— Есть, — ответил Лис, который от паники уже переходил к пока еще не твердой, но решительности.
— Дэн, давай Свищ мне, — коснулся командир плеча впередисидящего бойца. — Тебе за управлением он все равно ни к чему.
Дэн снял со спины Свищ и передал командиру.
— Маршрут готов, — доложил Лис. — Вывожу на экраны.
На экранах управления гравициклов засветился проложенный маршрут.
— Хорошо, — кивнул командир и одел шлем. — Проверка связи. Дэн?
— На связи, — донесся в эфире мужской голос. — Гравицикл готов.
— Луна?
— На связи. Гравицикл готов, — повторила как эхо Луна за Дэном, только уже женским голосом.
— Лис?
— Я на связи. Связь с нашим постом подключена. С Южным постом связи нет. Отряд поддержки Юго-восточного поста на второй линии, — уже немного увереннее доложил техник. — Соединяю.
В эфире появился новый голос. Он был скрипучий, как будто механический, и мог принадлежать только одному человеку — Стэну Дворковичу, командиру третьего отряда Юго-восточного поста охранения. Его голосовые связки были повреждены при ранении, и для общения он пользовался преобразователем звука.
— Николай, мы выдвигаемся, наша группа состоит из двенадцати человек, — проскрежетал механическим голосом Стэн Дворкович. — Ориентировочное время прибытия — двадцать минут.
— Хорошо, Стэн! — сказал командир. — Мы тоже выдвигаемся. Нас только четверо. Мы будем на месте чуть раньше. Если что, мы на связи.
— Вас понял, — подтвердил Стэн и отключился.
— Серж как нас слышишь? — спросил командир, заканчивая проверку связи.
— Слышу хорошо, — доложил Серж.
— Ну, тогда поехали. По дороге надо перехватить и уничтожить стаю, которая от нас к ним шла.
Дэн повернул голову, закованную в герметичный шлем с прозрачным забралом на все лицо и посмотрел на Луну. Она, в свою очередь, бросила короткий взгляд на него. И гравициклы одновременно сорвались с места.
— Соревнуются что ли? — подумалось командиру. Последнее время он замечал что-то странное в их поведении при общении друг с другом, но как-то не придавал этому значения. И только сейчас, вспомнив некоторые моменты, понял, что, похоже, их связывают не только служебные отношения.
Южный пост охранения Городского купола.
— Центр. Центр, — отрешённо повторял техник Южного поста Боб Бригс в эфир. — Это Южный пост. Ответьте. Центр. Центр. Это Южный пост.
— А что другие посты? — спросил техника командир третьего отряда Южного поста — самого крупного в охранении Городского купола.
Южный пост имел самую большую и удаленную территорию обслуживания, на которой располагалось огромное количество плантаций съедобных грибов и растений, привлекающих тварей. Он был больше всех остальных подвержен нападениям, поэтому во всех его отрядах было по тридцать человек, каждый из которых был опытным специалистом в своем деле. Стажеры сюда не допускались.
Командиром третьего отряда Южного поста был Сергей Ткач, невысокий, коренастый шатен, который служил в войсках специального назначения еще до того, как все это началось. Несмотря на свой небольшой рост, и прямо скажем — не очень внушительное телосложение, он был одним из самых лучших и опытных бойцов на этой планете. Сергей воевал, сколько себя помнил. Еще в прошлой эпохе, когда люди сражались друг с другом, он побывал в нескольких горячих точках. После Заражения и до Исхода он держал оборону на своей военной базе. А после бегства с Земли, занимался охраной дальних рубежей Коридора на Южном посту, где минуту назад пропала связь и вся телеметрия.
— Тишина полная, — буркнул Боб, озадаченно поглаживая небольшую лысину на своей голове и постоянно переводя взгляд с информационных экранов то на потолок, то на дверь тесного командного пункта и обратно. — Даже внутренней связи нет. Телеметрия тоже ерунду показывает. Тепловизоры еще работают. Фиксируют приближение тварей с трех сторон, — Боб просто констатировал факты. Так, будто сейчас не к его позиции подходит несколько крупных стай, а он сидит слепой без связи и не может ничего поделать. В этом и был весь Боб Бригс — своим спокойствием и меланхоличностью он мог бы потягаться даже с металлической болванкой.
— А, черт! — выдавил Ткач, нервно вскакивая с кресла. Спокойствию Бригса он мог только завидовать. Ведь ему сейчас как никогда требовалась холодная голова и трезвый рассудок.
— Группа поддержки только выдвинулась, — продолжил он размышлять вслух, нервно расхаживаясь по командному пункту. — В лучшем случае только через час будут, а мы тут сидим слепые и глухие.
На Южном посту было две ловушки для тварей, которые использовались поочередно. В каждой из них располагалось по восемь бойцов и еще столько же находилось в горячем резерве. Ближний периметр контролировали два патруля на гравициклах. Работа всего отряда координировалась командиром по внутренней связи, которая сейчас пропала. Так что, первостепенной задачей было наладить связь, и инструкция, в данном случае, предписывала организовать курьерское сообщение.
Ткач уж было собирался покинуть командный пункт и отправиться в казарму, где находились резервисты, как вдруг, в помещение ворвался молодой солдат в полной боевой экипировке с опущенным забралом на шлеме и с закрепленным на спине ружьем. Он пригнулся в проеме входной двери — по другому не позволял пройти высокий рост. Ткач сразу узнал бойца. Его звали Рут Пауэр, ему был двадцать один год. Из третьего отряда Южного поста он был самым молодым, но имел достаточный опыт, чтобы попасть сюда.
