— Поймаю — выпорю! — пообещал брюнет, показав мне внушительных размеров кулак. Я оглянулась, но не ответила. — Ремнем! — уточнил он. На это я тоже смолчала. — По голой заднице, — а вот это уже было слишком, и, снова тормознув метлу, я пригрозила:
— Не отстанете — я вас самого приворожу, притом так, что черт ногу сломит в рецепте моего приворота! И ремешком тогда будете уже сами себя хлестать… от переизбытка извращенных фантазий.
— Ах ты…
— Ай да я! — патетично воскликнула, глядя на него с высоты. — Задержалась я, да. Непорядок! Так что всего вам самого плохого вместе с вашим мерзавцем сынком и проща — а-айте! — я полетела прочь, больше не реагируя на его выкрики.
Пусть прыгает, пусть ругается, пусть погоню за мной снаряжает, пусть… все равно мне в этом городе больше не жить и в школе травников не учиться. По его вине!
Ненавижу…
Все Рэдгруверы козлы. Что старший, что младший, что… а есть ли у них еще родственники? Вроде дед жив. Хотя лучше бы таких господ и вовсе не было, на них заклинание бесплодия надо вешать еще в колыбели, чтобы пресекать гнилой род на корню. Вот не стерилизовали господина градоправителя вовремя, он и зачал морального урода, который, дожив до семнадцати лет, возомнил себя принцем города, имеющим право творить все, что вздумается. И девчонку для постельных утех решил получить ту, которую приспичило. А что ей всего четырнадцать и она предпочитает спать с плюшевым зайцем, а не с парнем, так разве это волновало младшенького Рэдгрувера? До насилия, конечно, не дошло… в отношении зазнобы. Зато меня, как лучшего зельевара в школе, подонок выследил вместе с дружками, надел на голову мешок, приволок в незнакомый район и запер в подвале, пообещав, что выпустит лишь после того, как я приворожу к нему малышку Дрюр.
Я и приворожила. Только не ее к нему, а его к ней. И да, особ, носивших эту фамилию, в городе оказалось несколько. Одну из них — старую ведьму Гиргеру я даже знала лично. К ней‑то разбалованного папашей парня и отправила… песни любовные петь под светом молодой луны. Меня же шайка идиотов выпустила на свободу, проверив с помощью заклинания, на кого сделан приворот. Дрюр и Дрюр, уточнить имя эти болванам, к счастью, в голову не пришло. Решили, что так сильно меня запугали, что я сделала все, как велели. Наивные!
Ну а на следующий день началось… Скандал, придуманные обвинения, вылет из школы травников, которая существовала на деньги семьи Рэдгрувер, обличительные газетные статьи с моим портретом, нарисованным местным художником (руки б ему оторвать за такое «сходство»!) Ну, и вот результат: я с заплечным мешком верхом на метле покидаю славный град КираспОль, а вслед сыплет угрозами его вовсе не славный градоначальник.
Эх, Эллис, Эллис… говорила мне бабушка, ведьма в семнадцатом поколении, учиться себе тихо на зельевара, стараясь не выделяться шибко, и уж точно не связываться с сильными мира сего, но… сделанного не вернешь, надо думать, куда теперь податься, пока меня ищейки и правда не поймали.
Катарина
Тонкие веточки щекотали щеку, солнечный свет бил в глаза, а от неудобной позы занемело все тело. Поморщившись, я разлепила ресницы и… снова зажмурилась. Вид с верхушки дерева на чей‑то ухоженный дворик поразил в самое сердце. Так поразил, что я предпочла снова прикинуться спящей. Ну или мертвой на худой конец. Какого лешего я вообще сюда забралась? Вроде ж вино выветрилось, и я даже направилась на вокзал ждать свой…
А — а-а, экспресс!
