Все еще шмыгая носом, успокоенная Джейли отправилась спать. А знать веселилась на балу. Вскоре виновник торжества присмотрел себе одну очаровательную баронессочку и потихоньку, но не особенно стесняясь (двухсотлетний сон напрочь лишил принца юношеской стыдливости), увлек ее в комнату рядом с бальным залом. Прелюдия прошла на редкость успешно. А потом раздался пронзительный женский визг. Нервный Энди, сшибая всех и вся на своем пути, ринулся к эпицентру визга. Даниэль спал. Из перепуганной баронессы, которую король уже совсем было собрался казнить от греха подальше, удалось вытрясти сведения о том, что юноша заснул в самый решающий момент и никак не будился. Разбудить его способом, найденным изобретательной Джейли, пробовали все двести пятьдесят девять придворных дам, присутствовавших на празднике. Безрезультатно! А в довершение ко всему прямо в воздухе появилась надпись, сделанная аккуратными синенькими буквами:
"Разбудить принца сможет лишь та, что будила его однажды. И с ней одной лишь не заснет он. Да будет так вовеки".
Затем надпись полыхнула алым огнем, и из него сложился цветок тюльпана на золотой ножке — символ богини Эндирии.
Мысленно проклиная всех богов, что вмешиваются в судьбы людей, король велел разыскать служанку Джейли. Но та напрочь отказалась будить принца по прежней таксе — двести серебряных монет за сеанс. Угроза отрубить ей голову не подействовала.
"Рубите, — совершенно спокойно согласилась наглая девица. — Только кто будет будить вашего принца?"
Не помогли и пытки мышами.
После двух с половиной часов оживленного торга Джейли и его величество сошлись на титуле герцогини, ста тысячах серебром годового дохода и помолвке с Даниэлем через месяц. После этого юноша был разбужен. Разумеется, оставшиеся сто серебряных монет счастливая девушка тут же пожертвовала богине.
Через три месяца состоялась свадьба. За это время Джейли успела вдоволь помучить несчастного принца, который, испытав судьбу пять раз, больше ни в коем случае не желал засыпать. Кроме того, Даниэль успел основательно влюбится в собственную упрямую невесту, которая, вспомнив о правилах приличия, твердо сказала ему:
"Только после свадьбы!"
Принц слонялся по дворцу из угла в угол, вздыхал, тосковал, писал стихи и терпел. Ведь будущая жена оставалась единственной женщиной на свете, с которой он мог "общаться", не рискуя заснуть. Король пытался было молиться своему тезке Эндиру, прося смилостивиться над сыном, но все его прошения в небесную канцелярию остались без ответа. Даже ради своего тезки бог не хотел портить отношения с сестрой. Женщины, они такие — если что втемяшится в голову — не переубедишь.
Вот и подходит к концу моя сказка. Как заведено, Даниэль и Джейли поженились. И жили достаточно счастливо. Во всяком случае, без скандалов, потому что королева всегда знала, чем пригрозить мужу. Она нарожала ему кучу ребятишек, а Энди, став дедом, окончательно простил невестку.
А теперь мораль: никогда не переходите дорогу колдуньям, молитесь нужным богам, не спорьте с женщинами — они ведь все равно все сделают по-своему — и будете счастливы.
Закончив рассказ, Джей потянулся за новой кружкой пива и промочил горло, наслаждаясь бурными аплодисментами. А Элия, не теряя времени даром, вновь пустила по таверне вихрик для сбора монеток, который, ловко лавируя в толпе, собирал дань уважения с благодарных слушателей. Бедному магическому созданию пришлось изрядно потрудиться — все столики в трактире были заняты, и люди не только сидели, но и стояли, прислонясь к стенам. Привлеченные рассказом Джея, они были готовы слушать замечательного сказителя с удивительной историей даже стоя.
Ловко ссыпая все непрекращающийся поток монеток в мешок под столом, принцесса удовлетворенно улыбалась. Они с братом имели успех, судя по мелодичному звону меди, золота и даже серебра.
