— С удовольствием, — промурлыкала прекрасная восставшая. — После общения с его высочеством теплая, дружелюбная компания не повредит. Вряд ли он захочет свести более близкое знакомство.
Встреча с принцем Коно прошла в лучших традициях шпионского жанра — ночь, потайной ход, закутанные с головой фигуры в широких плащах, тусклый свет фонарей… Увы, аудиенция продолжалась недолго и закончилась пшиком. Медея только успела выразить радость по поводу лицезрения родича Сына Моря — да правит он вечно, — как была прервана на середине тирады. Ей сообщили, что нынешний король с неодобрением относится ко всему, связанному с Тьмой, и принимают госпожу Медею исключительно в память о многочисленных услугах, оказанных восставшими предкам правящего семейства. Принц говорил коротко, намеками, однако вещи поведал интересные.
Если перевести его слова на обычный язык, выходило следующее: он бы рад помочь, только не знает как. Вампиры с их сетью осведомителей ему нужны. Вот только помочь им… да хотя бы иметь какие-то совместные дела означает не просто испортить и так не самые теплые отношения со жрецами, а влезть в личную вотчину главы государства, трепетно оберегаемую от стороннего взгляда. На такой риск Коно не пойдет, ибо получить шелковый шнурок для самоудушения можно и за меньшее. Точка.
— Кстати, не позвать ли на вечеринку Латама? Согласись, на эту публику он произведет впечатление.
— Не стоит, — отвергла предложение Селеста. — Он, во-первых, отправляет сына в ссылку, ему не до развлечений; а во-вторых, у меня на его группу иные планы.
Медея подалась вперед, возбужденно блеснув глазами:
— У нашего нелюдимого рыцаря есть сын?! Ну надо же!
— Разве ты не знала? — слегка удивилась Селеста. Обычно великосветские сплетни мимо подруги не проходили. — Нынешний барон Капару — ребенок Латама. Незаконнорожденный, но какую-то часть наследства отца получил.
— Ему сейчас около двухсот лет, — припомнила Медея. — То есть Латам зачал его незадолго до смерти.
— Да нет, там все несколько сложнее. Официально барон считается сыном… хм… своего отца. Не улыбайся, ты понимаешь, что я хочу сказать. Просто старый барон утратил способность к деторождению и попросил об услуге наследника своего сюзерена. Род не должен прерываться. Об этой истории мало кому известно, и слава богам — иначе нам бы не отдали приказа на ликвидацию Капару.
— Тулак окончательно обнаглел, — поморщилась красавица.
— Инициатива исходит не от него.
— И тем не менее…
Легкий стук в дверь не позволил Медее дать точную оценку личности уважаемого кем-то куратора. Восставшие одинаково недовольно посмотрели на тяжелую дубовую преграду, отделявшую их тихое, спокойное убежище от алчного внешнего мира, затем Селеста поставила бокал на стол и разрешила:
— Заходи, Мерк.
По пустякамее сейчас беспокоить не стали бы.
— Простите, госпожа. — От вошедшего исходила легкая волна неуверенности и смущения, он был молод и еще не умел скрывать эмоций. Уловить их было просто. — Вы приказали сразу сообщить вам, если удастся найти Панари.
— Да. Где он?
— Нищие заметили его в катакомбах под Северным рынком, и я взял на себя смелость привести его сюда. Он в приемной. Правда, нам пришлось применить силу — он пытался бежать.
— Хорошо, Мерк, — кивнула госпожа. — Сейчас я приду.
Когда молодой вампир вышел, две вечно юные девушки мрачно переглянулись. Заканчивать посиделки обеим не хотелось. На какое-то время в комнате воцарилась тишина, прерываемая только потрескиванием угольков в камине, потом Селеста изобразила кислую улыбку:
— Прости, Медея.
— Мерк слишком исполнителен, — высказалась роскошная блондинка. — Мог бы и подождать пару часов. Ничего бы с твоим шпиеном не случилось.
