На миг она подняла заплаканное лицо, чтобы посмотреть на меня. Опухшие, такие знакомые золотисто-карие глаза, в которых еще таились отголоски той невыносимой боли, что ей пришлось испытать, смотрели на меня с благодарностью, облегчением и... удивлением?
- Ты пришел...
Мелодичный, не смотря на хрипоту голос, в котором прозвучало журчание горного ручья, прозвучал неожиданно, но все же заставив меня против воли улыбнуться. Как я и думал, воспоминание Саминэ граничило со сном с самого начала.
- Конечно, Саминэ, - я легко коснулся губами виска девушки, говоря абсолютную правду, жалея, впрочем, только, что не сделал этого раньше, - Я не мог поступить иначе.
Девушка неловко, впрочем, как и всегда, улыбнулась и, прижавшись к моей груди, почти мгновенно потеряла сознание... И в тот же миг картинка вокруг затуманилась, возвращая меня из ночного кошмара-воспоминания девушки в реальность: в угловую комнату в доме мага по имени Таилшаэлтен. И лишь одно осталось неизменным: Саминэ, с заплаканным лицом, прижимающаяся ко мне во сне так, как не посмела бы никогда в реальной жизни.
Приподнявшись на локте, осторожно выпутал свои пальцы из ее руки и провел по влажной от слез щеке. Жар прекратился - Саминэ просто спала. Но кожа ее все равно оставалась мертвецки бледной, а в воздухе витал сладковатый запах свежей крови от пропитавшейся насквозь повязки.
Откинувшись на подушку, я прикрыл глаза, потирая пальцами переносицу. Нужно было сходить за зельями, но на меня накатилась внезапная усталось: я дано не практиковал ментальную магию, тем более такую. Поэтому, вместо того, чтобы встать, я машинально притянул к себе спящую Саминэ, пальцами перебирая темные, спутанные и влажные от пота пряди ее волос.
Стоило ли ее оружие тех мучений, что она пережила? Пожалуй, однозначного ответа на этот вопрос я сейчас дать не мог. И если бы раньше я не сомневался, то сегодня, увидев то, как девушка сражалась, нет, танцевала с саями, легко скользя по тонкому льду, те отголоски счастья, сверкающие при этом в ее глазах...
Такой счастливой я не видел девушку никогда.
И все же то, что произошло больше столетия назад... это была дикость. Были и другие, более приемлимые и куда менее кровавые способы заставить оружие подчиняться своему владельцу. Танорион не раз говорил об этом, и сомневаться в его словах я не мог. При малейшем воспоминании о храме-кузнице внутри волной поднялась мрачная решимость: культ жриц Латимиры должен был перестать существовать. Как только представится возможность, я свяжусь с отцом. Совет Тринадцати должен прекратить эту бессмысленную жестокость. Удивительно, как об этом не задумывались раньше... или просто не знали? Что ж, как только появится свободное время, пожалуй, я лично прослежу за тем, чтобы та пара из сна Саминэ увидела свой собственный кошмар наяву. Больше они никогда не смогут ей навредить.
- Тебе здорово досталось сегодня, - неизвестно зачем произнес вслух, пальцем прочертив контур тонкой изящно изломленной брови человечки. Отзвук ее криков, полных боли и отчаянья, до сих пор далеким эхом раздавался в ушах, заставляя меня поморщиться. И самое неприятное, пожалуй, было еще впереди, когда Саминэ очнется и вспомнит, что ей снилось. Главное, чтобы это не стало ее постоянным кошмаром. Хотя... Пожалуй, и с этим я могу помочь ей справиться.
Неожиданно захотелось сделать для девушки что-то приятное, что-то особенное... Что-то, что сотрет плохие воспоминания из ее памяти, как простой страшный сон. Теплый комок чувств к этой ходячей неприятности пульсировал где-то в груди, наталкивая на интересную мысль. И я позволил ему выйти за свои собственные рамки.