— Ну как, господин менестрель, вам понравилось? — между делом поинтересовалась богиня у Эверетта.
— Да, только очень необычно… — помешкав, сконфуженно ответил юноша.
— Что вас удивило? — на лице девушки появилось выражение вежливой заинтересованности. — Вы ведь поете при дворе наместника, наверное, и не такое видали. Куда уж нам, нищим сказителям.
— Очень странное содержание… э… нестандартное, — наконец кое-как смог выразить свою мысль Эверетт.
— Поясните? — в голосе Элии по-прежнему был лишь доброжелательный интерес.
— Ну, обычно в сказках заколдовывают принцесс… — совсем смешался юноша.
— Но это же скучно — слушать о том, как из сказки в сказку различные напасти обрушиваются на несчастных девушек, — рассмеялась богиня.
— Я имел в виду, что обычно сказки более скромные… — наконец, смог сформулировать "претензию" менестрель.
Девушка улыбнулась:
— Просто вы живете в другой среде Эверетт. Среди знатных лордов пошлость стала завуалированной, о ней не говорят в открытую, а лишь намекают. Мы же выступаем там, где люди предпочитают называть все своими именами. В лучшем случае, не договаривая до конца. Им так нравится, и за это они платят. А деньги нужны для того, чтобы жить. Но чтобы скабрезность не стала противной, мы смешиваем ее с юмором. То, над чем можно от души посмеяться, не вызовет отвращения.
— Понятно, но я никогда раньше не слышал скабрезных сказок, — виновато признался менестрель.
— Возможно, больше и не услышите. Вы ведь, как я погляжу, нечастый посетитель подобных заведений, — заметила принцесса.
— Кажется, я многое теряю, — вконец смешавшись, пробормотал Эверетт и потупился.
— Видимо, да. Ибо странно, что юноша вашего возраста считает сказку Джея пошловатой, — согласилась девушка.
— А что, бывает еще хуже? — глаза менестреля изумленно распахнулись.
— Конечно, — мимолетно улыбнулась принцесса.
Эверетт замолк, теряясь в догадках о том, что может быть более неприличным.
Решив, что процесс благотворительного просвещения на сегодня пока лучше закончить, принцесса перевела разговор на менее смущающую тему. К тому же, к столику, наконец, смог пробиться Джей и плюхнулся на стул, который сестра заботливо сберегла для него, охраняя от многочисленных покушений публики.
— Эверетт, друг мой, если вы позволите так называть вас, — девушка взмахнула ресницами, юноша поспешно кивнул, — вы знаете, сегодня брат рассказал мне о каком-то чудном шествии, которое встретил на улице. Жрецы этого… э… Храма Судьбы. Мне бы хотелось на него посмотреть. И на ту чудесную плиту. Но вот беда, мы совсем не знаем города и почти не знаем ваших обычаев. Не могли бы вы стать нашим проводником к этому загадочному месту? А то вдруг мы заблудимся или случайно оскорбим кого-нибудь неподобающими вопросами.
— Конечно, с удовольствием! — расцвел менестрель.
Джей, отбивавшийся от усердно наседавших возбужденных поклонников, требующих продолжения и жаждавших угостить сказителя выпивкой, а так же кучки хозяев соседних трактиров и нескольких дворян, стремящихся заполучить потрясающего сказителя, не успел вставить в их разговор ни слова. Сжалившись над братом, который вертелся, как уж на сковородке, чтобы избежать прямых отказов и в то же время не дать категоричного согласия (сказители теперь весьма рассчитывали на скорейшее приглашение ко двору наместника), принцесса с энтузиазмом предложила:
— Пойдемте прямо сейчас!
— Да-да, пойдем! — поддержал девушку брат, уже изрядно уставший молоть языком.
