Ангел быстрого реагирования - Александр Рудазов 20 стр.

— Ты, земная девушка, хочешь защитить меня?! Ты по-прежнему добра и храбра. Уже завтра над тобой будет суд. Я хочу, чтобы ты выглядела как можно красивее, как подобает лицу, которому покровительствует наше Подзем­ное царство. Вот тебе платье, туфли, венок из цветов с вуа­лью, зеркало и расчёски. Вместо этой гнилой соломы дам тебе подушку и мягкие одеяла, чтобы хорошо спалось. Пе­ред рассветом в том углу откроется источник теплой воды, и ты сможешь умыться. А это что? — Он увидел кусок чёрствого хлеба и оббитый кувшин с водой.— Вдобавок тебе надо сытно поужинать.

Он осмотрелся и остался доволен. Пустой подвал пре­вратился в роскошно убранную комнату для принцессы.

— Спокойной ночи, Марьянка. Разбудит тебя птичий хор.

Он приятно улыбнулся Марьянке и исчез.

И всё исполнилось, как сказал змеиный принц. На рас­свете Марьянка встала, искупалась, оделась и причесалась. Источник воды исчез, а на его месте появился накрытый стол. Марьянке была приятна такая забота, и она ничего не боялась. Она запела весёлую песенку и не услышала бряца­нье ключей в замке.

Стража испугалась таких перемен, произошедших в подвале, и помчалась докладывать обо всём господам. Жена старого рыцаря вспомнила предания о белых змеях и сразу поняла, что победы Роберта нельзя допустить! Тот, однако, отправил стражу обратно:

— Не забывайте, что она колдунья! Не позволяйте себя обманывать и приведите её!

* * *

Злой рыцарь Роберт раздал слугам палки и прутья и при­казал немилосердно бить Марьянку, когда она будет про­ходить мимо. Но никто не хотел подчиняться, потому что девушка многим помогла. Когда все увидели пленницу, то были ослеплены её красотой и очарованием. Она выгляде­ла как принцесса! Марьянка приветствовала всех улыбкой, будто и не знала, что вот-вот над ней начнётся суд.

— Она так спокойна, потому что не виновна ни в чём,— шептались вокруг.

Роберт был в ярости. Он поступил глупо и боялся, что если признает свою ошибку, то будет выглядеть ещё хуже.

— Где ты украла эти дорогие вещи, которые стража на­шла в камере?

— Мне дал их белый змей...

— Лжёшь! Он сгорел на скале несколько лет назад!

— Я рад, что перед судом ты сознался в своём злодеянии. Только Марьянка и тот, кто устроил поджог, знали, что мне грозило.

Все вскрикнули — около Марьянки стоял красивый принц с мечом на поясе. В другой раз люди подумали бы, что видят перед собой жениха и невесту. Роберт обнажил меч и бросился на принца:

— Не получилось тогда, убью тебя сейчас!

Но Марьянка в тот же миг оказалась между ними.

— Я не допущу этого! Ты не имеешь права убивать себе на потеху! И не имеешь права подвергать опасности жизнь, которой не достоин. Мои руки лечат болезни тех, кто до­стоин сострадания. Ради твоих матери и отца, которых мне стало жаль, я закрыла твои раны!

Пристыженный Роберт опустил голову. Его родители тут же стали просить прощения у Марьянки и змеиного принца. Тот строго обратился к молодому рыцарю:

— Надо бы тебя наказать, но вижу, ты стыдишься своих поступков и долго ещё будешь думать о них. Милая Марь­янка, мне надо возвращаться — отец передаёт мне власть. Но он ждёт, что я приду не один, а с невестой, которую я давно себе выбрал. Хочешь ли ты стать госпожой моей и всего Подземного царства?

Марьянка согласилась, и все стали ликовать. Принц по­целовал свою невесту, взял её на руки, и они исчезли.

Говорят, время от времени родители Марьянки прихо­дили к Белой Скале, где они встречали красивую госпожу с детьми и подолгу разговаривали с ними.

Молодой Роберт вернулся на королевскую службу и бы­стро прославился как храбрый и доблестный рыцарь. Под его командованием воины отлавливали и наказывали раз­бойников и грабителей. Все уважали Роберта за его благо­разумие и мудрость.