— Когда кризис закончится, устроим себе отпуск, — пообещала госпожа. — Недели на две минимум.
Скептическая гримаска послужила ей ответом. Судя по тому, что подруга промолчала, она действительно расстроилась, а значит, у ретивого Мерка вскоре вполне могут возникнуть неприятности. Маленькие, но болезненные.
Селеста, положив подбородок на сцепленные замком руки, не отрываясь рассматривала сидевшего на полу человека. Большинство людей самое меньшее смутилось бы под пристальным, немигающим взглядом, засуетилось, попыталось заговорить. Мужчина же, похожий на средней руки торговца или хозяина богатой столичной лавки, вел себя уверенно. Он отряхнулся, сколь возможно тщательно осмотрел порванную куртку, тайком проверил содержимое карманов и только потом, встав на ноги, отвесил изысканный поклон.
— Мессена Селеста. Большая честь видеть вас.
Особой радости в его голосе не прозвучало.
— Присаживайтесь, господин Панари, — кивнула восставшая на массивное кресло. — Вы голодны? Если да, то мои слуги сходят в трактир на поверхности и закажут вам что-нибудь.
— Благодарю, — мотнул головой смертный. — У меня что-то нет аппетита.
— Совершенно напрасно, говорят, тамошний повар очень неплох. Впрочем, дело ваше. Тогда налейте нам обоим вина из вон того кувшина, придвиньте поближе к себе корзину с фруктами — и давайте поговорим.
Немного поколебавшись, Панари последовал совету. А что ему оставалось делать? Человеком он был умным — точнее говоря, невероятно умным — и расклад сил понимал прекрасно. Селеста могла сделать с ним все, чего пожелает. Выдать врагам, убить, зачаровать, заставить служить себе… Да мало ли что взбредет в голову сильнейшей немертвой королевства!
— Как полагаете, зачем я вас так настойчиво пригласила в гости?
— Прежде любви к игре в «кошки-мышки» с жертвами за вами не замечалось, — откликнулся слегка помятый после «приглашения» мужчина. — Раз вы со мной разговариваете, то либо намерены получить информацию в обмен на свободу, либо хотите предложить мне работу.
Мысленно Селеста восхитилась собеседником. Настолько быстро «прокачать» ситуацию…
— А может, мне просто интересно? Вы считались лучшим оперативником Стражи, число ваших личных контактов исчисляется сотнями, причем во всех сословиях. И вдруг — настолько непрофессиональный поступок! — Она с ненаигранным удивлением покачала головой и принялась перечислять: — Отставка, на дворец через третьи руки вываливается ворох компромата, вице-канцлер кончает жизнь самоубийством, иные сановники принимают яд или дрожат в своих поместьях. Вы же вынуждены скрываться в самых глубоких норах столицы, надеясь переждать тяжелое время. По моим сведениям, вы трижды пытались выскользнуть из раскинутой нашими коллегами и просто жаждущими мести аристократами сети, причем все три раза чудом избежали поимки. Зачем?
— Надоело служить подлецам, — дернул плечом Панари. Немного подумал и признался: — Еще я прикинул вероятное развитие событий и понял, что знаю слишком много об их делишках. Вот совокупность этих двух причин и побудила меня к бегству, правда, слегка запоздалому. Убрать меня не успели, но и покинуть столицу не удалось. И, кстати сказать, мессена Селеста, вы мне польстили. От ваших слуг я спрятаться не сумел.
— В Талее от меня прятаться действительно не стоит, — улыбнулась, не разжимая губ, вечно юная девушка. — Куда собирались бежать?
Мужчина, со всей очевидностью, собирался соврать, но передумал. Вспомнил, с кем разговаривает.
— В Бират. Достаточно далеко от королевства, чтобы меня не пытались там активно искать. Кроме того, в Бирате живет пара моих должников. Для начала хватит.
