В тетради было по-прежнему написано лишь уравнение. Решения не было.
— Как, ты не решил? Почему? — удивленно посмотрела она на Максима. В его глазах она увидела какое-то напряжение, словно он изо всех сил старался вспомнить, но не мог.
— Я пытался, честно, — сказал уныло мальчик.
— Но, ведь, ты только вчера вечером, так хорошо запомнил все формулы. Их было только две. Они не сложные, ты сам говорил.
Максим, недоумевая, глядел в ее глаза.
— Ну, хорошо, — сказала Оля. Она достала из сумки лист с формулами и дала их Максиму. — Решай.
Не прошло и минуты, как все три примера были решены.
— Ты что притворялся? — спросила Оля. — Зачем ты меня обманывал? Это нехорошо. Я тебе не смогу доверять, понимаешь? — с укором посмотрела она на Максима, а он виновато опустил голову.
Оля обиделась на Максима, быстро собрала тетради и выскочила из дома.
На следующий день Максим и дед прогуливались недалеко от речки. Максим в альбоме делал новые зарисовки. Он рисовал бегущие потоки небольшого ручейка.
— Наверное, это очень тяжело передать движение на полотно? — спросил дед, заглядывая в рисунок.
— Дед, ты прав, как всегда. Я хочу изобразить эту речку на фоне вон тех сосен, — сказал Максим, заштриховывая силуэты гор. — В этот момент времени здесь, — он указал на горы, — хорошо падают тени. Они не скрывают деревья. И река становится более заметной и живой.
— Ты мне вчера говорил, что хочешь нарисовать Кара, как он гуляет у реки, — сказал дед.
— Разве? Я не помню, чтобы говорил такое. А кто этот Кар?
— То есть как? — удивился дед. — Ты не знаешь Кара? Ты, ведь, мне много раз рассказывал, как он приходит к тебе в твоих снах. Ты меня разыгрываешь?
— Нет, деда, не разыгрываю, — серьезно ответил мальчик. — Я никакого Кара не знаю.
— Ну как же, а рисунки. Их целых пять в твоем альбоме. Там в доме, на подоконнике.
— Я не помню. Я не мог нарисовать того, кого не знаю, — мальчик серьезно и удивленно посмотрел на деда.
Старик подумал, что внук его разыгрывает и решил сменить тему.
На следующий день, Максим вышел на веранду, служившую прихожей и кухней, и увидел дедушку и Олю, только что вошедшую. У Максима в руках была папка с его старыми рисунками. Дед сразу узнал ее, ведь, там находились рисунки с изображением Кара.
Оля присела на табуретку рядом с плитой, под которой виднелся огонь.
— Привет, Максим, — сказала она ласково, а потом посмотрела на деда. — Уже разожгли огонь? Немного погреюсь. Ночь была холодной, не для этой поры.
— Принесла что-то? — спросил дед, посматривая на небольшую белую сумочку.
— Это задание для Максима, — пояснила Оля. — Он вчера не был в школе.
— Как не был? — удивился дед. — Ты же утром пошел в школу, — он посмотрел на Максима.
— Я не помню, — коротко ответил Максим. Он открыл папку и достал оттуда рисунки с изображением Кара. — Что это?
— Это твои рисунки, — ответил дед и переглянулся с Олей.
— Нет, это не мои, — ответил Максим. — Я не рисовал их. Я же помню.
— Тогда, чьи же по-твоему? — с укором спросила девочка.
— Я хочу чай, — произнес Максим, и, не обращая внимания на испытующий взгляд Оли, сел рядом.
— Ты мне не ответил, — настаивала девочка.
— Ты это о чем? — удивился Максим.
— Как о чем? Я же спросила тебя о рисунках, — она по-прежнему испытывающе смотрела в его глаза.
— Ты что-то сказала?
— Да, разве ты не слышал?
— Нет, не слышал, — серьезно ответил Максим.
