– Но это не по уставу, ваше величество… железный ошейник на казнимом… недопустимо… этикет…
Королевские пальцы резко сжались. Куриная кость с хрустом сломалась, и товарищ министра нервно вздрогнул, чувствуя, как дрожат поджилки.
Несмотря на обычное олимпийское спокойствие, Его Величество унаследовал беспощадность своего прадеда — а тот мог простить любое прегрешение, кроме некомпетентности. Несоответствие занимаемой должности каралось всегда.
– Ваше величество, это не повторится, я уверяю вас…
– Ступайте, Эпикен, — холодно посмотрел на него король. — Благодарите Единого, что сейчас мне недосуг заниматься такими пустяками. У меня тут двести колдунов под стенами — еще один ничего особенно не изменит. Но впредь постарайтесь таких промашек не допускать — вы меня поняли?
– Хорошо понял, ваше величество!
Барон Джориан проводил товарища министра равнодушным взглядом, сделал большой глоток из походной фляжки и протянул Ванессе:
– Не желаете, маркиза? Отличный кумыс!
– С удовольствием, барон, — отхлебнула Вон. — Логги, а ты не хочешь?
– Подруга, хватит уже меня так называть! — посмотрел на нее злыми глазами Логмир. — Раз сказал, два сказал, три сказал, четыре… со счету сбился!
Логмир, в отличие от Ванессы, сидит не между зубцов стены, а прямо на одном из них, болтая ногами над тридцатиметровой пропастью. Он тоже завтракает — преогромным пакетом чипсов.
Вон заподозрила, что перед отлетом Креола этот вороватый ишкримец стащил из коцебу все чипсы до последнего пакетика — иначе откуда он их берет в этом мире?..
– Похоже, начинается… — вздохнула Ванесса, глядя в бинокль. Серые строятся в боевые порядки.
– Начинается, — кивнул Джориан. — Думаю, скоро сможем лицезреть самого главного колдунского маршала…
– Как его зовут, кстати?.. – наморщила лоб Ванесса. — Что-то из головы вылетело…
– Ригеллион Одноглазый.
– Ах да, точно… — задумалась Вон. — Если не ошибаюсь, у него нет одного глаза?
– Нет, маркиза, ошибаетесь. Один глаз у него таки есть.
Ригеллион Одноглазый, Четвертый Маршал Серой Земли, постучал пальцами по карте, разложенной на столе. Этому колдуну недавно исполнилось семьдесят лет, но выглядит он от силы на сорок — всегда поддерживал себя в хорошей форме.
Сражения, схватки, битвы — вот все, что когда-либо волновало Ригеллиона. Он полной душой отдается упоению боем и с наслаждением впитывает красоту колдовского поединка.
Да и что может быть прекраснее сгустка чистой энергии, разрушающего и убивающего на своем пути все и вся? Разве найдется чувство, способное превзойти этот неповторимый восторг, когда твое заклятие сжигает противника, и воздух трепещет от его предсмертного крика?
Ригеллион верит — нет, не найдется.
Взятие Владеки должно стать жемчужиной в его военной карьере. Исключая колдовские цитадели серых, Рокат-Каста — самая неприступная крепость в мире. Если он, Ригеллион, сумеет ее покорить в одиночку, без помощи других членов Совета Двенадцати, владыка Бестельглосуд просто обязан будет вознаградить его по достоинству.
Несправедливо, что Руорк Машинист и Квиллион Дубль стоят выше в табели рангов, будучи куда менее одаренными тактиками. Другое дело — Астрамарий Целебор Краш, его превосходство Ригеллион с недавних пор признает безропотно.
Взгляд колдуна в сером плаще упал на каменную громаду, ощетинившуюся пушечными жерлами. Спору нет, орешек прочный, бронированный. Добраться до сладкого ядрышка будет непросто. Достойное испытание для способностей Ригеллиона Одноглазого.
На данный момент в распоряжении Четвертого Маршала находятся весьма внушительные силы. Свыше шестидесяти тысяч пехотинцев, около полутора сотен артиллерийских орудий и сто восемьдесят пять колдунов. Все штаб-офицеры и часть обер-офицеров.