Аккуратно перевернув девушку на спину, вновь переплел пальцы с пальцами ее поврежденной руки и позволил теплу приятной волной разлиться по телу, чувствуя, как оно непривычно легко заполняет все уголки души, вызывая легкое, но практически невыносимое покалывание в кончиках пальцев. Я удивленно вскинул брови, понимая, однако, что это значит.
Золотое свечение, сорвавшееся из мое ладони мягко окутало запястье Саминэ, снимая опухоль и покраснение, убирая кровоподтек, восстанавливая растянутые мышцы и сращивая сломаную кость. Не желая терять это ощущение, второй рукой быстро срезал окровавленную повязку с ее плеча и, наклонившись, тихо выдохнул, выпуская наружу золотистое облако, которое осело на открывшейся ране, чтобы через несколько минут впитаться в кожу без остатка, полностью вылечивая след, оставшийся от арбалетного болта.
Через пару мгновений Саминэ была полностью здорова, если не считать слабости от кровопотери и легкое эмоциональное потрясение из-за воспоминания. Я же, сев на краю кровати, внимательно, с толикой недоверия осматривал собственные ладони, хотя в этом не было необходимости - я чувствовал, как живительная сила течет по собственным венам, и имя ей - магия Хранителей.
Спустя два года она, наконец, вернулась... но почему?
Нахмурившись, повернулся, скользя внимательным взглядом по безмятежному лицу собственной подопечной, которая теперь спала, свернувшись в клубок, слегка улыбалась во сне, тихонько посапывая и, вновь почувствовал тот самый теплый комок в душе. Я тихо рассмеялся, откидываясь на подушку и прикрыв глаза рукой.
Саминэ... и кто кого спас, интересно?
Покачав головой, повернулся на бок, обвив талию девушки хвостом, чтобы она, не дай боги, не упала ночью с явно узкой для двоих кровати. От этой маленькой ходячей катастрофы всего можно было ожидать.
И, как выяснилось, действительно всего, что угодно...
Глава 21
Саминэ
Почему-то спать в привычном для меня кресле стало вдруг неудобно. И хотя было вполне тепло, комфротно, а нос чувствовал едва уловимую свежесть грозы, вокруг было явно что-то не так. И я почти сразу, не смотря на свинцовую усталость во всем теле, поняла, что именно: грозовой свежестью всегда пахли крылья Ариатара. А это означало, что он был непозволительно близко. Непозволительно в первую очередь для меня, конечно же.
Распахнув глаза, первым, что я увидела, была темно-синяя ткань мужской рубашки перед моим носом, под которой медленно поднималась и опадала крепкая грудь, выдавая спокойный, крепкий сон своего владельца. Я попыталась осторожно приподняться на локтях, но это сделать не получилось: во-первых, помешало черное крыло, прекрывающее меня сверху, словно одеяло, а во-вторых подогнулось ставше неожиданно слабым правое запястье. Да и обе руки слушались меня почему-то очень и очень плохо.
Поморщившись от неприятной слабости, я глубоко вздохнула, набираясь сил и осторожно подалась назад, надеясь аккуратно соскользнуть с кровати на пол, не разбудив при этом Ариатара, который обычно спал очень чутко. Мне было ужасно неловко от осознания того, что мы, кажется, провели целую ночь в одной постели... А что будет со мной, если он так невовремя...
- Саминэ, если ты сейчас упадешь с кровати и снова что-нибудь себе сломаешь, я не пожалею сил, потраченных на твое лечение и прибью тебя лично.
... проснется. Ой, что сейчас будет!
Машинально зажмурившись, я замерла. Но, как ни странно, ничего больше не произошло. Секунда, две, три, пять... Ничего.
Я рискнула приоткрыть один глаз. Ни крыло, ни мужская грудь передо мной никуда не делась. Открыв второй, я осторожно задрала голову и удивленно моргнула: Ариатар спал. Лицо спокойное, умиротворенное, хоть и несколько усталое на мой взгляд. Да и дыхание ровное, размеренное, глубокое, словно он и не просыпался вовсе.
