И я смотрела. Как бледный силуэт в глубине зеркала наливается золотом Творения, светящимся, обволакивающим, живым… на густо-черном фоне. Вот проступают шрамы, раскалывая фигуру, заставляя ее осыпаться мелким речным песком. Но черная сеть обволакивает и скрепляет, не давая разрушиться всему остальному. На золоте проступает мое лицо, одухотворенное и уверенное, чуть лукавые глаза смеются. Она улыбается, протягивая мне руки, приглашая… игриво поводя плечами.
– Это я? – слышу свой недоверчивый хриплый шепот, невольно касаясь пальцами стекла…
– Так будет… если…
Вырвавшись из плена видений, я развернулась лицом к дракону. Та, золотая, проникнув в мои мысли, тихо шептала, глядя в ошеломленные собственным чародейством черные глаза:
– Если что? – Но он молчал. – Ну что же ты, дра-ко-о-он… – почти простонала она, бесстыдно прильнув к нему всем телом.
А Вирран, настороженно проведя кончиками пальцев по щеке, склонился, касаясь моих губ своими.
В первозданном, истинном Огне плавились осколки души, собираясь маленькими каплями золотистой ртути на черной бархатистой поверхности. И в их притяжении и медленном, мучительном слиянии рождалось нечто новое, цельное, сильное…
Хрупкое тело нежилось в пламени наслаждения, даримого беззастенчивыми опытными руками. Доверяя и доверяясь, веря и веруя в то, что все будет… хорошо…
Песок, море, солнце, холодный любопытствующий взгляд, боль…
Я оборачиваюсь и вижу холодные бесцветные глаза, обещающие скорую смерть. И не кричу, не пытаюсь убежать… не шагаю покорно вперед. Широко размахнувшись рукой, с силой бью прямо в эти ненавистные глаза. И сон осыпается радужными осколками.
Широко открыв невидящие глаза, бездумно шепчу:
– Я разбила его… – И снова погружаюсь в сон, ощутив рядом успокаивающее присутствие такого знакомого тела.
Сидя на самом краю утеса на низенькой скамеечке, сделанной гномами и для гномов, задумчиво отправляла в плещущиеся внизу волны мелкие камешки. За спиной возвышалась Гора, ставшая мне новым домом. Этот выступ у самого подножия Горы облюбовали для свиданий обитающие здесь гномы. Забраться сюда можно было только по узкой тропинке, тянущейся вдоль обрыва.
Не ужас, не боль, а только легкая грусть и капелька лукавой иронии наполняли душу. Ну и совсем немного недоумения. Меня приняли в Семью Творцов, и это произошло так… буднично. В назначенный час я, внутренне трепеща, ступила под своды зала, увешанного полотнищами цвета утренней зари. Патриарх Семьи, обескураживающе невозмутимая хазид-хи Лерелея-ре, подошла ко мне, взяла мои руки в свои и произнесла:
– Мы принимаем тебя! – И почти две сотни драконов гулким хором повторили ее слова. Вот и все… С этого момента я более не Селея Тирландская, а полноправный совершеннолетний дракон из семьи Ре. И глаза сменили цвет на золотистый.
Задумавшись, я не сразу услышала неторопливые тяжелые шаги. Краем глаза проследила, как Вирран-и непринужденно располагается рядом, вытянув нога с грацией, говорящей о большом опыте подобных посиделок. Я минут пять пыталась устроиться.
– И что дальше?
Я рассеянно пожала плечами, отправляя в море очередной камешек.
– Ничего…
– С тобой все в порядке?
Глупый вопрос… не ожидала от него.
– Да… былое… не тревожит меня. Я по-прежнему не люблю море, солнце и свободные от стен пространства, но уже не бьюсь в неконтролируемой истерике… как видишь.
– Да уж вижу, – мрачновато заметил дракон и вздохнул: – Задавай свои вопросы.
– Всего один, – покосилась я на ровный невозмутимый профиль. – Почему именно ты?