Конечно, лишь очень небольшая часть — всего полутора сотен обер-офицеров совершенно недостаточно для шестидесятитысячной армии. Большинство младших офицеров — обычные люди, не имеющие радужных плащей.
Из колдунов почти сто тридцать — малополезная мелочь, «незабудка», как их окрестили рокушцы. Фиолетовые, синие и голубые плащи. Именно они по большей части и носят обер-офицерские воротники. Но кроме этого есть еще сорок зеленых плащей, двенадцать желтых, четыре оранжевых и даже один красный. Очень недурной комплект.
Красный и оранжевые сейчас присутствуют прямо здесь, возле штабной палатки. Скайлер Тысяча Лиц внимательно изучает карту, Карна Мрачная напряженно о чем-то думает, Реймако Балетмейстер поигрывает саблей, Беймбол Сосунок отдувается, вытирая пот со лба, Альбракия Змея поглаживает питона, обвившего ее ласковыми кольцами.
Когда они с маршалом Астрамарием делили колдунов высших уровней, Ригеллион специально отобрал себе таких, что наиболее полезны в осаде крепостей. Из четырех имевшихся красных плащей он взял только Скайлера, оставив Астрамарию Горрана Ледяного Меча, Тиграна Клинки и Маркаттабока Безмозглого — вряд ли эти трое сумели бы многим помочь против бастионов Рокат-Каста. Пусть уж лучше используют свое мастерство в открытом поле, сокрушая полки Лигордена.
– Альбракия! — окликнул молодую колдунью маршал.
– Что угодно, повелитель Ригеллион? — разомкнула полные губы владычица рептилий.
– Как мой вчерашний приказ?
– Все подготовлено, повелитель Ригеллион. За ночь я созвала всех змей в округе — только отдайте распоряжение…
– Отдаю. Начинай.
Альбракия медленно кивнула, поглаживая плоскую голову питона. Этот огромный змей всегда обвивается вокруг своей госпожи — и надо сказать, многие колдуны мужского пола немало ему завидуют. Альбракия Змея на редкость очаровательна — серая кожа стального оттенка, почти белые зрачки, полные красные губы, крохотный крючковатый нос, треугольные черные брови и волосы цвета свежевыпавшего снега. Под оранжевым плащом скрываются длинные ноги, упругий живот и тяжелая грудь.
Именно так выглядит идеал красоты с точки зрения Серой Земли.
Однако колдунам-ловеласам в данном случае ничего не светило и не светит. Альбракия Змея холодна к мужскому полу. Впрочем, к женскому тоже. Единственный ее спутник жизни — вот этот огромный питон. Говорят, он сопутствует ей даже в постели. А еще говорят, что по ночам Альбракия сама превращается в самку питона и они… впрочем, мало ли какую чушь могут наболтать мерзкие языки?
– Исполнено, повелитель Ригеллион, — отрапортовала Альбракия спустя несколько секунд. — Мои змеи уже в пути…
– Когда будут результаты?
– Имейте терпение, повелитель Ригеллион. Змеи — это не птицы, им нужно больше времени, чтобы добраться до цели…
– Хорошо, подождем немного, — хмуро согласился маршал серых, пододвигая к Альбракии карту окрестностей Рокат-Каста.
У него хватает забот и без глупых змей. Вчера Ригеллион до поздней ночи изучал диспозицию, рассылал вокруг Владеки разъезды, намечал линии сегодняшнего наступления. Немало хлопот доставили обозы — одна из групп цреке отстала от основного каравана, в результате чего целых пять возов амуниции пропали в неизвестном направлении.
А в третьей дивизии вспышка сыпного тифа — колдуны-фельдшеры уже с ног сбились. Все из-за проклятых вшей! В Серой Земле-то эту шестиногую тварь давно истребили, но в недоразвитой Ларии солдаты завшивели почти мгновенно. Надо будет потребовать у Мурока, чтобы сделал что-нибудь с этой заразой — житья же нет, вся армия чешется!
Похоже, змеи наконец добрались до цели. Их повелительница задрожала всем телом, ее рука забегала по бумаге, спешно зарисовывая минные поля Рокат-Каста. Ригеллион угрюмо нахмурился — проклятые рокушцы умудрились окружить свою крепость практически непроницаемым кольцом подземной смерти.
