Туп помолчал:
– Правда? Его лоб украсила большая вялая морщина.
– Правда. Тело, высохшее за несколько, сотен лет, неплохо горит. Не бог весть как, но достаточно, чтобы получить драгоценную влагу.
– О!
Тупа не интересовали исторические анекдоты. По правде говоря, он был сбит с толку. Какое отношение имеют наши дела к шайке пьяных варваров, грабивших склепы далекой страны сто лет назад? Он меня удивлял. И опрокидывал сложившиеся у меня представления о Страже. Возможно, я ошибался. Возможно, там служат не только лентяи и взяточники. Возможно, у некоторых из них, как у Тупа, добрые намерения, просто они чересчур глупы, чтобы выполнять свои обязанности.
Туп сел на корточки и стал совать лампу под кресло Покойника.
«Вели ему прекратить, Гаррет.»
– Он живой. Бросьте, капитан. Он начинает подавать сигналы.
«Гаррет.»
– Загляни-ка в наши головы, Старик. У нас возникла сложность.
Туп замер, пламя меньше, чем в полуметре от бумаги, глаза лишь чуточку выше моего тайника.
«Ты проклятие, посланное мне под конец моих дней, Гаррет. Я был чрезмерно добр. Не однажды я испытывал искушение прервать наше сотрудничество. Я жалею, что не поддался этому желанию. Ты плохо воспитан, нагл, безрассуден и неотесан. Тебя спасает лишь твое грубоватое обаяние.»
– Мамочка меня любила. Но что она понимала?
«Я могу часами перечислять твои недостатки. Но сейчас не время.»
– Ты так часто это делал, что я знаю их наизусть.
«Прекрасно. Ты не лишен добродетелей, возмещающих эти недостатки.»
Я впервые услышал от него такое. Тинни, Майя и еще одна, а может, десяток дам поминали мои немногочисленные добродетели и многочисленные недостатки, но…
«Включая всепоглощающую лень. Однако на этот раз ты был прав, что меня разбудил.»
– Боже, забери меня отсюда. С меня достаточно.
«Твои манеры достойны сожаления. Ты мог найти более пристойные способы привлечь мое внимание. Но ты правильно оценил положение. Ты не справишься с этим делом без моей помощи.»
Самодовольный тип, а? Я дал Тупу сигнал к отступлению.
– Он проснулся.
Мне дышалось легче, когда Стража не покушалась на мое имущество и состояние.
«Я опасался, что дело примет такой оборот. Были намеки. Но под воздействием твоего молниеносного и, казалось, окончательного успеха на Холме я позволил себе обмануться. Потому что я хотел, чтобы это было правдой. Да. Даже такие реалисты, как я, время от времени поддаются соблазну принять желаемое за действительное. Сердце и ум естественным образом избегают страшного.»
Громко, пространно и со смиренным видом хвастайся своими провалами, и они превратятся в достижения. Все увидят, какой ты молодец. Я сказал:
– Мне кажется, ты вообще не спал, а только прикидывался. Перестань ломать эту чертову комедию, Весельчак. Девушки умирают четко по расписанию. Пора положить этому конец. Ты беседовал со всеми, кто имеет хоть какое-то отношение к делу. Что-нибудь ты узнал? Изложи нам свою точку зрения. Скажи, как прекратить это раз и навсегда.
«Вряд ли это получится. В том смысле, как ты это понимаешь. Если мое первое впечатление верно. Капитан Туп! Мне нужны сведения о человеке, которого вы подобрали на Дне. Гаррет, я хочу узнать об этих ножах для жертвоприношений.»
Я почувствовал, как он проникает в мои мозги глубже, чем обычно. Вероятно, в то же самое время он забрался в голову Тупа. У Тупа глаза полезли на лоб. Я понял, что в моей башке он ищет то, что я увидел на месте последнего преступления, но не уразумел.
Это не забава и не развлечение, когда кто-то копается у тебя в мозгах. Я терпеть этого не могу. Вам бы это тоже не понравилось. Там есть такое, чего никто не должен знать. Но я не стал закрываться от Покойника.
Я могу это сделать, если как следует постараюсь.