И принц, пообещав непременно рассмотреть все предложения завтра вечером (пусть наместник поторопится с приглашением), торопливо вскочил. Уйти сейчас из трактира — было самым подходящим способом отвязаться от всех жаждавших продолжения и никого не обидеть. Джею не хотелось накачиваться до полусмерти спиртным в незнакомом мире в обществе незнакомых людей. Чего только по пьяни не сделаешь! Это в родном Лоуленде можно, напившись вдрызг, сапоги без хозяев по улице маршем за Нрэном пускать или фонарями жонглировать, с луной перепутав…
Эверетт тоже поднялся, радуясь возможности подольше побыть в обществе новых друзей, особенно столь прекрасной и загадочной женщины, как Элия. Принцесса сбегала наверх, отнесла деньги, поставила малого стража на сумку с вещами, в которую их положила, и спустилась к мужчинам. Троица проскользнула к выходу.
Глава 10. Дорога Судьбы
Уже начало темнеть. Но менестрель заверил новых знакомых, что Храм на ночь не закрывается, ведь Судьба, как, впрочем, и Случай, не приходит в назначенное людьми время. С наслаждением вдыхая свежий воздух, показавшийся еще упоительнее после духоты и тесноты таверны, компания, оживленно переговариваясь, двинулась в путь.
Вслед за ними на улицу протолкался и наместник Вальдорн. Выступление ему понравилось, да и девушка тоже, даже больше, чем белобрысый паренек. Было в ней что-то такое, способное зацепить душу мужчины, разжечь желание. Наместник твердо решил пригласить сказителей во дворец, да побыстрее, пока потенциальное развлечение не сманил из Альша какой-нибудь скучающий провинциал. Вспомнив о доме, Вальдорн поморщился. Ему совершенно не хотелось возвращаться назад, выдавливать улыбки и лебезить перед напыщенными болванами из Альвиона, и вести разговоры о делах провинции с въедливым советником Отисом. Так что его светлость тоже решили прогуляться до квартала развлечений.
На улицах по-прежнему было людно. Прогуливались или спешили по своим делам горожане, торговцы еще не складывали товар, лотошники шныряли в толпе. Довольно регулярно попадались наряды стражников.
"А наместник крепко держит город в руках. Темному Двору здесь явно не разгуляться", — мельком подумала Элия, обозревая бравых вояк.
Вдоль улиц ярко горели фонари. Их естественный яркий свет создавал весьма романтичную обстановку.
"А все-таки магические шары в Лоуленде красивее", — в голову принцессы нежданно заглянула ностальгическая мысль. Девушка решительно тряхнула головой, выгоняя непрошеную гостью, и безапелляционно заявила:
— Джей, я хочу пирожных, пирожков и пастилы!
— Желание дамы для кавалера закон, даже если она только что отужинала, — хмыкнул принц и направился к лотку со сластями. Вернулся Джей с внушительным кульком всякой вкуснятины. Богиня тут же запустила в него ручку, выудила поджаристый пирожок с яблочно-синичным повидлом и принялась с удовольствием жевать. Принц многозначительно тряхнул кульком и ткнул его под нос Эверетту. С благодарной улыбкой юноша вооружился пластинкой пастилы.
— А Храм далеко? — поинтересовалась богиня, расправившись с первым пирожком и приступая ко второму, благо предусмотрительный брат закупил их десяток.
— Он находится на Площади Судьбы в центре города. Через четверть часа будем на месте, госпожа Элия, — вежливо проинформировал Эверетт.
— Зови меня просто Элия, — небрежно попросила девушка.
Эверетт смущенно, но радостно кивнул.
— А вы, городские, часто бываете в Храме? — продолжила расспросы принцесса.
— Нет-нет, что вы! Я вот, к примеру, ни разу не переступал его порога. Человек направляет стопы в Храм лишь тогда, когда ощущает Зов Судьбы, настоятельную потребность поговорить с Силами. Я до сего дня не чувствовал ничего подобного. И ни я один, в городе есть люди, которые за свою жизнь так и не посетили святилище.