Однако безопасный проход все же обнаружился.
Снаружи послышались звуки отдаленных взрывов. В такт им закричала Альбракия — тонко, с надрывом, словно раздираемая на части.
– Мои змеи, повелитель Ригеллион! — жалобно посмотрела на маршала колдунья. — Они гибнут! Они гибнут на этих проклятых минах!
– Исключительно по собственной неосторожности, — процедил Ригеллион. — Но это даже к лучшему — чем больше мин они обезвредят, тем проще будет нам.
– Но им же больно!.. им больно!.. они умирают!.. Я чувствую их боль!.. я чувствую все, что чувствуют они!..
– Лучше ведь змеи, чем люди, верно?
– Типичная логика человека… Змеи с вами не согласятся, повелитель Ригеллион!
Ригеллион Одноглазый смерил Альбракию недобрым взглядом, и та гневно побледнела, едва не сломав карандаш. Питон поднял плоскую голову, его холодные глаза уперлись в того, кто осмелился рассердить любимую хозяйку. Из клыкастой пасти вырвалось сдавленное шипение.
Альбракия погладила фамиллиара по голове, исподлобья поглядывая на главнокомандующего. Она бы с удовольствием использовала своих змей для чего-то более полезного, нежели обезвреживание минных полей, но — увы! — такой возможности нет. Чешуйчатое войско пришлось собирать уже здесь, в окрестностях Владеки, а Рокуш не может особо похвастаться ядовитыми рептилиями — всего два вида, да и то не здесь, а в северных болотах.
Так что личная армия Альбракии состоит по большей части из безобидных ужей и полозов.
– Почему бы вам не использовать этих насекомых-переростков? — ядовито прошипела колдунья.
– Цреке? Цреке работают по своим собственным схемам. Я понятия не имею, что там Мурок вложил в их хитиновые головенки, но подчиняться моим командам он их точно не обучил. И я не могу понять, что такого особенного в этих рептилиях? Что за беда, если часть из них погибнет?
– Как вы можете так говорить, повелитель?! – вспыхнула Альбракия, гладя питона. — Да вы посмотрите только, как красивы эти создания!
– Красота?.. Красота субъективна — ее каждый понимает по-своему.
– Ну, так говорят только уроды, — криво усмехнулась колдунья.
Ригеллион Одноглазый потемнел лицом, губы сжались в ниточку. Альбракия испуганно притихла. Не следует шутить с огнем — Четвертый Маршал достаточно терпелив и рассудителен, но если все же вывести его из себя…
Последнего, кто это сделал, соскребали с пола саперной лопаткой.
Мины, взрывающиеся без всякого видимого повода, вызвали в рокушской крепости нешуточное беспокойство. Саперы изо всех сил пытаются выяснить, что могло послужить тому причиной, хотя в одном мнения сходятся — колдовство, конечно.
Единственный, кто ничуть не обеспокоился — Логмир Двурукий. Он спокойно сидел на стене, хрустел чипсами, с живым интересом любовался лагерем серых и все более частыми взрывами.
Одна мина рванула совсем близко, окатив Логмира волной горячего воздуха. Рядом что-то просвистело и шлепнулось прямо в пакет с чипсами.
– Смотри-ка, змеиный хвост прилетел! — удивился Логмир, вытаскивая неожиданный подарок. — Жареный!.. хрустящий!.. хм, вкусный… Под картошечку — очень даже ничего!
Глава 4
Над Рокат-Каста развеваются полотнища рокушских знамен — желто-сине-зеленый триколор. Меж зубцов исполинской крепости виднеются встревоженные усатые лица.
С другой стороны реют красно-серые флаги с черными звездами. Полки иноземных интервентов уже выстроены в боевые порядки, но в наступление все еще не идут.
Не с разбегу же по стенам взбираться?
Вперед выдвинулась линия офицеров, запахнувшихся в плащи всех оттенков синевы. Младшие колдуны — первый, второй, третий уровни. В самом центре синий перемежается несколькими зелеными пятнами.
– Я не вижу их артиллерии, — задумчиво произнес король.