Он меня удивил.
«Бабочки?»
– Да. Ну и что?
«Уже третий раз. Это новый поворот. Хотя никто не упоминал бабочек в связи с другими жертвами, я чувствую, что мы имеем дело с одним и тем же убийцей.»
– Серьезно?
Я не мог представить себе десяток парней, одержимых одним и тем же пунктиком: как бы найти себе молоденькую, хорошенькую брюнетку, повесить ее, выжать кровь и выпотрошить.
«Да, Гаррет. Вот именно. В ходе моих многочисленных бесед выявилась одна очень интересная подробность: белокурая девица Таня Факен была не натуральной блондинкой. Блондинкой она стала за несколько часов до гибели.»
– А существуют вообще натуральные блондинки? Я их почти не встречал.
«Да, их немного. Я хочу сказать, что на цвет волос жертв следует обратить внимание.»
Это сообразил даже Туп. Я так и сказал.
«Конечно. Но, разоблачив убийцу, мы на радостях об этом забыли. Так?»
– Когда злодей схвачен и все закончено, детали уже не имеют значения. Ты сказал, что опасался этого. Ты понял, что происходит, еще до того, как я все испортил своим обманчивым успехом?
«Да. Ты правильно думаешь, что такого рода убийства случались и раньше. Я знаю в прошлом три серии подобных убийств, хотя о первых двух сериях мне известно лишь понаслышке. Эти преступления происходили, когда я еще был на ногах и окружен существами, чьи причуды и горести представляли в лучшем случае академический интерес. Типы жертв и способы убийства совпадают, но, насколько я помню, до сих пор не было речи о бабочках.»
– Может, никто их не замечал. Обычно, видишь то, что ожидаешь найти.
Но один из подчиненных Тупа заметил.
«Возможно, ты прав. Незачем было искать бабочек. Хотя, как я уже отметил, меня не очень интересовало поведение немытых, невежественных и недоразвитых варваров, способных топить перегонные кубы останками своих предков.»
Он любит иногда подпустить шпильку.
– Ладно. Ты кое-что знаешь. Говоришь, что этого опасался. Может, ты перейдешь к делу до того, как в городе будут перебиты все брюнетки? Признаюсь, я питаю слабость к рыженьким, но брюнетки тоже имеют свои достоинства и представляют большую ценность.
«Кошмары старых времен, Гаррет.»
– Это уже было. Ну? Выкладывай свой сюрприз.
«В предыдущие разы я близко не сталкивался с этими преступлениями. Однако события были столь драматичны, что застряли в памяти, хотя и без некоторых полезных подробностей.»
– Ясно. – Я начинал злиться. И ему это доставляло удовольствие. – Может, вспомнишь, что у тебя там застряло в памяти?
Он мысленно вздохнул и, презрев мое нетерпение, храбро продолжал:
«Тогда, как и теперь, жертвы обладали однотипными физическими особенностями. Это были молодые брюнетки, привлекательные по человеческим представлениям, с очень похожими чертами лица. В сущности, сходство лиц казалось более важным, чем рост и вес.»
Перед моим мысленным взором промелькнуло множество лиц; тех, которые Покойник представил себе из бесед с родственниками женщин, и тех, что с давних пор остались в его памяти. Все эти женщины были из разных семей, но могли сойти за сестер. Все походили на дочку Чодо, может, только не такие бледные, и прическу носили такую же, как она, когда я увидел ее у Гулляра…
Стоп. Мне впервые пришло в голову, что там у нее была другая прическа. Она распустила волосы, а в заведении Морли они были уложены короной вокруг головы.
«Прическа может быть ключом к разгадке. Покойник показал мне несколько причесок из прежних времен. Лица и фигуры вырисовывались смутно, но волосы были причесаны, как у дочки Чодо в дансинге у Гулляра. У всех недавних жертв были пышно взбитые волосы.»
– Итак, возможно, перед нами несчастливый парикмахер, – сказал Туп. – Он крадется по коридорам истории, уничтожая неудачные и вышедшие из моды прически.
Все-таки у него есть чувство юмора. Правда, весьма своеобразное.