Подскочив, как ошпаренная, я села в большом гнезде, где раньше явно обитали аисты, и принялась шарить за пазухой в поисках проклятого конверта. Там лежало направление в Магическую Академию Разрушения и Созидания, стоящую на границе двух государств, билет и чек, которым рассчитала меня госпожа Танис. Все оказалось на месте и я, выдохнув, наконец расслабилась. Вернее, уселась, скрестив босые ноги, и принялась усиленно вспоминать вчерашний маршрут, который каким‑то непостижимым образом завел меня на дерево.
Так… была пьянка, угу. Долгая, скучная, плаксивая, но с участием дорого вина. Такое мне в ближайшее время точно не светит, так что буду вспоминать свое «нравственное падение» на чужой крыше с ностальгией. Что дальше? Ах, да — а-а… был кот! Большой, серый, наглый и к тому же оборотень. Оборотень! Так вот из‑за кого я сижу в гнезде, распугав всех птиц!
Перед глазами поплыли картины ночных злоключений. Накинув на себя облик старой нищенки, я спокойно брела по пустынной улице, освещенной тусклым светом фонарей, пока не напоролась на свору бродячих собак. Те, учуяв на мне запах оборотня, «приветливо» оскалились и рванули навстречу. А у меня, между прочим, фобия! С детства панически боюсь собак: больших и маленьких, злых и добрых — любых. Достаточно им сказать свое веское «гав», и душа моя дезертирует в пятки, которым это лишь придает ускорения.
Так случилось и ночью. Не помня себя от страха, я бросилась бежать от разъяренных псов. Мимо аккуратных изгородей и домов, мимо ажурных лавочек ночного сквера… мимо сильно ошарашенного бродяги, выронившего изо рта самокрутку. Оно и понятно — несущаяся сломя голову «старуха», которая еще и верещит при этом, аки недорезанный свин, — зрелище не для слабонервных. Потом были скоростной штурм ближайшего ствола, перепуганный не меньше меня аист и затянувшийся собачий концерт под деревом. Под него‑то я и заснула, не переставая дрожать, поминать недобрым словом Каина и жалеть о том, что у меня до сих пор нет собственного домового.
У некоторых девчонок в школе была мелкая нечисть, признавшая их за хозяек. Она‑то ведьмочек из переделок и выручала. Я же всегда рассчитывала только на себя и свои умения. Но, к сожалению, знание заклинаний не отменяло растраты энергии, на восстановление которой требовались еда и сон. Ну или добрый маг, готовый поделиться своими силами. Таких идиотов в числе моих знакомых не было. Тем более их не нашлось посреди ночи. Поэтому я и драпала от собачьей своры проверенным жизнью способом, а не упорхнула от зубастых шавок, как тот аист, который слинял из гнезда.
На дерево слевитировала без проблем, но продолжительное использование магии воздуха требовало гораздо больше энергии, а я устала. Слишком много сил и нервов ушло на приготовление злосчастного зелья. И на попытку состряпать достойный отворот для бедного козлика — тоже. А потом был скандал, унижение и красивый пинок под зад с легкой ноги самой уважаемой магианы города. С этого момента я стала здесь изгоем. Отныне все двери в Идорские магические конторы для меня закрыты. Слухи, как назойливые насекомые, разлетелись быстро и осели на ушах благодарной публики. И главной сплетней этой недели стал мой «козлиный приворот».
Проклятье! Ненавижу любовную магию, собак и облезлых котов — оборотней.
Под такие рассуждения я спустилась с дерева, так как внизу уже никого не было, натянула на ноги слегка погрызенные туфли, частично закопанные в корнях трудолюбивыми шавками, и устремилась на вокзал. Если обойдусь без новых приключений, я еще вполне успею на экспресс. Даже обналичить чек есть шанс. Вот только где я, и где «без приключений»?!
Когда цель была так близко — две острозубые башенки вокзального здания уже маячили в зоне видимости, на моем пути снова возник ОН! Тот самый облезлый кот, из‑за которого я выселила бедолагу аиста, а не потеснила алкашей на скамейке зала ожидания. В утреннем освещении оборотень выглядел… странно. Дымчатый окрас украшали кремовые разводы, на усатой физиономии красовались белые пятна, а на ухе висел некий атрибут женского белья, рассчитанный на особу с седьмым размером груди, не меньше.