– Ну что же, – дернув за выбившуюся из косы рыжую прядь, пробормотал Вирран, – я расскажу одну… историю, которая должна объяснить тебе… кое-что. Давным-давно жила на свете молодая хазид-хи из Семьи Ре, веселая, беззаботная и любопытная. И однажды она сбежала, еще не получив имени и права полета… сбежала к людям, дабы познавать новое и нести прекрасное, – язвительно проговорил дракон. – Это оказалось ошибкой, причем трагической. Я не буду останавливаться на горестях и несчастьях, обрушившихся на нее… Мы не успели ее спасти, потому что молодого дракона очень сложно обнаружить, слишком мал всплеск Огня в его теле. И в пещеры Горы вернулось разбитое и опустошенное создание… Душа Творца – очень хрупкая вещь, и ее нельзя пытать на излом, как случилось с Айлиной. И именно у меня, когда прочие совершенно потеряли надежду, получилось собрать мозаику и исцелить… ее душу. Хотя вовсе не в этом состоит мое призвание.
Я выразительно фыркнула.
– Она была моей сестрой, все же… – меланхолично продолжал дракон, – мы из одной кладки, хотя и принадлежим к разным Семьям. Вскоре после исцеления она получила новое, взрослое имя и крылья…
– Хорошая история. – Многое действительно стало ясно. – Так тебя назначили за мной присматривать?
– Я сам себя назначил, – скривился дракон, – когда разошелся во мнениях с патриархом алых. Они не могли тебе помочь. Я же… – он, кажется, смутился, – думал, что сумею… но так… далеко заходить не собирался.
Ну еще бы! Поворожил он тогда знатно, раз отдача швырнула нас в такой омут!
– Так что же будет дальше с нами? – Почему в его голосе как будто звучит надежда. На что? И вообще, нашел кому задавать такие вопросы! А то я знаю…
Ишь, сидит, ждет ответа, следя за пенными гребнями волн внизу.
– Ну… Надзирающий за Югом вернется к своим заброшенным обязанностям, а Селея-ре будет просто жить дальше… и творить, – твердо закончила я, стараясь не думать о том, что мне будет не хватать этого дракона. А также о том, что в будущем для осуществления такой простой мечты потребуется немало уверенности и смелости.
На пару мгновений задержав дыхание, Вирран проговорил:
– Наверно, мне следует рассказать еще одну историю… или легенду, как посмотреть. В далекие, сказочные времена жила на свете ведьма, могущественная и прекрасная. И был покорен ее красотой один из первых драконов. И был удивительно прочен и долог их союз. И плодовит… положив начало целой ветви драконов, немного не похожих на своих родичей… чуть более склонных к заключению постоянных союзов с представителями иных рас… Мы… искренне привязываемся к… людям и пытаемся найти то самое родство душ, что так ценят бескрылые, – монотонно завершил он свой странный монолог. Что-то я не пойму, к чему дракон ведет этот разговор.
– И… насколько крепка эта привязанность? – упрямо глядя под ноги, спросила я, ощущая, как в душе затрепетала нежными крыльями надежда.
– Примерно настолько… – Отчаявшись, видимо, объяснить словами, дракон притянул меня к себе и принялся целовать, жарко и жадно… О-ох! Запустив руки в растрепавшиеся рыжие волосы, я наслаждалась бессвязными словами, срывавшимися с его губ между…
– Никогда, говорил я… смотрел на сестру, отца, бабку… никогда! Но ты… немочь бледная, чистое золото, надо только приглядеться. Моя?! – полувопросительно проговорил он.
– Твоя! – шепнула я и, случайно нащупав острые рожки, неожиданно хихикнула.
– Что?
– Да так… шутка. – Ну не объяснять же?!
Он с улыбкой посмотрел на меня, в черных глазах заплясали искры. Похоже, все он понял.
– Пойдем домой, Лея!
И мы пошли.
Глава 6
НАСТОЯЩАЯ ПРИНЦЕССА
Валья Сирина Альрунская. Принцесса-хозяйка королевства Альруна
Неторопливо спускаясь по ступеням, я аккуратно натягивала белые шелковые перчатки. Там, внизу, у темных мраморных колонн, поддерживавших крыльцо, меня ожидал эскорт и новый придворный маг, поддавшийся на уговоры отца и готовый активировать старый портал до Границы.
