До самого вечера мы занимались наведением порядка и подсчетом потерь. Налет стражников серьезного материального ущерба не нанес, правда, они перевернули в доме все вверх дном. Успокоив Молли тем, что лично поеду с ней в город и в замен украденного куплю все, на что она укажет пальцем, я отпустил рабочих и отправился ужинать.
Глава 20. Предатель.
Прошла неделя с того дня когда я повстречался в катакомбах с монахами секты 'Исхода' и взорвал 'Улицу горшечников'. Как не странно но это происшествие, наконец, позволило нам жить в спокойной обстановке. Городские стражники, солдаты и боевые маги из гарнизона Шателье провели генеральную зачистку катакомб, и все бандиты кто не погиб в мясорубке тех дней, попрятались по щелям и нас никто не беспокоил. Визит в префектуру к Райнеру и пьянка в соседнем ресторане несколько облегчила мой кошелек, но и пополнила знания о происходящем в городе. Взрыв в катакомбах все приписывали магам сектантов, которые уже давно шастали по подземельям вокруг города, но до этого в серьезные стычки с властями не вступали. Слухи о толпах черных монахов вылезших их катакомб оказались бредом. Стражники нашли в подземелье трупы только семерых бойцов сектантов и еще пятеро попытались выбраться из города по поверхности. Все они были ранены и обожжены, выжить удалось только одному из них, но он потерял рассудок и на допросах нес какую-то ахинею про портал в 'Срединный мир' и скорый исход правоверных на историческую родину. В этих разговорах ничего нового не было, об 'Исходе' сектанты уже двести лет вещали на каждом перекрестке, вербуя новых сторонников. Сведений про то, что случилось в подземелье, от него добиться не удалось, и он вскоре умер от сильных ожогов. Префектура на неделю ввела комендантский час и на этом ограничилась. В связи с потоком жалоб на бесчинства и грабежи, устроенные стражниками в городе идут большие разборки префекта и начальником стражи. Сейчас власти изо всех сил пытаются преуменьшить важность событий, чтобы из Мерана не прислали следственную комиссию. Все, как и на Земле, чиновники боятся только начальства.
Поначалу меня очень расстроила потеря возможности добраться через завалы в бункер Алоя, но все оказалось не так плохо. Взрыв завалил основные пути в городские подземелья, но Тузик нашел новый проход открывшейся на месте бывшего тупика. Обвалилась перегородка с заброшенной штольней, которая выела нас к веревочной лестнице другим путем. Новая дорога оказалась даже несколько короче прежней. Потратив пару дней на маскировку нового пути, я снова приступил к изучению наследства эльфа. Работу в кузнице я почти полностью забросил и почти все время проводил в бункере с 'Первым'. В усадьбе командовала Арделия, а в кузнице Ломар. Дела шли не шатко и не валко, и кузница особых доходов не приносила, но на жизнь хватало. Я приказал Арделии оправдывать мое отсутствие поисками лекаря для моих ран и мифическими семейными делами, а в случае необходимости отправлять за мной Тузика с запиской. Лили снова переселилась в кладовку и после двух дневного висения в колодце над болотом с отбросами вела себя как мышь.
