Как и в тот первый раз, несколько лет назад, он стоял ко мне спиной, быстро читая при этом заклинание. Я остановилась рядом с ним. Ворон напрягся, но даже не взглянул на меня, пока не закончил. Когда он оглянулся, чтобы взглянуть на меня, его пронизывающий взгляд заставил меня проглотить злые слова, уже вертевшиеся на языке. Я сглотнула, проглотив свое возмущение и протест, подавив их и запихнув куда-то глубоко вовнутрь. Каким-то внутренним чутьем я догадалась, что сейчас не стоит приставать к Ворону со своими претензиями и недовольством.
— Иди, ложись спать, — сказал он тихо, спустя минуту после того, как закончил шептать свои непонятные слова, — Ты устала, а завтра нам предстоит долгий путь, и остановок делать не будем. Поэтому ступай, отдохни! Мы поговорим позже, когда я посчитаю, что момент для нашего разговора настал.
Сказав это, он переступил черту и оказался за охранным барьером. Я хотела было окликнуть его, чтобы спросить, куда это он так торопится, но тут крик Серко заставил меня отказаться от подобной идеи и вернутся к костру, возле которого уже лежало толстое одеяло, предназначенное для меня.
— Куда он уходит? — спросила я Серко. Юноша только усмехнулся и лег на расстеленные, на земле шкуры рядом со мной.
— Спи, Влада, и не задавай вопросов, на которые иногда не стоит знать ответы, — сказал он и закрыл глаза.
Я проснулась незадолго до рассвета. Открыла глаза, привстала, сбрасывая с себя чей-то теплый кафтан, согревавший меня всю ночь. Воздух был неприятно колючим, морозным. Уже ощущалось явное приближение зимы. Я огляделась. Земля вокруг была тронута былой пеленой ледяной корки. Небо еще серое в предрассветной дымке казалось холодным и неприветливым. Я вздохнула, выдохнув в воздух облачко пара. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, спал Серко. Он был укрыт толстой шкурой, из чего я сделала вывод, что кафтан, согревавший меня всю ночь, принадлежал именно ему. Я привстала и осторожно, стараясь не разбудить, укрыла его плечи его же верхней одеждой. Серко словно почувствовав мои легкие прикосновения, моментально распахнул глаза, но, увидев меня, только улыбнулся, бросив:
— А… это ты.
Я встала. Спину неприятно саднило. Ноги от непривычной нагрузки болели, как, впрочем, поясница и зад. От мысли о том, что мне придется снова вернуться в седло, стало неприятно подташнивать. Я огляделась, стараясь отвлечься от неприятных позывов.
У костра возились двое. На импровизированном вертеле жарились несколько птичьих тушек, от запаха которых мой желудок издал громкое урчание.
— Доброе утро, — сказала я, приближаясь к ним, после того, как по-быстрому сбегала в ближайшие заросли орешника.
Один из мужчин, седобородый, средних лет, только сдержано кивнул мне. Второй, молодой, приветливо пожелал доброго утра.
— Как спалось? — за моей спиной возник Серко. Его взлохмаченные волосы как всегда смешно торчали в разные стороны.
— Спасибо, что укрыл… — я замялась.
Серко широко улыбнулся в ответ.
Рассвет тем временем вступал в свои права. На несколько минут все вокруг, земля, деревья и дальние лесные вершины стали нежно-розовыми. По светлеющему небу протянулись лентами длинные облака, предвещавшие ветер. Спящий лагерь постепенно пробуждался ото сна. Мужчины скручивали подстилки, кормила лошадей. Где-то вдалеке запели птицы. Я замерла, вслушалась в их голоса и на какое-то мгновение словно поднялась над поляной, над еще спящими людьми и птицей взмыла ввысь. Звуки стали насыщеннее, краски — ярче. И тут я услышала странный шум, словно треск ломающихся костей. Этот звук отрезвил меня, и я вмиг вернулась на поляну. Серко стоял рядом и как-то странно поглядывал на меня.
