Сбондин зашел атакующим Зигфрида «паукам» в тыл и открыл беглый огонь из всех «Ураганов».
Один чужой космолет потерял пару «конечностей», задымил и рухнул в джунгли. Строй пришельцев распался, и они снова ушли на вираж.
Федор, весьма гордый собой, крикнул «ура!», но тут же рефлекторно дернул рукоятку катапульты. Что произошло и почему так резко сработал инстинкт самосохранения, он понял, уже болтаясь под куполом парашюта.
Горе-стрелок «Безумного» не сумел отделить зерна от плевел и накрыл мощным залпом не только разбегающихся «пауков», но заодно и «Молот».
— Снайпер хренов! — Сбондин подергал за тяги и направил парашют-крыло прямо на крейсер. — Подбирай теперь меня!
«Безумный» будто услышал его приказ и послушно двинулся курсом сближения. Ветер дул встречный, и процедура спасения обещала затянуться. Пока крейсер маневрировал, выбирая, как бы лучше подойти к парашютисту, Федор улучил момент и поискал взглядом место падения верного «Молота». Обнаружить его было нетрудно. Обломки корабля дымились чуть южнее. Правда, дымились почему-то гораздо сильнее, чем можно было ожидать, а еще смятый корпус небольшого корабля-разведчика вдруг раздуло до размеров гундешманского броненосца. Раньше о таких феноменах Сбондин не слыхал.
«Может, подушки безопасности сработали?» — Федор присмотрелся повнимательнее. Нет, определенно очертания обломков смахивали на броненосец.
«Еврони!» — осенило Сбондина. Теперь все встало на свои места. «Молот» в своем последнем полете не подкачал. Треснул по достойной «наковальне».
«Не Злюхина, так хотя бы Еврони достану, — решил Федор. — Он-то теперь точно никуда не сбежит».
В этот момент «Безумный» наконец-то подошел вплотную и, раскрыв наружные створки бокового пассажирского шлюза, врубил в нем откачку воздуха. Федора мгновенно затянуло в шлюз и шмякнуло о внутренний люк.
«В конце концов, не о землю», — сползая по переборке на палубу, утешил себя Федор и потерял сознание.
* * *
А на поверхности Прихамья в это время разыгрывалась настоящая трагедия в один короткий акт. Команда гундешманского наркобарона, от сыплющихся с неба хлорофосных осадков похожая на отряд снеговиков, вывалила из джунглей на уже знакомое болото и замерла в изумлении. Вместо махины броненосца их встретила чадящая груда искореженного металла. После продолжительной немой сцены Долариан икнул и застонал:
— Мой кораблик! На чем я полечу домой?!
— Придется подождать, — донеслось из кустов.
— Кто там? — Еврони поднял оружие.
— Не стреляйте! Я свой!
На опушку выбрался Бушелье. После беготни по джунглям совсем не такой свежий и аккуратный, как раньше, и тоже припорошенный инсектицидами.
— Ждать? — Долариан опустил пистолет. — Чего?
— Помощи. Капитан Кактус обязательно за нами вернется, ведь с ним Рубелия, она не бросит вас в беде.
— А если бросит?
— Тогда за мной вернется Злюхин.
— Ты уверен?
— Вообще-то, не очень, — признался Жорж.
— И правильно, — из тех же кустов выбрался гундешманский студент. — Яков Дормидонтович сказал, что с вами хрен.
— А-а, беглый, — обрадовался Еврони. — Сам явился. Ну, готовь спину для хлыста. Всыплю тебе по первое число.
Вид у студента был виноватый, но в глазах блестело холодное отчаяние. Как у существа, которому некуда податься, только на заклание, а потому нечего терять.
— Долариан, погоди… — голос менеджера дрогнул. — Яков прямо так и сказал?
— «Хрен с ним, с порошком и с Бушелье, мне жизнь дороже», сказал…
— Бросил такую партию? — искренне удивился Еврони. — Или ты ему проболтался, что это не «дурь», а химикаты?
— Не успел, — признался студент.
— Чудеса, — Долариан сочувственно взглянул на Жоржа. — Сломался твой шеф. Тараканов испугался. А какой характер был!
