Я снова очутилась на коврике перед нашей дверью. Я поднялась и огляделась вокруг. Всё выглядело как раньше, когда я вышла за леденцами для бабушки Мэдди. И дома, и припаркованные машины, и даже дождь. Чёрный человек возле дома номер восемнадцать уставился прямо на меня.
— Да уж, тут не только ты в шоке, — пробормотала я.
Как долго меня не было? Интересно, а этот в чёрном пальто видел, как я пропала у поворота, а потом вдруг появилась на коврике перед дверью? Небось, глазам своим не поверил. Так ему и надо. Хотел загадок — пусть получает.
Я бешено затрезвонила. Открыл мистер Бернхард.
— Что за спешка? — спросил он.
— У вас, может, никакой спешки, а я лично тороплюсь!
Мистер Бернхард удивлённо скруглил бровь.
— Извините, я забыла кое-что важное, — я проскользнула мимо него и со всех ног помчалась по лестнице, перескакивая через ступеньки.
— Ангел мой, а я думала, что ты уже убежала!
Задыхаясь, я глянула на стенные часы. Прошло как раз двадцать минут с тех пор, как я вышла из комнаты.
Бабушка Мэдди ошарашенно поглядела на меня, когда я влетела в комнату.
— Как хорошо, что ты решила заглянуть ещё раз! Совсем забыла, в «Селфриджес» продаются те же конфетки, только без сахара. Обёртка совершенно такая же! Их не бери ни в коем случае, от тех без сахара у меня… э-э… пищеварение ухудшается.
— Бабушка Мэдди, а почему все так уверены, то ген именно у Шарлотты?
— Почему-почему, кончается на «у». Спроси что полегче, — вид у бабушки Мэдди был немножко сконфуженный.
— Кто-то делал ей анализ крови? Может, ген у кого-то другого? — моё дыхание постепенно успокаивалось.
— Сомнений быть не может, Шарлотта — носительница гена.
— Это анализ ДНК показал?
— Тут ты, дорогуша, не того спросила. Я в биологии полная дурочка, не знаю даже, что оно такое, это твоё ДНК. Сдаётся мне, тут дело не в биологии, а, скорее, в высшей математике. Жалко, что математика мне тоже не давалась в своё время. Когда вокруг жонглируют цифрами-формулами, я просто перестаю вникать и думаю о чём-то более милом и привычном. Могу лишь сказать тебе, что Шарлотта появилась на свет точно в рассчитанный за столетья до нас и назначенный специально для неё день.
— Значит, по дате рождения определяют, в ком ген? — я нервно покусывала губы. Шарлотта родилась седьмого октября, а я — восьмого. Нас разделял один-единственный день.
— Скорее наоборот, ген определяет дату, — сказала бабушка Мэдди. — Они всё точно рассчитали.
— А если они ошиблись?
На один день!Это же так просто. Произошла ошибка.
Идиотский ген был у меня, а не у Шарлотты! Или у нас обеих. Или… я плюхнулась прямо на пол.
Бабушка Мэдди покачала головой:
— Они не ошибаются, ангел мой. Уж если эти люди что и могут по-настоящему, так это считать.
Что вообще за «эти люди»?
— Ошибиться может каждый, — сказала я.
Бабушка Мэдди засмеялась:
— Надеюсь, ты не заподозришь в ошибке Исаака Ньютона?
— Ньютонрассчитал день рождения Шарлотты?
— Дитя моё, мне прекрасно знакомо твоё любопытство. Когда я была такой же маленькой, как ты сейчас, я тоже хотела всё знать. Но, во-первых, кто меньше знает, тот крепче спит. А во-вторых, я правда-правда очень хотела бы коробочку лимонных леденцов.
— Всё это так нелогично, — сказала я.
— Лишь на первый взгляд, — бабушка Мэдди погладила меня по руке. — Только так: я тебе ничего не говорила, понятно? Наша беседа пусть останется между нами. Если твоя родная бабушка узнает, что я всё тебе рассказала, она страшно разозлится. А в гневе она ещё страшней, чем обычно.
— Всё, бабушка Мэдди, не тревожу тебя больше. И уже бегу за леденцами!
— Ты доброе дитя.