— Что это было? — спросил он, а я повернула голову в сторону, откуда издавался шум, и тут увидела выходящего из леса Ворона. Он уверенно перешагнул через охранную черту и направился к костру. Он казался свежим и отдохнувшим, хотя я уверена, его не было в лагере всю ночь. Любопытство одолело меня. Стало нестерпимо интересно, куда же он уходил ночью и главное, для чего. Возможно, если следующей ночью я последую за ним, то смогу все узнать, промелькнуло в моей голове.
Когда Бренн поравнялся со мной, он остановился, а его темный немигающий взгляд впился в мое лицо. Он некоторое время холодно рассматривал меня, потом произнес:
— Даже не думай, — и кивнул Серко.
— Что? — удивленно пробормотала я и неожиданно покраснела. Он прочитал мои мысли, или как-то догадался о чем я думаю, поняла я.
Ворон и Серко отошли в сторону. Я зло проводила его колючим взглядом. Они остановились на расстоянии, достаточном для того, чтобы никто не мог услышать то, о чем они говорят. Я усмехнулась. Для меня расстояние не было преградой. Я села возле костра, сделав вид, что греюсь, а сама переключила свой слух.
Сначала я не слышала ничего, кроме ожесточенного треска горящих поленьев, но затем нырнула дальше, отсеивая ненужные звуки. Чьи-то шаги, хруст тонкой сухой веточки под сапогом…Я покачала головой. Не то, совсем не то!
Закрыв глаза, мысленно переместилась к Ворону и Серко и тут же услышала голос мальчика.
— Они едут за нами, — сказал он.
— Я знаю, — последовал ответ, — Этой ночью мне едва удалось обойти их.
Серко вздохнул.
— Может, стоит с ними поговорить? — спросил он, — Как-то объяснить, что это опасно, следовать за нами!
Ворон издал звук, похожий на смешок.
— Не думаю, что разговоры тут помогут, — я услышала, как он провел рукой по своим волосам, — Этот мальчишка так упрям. Он будет следовать за ней до… — Бренн резко осекся и мою голову внезапно словно сдавила какая-то невидимая сила. Ворон вперил в меня немигающий взгляд, от которого вся моя кожа покрылась неприятными пупырышками, словно холод забрался под мою одежду.
— Не смей меня прослушивать! — заревел, вторгаясь в мои мысли злой низкий голос, и я тут же была отброшена назад. Я упала с бревна на спину прямо на землю. Голоса исчезли, лопнув в моей голове с громким звуком схожим на удар кнута. На долю секунды я просто оглохла. Я широко распахнула глаза и быстро поднялась на ноги. Мой взгляд скользнул в сторону, где стояли Серко и Ворон. Глаза последнего были, зло прищурены, взгляд направлен на меня. Я интуитивно подалась назад, оступилась и снова едва не упала, встряхивая при этом головой. Ворон глубоко вздохнул, успокаиваясь, затем отвернулся. Я тихо всхлипнула, мысленно ругая себя за то, что позволила себе подобную глупость. Слух постепенно восстановился.
— Ты что это? — удивился хлопотавший у костра седовласый воин.
Я перевела на него взгляд и только покачала головой, давая понять, что со мной все в порядке, хотя меня саму все еще трясло от страха.
Позавтракав, обоз быстро собрался. И уже через полчаса все были в седлах. Я снова ехала в самом хвосте, всем телом ощущая каждый камешек под копытом моей лошади и мысленно стонала, мечтая, чтобы эта пытка скорее прекратилась, но, как и обещал Ворон, в тот день мы сделали привал только на закате. Вечер прошел так же, как и предыдущий, а утро следующего дня встретило нас хмурым затянутым темными тучами небом и мелким дождем, обещавшим вскорости перейти в ливень. Когда я проснулась, Ворон уже был в лагере. Скручивая сырые после мокрой земли шкуры, согревавшие меня всю ночь, я отыскала глазами высокую фигуру колдуна, стоявшего у полыхающего костра и что-то обсуждавшего со своими людьми. Мне было любопытно, о чем они говорили, но помня прошлую неудачную попытку, я не решилась подслушать их разговор, опасаясь вызвать его гнев.