— Я почему-то так и решила, — сухо улыбнулась восставшая. — Большая суетливая южная страна, где полно чужеземцев и так легко затеряться. «Пауки» в последнее время почти не обращают на нее внимания, а у вас остались каналы после той истории с черным жемчугом. Точно есть не хотите?
— Кусок в горло не лезет, — после короткого молчания признался смертный.
— Тогда слушайте. Помогать Лаару у меня совершенно нет желания, в этом мы схожи. Поэтому выдавать вас я в любом случае не стану. Можете хоть сейчас встать, выйти в дверь и отправляться в любую сторону, на поверхность вас проводят. Но сначала я хочу предложить сделку — доставка в Бират или любое другое место на выбор в обмен на список ваших личных агентов. Еще я хотела бы получить ту часть компромата, которую вы приберегли до лучших времен. — Селеста с удовлетворением ощутила легкую растерянность собеседника. Существование бумаг она вычислила, Панари берег их как зеницу ока. — Вам письма не нужны, а я найду им достойное применение.
— Не сомневаюсь…
— Ну, коллега, не расстраивайтесь! Для вас это всего лишь прошлое. Кроме того, моя благодарность за полученные сведения получит весомое материальное воплощение, и вам не придется задумываться о хлебе насущном до конца жизни. Итак? Вам требуется время или согласитесь сразу?
— Я не в том положении, чтобы спорить, — недовольно поджал губы человек. — Остается надеяться, что упомянутая благодарность действительно окажется настолько велика.
— Мне стоило бы оскорбиться, но я учту ваше прискорбное состояние.
— Прошу простить, мессена Селеста. — С некоторой опаской мужчина осторожно поднялся с кресла и поклонился. — Я несколько растерян…
— …И не знаю, кому доверять, — продолжила немертвая. — Пустое. В таком случае отправляйтесь отдыхать, продолжим разговор завтра. После того, как вы выспитесь. — Она немного поколебалась, стоит ли сразу делать еще одно предложение лучшему из ныне живущих шпионов или подождать, но все-таки сказала: — У меня есть небольшое предложение по основной вашей специальности.
— Какое же?
— Человек вашей породы сидеть без дела не сможет, а мне требуется контакт с биратскими сородичами, — улыбнулась Селеста. — Дело опасное, но хорошо оплачиваемое. Ступайте, господин Панари. Завтра поговорим.
У нежити много врагов. Священники многочисленных храмов, всегда готовые возглавить прихожан в борьбе с «попранием божественного замысла». Феодалы, недовольные появлением на их землях нарушающего спокойствие фактора. Другая нежить, в острой конкурентной борьбе отстаивающая право на кровь, плоть и ужас жертв. Наемники, простые горожане, бандиты, жаждущие самостоятельности сектанты…
Самый страшный, самый опасный враг восставшего — он сам. Лень, жадность, нежелание или неумение выждать, стремление откусить кусок побольше, не считаясь с возможностью проглотить добычу. Как ни парадоксально звучит, выживают только те слуги Тьмы, которые сами не поддаются пороку. Аскеза, самоограничение, точный расчет, иногда прикрытый маской безалаберности, становятся необходимым условием существования. Кто-то сознательно воспитывает в себе нужные качества, кому-то требуется помощь наставника.
Однако даже у самых опытных восставших случаются срывы, справиться с которыми в одиночку сложно, поэтому пригляд необходим. Этакая дружеская поддержка, совмещенная с ненавязчивым контролем. Особенно важным, если речь идет о ближайших помощниках, при желании способных доставить массу неприятностей. За своим ближним кругом Селеста следила с особой тщательностью. Впрочем, постоянной головной болью для нее являлся один лишь Зерван, остальные соратники «взбрыкивали» намного реже. Например, дела Гардомана в проверках почти не нуждались, хотя присматривали за стариком постоянно. Чтобы не расслаблялся и помнил, кто в их паре главный.