Кузен Эрих, неприятно улыбаясь, отвесил глубокий прощальный поклон и галантно придержал для меня стремя. Расположившись в дамском седле и подобрав уздечку, я выразительно глянула на его руку, по-хозяйски оглаживающую мою затянутую в шелк щиколотку, пользуясь тем, что прочие провожающие находятся в отдалении. Недовольно передернула плечами… Вот ведь! Я уже ухожу, но он все равно умудряется испортить настроение!
– И все же, кузина, что вам стоило согласиться на мое предложение? Тогда не пришлось бы покидать дом. – Эрих бросил выразительный взгляд на мага.
Ах, какое счастье, что я наконец могу ответить ему так, как он заслуживает!
– Дорогой кузен, даже если бы вы остались единственным мужчиной на земле, я не согласилась бы выйти за вас замуж. Мерзкий, гнусный, грязный развратник, наглец и обманщик. Удовольствуйтесь королевской короной, – ровно проговорила я, пришпоривая коня.
И пока до кузена доходил оскорбительный смысл фразы, произнесенной безразличным, вежливым, спокойным тоном, я уже нырнула в серую воронку портала. Обернувшись, сквозь марево перемещения я бросила последний взгляд на единственное оставшееся целым прибежище Альрунской династии, Малый летний Мраморный дворец.
Меня зовут Валья, Валья Сирина Альрунская, я принцесса… хм, погорелого дворца. И сегодня отправляюсь в Аэлль-ру-Нен, земли оборотней, которые в давние времена поселились в меронийском Отвале, совсем рядом с Горой Драконов. Я – доля, внесенная нашим королевством ради мира. Расплата.
Хм, я не вижу ни капли логики в составленном кем-то плане. Сначала телепортироваться через полстраны к эльфийским землям, туда, где назначена встреча, а затем возвращаться назад, вдоль юго-западной границы. Зачем? Ведь отсюда куда как ближе к месту назначения!
В груди тихо сидела червоточинка страха. Было бы нечестно говорить, что мне все равно, да? Я оправляюсь искупать чужие грехи.
Моей стране не очень повезло в этой войне. Точнее, первые несколько лет все складывалось просто отлично. Меронийские и альрунские войска методично зачищали территории оборотней, вытесняя их к берегу моря, на севере Дривлен и Вридланд давили эльфийские и вампирские кланы. Тирланд и Харрия с переменным успехом воевали в степи. Сводки, приносимые моему отцу, становились все более радужными…
Но однажды победное шествие наших войск прекратилось.
Сначала последние оставшиеся в живых оборотни подобно клещам вцепились в побережье и заручились поддержкой легендарных, ужасающей силы магов-воинов эрреани. Затем кланы темных эльфов неожиданно объединились со светлыми и скоординированными усилиями сумели остановить человеческие армии. И за три года нелюди вернули все утраченные территории. А потом пошли дальше.
Король Альруны, мой отец, проклял тот день, когда меронийский Совет отказался от предложенного Полукровками мира. Потому что на его… на мою страну обрушился гнев драконов Огня. Запылали города, форты и лагеря, леса и рощи, степи и поля. Все мало-мальски крупные соединения нашей армии были уничтожены в одночасье. От людей и построек остались только хлопья жирного черного пепла.
Столица была уничтожена в одну ночь. Стоя на холме, я в бессильной ярости сжимала кулаки, глядя, как пылает дворец. Мой дворец! Дом, на создание и совершенствование которого было отдано столько сил! Тогда мне хотелось кинуться в магический огонь и сгореть дотла, но долг принцессы-хозяйки требовал иного – я должна была выжить и помочь выжить другим.
С того дня огонь стал для меня символом безликой, безжалостной и справедливой мести. И смерти!
Почему, ну почему я не имею права голоса в политике? И совершенно не имею влияния на отца? Сколько людей осталось бы в живых, будь я принцем-наследником?!