Бушелье сник.
— Но, в конце-то концов, кто-нибудь сюда прилетит.
— Если только военные, — предположил студент. — Через недельку.
— Мы же с голоду подохнем! — возмутился Еврони.
— Выживем. Тараканы столько объедков тут запасли…
— Чтобы я, наркобарон Еврони, жрал объедки! — возмутился Долариан. — Да как ты смеешь, раб… Приличные хоть куски или одни кости?
— По-разному, — студент тяжело вздохнул. — Ну и самих жуков можно будет в пищу употребить. Они теперь повсюду горами валяются.
— Я похудею! — Еврони расстроился. — Рубелия, дочка, не бросай меня здесь!
Он запрокинул голову к небу. По которому примерно на километровой высоте величаво проплывал «Безумный». Как раз над останками броненосца.
— Они вернулись! — радостно воскликнул Бушелье.
В днище крейсера раскрылся бомболюк, и к поверхности планеты устремился какой-то предмет.
— Воздух! Воздух! — завопили приближенные Еврони, бросаясь врассыпную.
— Господа, это смешно, — пробормотал Жорж. — Мы же свои. Нас не полагается бомбить. Да и нечем, крейсер же списан, на нем нет боекомплекта.
По мере того, как предмет приближался к земле, интонации Бушелье становились все менее уверенными. По размерам «посылка свыше» вполне соответствовала средней авиабомбе. Жорж немного подумал и пришел к выводу, что лучше будет подстраховаться.
— Ложись! — заорал он и плюхнулся в болотную жижу.
— Мама, — пискнул студент, ужом ускользая в ближайшие камыши.
— Хана, — обреченно произнес Еврони, неуклюже втискиваясь между кочек.
Бомба упала на относительно сухое место и взорвалась с глухим хлопком. Будто кто-то надул, а затем шлепнул о ладонь плотный бумажный пакет. Но особых разрушений или смертельных осколков от взрыва не было. Над болотом поднялось облако мельчайшей белой пыли, которая оседала, медленно кружась в воздушных потоках, словно февральская метель.
Жорж поднял голову и принюхался. Долариан сделал то же самое.
— Спасибо, дочка, — Еврони уселся и блаженно вдохнул полной грудью. — И зачем нам куда-то лететь? Здесь тоже неплохо.
— Кайф… — вякнул из камышей студент.
— А я что говорил, — Бушелье оскалился и подставил «снегопаду» десны.
— Вот объясни мне, Жорж, для чего мы живем? — Долариан наклонился и одной ноздрей втянул осевший на болотную кочку порошок.
— Не принципиально, — менеджер потер десну и расплылся в глупой улыбке. — Чтобы ждать, когда сюда прилетит экспедиционный корпус и нас арестуют, или чтобы…
Он сполз в лужу и отключился.
— Это да…
Еврони втянул зелье другой ноздрей, уткнулся в кочку лбом и захрапел…
* * *
…— Ну вот, теперь порядок, — Зигфрид взглянул на Рубелию. — Ваш папа в безопасности. И не спрячется никуда, что тоже немаловажно. Думаю, он пробалдеет как раз до прибытия эскадры.
— Его отправят в тюрьму? — опечалилась гундешманка.
— Просто выдворят из Федерации, — успокоил ее капитан. — И кавалера вашего, который в очках.
Рубелия мечтательно вздохнула и потупилась.
— А Жоржа?
— А его, пожалуй, упекут.
— Как?! Прямо живьем? И потом съедят?
— Упекут, в смысле, прижучат… э-э… ну, посадят.
— А он вырастет? — усомнилась Рубелия.
— Вы издеваетесь?
— Я пошутила, не обижайтесь.
— Куда вас доставить?
— А вы куда полетите?
— Мы полетим на Марс, — выползая из шлюза, заявил очнувшийся Сбондин.
— Ой, вот и хорошо! Я же путешествую!
Зигфрид нахмурился.
— Федор, ты мне кое-что обещал. Забыл уже?
— Дома разберемся, — Федор уселся в кресло и поморщился от головной боли. — Все, что мы с тобой планировали, вывернулось наизнанку. «Безумный» еще, может, в строй вернется. Видишь, какие у нас в Федерации паразиты завелись. То-то! Давай, поехали.
