутника, только отмахнулась. — Не обращай внимания. Я ее логику тоже порой понять не могу. Хотя вроде обе женщины…
— Аста необычная, — на лице аронта появилось выражение так свойственное его второй ипостаси. Кажется, в этом случае говорят «улыбается, как кот дорвавшийся до сливок». — Настолько безрассудный экземпляр еще нужно попытаться найти.
— Внешность обманчива, — тихо хмыкнула, подойдя к резной каменной скамье и устроившись на ней, внимательно посмотрела на младшего принца Сайтаншесса. — Ну и что ты хотел мне сказать? Ты ведь меня не просто так сюда вытащил, Танорион.
— Я настолько легко читаем? — притворно огорчился Ри, но встретив мой насмешливый взгляд, фыркнул. — Ладно. Вообще — то, я хотел поговорить об этом перед приемом, но, видимо, не судьба. Посему спрошу сейчас: какое отношение ты имеешь к Мартише аль Эйран?
Наверное, если бы это была другая ситуация, другое время, удержать маску на лице удалось бы без особых проблем. Только вот это имя навсегда останется незаживающей раной в моей душе. Имя, долгие годы бывшее для меня самым худшим ночным кошмаром. Имя моей матери.
Мартиша аль Эйран. Она не была воином в прямом смысле слова, но вставать на пути той, что владела одним из легендарных мечей, созданных Хаосом и Тьмой, мало кто осмеливался. Среди эрханов ее еще называли Сердцем Тьмы, способным успокоить даже того, кто потерял разум.
И порой, успокоить навсегда, посмертно.
Мартиша аль Эйран. Невысокая, темноволосая, с ясными синими глазами. Мягкие черты лица, нежный овал которого и эфемерная хрупкость обманывали многих. Длинные, тонкие пальцы, изящные руки и легкая улыбка на губах. Она казалась лучиком счастья среди хмурого неба: всегда веселая, всегда счастливая, всегда любящая… И ярая защитница своей семьи.
Сглотнув, невидяще уставилась на подрагивающие пальцы. Я запомнила ее другой. Мертвой, с остекленевшим взглядом и искривленными в беззвучном крике губами. С окровавленным большим животом, где не так давно билось еще одно маленькое сердце. Прекрасные волосы потемнели от крови, дождя и грязи, одежда разорвана на клочки.
А еще я помню, как она корчилась от невыносимых мук, когда я пыталась залечить ее раны, пыталась спасти мать и братика. И сколько бы времени не прошло, забыть такое не получится, что уж говорить о том, что бы простить себя?
Прошлое не вычеркнуть из собственной жизни. С ним можно только научиться жить дальше.
Вздрогнула от прикосновения к виску чужих, холодных пальцев. Подняв взгляд, едко усмехнулась, с трудом, но, все же сумев собрать рассыпавшуюся маску заново:
— У меня потек макияж?
— Кора, скажи правду, — ласково протяну Танорион, склонившись к моему лицу. — Я видел портрет. Ваше сходство трудно назвать случайным, я бы даже сказал невозможно. Да, у тебя темные волосы и карие глаза, но овал лица, взгляд… Ты можешь говорить все, что угодно, Корана, но я видел этот портрет.
— Правду? — высокомерно вскинула брови, выпрямившись и скрестив руки на груди. — А что есть правда? Знаю ли я, кто такая Мартишка аль Эйран? Да, знаю. Мало кто не слышал о Сердце Тьмы. Но то, что она может быть моей матерью, если ты намекаешь на это, полная чушь. Моя мать была человеком. А Мартиша, насколько мне известно, была эрханом. Или я не права?
— Доподлинно это неизвестно, но со слов некоторых Лордов, знакомых в свое время с этой семьей, Мартиша была человеком, — Ри отошел от меня, сейчас как никогда соответствуя своему титулу.
Усмехнулась. Младший принц Сайтаншесса. Все — таки он еще такой мальчишка… Пытается выдавить из меня правду о моей семье, хотя давно бы мог все и сам сопоставить. Раз говорил с Лордами, значит его должны были посветить в бесславную кончину аль Эйран. И о том, что единственным выжившим был ребенок, девчонка, шестнадцати лет от роду, позднее запертая в темницах. Коли по его словам я так похожа на тот портрет матери, сложить два и два, дабы получить правильный ответ, не трудно.
Но он жаждет услышать его от меня. Что ж, возможно, стоило бы все рассказать, да только время не подходящее… Да и незачем ему знать такие подробности о том, что было чуть ли не сто двадцать пять лет назад.
— Даже так? — притворно удивилась, поднимаясь со скамьи и оправляя юбку. — Извините, Ваше высочество, но я не понимаю, что вы хотите у меня узнать. Мартиша аль Эйран не имеет ко мне никакого отношения, так же, как и я к ней. А теперь прошу меня простить, у меня есть дела поважнее, чем ненужные, бессмысленные споры…
«Кора…»
— Кора!
Два голоса прозвучали одновременно. И были так же проигнорированы мной, как и внутренний, неясный порыв открыть всю правду аронту. Гордо подняв голову, я спокойно вернулась в зал, собираясь продолжить начатую игру. В конце концов, я здесь именно за этим, а не для того, что бы выслушивать возможные предположения о собственной семье.
Танорион.
Прямая спина, высокомерный взгляд и изящная походка, вкупе с надменной улыбкой, столь привычной во всем этом великолепии. Корана шла так, как будто для нее было вполне естественно находиться одной в озере, где полно куда более крупных хищников и только по счастливой случайности никто из них не заметил, не разглядел в ней опасность для себя.
Ри тяжело вздохнул и прислонился боком к парапету, опираясь локтем на каменные перила. Собираясь поговорить с ней, он не планировал бросаться своими наблюдениями и уж точно не хотел рассказывать о найденном в каком — то чулане портрете. Только вот у этой парочки было так много тайн, что ему невыносимо сильно захотелось приоткрыть хотя бы одну.
Стоило предположить с самого начала, чем это может закончиться. И теперь остается только искренне верить в то, что ей по — прежнему выгоднее разыграть спектакль, а не убить его по — настоящему.
И все же… Сходство слишком очевидно и просто так, на пустом месте, не могла появиться та застарелая боль, проступившая на лице женщины. А значит имя Мартиши аль Эйран для нее не просто когда — то услышанная история, нет. Что — то гораздо более личное…
Тяжело вздохнув, Ри покачал головой. Теперь, что бы выяснить это, придется приложить не мало усилий. Кора и так не особо разговорчивая на личные темы, а теперь похоже и вовсе решила вернуть их отношения к первоначальной точке: этикет, манеры и обращения исключительно по титулу.
Не сдержал веселого смешка. Это что же, получается ему к ней обращаться не иначе, как «Госпожа Убийца»?
Широко улыбнувшись, Танорион поправил манжеты, одернул камзол и так же вернулся в зал. Все же он вроде как хозяин этого безобразия, не пора ли вернуться к основным обязанностям? К тому же, где — то он видел неугомонную блондинку в чудесном платье. Ри даже успел заскучать без их привычного обмена любезностями.