– Я никогда не решился бы побеспокоить вас по пустяками. Мне кажется, и доктор Хафиз подтвердит… среди погибших есть трое, двое мужчин и женщина, чья принадлежность к нашей расе может быть оспорена. То есть они очень похожи на людей, лица их несколько странны, хотя не до такой степени, чтобы усомниться в их человеческой сущности…
– …но у них есть когти на руках – и хвосты, – добавил врач.
– Хвосты? – переспросил принц.
– Именно хвосты. Не очень длинные, поросшие гладкой шерстью. И эти… люди… были одеты одинаково.
– Я бы назвал это военной формой, – сказал инженер. – Неизвестно какой армии. Но все же – именно военная форма.
Принц Халиль набрал в грудь воздух. Выпустил его.
– Их уже подняли наверх?
– Да, ваше высочество, – подтвердил врач. – Рабочие внизу так и не поняли, что это не вполне люди. И мы тоже не сразу…
– Понятно, – сказал Халиль. – Кто ещё знает про них?
– Еще два санитара. Но им приказано молчать, и они будут молчать.
– Это хорошо. Паника была бы сейчас не к месту… Что же, поедем, посмотрим на ваших хвостатых. Все – творения Всевышнего… Али, – он повернулся к начальнику охраны, – мы выезжаем к котловине. Через пять минут.
Али молча поклонился.
Ветер завывал и взревывал. Немелодично скрипели амортизаторы шасси. Винт изредка начинал проворачиваться, и тогда шипели и свистели шестерни. За несколько секунд, которые заняла посадка в глайдер – он стоял вплотную к вертолету, дверь в дверь, – Халиль промок до нитки.
Таких ливней здесь не бывает десятилетиями…
Он знал, что безымянные речки на склоне – желтые и черные – пенятся и ворочают громадные камни.
Путь до палаточного лагеря занял минут пять-семь. Полсотни ударов грома…
Палатки, серые, мокрые до невозможности, провисли под собственной тяжестью. И даже стоящие в ряд глайдеры-рефрижераторы казались вбитыми в землю этим небывалым дождем.
– Вот здесь, – не столько сказал, сколько показал почтительным кивком на крайнюю в ряду машину доктор Хафиз.
Внутри фургона было холодно и очень светло. От одежды тут же начал струиться пар. В дальнем конце фургона, прикрытые синими полотнищами, на носилках лежали мертвецы. Их было более десяти. А посередине помещения, на стальном немилосердно сверкающем столе лежал под покрывалом ещё один человек, и по дыханию сопровождающих Халиль понял, что это – один из тех самых.
Потом он увидел ещё двое носилок позади стола…
Доктор Хафиз жестом подозвал принца и приподнял покрывало. Да…
Лицо. Большие закрытые глаза под сероватыми замшевыми веками; ресницы редкие, но очень длинные. Плоский, ноздрями вперед, нос – но не негритянский, другой: широкая спинка, а крылья ноздрей, напротив, втянутые; этакий треугольник углом вниз. Уши маленькие, тоже треугольные. Борода… или щетина… в общем, какая-то растительность на лице: мягкая, короткая. На голове – чуть длиннее, мысок на лоб почти до переносицы…
– Руки, – сказал доктор. – Очень необычные руки…
Он потянулся, чтобы освободить руку мертвеца и показать её принцу, но мертвец все сделал сам, причем мгновенно – вот он лежал, а вот – уже стоит, удерживая Халиля за горло мягкой и сильной хваткой, которая (и это чувствовалось очень остро) могла стать стальной.
– Очень необычные руки…
Он потянулся, чтобы освободить руку мертвеца и показать её принцу, но мертвец все сделал сам, причем мгновенно – вот он лежал, а вот – уже стоит, удерживая Халиля за горло мягкой и сильной хваткой, которая (и это чувствовалось очень остро) могла стать стальной. Потом он – бывший мертвец – медленно поднес к лицу принца ладонь, раскрыл: блеснули три ослепительно белых кривых когтя…
– Никто не двигаться, – тихо сказал «мертвец». – Тогда все идет хорошо.
Он говорил по-английски, не слишком заботясь о правильности фраз, а только о том, чтобы его правильно понимали.
Еще с одного «мертвеца» слетело покрывало, он скользнул к двери рефрижератора и вынул из рук Али пистолет.
– Это не разумный, – сказал тот, который держал принца. – Мы не хотим злого. Мы забираем наши мертвые трупы. Где остальные?
Второй оживший вернулся туда, где лежал, и поднял ткань с трех носилок. Двигался он невероятно быстро и мягко.
– Здесь три, – сказал первый. – Было пять. Где маленькие?
Доктор, посмотрел на инженера. Тот развел руками. Попытался что-то сказать. Откашлялся.
– Маленькие? – переспросил он. – Дети?
– Да, дети. Где дети?
– Там не было никаких детей…
– Это ложь. – И тот, который держал принца, чуть сжал руку. Принц почувствовал, как когти натягивают кожу, углубляются внутрь, сдвигая мышцы… вот под ними бьется артерия… как она бьется…
В глазах вдруг стало темнеть. Зазвучал воздух.
– Не было никаких маленьких, Аллах свидетель! – воскликнул доктор. – Не было ни живых, ни мертвых! Там вообще не было живых!
– Вы смотрел хорошо?
– Да! Там же негде спрятаться…
– Там же негде спрятаться. И ты не прятал детей. Что может значить?
– Не знаю…
– Я не знаю вместе с тобой. Что делать потом?
Халиль не понял, что уже свободен. Рука с горла исчезла так мягко… Просто вдруг стало легко дышать, а чернота съежилась и втянулась в тени. И это не сердце стучит. Это стучат в дверь!..
– Никто не говорит про мы, – сказал бывший мертвец и исчез. Второй исчез тоже. Весь мокрый, вошел офицер.
– Ваше высочество, получена шифрованная радиограмма для вас. Из петербургской штаб-квартиры.
– Давайте…
– Ответа ждать?
– Нет. Вы свободны.
Офицер вышел. Рядом с Халилем тут же образовался один из захватчиков. Только сейчас Халиль сумел увидеть, что на нем надет просторный мягкий комбинезон из ткани какого-то ускользающего цвета.
– Читает, – сказал он.
Халиль понял. Шифровальный блокнот – набор из трех десятков достаточно примитивных таблиц – лежал у него в нагрудном кармане рубашки. Он посмотрел на ключевые слова, произвел в уме необходимые действия, нашел Нужную таблицу…
– Дорогой Халиль! – медленно прочел он. – Вынужден тебя обеспокоить вопросом: не оказалось ли среди погибших людей существ другой расы, очень похожей, но все же другой…
– Даешь мне этот, – сказал похититель, мягко и стремительно вынул из рук принца радиограмму и блокнот – и исчез за дверью.