Безногий достал из кармана заветную фляжку, обиженно глотнул и нажал кнопку «космос!!!»…
8
С главной марсианской базы Ударного флота один за другим взлетали новейшие рейдеры. Они хищными черными птицами проносились мимо зависшего на орбите «Безумного» и, приветственно посигналив бортовыми огнями, уходили в прыжок к далекому Прихамью.
По данным разведки, после зигфридовского «опыления» численность вражеской армии сократилась втрое, но до полной дезинсекции было еще далеко. Да и космическая группировка чужаков потеряла пока всего один корабль. Космофлот, таким образом, на Зигфрида не обижался. Мишеней своим бывшим сослуживцам Безногий оставил предостаточно.
— Видишь, как тебя зауважали, — глядя на улетающие рейдеры, заметил Федор. — Сигналят, будто адмиралу.
Капитан гордо стоял перед иллюминатором, сложив руки на груди. Один из рейдеров покинул строй и притормозил рядом с «Безумным».
— Старший матрос Безногий, на? — прогремел динамик голосом Еремея Кактуса.
— Так точно, господин командир! — обрадовался Зигфрид.
— Это, значит, ты моей колымагой управлял?
— Я, — Безногий скромно покашлял.
— Говорят, знатно чужих поколошматил.
— Ну, было маленько, — Зигфрид улыбнулся.
— Молодец, на. Не напрасно я тебя воспитывал, — прогудел Кактус. — Ладно, сдавай «Безумного» по описи на склад, да смотри, не свинти ничего. На память, на.
— Не буду, — Безногий обиженно покосился на Сбондина. — А вы, Еремей Бертольдович, если найдете на Прихамье жирного «гундоса» и компанию, не будите их. Это наркодельцы. Пусть выращивают свою «дурь» на затерянной планете.
— Лады, — Кактус рассмеялся. — Ну, бывай, матрос! Благодарю за службу!
— Рад стараться…
Рейдер сверкнул огнями и умчался вслед за остальными. Зигфрид выключил связь и обернулся к Федору.
— Ну что, подполковник…
— За успешную операцию мне присвоено звание полковника, — хвастливо поправил его Федор.
— Ну, полковник, — Безногий пожал плечами. — Мне-то по… одинаково. Возвращай мой «кар», и распрощаемся. Уж больно тошно мне твою лживую морду видеть.
— Ты не груби, капитан, — напрягся Сбондин. — Я же только потому с тобой добрый, что ты меня на Прихамье спас. А вообще-то, против тебя можно и несколько обвинений выдвинуть. В угоне корабля — раз, в контрабанде наркотиков — два, в загрязнении окружающей среды — три. Потянет на приличный срок с конфискацией.
— Да пошел ты!.. — Зигфрид удержался от полного варианта пожелания, поскольку на мостике находилась дама. — Отдавай мой КР-5 взад!
— Мальчики, не ссорьтесь! — вмешалась Рубелия.
— А вы, барышня, не вмешивайтесь, — огрызнулся Зигфрид. — Вы теперь единственная наследница и хозяйка папашиного состояния, так будьте рады промотать его денежки. Вы же хотели путешествовать? Ну вот и валите…
— Я на вас не обижаюсь, — гундешманка чмокнула капитана в щеку и упорхнула в сторону шлюза, где пристыковалось такси с Марса. — Если пожелаете, господин Безногий, я окажу вам любую помощь! Только позвоните! Пока!
Такси улетело, и Зигфрид вздохнул. Помощь, особенно финансовая, сейчас ему бы не помешала. Ведь из очередной передряги он вышел с теми же активами, с какими вошел. С нулями. Но сразу попросить у богатенькой барышни взаймы ему не позволила гордость, а теперь было поздно. Пообещать-то она пообещала, да вот телефончика не оставила.
«Далеко пойдет, — решил про себя капитан. — Может, еще дальше папаши…»
— Твой «ЗУБ» у второго шлюза, — выводя Зигфрида из задумчивости, сообщил Сбондин. — Можешь отчаливать, пока я добрый. И пока следователи сюда не заявились.