Вечером дед грузно сел за письменный стол, открыл дневник и сделал несколько записей:
«Печально, но собранный мной состав трав больше не помогает, несмотря на то, что он дал значительные результаты. Я не буду сдаваться. Начну искать новые травы, которые заменят те, что были переданы мне доктором. Хорошо бы найти „корень жизни“. О нем мне говорил еще дед. Он необычного цвета для растений — красный, отыскать его можно лишь в начале весны. У меня есть еще время, я надеюсь на это. Завтра поведу внука вглубь Тайги по реке, надеюсь, ему это понравится. Чтобы не было ему одиноко — возьму с собой Черкеса.
Главное, чтобы Максим верил в свои силы. Нужно не допустить страх в его сознание. Самый сильный страх находится внутри нас — в глубинах нашего сознания, конструируемый воображением. Его можно вызвать зрением, слухом или ощущениями. Он сильнее нас, потому что старше; он накапливается поколениями и генетически передается. Чтобы от него избавиться, нужно исключить органы чувств, стать нечувствительным к внешним источникам, ибо они вызывают страх внутри нас, дают первый толчок. Нужно быть бесчувственными, но в этом случае — мы рискуем оказаться в одиночестве, ибо теряем милосердие, сострадание и доброту».
Ранним утром старик и Максим начали готовиться к путешествию по реке. Когда они уже были готовы, чтобы сесть на телегу, неожиданно, вдалеке они увидели Олю. Она шла к ним, в руках она держала бидон. Оля узнала о предстоящей прогулке и тоже захотела присоединиться. Погрузив кое-какие вещи, необходимые для такого путешествия и прихватив лайку, они втроем поехали по дороге. Зорька шла бодро, словно знала, куда они направляются. По пути Оля зашла к себе домой, чтобы предупредить маму о том, что она будет с Максимом на лодке. Доехав по извилистой лесной дороге до реки, они пересели на лодку, стоящую на воде и привязанную к небольшому самодельному молу. Собака первой прыгнула в лодку, словно заправский моряк.
И вот старик достал весла и спустя несколько ловких взмахов веслами, лодка отчалила от берега. Поверхность реки была удивительно гладкой, словно они плыли не по реке, а по спокойному широкому озеру. Мимо них величаво, во всем своем весеннем убранстве проплывали величавые сосны и ели, где-то послышалось пение какой-то птицы, радостно приветствовавшей приход нового дня весны. Незабываемый аромат сплетения распустившихся молодых побегов, цветов раскрывшихся почек в сплетении создавали удивительный аромат, составляющий дыхание лета.
На все это с удивлением первоклассника смотрел Максим.
— Да, такого в городе не увидишь, — сказал Максим.
— Это верно, — согласилась Оля, — наш край самый красивый.
— Люди слепы, — поддержал разговор дед. — Они не видят то, что у них перед носом. Тайга велика и богата.
Оля опустила ладонь к воде, дотронувшись слегка до поверхности, оставляя еле заметный шлейф позади.
— А медведя мы увидим? — внезапно спросила Оля у деда.
— Откуда ты знаешь? — улыбаясь, спросил старик.
— Я помню, вы когда-то показывали мне медведей.
— Что? Здесь есть медведи? — спросил Максим, удивляясь.
— Ну конечно, — ответила Оля, — это же Тайга.
Лодка уже завернула за угол, и перед ними показался небольшой водопад, спускающийся откуда-то с гор воды.
— Это удивительно, — сказала Оля. — Тебе понравиться, вот увидишь.
Старик остановил лодку у берега, в метрах ста от небольшого водопада, где река перебегала по каменистой местности.
— Что теперь? — спросил Максим.
— Чтобы не потревожить медведей. Они ходят сюда семьей, — пояснила Оля, — мы спрячемся вон за теми деревьями и станем наблюдать.
Спустя час наблюдений Максим не выдержал и спросил:
— А что если они не появятся сегодня?
Оля наклонилась к уху Максима и сказала:
— Я не знаю как, но твой дед всегда знает, когда они появятся, — сказала девочка.
Оля взяла котомку, связанную мамой, и вынула пирожки.
— Вот, угощайтесь, — сказала она, передавая пирожки Максиму и деду.
Издали послышалось медвежье рычание.
— Вот, это они, — сказала довольная Оля, с замиранием в сердце, — скоро появятся.