После его смерти долго ещё никто не смел вредить зме­ям, ни большим, ни маленьким, и даже сухую траву в том краю не сжигали. Боялись, что появится дух Роберта и на­кажет их.

Владимир Городов

"Когда погаснет звезда"

Поздней ночью в одном из корпусов летнего лагеря «Огонёк» тихо заскрипела створка окна. Пашка, Юрка и Колька почти бесшумно выбрались наружу, перебежками, чтобы не заметил сторож, добрались до калитки и углуби­лись в лес.

Хотя на небе висела полная луна, под густые кроны де­ревьев её свет почти не проникал. Через полчаса батарейки в единственном фонарике начали садиться, и он светил всё тусклее и тусклее: его едва хватало только на то, чтобы освещать небольшой участок тропинки под ногами. Юрка то и дело шарил лучом по обочинам, что-то выискивая.

— Вот! То, что надо! — вдруг сказал он и, нагнувшись, подобрал с земли два увесистых камня-голыша.— Делаем привал для подзарядки.

Он выключил фонарик, достал батарейки и, положив на один из голышей, другим принялся обстукивать их с боков.

— Меня брат научил. Если батарейки сели, их надо не­много помять. Тогда они ещё чуточку поработают.

— Что-то пить захотелось,— пробормотал Колька, сни­мая с ремня военную фляжку в брезентовом чехле.— Кто-то ещё хочет? Компот, после ужина остался.

Вдруг в кустах ухнуло, и сразу же раздался звук, похожий на шлепок. Ребята замерли. Звук больше не повторялся. Юрка быстро вставил батарейки в фонарик и включил его. Прошёлся лучом по кустам. Всё спокойно.

— Чертовщина какая-то... — пробормотал он. Словно в ответ на его слова в кустах хрюкнуло, и Юрка изо всей силы запустил туда камнем. Голыш с шумом пролетел сквозь ветки, тяжело запрыгал по земле и стукнулся о ствол дере­ва.

— Пойдём,— скомандовал Пашка. Двинулись дальше, то и дело оглядываясь назад.

Уже через полсотни шагов перед ними открылась ярко освещённая луной поляна, на краю которой чёрным пря­моугольником на фоне белых стволов берёз выступал вет­хий дом. Когда-то очень давно это был кордон, жилище лесника, но уже много лет здесь никто не жил.

— Фляжку забыл! — огорчённо воскликнул Колька.— Ребята, подождите немножко, я за ней сбегаю.

— Только побыстрее,— сказал Пашка.— Возьми с собой фонарик.

— Я мигом! — И Колька побежал обратно.

Пашка с Юркой приблизились к дому, который еле слышно поскрипывал, словно жаловался ребятам на свою дряхлость. Прибежал Колька и стал рядом.

— Нашёл фляжку? — поинтересовался Юрка.

— Нет. Как сквозь землю провалилась! На обратном пути ещё поищу. А чего мы сюда пришли?

— В этом доме давным-давно никто не живёт,— сказал Пашка.— Вот через такой дом можно попасть в Сказку.

— Что-то слабо во всё это верится,— недоверчиво про­изнёс Юрка.

— Зачем тогда пошёл? — удивился Пашка.— Спал бы себе!

— Люблю приключения и эти... авантюры.

— А я Пашке верю! Пошли! Чего ждать? — Колька ре­шительно направился к покосившемуся крыльцу.

— Постой! — остановил его Пашка.— Нам надо выйти из этой двери, не входя в неё. Полезли в окно! Я полезу пер­вым.

Пашка уцепился руками за подоконник и, вставляя ноги между осыпающимися трухой брёвнами, забрался внутрь. Ребята влезли следом.

В доме оказалось не так уж и темно. В окошки проникал лунный свет, позволяющий разглядеть полуразвалившую­ся печку с белеющей кое-где штукатуркой. Под ногами шелестел мусор, скрипели осколки стекла. Входная дверь из потемневших от времени досок, как и во всех северных из­бах, была очень маленькой, чтобы зимой меньше уходило тепло.

— Выходим? — шёпотом спросил Колька, кивая на дверь.