Я сказал:
– Все это как-то жутко, Весельчак. И так думал не только я. Несмотря на кажущееся легкомыслие, Туп позеленел от страха.
«Здесь замешано колдовство, Гаррет. Древнее, мрачное, мерзкое колдовство. Самая отвратительная форма черной магии. Кремированные покойники не могут воскреснуть и снова взяться за свои зверства.»
– В самом деле? – Какой гений. – Я тоже так думаю.
Я все-таки сыщик. И применяю дедуктивный метод. А может, индуктивный. Я всегда их путаю.
«Тут действует проклятие. Если теперешняя серия убийств на самом деле связана с предыдущими, это очень сильное проклятие. В прошлом после ареста и казни преступников убийства прекращались.»
– Но потом опять возобновлялись. Со временем. Случайно. Через много лет.
– А сейчас они возобновились сразу же, – сказал Туп.
«На этот раз впервые преступника поймали быстро. На этот раз впервые обошлись без судебного процесса и казни. На этот раз впервые тело преступника кремировали.»
– Ну и что? – спросил Туп. Теперь он тоже включился в игру. К тому же он снова подошел к лампе, будто раздумывая, не стоит ли разжечь костер, просто чтобы поторопить Покойника.
Туп не так глуп, как прикидывается. Насколько я помню, раньше убийц ловили, судили, приговаривали к смерти и вешали. Повесили двоих. Самому первому, кажется, отрубили голову. Тогда рубить головы было в моде. В каждом случае останки хоронили в общей могиле.
«Казненных преступников до сих пор хоронят в общих могилах. Это составная часть наказания.»
– Ну? – сказал я.
– И что? – сказал Туп.
«Гаррет, Гаррет, неужели тебе настолько лень пошевелить мозгами? Я сказал тебе все что нужно. Ты превратил свою голову в мусорную свалку и место для прикрепления ушей.»
Все те же старые штучки. Я должен воспользоваться данными мне богами мозгами и талантами и докопаться до всего сам. Он не шутит. Он думает, что так он меня воспитывает.
Туп схватил лампу и направился к креслу Покойника.
Я помахал рукой, чтобы он вернулся:
– Покойник прав. Отчасти. Он сообщил нам все что нужно. Так или иначе, если вы будете ему угрожать, он заупрямится. Он гордый. Скорее позволит вам сжечь его самого и весь дом в придачу, чем даст более прямой ответ.
С минуту Туп глядел на меня, потом решил, что я говорю правду.
– Чертов оракул, а? – Он поставил лампу на место. – Так что он сказал? За что нам зацепиться?
Я не имел понятия. Знал только, что Покойник видел какую-то зацепку, и она, по всей видимости, была прямо у меня перед глазами.
Разумеется, он не был в самой гуще событий, он не был подавлен и смущен, и его ноздри не щекотал до сих пор запах, идущий от умершей в муках девушки. Он все вычислил и теперь говорит себе, что Гаррет бестолков до невероятия.
28
Меня уже почти осенило. Я чуть не воскликнул: Эврика! Подсознание намекало мне, что, если я буду хорошим мальчиком, оно отплатит мне тем же. Но тут кто-то заколотил в дверь. Парадная дверь – это просто бич. Надо заложить ее кирпичами. Входить и выходить украдкой через черный ход. Если какой-нибудь надоеда обнаружит вместо двери кирпичную кладку, неужели он станет продолжать навязывать мне свое общество?
Догадка ускользнула от меня. Я взглянул на Тупа. Он был в таком недоумении, что, наверное, не смог бы написать собственное имя. Помощи ждать не приходится. Я поплелся к двери посмотреть в глазок. И увидел Морли и Дина, которые, в свою очередь, пялились в щелочку на меня. Мне очень хотелось оставить их за дверью. Но Морли ведь пройдет сквозь стену, если его заставить ждать. И он, пожалуй, не заслуживал мокнуть под дождем. А я не мог придумать, как бы мне его впустить, а Дина оставить на улице, так что пришлось открыть и впустить всю компанию и еще выслушать их неблагодарные замечания насчет того, сколько нужно времени, чтобы отпереть дверь.