Сторожевые башни возносились к самому небу, соскребая мелкой, как рыбья чешуя, черепицей легкие облака. Узкие полотнища стягов трепетали на ветру. Три белые стрелы на красно-черном. На стене запели рога, и подъемный мост со скрежетом опустился. Ворота приветливо распахнулись.
Обозрев с высоты седла счастливые лица слуг и соратников, Мэй едва сдержался, чтобы не выдать безграничной усталости и раздражения, царивших в душе. Наступил на горло своему настроению и улыбнулся в ответ. Вернее, попытался улыбнуться.
-Позаботьтесь о леди Хелит, - распорядился он, передавая живую находку в руки женщин. - И о мертвых тоже.
Ему безумно хотелось только одного - остаться самому, со своими мыслями и тревогами. Чтобы никто не заглядывал в лицо, не искал ответов на неразрешимые вопросы.
-Тебе не мешало бы отдохнуть, - молвил Дайнар, скорее угадав состояние лорда. - Ты слишком близко все к сердцу берешь. В том, что случилось с посольством из Алатта, нет, и не может быть твоей вины.
Говорил и понимал, что враги Мэйтианна - те, кто притаился в Лот-Алхави и те, от кого он стережет границы Тир-Луинен - припомнят и попеняют Рыжему за то, что не выслал навстречу отряду леди Хелит своих доверенных фианни, не предусмотрел, не упредил несчастья.
Они шли узкой галереей, ведущей к личным покоям Мэя. Дайнар чуть позади князя, чтобы не нарушать субординацию. Стражники вытягивались в струнку, преданно поедая глазами своего огненного князя. Рыжего любили и боялись. А он, на самом деле, не нуждался ни в том, ни в другом.
-Не нравится мне вся эта история, - вздохнул он. - И девушка не нравится, и все, что с ней случилось - тоже.
-Думаешь, она с ума сошла?
-Нет, Дайн, если говорить о разуме, то она вполне нормальна. Но что-то в ней не так.
-В каком смысле? - удивился Дайнар.
-Ты слышал язык, на котором она теперь говорит? Разве он похож на гайши? Лирис? Я, вообще, слышу его впервые. Да и не владела Хелит никаким иными наречиями, кроме родного. Я точно помню.
Сам Мэйтианн разговаривал на пяти языках и читал еще на трех - ныне мертвых, стало быть, знал о чем речь.
А молчал Рыжий Мэй о том, что в спасенной нынче утром Хелит, от настоящей леди Гвварин практически ничего не осталось. Он уже не мог сказать точно, но чуял каким-то верхним чутьем несоответствие. Раньше, до того, как все случилось - да, мог. Теперь - нет.
-Дэй'ном…? - подозрительно сощурился Дайнар. - Думаешь, она - кайт?
Все знают, что создавать подменышей ведуны дэй'ном умеют даже лучше, чем ядовитых пауков.
-Нет, - отрезал Мэй.
«С чем сравнить ауру настоящего кайт?» - подумал он. - «Разве только с вонью от разлагающегося трупа висельника где-нибудь на рыночной площади в Нафарре или Стисе». Но это он так чувствует, вернее, чувствовал. А хитрецы из Лот-Алхави вопьются в такую историю, как клещи в медвежье ухо.
-Тогда я не понимаю… - вздохнул Дайнар.
-Я тоже.
С тех пор как Мэй покинул Галан Май и взвалил на себя все тяготы пограничной службы, Дайнар никогда не видел своего лорда и друга таким озабоченным. Неужели из-за заполошной девчонки, от которой теперь кроме подвоха ничего ждать не приходится. А возлагалось столько надежд. Эх-х-х-х! Если бы Тайгерн породнился с домом Гвварин, как планировалось, то Мэй бы избавил себя от лишней головной боли, связанной с младшим братом.
-Я пока сполоснусь, а ты рассортируй донесения, - попросил Мэй.
-Я пока сполоснусь, а ты рассортируй донесения, - попросил Мэй.
-Тебе и поспать не мешало бы.
-Потом. Все потом.
-А где Хельх? - спросил Дайнар, в поисках оруженосца обыскивая глазами унылые покои князя.
-Отправил его к Гвифину. В наказание.
Жесток был Рыжий, всегда знал, чем уязвить побольнее. Ведь понимал же, что для мальчишки нет ничего горше и обиднее, чем остаться в замке под присмотром старого ведуна, когда остальные отправляются спасать от дэй'ном прекрасную деву, а все равно сделал.
-Бессердечный.
-Отвали, Дайн, - беззлобно фыркнул Мэй, и ушел в купальню смывать дорожную грязь.
И пока Рыжий громко плескался в лохани, его советник терпеливо читал донесения полевых агентов, раскладывая их в три стопочки. Справа - из Хаалу, слева - от горцев, а посредине - столичные. Затем посвежевший, насколько это возможно, лорд Мэйтианн, облаченный в домашнюю теплую тунику, рылся в картах, сравнивал и сверял их с собственными наблюдениями, а Дайн мылся. От него до такой степени воняло конским и собственным потом, что выйти к трапезе в таком виде благородный униэн позволить себе не мог. Тем временем подошло время ужина, явился весь несчастный Хельх, а следом за ним кравчий. Мол, все уже ждут.
-И леди Хелит? - спросил Мэй.
-И она тоже, - кивнул тот со странным выражением на лице.
Он склонился прямо к уху лорда и горячо зашептал что-то волнительное.
-Ты уверен? - переспросил озабоченно Мэй.
-Даугир может подтвердить.
Потрескавшиеся губы Рыжего сжались в тонкую полоску, выдавая крайнюю стадию волнения.
-Если хоть слово уйдет за стены Эр-Иррина…
-Пока что знаем только мы трое, - заверил его Масси.
-Это пока.
Спасенную девчонку Дайнар уже почти ненавидел. Разве мало у Рыжего забот, разве мало ему горестей?
А она сидела по правую руку Мэя, в качестве почетной гостьи, бледная до прозрачности, глазастая, напряженная, словно тетива нацеленного лука. Того и гляди, зазвенит. Белое нижнее платье и бирюзовое блио шли её холодной красе несказанно. Косички, заплетенные от лба к затылку, открывали взгляду высокое чело, и девушка выглядела младше своего возраста.
-Кушайте, миледи, - мягко попросил Мэй, показывая ей на приборы, выложенные рядом с простой белой тарелкой: ложку и двузубую вилку.
На ужин была сырная запеканка с зеленью. Как тут же выяснилось, девушка орудовала вилкой лучше иных королев, настолько легко порхала в её пальчиках точеная костяная рукоятка. На то, как ела леди Хелит, можно было при желании любоваться. Чем, собственно, и занималось большинство мужчин, собравшихся за княжеским столом.
Дайнар с облегчением вздохнул. Такому фокусу кайт-оборотней точно не научишь. Одной бедой меньше.
Купаться в горячей воде весьма приятное занятие, если вокруг не толкаются шесть молодых женщин, которые все время переговариваются между собой на незнакомом языке. Это сильно напрягает. С другой стороны, без их помощи промыть как следует волосы ни за что не удалось. Мыло представляло собой липкий бесформенный кусочек белого цвета, и он все время норовил выскользнуть из рук и утопиться в мутной горячей воде, остро и тревожно пахнущей какой-то травой. Пар поднимался над водой, кудахтали девицы, и нестерпимо хотелось закрыть глаза, нырнуть в теплый сон, чтобы проснуться… Где? Где-то в другом месте.