— Да подожди ты! — тоже шёпотом ответил Пашка.

— А! Ты ещё заклинание говорить будешь? — высказал предположение Колька.— Какой-нибудь «Сим-сим, от­кройся»?

— Не знаю я никаких заклинаний. Тут всё проще. Или сложнее, не знаю.

Юрка с Колькой присели на корточки недалеко от двери и стали ждать. Пашка достал из кармана булавку и, чуть по­колебавшись, сильно ткнул ею в большой палец левой руки, непроизвольно ойкнув. На пальце выступила капель­ка крови. Обмакнув в неё острие, Пашка воткнул булавку в притолоку, отошёл и присел рядом с ребятами.

— Откуда ты знаешь, что в этих случаях делать надо? — спросил Юрка.

— Знаю, и всё,— пожал плечами Пашка.— Откуда знаю — не знаю. Знаю, что теперь надо пристально смот­реть на эту дверь и представлять, что за ней начинается Путь, который ведёт в Сказку. Думаю, что-то вроде тонне­ля. Три, четыре! Начали!

Все смолкли и стали напряжённо смотреть на тёмный прямоугольник двери. Пашка не смог бы сказать, сколько прошло времени, но вдруг в тишине негромко зазвенело, воздух завибрировал, став упругим и необыкновенно про­зрачным. Косяк двери покрылся множеством искрящихся точек — в комнате словно лампочку включили.

— Пора! — чуть хрипло произнёс Пашка.

Он поднялся, подошёл к двери и решительно толкнул её. Жалобно взвизгнули ржавые петли. За дверью — темно­тища.

— Быстрее за мной! — сказал он и переступил порог. Юрка с Колькой шагнули вослед.

* * *

Пашка стоял возле широченной реки: противополож­ный берег едва-едва просматривался вдали, полускрытый дымкой. До воды оставалось с полсотни метров усеянного мелкой галькой пляжа, к которому подступал высокий гли­нистый обрыв, далеко уходящий в обе стороны. Под самым обрывом чернели просмолёнными животами перевёрну­тые рыбацкие лодки-плоскодонки.

— Красотищ-ща! — услышал за собой Пашка и обернул­ся. На покосившемся пороге ветхой, заброшенной рыбац­кой хижины, восторженно оглядываясь, стояли его дру­зья.— Здорово-то как! Пашка, а мы точно в Сказке?

— Где ж ещё! Сами не видите? Только что ночь была, а сейчас что?

— А сейчас день,— кивнул Юрка.— Только вот мне про­ще поверить, что мы прошли через межпространственный портал — ну как в игре «Морровинд» — и оказались на дру­гой стороне Земли. Например, в Канаде. Там, между про­чим, природа на нашу похожа. А кто по-канадски разгова­ривать умеет?

— По-канадски никто разговаривать не умеет,— блес­нул эрудицией Колька.— Нету такого языка. Они там по-французски говорят. И ещё, кажется, по-английски.

— Тогда проще! Встретим кого-нибудь, я скажу: «Май нэйм из Юра! Айл би бэк!» — сказал Юрка.— Пашка, ско­лько у нас есть времени? Сколько мы здесь можем про­быть?

— Сколько бы мы здесь ни пробыли, мы вернёмся об­ратно примерно в то же самое время, когда ушли.

— Откуда знаешь?

— Откуда, откуда... — Пашка неуверенно пожал плеча­ми: он и сам не понимал, откуда у него такая уверенность.— Знаю — и всё! Говорю же: это Сказка. Наверное, это как со сном. Учёные говорят, что сон снится всего несколько се­кунд, а тебе кажется — всю ночь.

— Тогда — ура! — воскликнул Юрка и, стягивая через голову футболку, предложил: — Давайте искупнёмся!

Возражений не было. Ребята, торопясь, принялись ски­дывать одежду, как вдруг из кармана Колькиной рубашки выпал небольшой предмет и, сверкнув на солнце, звякнул о камень.

— Это что у тебя? — Пашка поднял и рассматривал круг­лую пластинку из жёлтого металла: не больше карманного зеркальца и с одной стороны так отполирована, что в неё смотреться можно. На другой стороне рельефно выступало изображение многолучевой звезды, а в центре — женский профиль.