Ошалело вращая глазами, кошак явно искал, куда спрятаться. И я быстро поняла, почему. Стоило двери соседнего дома распахнуться, выпустив на крыльцо разъяренную девицу с вышеупомянутым бюстом, как пониманием меня прямо‑таки накрыло. Кота же при виде меня накрыло узнаванием. Радостно оскалив усатую морду, этот не сильно чистый зверь кинулся ко мне. Я от него. А девица в расхристанной ночной рубахе следом за нами со сковородой и криками:
— Я тебе дам топленого молочка, я тебе припомню сметанку на все эротические места, я тебе блинчики, гаду блохастому, на твоей наглой морде сейчас зажар — р-рю!!!
И я была полностью согласна с таким планом действий, особенно если он осуществится до того, как этот обормот вытрет свою морду о мою одежду, да только оборотень рассудил иначе. Толкнув меня в темный переулок, Каин перекинулся в человека и, прижав мое возмущенно трепыхнувшееся тело к стене, впился в губы поцелуем. Долгим, влажным… неприятным! Такой банальщины я от него, признаться, не ожидала. Даже разочаровалась как‑то, вот честно!
То, что оборотни носят зачарованную одежду, исчезающую при смене ипостаси и снова возвращающуюся вместе с человеческим обликом, было делом известным. Да и на заклинание очищения магически одаренному существу много сил не потребовалось. Но зачем ко всему прочему меня‑то в углу зажимать? Его бы и так никто не признал. А он… он… козел он, а не кот! Хотя нет, козлы — существа хорошие, Лорд например. А этот… ф — у-у.
Я демонстративно сплюнула и тщательно вытерла губы, когда Каин от меня наконец оторвался. Мимо пронеслась разъяренная девица с чугунным инвентарем, и я где‑то с секунду боролась с искушением крикнуть, что «гад блохастый» здесь. Потом решила, что это подло, и, смерив взглядом парня, задумчиво смотрящего на мою руку, которую я по — прежнему держала возле рта, язвительно процедила:
— Мог бы и поинтересней что придумать, герой — любовник, — после чего толкнула парня в грудь, чтобы не загораживал проход, и, гордо расправив плечи, пошла на вокзал.
И шла бы себе дальше так… гордо, если бы не услышала призывный гудок готового к отправлению экспресса. Но как? Я ведь все рассчитала! Неужели после роковой ошибки с приворотным зельем я начала допускать неточности даже в простеньких заклинаниях для определения времени?! Больше я о нахальном оборотне не вспоминала. Потому что, бегая, словно угорелая, от платформы до камеры хранения и обратно, думать о чем‑либо еще, кроме как о желании успеть на поезд, было сложно.
Но главная неприятность ждала впереди. Выложившись почти по полной на вполне правдоподобную иллюзию коровы, стоящей на путях, мне удалось задержать на несколько минут посадку. А вот попасть в вагон — нет. И все потому, что я каким‑то невероятным образом умудрилась потерять билет. Не направление в МАРиС, и даже не чек с написанной на нем скромной суммой, а именно билет! И все, что мне оставалось — это стоять на перроне, глотать слезы и махать носовым платочком уплывающему вдаль экспрессу, начинающему свое плавное скольжение по воздуху в полуметре над толстым рельсом, создающим магическое поле, удерживающее состав.
Ну уж нет, не уйдеш — ш-ь! Ведьма я или кто?! И фантазия у меня куда лучше, чем у некоторых любителей баб и сметаны!
Мысленно подбадривая саму себя, я взлетела на крышу последнего вагона и, приклеившись заклинанием, чтобы ненароком не сдуло, принялась потрошить свою походную сумку. Где‑то на дне должен был лежать небольшой шатер, оставшийся с практики. Если получится установить его и зачаровать от ветра, глядишь, я и доберусь до конечной станции с комфортом, ведь прибыть в указанное время к новому месту обучения для меня очень важно.