Я тихонько вздохнула. Конечно же лучше было дать демону нормально отдохнуть, но... все тело невыносимо чесалось, мне хотелось принять ванну и, как ни странно, ужасно, просто невыносимо хотелось есть. И поэтому я осторожно, потихоньку, действуя как можно незаметнее, предприняла еще одну попытку выбраться из-под крыла.
Не получилось - что-то крепко меня удерживало и это были не руки эрхана, сейчас лежащие на кровати, я же их видела. Тогда почему я не могу сдвинуться места? Магии я не чувствую. И вообще, где я нахожусь?
Закусив губу, попыталась поднять голову, чтобы осмотреться, но тут же вжала ее в плечи, когда раздался ровный, насмешливый голос:
- Неугомонное создание... Ты долго будешь шебуршаться?
Я виновато вздохнула, но так и не посмела поднять взгляд на демона. Мне было стыдно. За то, что не давала ему спать, и за то, что каким-то образом вообще оказалась в его постели. Или в своей?
Неожиданно крыло поднялось вверх, заставив поежиться от прохладного воздуха, скользнувшего по обнаженным почему-то плечам. Я тихо охнула, когда увидела, что из одежды на мне, кроме нижнего белья, было тонкое одеяло. Плечи, шея, грудь и рука были покрыты засохшей кровью, от которой кожа невыносимо зудела, но самым странным было то, что на плече не осталось ни малейшего следа от раны, которую я получила еще вчера.
А... вчера ли?
Торопливо отвернулась, чувствуя, как щеки заливает румянец. Но практически сразу забыла про стыд и смущение, когда увидела, что же все-таки удерживает меня на месте, не давая упасть с узкой, как оказалось, кровати.
Это был хвост! Длинный, гибкий, покрытый мелкими иссиня-черными чешуйками, он обвивался вокруг моей талии поверх одеяла, заканчиваясь аккуратной кисточкой с длинными волосками иссиня черного цвета. Но откуда? Я же отчетливо помню, что раньше была кожистая стрелочка! Неужели Ариатар скрывал ее под мороком, как и цвет своих крыльев?
Словно в насмешку надо мной и моими мыслями, кончик хвоста дернулся и поднялся, лениво помахивая кисточкой перед моим лицом. Я только головой успевала вертеть, наблюдая за его движениями, чувствуя себя почему-то, как кошка, с которой играют бантиком, привязанным к длинной нитке.
Я настолько увлеклась зрелищем, внутренне пытаясь заставить себя даже не пытаться тянуть руки к этому чуду, что подпрыгнула от неожиданности, когда над ухом раздался вкрадчивый, ленивый голос эрхана:
- Нравится?
Отшатнувшись, свалилась-таки с кровати, когда от резкого движения хвост меня отпустил. При этом довольно-таки прилично стукнулась затылком о деревянный пол и села, прижимая к груди одеяло, машинально потирая место удара под спутанными волосами.
Ауч... больно!
- Ходячая катастрофа, - с привычной насмешкой прокомментировал мои действия демон, на что я обиженно насупилась в ответ. Сев на краю кровати, спустив ноги, он тряхнул головой, словно отгоняя остатки сонливости и чуть подался вперед, опираясь локтями на колени, слегка прищурившись и при этом внимательно смотря на меня. А я же...
Я широко раскрыла глаза, взгляду которых, кажется, не поверила с первого раза. Его глаза, обычно темно-синие, с черным витиеватым узором на радужке, сейчас были яркие, сапфирово-синие, с тем же узором, но невероятно глубокие, словно омуты драгоценных камней. Это было... невероятно? Неужели все те разы, когда я вскользь, на какие-то доли секунды замечала подобное ранение, мне это не казалось? И вчера, во время поединка тоже! Только узор на его радужке в какой-то момент стал наполняться расплавленным золотом...