И действительно, к удивлению Максима, на горизонте появились три медведя. Два больших и один совсем крохотный.
— У них появился детеныш, — с нескрываемым восторгом сказала Оля. — Вон, вон, их малыш.
— Да, это верно, — сказал дед, — в их семье пополнение. Теперь их трое.
Максим с замиранием и с трепетом глядел на огромных медведей. И хотя на таком расстоянии медведи казались маленькими, их грозный вид внушал уважение.
— Смотри, смотри, — чуть ли не закричав от восторга, сказал Оля, — детеныш остался с мамой на берегу.
— А отец куда направился? — спросил Максим, наблюдая за детенышем, остановившимся перед водой.
— Он первый раз воду видит, — пояснил дед.
Медведь-отец, не оборачиваясь на свое семейство, направился как заправский рыбак на край камней, по которым текла вода. Он почти зашел на середину узкого места реки и остановился.
— А что он будет делать? — спросил Максим.
— Он охотится — ловит рыбу, — сказал дед.
Спустя минуту, непрерывного наблюдения, медведь сделал неожиданный удар лапой по воде, после чего опустил морду в воду. Когда он поднял голову, то в его пасти билась рыба. Она хлестала его хвостом по морде. Медведь разорвал ее и съел. Подобные охотничье действия медведь проделывал еще несколько раз, перед тем, как насытится. Он отловил еще одну крупную рыбу и отнес ее на берег.
— Детенышу понес, — сказал дед.
Пока маленький мишка принюхивался к выброшенной на берег еще живой рыбе, мать отправилась вместе с отцом на рыбную ловлю. Теперь оба крупных бурых великана застыли над водой. Тем временем, маленький медведь, получив несколько рыбьих ударов хвостом по морде, с рыком отскочил от пойманной рыбы.
— Он играется с ней, — сказала Оля.
— Он еще не охотник, — добавил дед. — Но непременно станет им, когда подрастет.
Внимание Максима привлекла охота больших медведей. Для него это было необычным, такого в городе не увидишь. На его лице даже несколько раз появилась улыбка, когда та или иная рыба ускользала из пасти лохматых охотников.
Внимание Оли привлекло необычное поведение маленького медвежонка. Он уже оставил в покое рыбу, пойманную отцом, и возился у какого-то небольшого куста. Лапами медвежонок рыл землю, словно пытался в ней что-то разрыть.
— Интересно, что он делает? — спросила Оля.
— Не знаю, — ответил старик, задумавшись. — Для меня это тоже загадка.
— Наверное, почуял что-то, — ответил Максим.
Спустя час медведи насытились и удалились, переваливаясь из стороны в сторону, в лес, покинув реку. Путешественники тоже вернулись на берег к лодке, где их ждала лайка.
Когда они уже плыли, удаляясь от берега, Оля спросила:
— А вы не хотите узнать, что он там искал?
— Ну, если ты так хочешь, то можно это сделать, — сказал дед, меняя курс лодки.
— Ура! — восторженно сказала Оля.
Лайка, услышав Олю, начала визжать и махать хвостом, словно соглашаясь со всеми.
Оставив лодку на берегу, они отправились к тому месту, где недавно рыл землю медвежонок. Дед передал небольшую лопатку Максиму и Оле, и они с интересом кладоискателей начали рыть землю. Старик наблюдал за детьми. Спустя десять минут упорной работы была вырыта небольшая ямка. К сожалению, ничего в ней не было.
— Одна земля, да несколько кореньев, — констатировала опечаленная Оля.
— Не расстраивайся, — сказал Максим, бросив в яму лопатку. Он поднялся с колена и взял Олю за руку. — Спасибо, что ты захотела причалить к этому берегу.
— Берег как берег, — сказала Оля. — Я думала, что найду что-то, но, увы.
— Не расстраивайся, — сказал Максим, отшвырнув ногой какой-то сучек. Лайка бросилась вдогонку, отыскала ветку с сучком и прибежала к Максиму.
— Он поиграть хочет, — сказала Оля. Она выхватила у собаки из пасти палку и бросила подальше. Черкес задорно вприпрыжку, перепрыгивая через небольшие кустарники, помчался за палкой.