По прошествии двух недель я уже довольно прилично разбирался в устройстве механизмов найденных в бункере и с помощью 'Первого' переводил на русский описания под чертежами и схемами, написанными по эльфийски. Мне уже было известны принципы работы метателя и магической бомбы. Я выяснил, чем отличаются друг от друга камни 'Силы' различного цвета и как их заряжают в зарядниках. Разобрался по справочнику с элементной базой, применяемой в магической аппаратуре, а самое главное как обрабатывать мифрил. Местные маги пытались обрабатывать его, нагревая металл в мощном потоке 'Силы' и в дальнейшем расплющивая его на наковальне молотом, но мифрил быстро остывал, и его снова приходилось нагревать. Угар при нагреве доходил до тридцати процентов, заготовка таяла как лед на сковородке. Таким способом можно изготовить только грубые пластины о тонкой работе не могло быть и речи. Древние мастера расшатывали кристаллическую решетку мифрила с помощью резонанса, используя генератор 'Силы' настроенный на определенную частоту и метал, на пять минут становился похожим на пластилин. Что-то похожее делал и я, размягчая структуру различных материалов используя 'Силу'. Схема генератора для размягчения мифрила была очень сложной, и собрать его у меня не хватало знаний и комплектующих, а главное у меня в распоряжении находился единственный небольшой камень 'Силы', вынутый из останков съеденного крысами панциря 'Первого'. В книгах нашлись и схемы силовой защиты кольчуги и панциря. Воспроизвести устройство мифриловой кольчуги я не мог из-за отсутствия камней голубого и синего цвета, но для схемы защиты панциря всего было в достатке. Мне пришлось, размягчать метал старым способом, при помощи собственных ресурсов 'Силы'.
Кольчуга одно из самых технически сложных видов древних доспехов. Хорошая кольчуга состоит из двадцати тысяч колец и стоит очень дорого, намного дороже цельного панциря, чтобы изготовить ее требовалось несколько месяцев. У меня столько времени не было, и я решил идти более современным путем. Сначала мы с 'Первым' вытянули из размягченного мифрила проволоку толщиной в миллиметр, а затем намотали из нее пружину диаметром около сантиметра. Отремонтированный токарный станок очень нам в этом помог. Затем я разрезал пружину лучом 'Силы' на колечки, подобные кольцам для брелков. На заготовку колец уходило два дня, а на сборку кольчуги еще пять, итого неделя. Пока 'Первый' собирал полотно кольчуги, я химичил с механизмом силовой защиты. Инструменты в мастерской имелись на любой вкус, и дело продвигалось быстро. Через две недели я стал обладателем добротной мифриловой кольчуги, а шаку хватило только на кольчужную безрукавку, но и этой обновке он радовался как ребенок. Испытания прошли успешно, и мы могли гордиться делом своих рук. Изготовленная по древним чертежам паутина силовой защиты работала значительно эффективнее самоделки встроенной в кожаный панцирь. Арделия сшила два чехла в виде рубашек на мою кольчугу, а 'Первому' мы купили кожаную безрукавку по размеру кольчуги и спрятали ее под подкладкой. Моя кольчуга эстетически проигрывала изделиям древних мастеров и выглядела как добротная стальная, но защиту обеспечивала не хуже.
Закончив свою экипировку, я начал готовиться к отбытию из Шателье. В городе меня ничего не держало, а превращаться в обывателя я не хотел. Для начала мы с Арделией переписали усадьбу на Молли, как на дочь моего дяди, а Арделию поставили опекуном до ее совершеннолетия. Пока готовились бумаги, я шастал по городу и окрестностям, изучая местность и планируя сюрприз для Торвина, если тот появится в Шателье. Но если предатель не приедет до моего отъезда, значит не судьбы и гад поживет еще некоторое время. Торвин стал сосредоточением всей моей злобы и ненависти ко всем врагам на Геоне и если мне удастся выжить, то одной из главных целей жизни станет месть. Человек не может ненавидеть абстрактно весь мир, ему нужен конкретный адресат, тем более Торвин заслуживал ненависти. Лицо убитого Риса иногда всплывало во сне перед моими глазами.
Я планировал отбыть из усадьбы после похода в подземелье, которое находилось за вторым выходом из бункера. Мне уже доводилось побывать внизу, в древнем тоннеле с рельсами на полу. В двухстах метрах от колодца, по которому мы с шаком спустились в тоннель, я нашел двухместную дрезину, которую усиленно восстанавливал для планируемого путешествия. Работа практически была закончена, и оставалось только собрать провиант и воду, а затем можно отправляться в путь. Мои приготовления были прерваны прибежавшим Тузиком с письмом на ошейнике.
– Валлин приходил твой родственник представившийся Торвином. Я как мы и договаривались, сказала ему, что ты в отъезде и приедешь только через три дня. Торвин остановился в таверне возле северных ворот. Арделия.