— Последний вопрос: сколько времени проходит с момента первого прыжка до следующего?
Бабушка Мэдди вздохнула.
— Ну пожа-а-а-а-луйста!
— Не думаю, что в этом деле установлены какие-нибудь правила, — сказала она. — Каждый носитель гена — особенный. Но никто не умеет управлять своими прыжками во времени. Это случается каждый день, совершенно спонтанно, даже несколько раз на дню. Потому этот хронограф — такая важная штука. Насколько я поняла, он поможет Шарлотте не болтаться совсем беспомощно туда-сюда по времени. Её можно будет послать в определённый год и день, где с ней ничего не случится. Так что не волнуйся за неё.
Честно говоря, в тот момент я гораздо больше волновалась за себя.
— А сколько времени проходит в настоящем, пока носитель гена в прошлом? — спросила я, затаив дыхание. — И можно ли во второй раз допрыгнуть аж до эры динозавров, когда здесь было одно сплошное болото?
Бабушка оборвала меня резким взмахом руки:
— Довольно, Гвендолин! Мне-то откуда знать!
Я встрепенулась:
— Всё равно спасибо за твои ответы, — сказала я, — ты мне очень помогла.
— Что-то мне так не кажется. Совесть не даст мне теперь покою. Ох, не должна была я потакать твоему любопытству. Мне ж самой не положено этого знать. Когда в прежние времена я пыталась расспросить брата — твоего дедушку — обо всех этих тайнах, он оставался непреклонным и отвечал лишь «не порть здоровье!» Ну так ты мне сегодня конфеток принесёшь? Только не забудь, пожалуйста: с сахаром!
Бабушка Мэдди помахала мне вслед.
Чем это, интересно, тайны портят здоровье? И что вообще знал обо всём этом мой дедушка?
— Исаак Ньютон? — озадаченно повторила Лесли. — Это тот, с силой притяжения?
— Ага. Но он ещё успел рассчитать день рождения Шарлотты.
Я стояла в «Селфриджес», в продуктовом отделе перед холодильником с йогуртами, прижимала правой рукой телефон к уху, а левой держалась за правую.
— Только никто не поверит, что он ошибся. Ну да, кто такому поверит! Это ж Ньютон! Но он всё-таки просчитался! Я родилась на следующий день после Шарлотты, и именно я совершила прыжок во времени — я, не она!
— Это всё очень загадочно. Вот ёлки-палки, снова эта железяка будет грузиться целый час. Включайся давай, ты, животное! — Лесли, как всегда, ругалась со своим компьютером.
— О Лесли, это было так… странно! Ещё немного, и я встретилась бы со своим предком! Может, помнишь этого толстяка с картины перед потайной дверью, пра-пра-пра-пра-прадедушку Хью. Если это, конечно, было его время, а не чьё-нибудь ещё. Между прочим, они вполне могли упрятать меня в психушку.
— Да уж, с тобой могло случиться что угодно, — сказала Лесли. — Что-то я торможу, все эти годы столько шуму вокруг Шарлотты, а потом вдруг — на тебе! Расскажи об этом маме, обязательно. И вообще, давай скорей домой! Это может в любой момент случиться снова!
— М-да, ситуация не ахти.
— Да уж. О, не прошло и ста лет, а я в Интернете. Могу тебе погуглить Ньютона для начала. А ты рули домой тем временем! Кто знает, сколько лет тут стоит этот магазин, может, раньше здесь была яма, и ты сейчас как провалишься метров на двенадцать!
— Бабушка просто свихнётся, когда узнает, — сказала я.
— Да, а бедная Шарлотта! Все эти годы терпеть, от всего отказываться, а в итоге — фигушки! О, вот, Ньютон. Родился в 1643 году в Вулсторне — о Боже, это ещё где? — умер в 1727 году в Лондоне… так, это неважно… это тоже… здесь ничего не написано про путешествия во времени, только какие-то исчисления бесконечно малых величин, что-то я таких не знаю, а ты? Трансцендентность всех спиралей… квадратика, оптика, небесная механика… так-так, а вот закон всемирного тяготения. М-да, штука про трансцендентность спиралей как-то больше всего смахивает на путешествия во времени, как считаешь?
— Честно — не-а, — сказала я.