После горячего завтрака, состоявшего из жирной похлебки и куска ржаного хлеба, все снова уселись в седла и продолжили путь. Качаясь в седле, я поглядывала на темное небо и хмурилась. Перспектива промокнуть до нитки совсем не радовала меня. Ближе к полудню, как я и предполагала, небо разразилось проливным дождем. После яркой вспышки молнии, разделившей пространство над нами на две равные части, ударил гром. Морось так докучавшая мне уже второй день нашего путешествия, показалась мне раем в сравнении с тем, что началось потом. Совсем скоро я промокла настолько, что с моей одежды стекала вода, а толстая коса стала тяжелой от воды и тянула голову назад. Я пригнулась к шее своей лошади, сжавшись от холода в комок. Тело била мелкая дрожь. Разбитая дорога, казалось, не закончится никогда. Обступивший ее лес шумел листвой и склонял длинные ветви с ржавыми листьями к самой ее кромке.
— Скоро будет постоялый двор, — Серко говорил нарочито громко, стараясь перекричать шум дождя. Я приподнялась и посмотрела на него. С мальчишки, как и с меня самой, стекали маленькие ручейки. Его мокрые волосы смешно топорщились в разные стороны, и он невольно напомнил мне моего младшего брата, оставленного у Радомира.
— Постоялый двор? — переспросила я.
— Да. Там и заночуем, — ответил Серко.
— И обсушимся, — подумала я. Эта мысль приятно порадовала меня. Представив себе кровать с матрацем и пуховую подушку, я не смогла не сдержать счастливой улыбки. Серко покосился на меня, потом криво ухмыльнувшись, ударил своего коня пятками и поехал вперед, оставив меня плестись в самом конце обоза.
На постоялый двор мы приехали ближе к вечеру. Ливень к этому времени стих, и небо просветлело, как это бывает перед закатом. Я дрожала от холода, промокшая насквозь, съежившись в седле настолько, насколько позволяло мне мое тело. Казалось, замерзли даже кости.
Неловко спешившись, забросила на плечо седельную сумку со своими вещами и, позволив Серко забрать у себя поводья, первая вошла в широкую дубовую дверь деревянного здания. Едва переступив порог, я оказалась в хорошо освещенном теплом зале с высокими потолками, уставленном столами. К моему удивлению, внутри оказалось мало посетителей. Я сделала шаг по направлению к широкой стойке, за которой суетилась полноватая рыжеволосая женщина, как странное предчувствие охватило меня. Словно порыв холодного ветра на миг пронесся сквозь мое закоченевшее тело, покалывая тонкими морозными иглами кожу. Я в удивлении отшатнулась и тут же натолкнулась спиной на кого-то, стоявшего позади. Тяжелая рука легла на мое плечо, и я быстро обернулась.
— Что с тобой? — спросил Ворон, подозрительно прищурив глаза.
Я сбросила его руку со своего плеча.
— Ничего, — ответила тихо.
Он окинул меня взглядом с ног до головы и, заметив бьющую меня дрожь, усмехнулся.
— Тебе стоит переодеться, — сказал он и кивком головы велел следовать за ним.
У стойки он переговорил с рыжеволосой, и вскоре всучил мне какой-то ключ.
— Иди наверх, — коротко бросил он и указал мне на деревянную лестницу в конце зала. А сам тем временем поспешно вышел на улицу. Я недолго думая, поспешила найти свою комнату. Поднявшись на второй этаж, я опробовала несколько дверей, прежде чем ключ наконец-то подошел к одной из них. Ввалившись в маленькую комнату, я заперла ее на засов и, оглядевшись, увидела здесь только кровать и сундук в углу, предназначенный для вещей. Сбросив с себя сумку, я стала поспешно стягивать с тела мокрые вещи. Меня все еще била дрожь. Я потёрла руками озябшие плечи и руки и достала из кожаной сумки сухую смену белья и штаны с рубашкой. Быстро переодевшись, я запрыгнула в кровать и забралась под толстый шерстяной плед. Едва моя голова коснулась поверхности подушки, как усталость накатила на меня, и я моментально уснула.