– Прорезался гад! Ну, держись сволочь, ответишь за подлость по полной программе! – подумал я, заскрипев зубами, и сжал кулаки до треска в суставах.
План на случай появления Торвина у меня был продуман до мелочей. В столе уже давно лежало письмо, написанное Лили, в котором она просила его явиться после захода солнца к входу в катакомбы, возле развалин акведука. После этого она отведет его к Алою, который числится мертвым и скрывается от властей, а по этому не может появляться в городе. Напрямую имя Алоя не указывалось, но слова 'твой друг' не оставляли никаких сомнений. Вернувшись в усадьбу, я отослал подмастерье с письмом к Торвину, а сам с 'Первым и Тузиком отправился к заранее подготовленному месту засады. Торвин старый волчара и наверняка все три раза проверит, прежде чем соваться в капкан сломя голову, поэтому устраивать засаду возле давно заваленного входа в катакомбы я не стал, а решил перехватить его недалеко от городских ворот, где тропинка уходит в сторону от дороги. Место на первый взгляд безлопастное, но имевшее один нюанс. Небольшой кусок тропы не просматривался не с дороги не со стены. Тропинка была усыпана камнями и для того чтобы не переломать ноги лошадям приходилось спешиваться и вести лошадей в поводу. Если дело грозило сорваться, то я приметил еще одно место для засады на обратном пути от назначенного места встречи, но там засада грозила перерасти во встречный бой.
Как я и ожидал, Торвин показался на дороге еще засветло, и с ним было трое охранников. Бойцы были в возрасте в хорошей броне и явно побывавшие не в одной переделке. Торвина я недооценил, он оказался очень осторожным и всем отрядом через камни не пошел. Двое бойцов перешли на другую сторону осыпи и заняли оборону под деревьями, один с обнаженным мечом, другой с луком в руках и только затем по камням двинулся Торвин прикрываемый со спины последним охранником. Такая диспозиция была идеальной в обычной ситуации, но только не против меня. Я прыжком взлетел на валун, за которым до этого прятался, и время замедлило свой бег.
Первая стрела с мифриловым наконечником вошла в переносицу лучника, вторая пришпилила мечника к стволу дерева. Реакция последнего охранника была молниеносной, он даже успел повернуться на пол оборота ко мне и открыл спину Торвина. Стрела пробила правую ногу предателя прямо на сгибе колена, и он рухнул на камни. Четвертая стрела пробила шею последнему бойцу Торвина, и время толчком вернулось к обычному течению.
Из кустов на той стороне осыпи выскочил первый и двумя ударами для верности добил уже мертвых охранников. На камнях хрипел, умирая охранник со стрелой в шее. Я, не останавливаясь, прошел мимо него к отползающему как уж старому наемнику.
– Кто ты? – хрипел Торвин. – Я заплачу втрое больше того кто нанял тебя, в десятеро! У меня есть деньги.
Удар ногой в зубы прекратил словесный понос предателя. Торвин потерял сознание и затих на камнях. Снова меня окружали одни трупы. Я не оговорился, Торвин для меня давно уже был покойником. Недалеко в лесу уже была выкопана могила в которой упокоились охранники предателя, мы только обыскали их и не найдя ничего магического забросали ее землей и укрыли дерном. В могиле мы спрятали седла с лошадей, оставшихся без седоков, а затем Тузик отогнал их подальше в лес и загрыз. Чтобы предатель не издох раньше времени, я усыпил его и перевязал рану тряпкой. Потом мы упаковали Торвина как тюк с товаром и выехали окружным путем на дорогу. Тузик догнал нас только возле усадьбы, по веселому виду дворняги не было заметно, что совсем недавно он рвал своими клыками живую плоть. Тюк с Торвином 'Первый' снял с лошади и отнес в подвал, а Тузик остался его сторожить. Настроение у меня было великолепное, и я весь вечер шутил с Арделией и Молли. После ужина наша троица ушла в подземелье, прихватив с собой предателя.
***