— Командир, — обратился Пауэр, закрыв за собой дверь и вытянувшись по стойке смирно, — у нас пропала связь, меня послали за указаниями.
— Молодцы, что послали, — радостно одобрил Ткач и тут же перешёл к делу. — Значит так, ситуация следующая. К нам приближаются четыре стаи и две одиночки. Судя по траектории, все идут к нам с небольшим интервалом друг от друга. И при всем при этом, у нас пропала связь. И внутренняя и внешняя. Так вот, срочно беги в казарму и передай мою команду — срочно активировать обе ловушки, резервному составу занять места так, чтобы был визуальный контакт между боевыми группами. Ловушки не запускать, огонь не открывать пока не будет угрозы личному составу. Всем ждать. Может, твари передерутся между собой. Сам приказ передашь и вернешься сюда. Будешь курьером.
— Есть, — ответил Пауэр и направился к выходу.
Не успел он дойти до двери, как все услышали громкий, короткий свист. Такой звук издает плазменный ракетомет — тяжелое ручное орудие, в народе называемое — Свищ. Свищ выстреливает ракетой, которая сразу после выстрела преобразуется в сгусток плотной плазмы, уничтожающей все на своем пути. Переход ракеты в плазменное состояние сопровождается громким свистом, поэтому орудие и прозвали Свищом.
— Что это? — быстро спросил командир у техника.
— Судя по тепловизорам, стреляли наши патрули, — все также безмятежно доложил Боб. — Они оба вместе где-то в двадцати километрах к югу от нас. Похоже, они подстрелили одного из одиночек… Ну… — добавил он после короткой паузы, — … или пытались подстрелить, потому что он продолжает их преследовать. Причем довольно быстро. Они двигаются прямо к нам, и таким темпом прибудут минут через двадцать. Видать, не знают парни насколько у нас тут все плохо и хотят заманить тварь в ловушку.
— А как остальные? — спросил командир.
— Первая стая будет минут через пять. Вторая — через девять-десять. А третья, со вторым одиночкой, минут через двадцать-тридцать подойдут. Если, конечно, они все не побегут как тот, что гонится за нашими патрулями. Четвертая далеко.
— Ты все еще здесь? — перевел свой взгляд Ткач на Пауэра. — Бегом в казарму. Предупреди, чтоб через три минуты все были готовы.
Пауэр пулей выскочил из командного пункта и помчался в казарму.
«Ну, что ж, отсюда ничего не видно и сильно не покомандуешь, — подумал Ткач. — Надо готовить ружье и лезть наверх».
Ткач по праву гордился своим ружьем. Это был оригинальный вульфондовский экземпляр первого поколения, а не людская копия, которые научились создавать позже. Свое ружье он получил еще на Земле, при первой раздаче вульфондовского оружия, и пронес его сквозь все невзгоды. Оно не раз спасало ему жизнь, и за это он платил ему любовью и заботой. Он даже имя ему дал. Вернее уже не ему, а ей, так как звал он свое ружье нежно и ласково — Тамара или даже Тома, в честь своей погибшей жены, которая еще в прошлой эпохе спасла жизнь ему и их сыну, но при этом сама погибла. Больше он не женился и женщину другую не завел, несмотря на все предписания руководства.
Так что вся любовь доставалась гладкому ружью, выполненному из полимерного материала, который с виду и на ощупь напоминал черный мрамор, но при этом был очень легким в пассивном режиме. В активном режиме у него срабатывали утяжелители в нужных местах, которые могли настраиваться индивидуально по удобству для каждого бойца. Ружье стреляло импульсными разрядами, мощность которых можно было регулировать в широком диапазоне. В итоге, в зависимости от настроек, оно могло использоваться и как крупнокалиберное снайперское орудие и как легкая скорострельная штурмовая винтовка, заряда которой, в зависимости от режима стрельбы, хватало на несколько сотен и даже тысяч выстрелов.
Сейчас Ткачу нужно было в основном наблюдать и координировать действия. Воевать особо времени не будет. Поэтому он взял Тому и настроил ее на снайперский режим с максимальной мощностью.
— Я на смотровой вышке, — сказал он технику. — Если что поменяется, сразу мне докладывай. Как только Пауэр придет, отправь его ко мне.
С этими словами Ткач закрепил Тому на спине бронекостюма, взял шлем и начал подниматься по лестнице, расположенной в углу.
Командный пункт располагался под землей у подножья большого дерева, в стволе которого была проброшена лестница, а в густых ветвях находился закамуфлированный наблюдательный пункт. Ткач поднялся на него, расположился и стал осматривать окрестности.
Сквозь окно было видно, как в ярких лучах утреннего весеннего солнца резервисты занимают свои позиции, а Пауэр подбегает к командному пункту. Ткач одел шлем, со щелчком захлопнул прозрачное забрало во все лицо и начал настраивать связь автоприцела на шлеме с винтовкой. Ничего не вышло. Даже на таком уровне связь не работала. Это было не критично — здесь все прекрасно умели пользоваться ружьями и без автоматического прицеливания. Зато шлем поддерживал функцию приближения, которой Ткач и воспользовался. После чего стал наблюдать за подготовкой своих людей.
Командный пункт и казармы резервистов, были надежно укрыты под землей в корнях огромных деревьев между двумя ловушками, сооруженными в небольшой, но довольно густой рощице, расположенной посередине большой равнины. Это давало преимущество в существующей ситуации, позволяя визуально заметить приближение тварей заранее.
Сами ловушки находились в роще, а аномалии для уничтожения тварей были установлены на ее краю с противоположных сторон. С наблюдательного пункта хорошо просматривались выжженные зоны их срабатывания.