Влюблённая парочка рядом со мной оживлённо обсуждала, какой йогурт купить.
— Ты что, ещё в магазине? — крикнула Лесли. — А ну скорей домой!
— Уже бегу, — заверила я и, схватив пачку бабушкиных леденцов, заторопилась к выходу.
— Но Лесли, я не могу рассказать об этом дома! Они же решат, что я совсем тю-тю.
Лесли захихикала в трубку:
— Гвен! Любая другая семья обязательно отправила бы тебя лечиться, но только не твоя! У них же только и разговоров, что о путешествиях во времени, хронометрах и занятиях по тайноведенью.
— Не хронометр, а хронограф, — поправила я. — Эта штука, кстати, заправляется кровью. Вот гадость, да?
— Хро-но-граф… Так, гуглю хронограф.
Я пробиралась по шумной Оксфорд-стрит к следующему светофору.
— Тётя Гленда обязательно скажет, что я всё это выдумываю, чтобы показаться значительней, и испортить Шарлотте приключение.
— И что с того? Уже когда ты прыгнешь в следующий раз, они как-нибудь догадаются, что были не правы.
— А вдруг не прыгну? Вдруг это было что-то вроде приступа? Или насморка?
— Ты сама-то веришь в то, что несёшь? Так, хронограф. Кажется, это многофункциональные наручные часы. На «ebay» их целая куча продаётся. От 10 фунтов стерлингов… Дуристика… о, погоди, я погуглю Исаака Ньютона, хронограф, путешествия во времени и кровь, всё вместе.
— Ну?
— Результатов: ноль, — Лесли вздохнула. — Ну какие же мы дуры! Надо было раньше всё разведать. Так, для начала я достану нам необходимую литературу. Должен же мне читательский билет хоть раз пригодиться? Ты где сейчас?
— Перехожу Оксфорд-стрит и сворачиваю на Дьюк-стрит, — я усмехнулась. — Спрашиваешь, чтобы прийти сюда и нарисовать мелом крестик, если разговор вдруг оборвётся? Я тут вообще задумалась на досуге, зачем Шарлотте этот крест?
— Ну, наверное, они могли бы послать за ней того второго типа. Как там его?
— Гидеон де Виллер.
— Ну и имечко, жесть. Сейчас и его погуглим. Гидеон де Виллер, как там он пишется?
— Я откуда знаю! Давай ещё пораскинем мозгами насчёт креста мелом — куда бы они его послали, Гидеона этого? Ну, то есть, в какое время? Шарлотта могла бы очутиться где угодно. То есть, в любой минуте, в любом часе, в любом дне, в любом веке. He-а, тогда от креста никакого проку.
Лесли так громко взвизгнула мне в ухо, что я чуть не выронила мобильный.
— «Гидеон де Виллер» — есть такой!
— Ну же, читай!
— Тэк-с, здесь написано: команда по игре в поло гринвичского интерната имени Винсента в этом году снова выиграла британский кубок по поло среди школьников. Награде радуются справа налево: директор школы Уильям Гендерсон, тренер Джон Карпентер, капитан команды Гидеон де Виллер…и так далее. Вау, он ещё и капитан команды. Картинка, правда, малюсенькая, фиг разберёшь, кто из них кони, а кто мальчики. Ты где там, Гвен?
— Всё ещё на Дьюк-стрит. Верно, интернат в Гринвиче, конный спорт — это наверняка он. Там не написали, что он исчезает время от времени? Может, прямо с лошади?
— А, чёрт. Только увидела, этой заметке уже три года. Сейчас он, наверное, уже школу закончил. Как ты там, голова не кружится?
— Нет пока.
— А где идёшь?
— Лесли!! Всё ещё по Дьюк-стрит. Спешу, как могу.
— Ладно, мы с тобой повисим на телефоне, пока ты не дома, а там ты сразу расскажешь всё маме.
Я поглядела на часы:
— Она ещё не вернулась с работы.
— Тогда подождёшь, но поговори с ней обязательно, поняла? Она наверняка знает, что делать. Гвен? Ты ещё там? Ты меня поняла?
— Да. Лесли?
— Чего?
— Я так рада, что ты у меня есть. Ты лучшая подруга на свете!