– Разве что самую малость.
– Чуть-чуть.
– Мы проверили все относительно Орлова и его дяди, сир, – сказал Винсент. – Похоже, что они тут ни при чем. Его дядю действительно просто не пригласили на праздник.
– Почему не пригласили? – спросил Юлий.
– Обычная история. Недостаточно знатен, недостаточно влиятелен.
– Его не пригласили, а его племянника – пригласили? Он что, более знатен и влиятелен, чем его дядя? Вы не находите это странным, Винсент?
– Нет, сир. Я думаю, что инициатива пригласить его исходила от вашей сестры.
– Не знал, что моя сестра могла принимать такие решения при Викторе.
– Не напрямую, сир. Судя по попавшим в мои руки документам, лейтенант Орлов был приглашен на праздник по личной просьбе графа Питера Моргана.
Очень странно, подумал Юлий.
Пенелопа ни о чем подобном не говорила. Согласия ее версии, они с Орловым встретились на празднике случайно.
Кроме того, подобный поступок был совсем не в стиле отца. Пригласить ухажера дочери на официальное мероприятие, проводимое на высшем уровне, и сделать это только по ее просьбе? Вряд ли. По мнению Питера Моргана, Орлов наверняка не попадал в категорию потенциальных женихов Пенелопы. Недостаточно знатен, недостаточно влиятелен. Отец был бы против этого союза и никогда не стал бы помогать дочери в подобного роя делах.
С этим Орловым все-таки что-то нечисто. Не зря я отправил его отсюда подальше. Наверное, только стоило предупредить Клозе, что за птичка к нему попала.
Хотя о чем его предупреждать? Что у меня есть против этого парня, кроме ни на чем не основанных подозрений?
– Присматривайте за этим дядей, – сказал Юлий для того, чтобы хоть что-то сказать. – А лучше отправьте его куда подальше и там присматривайте.
Винсент кивнул.
– Я могу идти, сир?
– Останьтесь. С минуты на минуту сюда явится адмирал Круз. Я хотел бы обсудить с ним стратегию будущей войны. В общих чертах, так сказать. До того, как ее будет рассматривать военный кабинет.
– Я в этом мало что понимаю, сир.
– Я просто надеюсь на ваш здравый смысл, – сказал Юлий.
Адмирал Круз Юлию нравился. Толковый, опытный мужик. Талантами флотоводца он, конечно, не блистает – ну так кто ими вообще может блистать при полном отсутствии крупномасштабных войн? Скоро мы все выясним, чего стоим.
На данный момент компетентность адмирала не вызывала у Юлия нареканий, а это уже кое-что.
Хотя имперская пропаганда всеми силами старалась этого не допустить, но человечеством мало-помалу овладевала паника.
Особенно беспокоились жители планет, лежащих ближе всех к границе, со стороны которой должны были появиться тарги. Те, кто мог себе это позволить, покидали свои дома и перебирались на планеты в центре Империи. Наиболее богатые и влиятельные пытались переселиться на Землю, поближе к самому императору. Земля была наиболее защищенной планетой человеческой Империи.
Второй по защищенности планетой был Марс, на котором размещались командование флота и основные военные верфи. Но условия жизни на планете были слишком тяжелыми, а въезд – строго лимитирован, поэтому Марс для беженцев был закрыт.
Юлий подозревал, что скоро придется закрыть и Землю. Еще пара недель в таком темпе, и столичной планете Империи грозит перенаселение, сравниться с которым может только докосмическая эра, когда на планете жило одновременно больше двадцати миллиардов человек.
Выпуски новостей были бодры. Имперские и независимые репортеры повально не сомневались в быстрой и легкой победе человечества. Люди из УИБ тонко намекнули им, чем будут чреваты подобные сомнения.
Конечно же, не обошлось без пацифистов. Нашлись люди, которые утверждали, что тарги приходятся людям истинными братьями по разуму и летят сюда с миссией мира. Было даже организовано несколько движений в защиту таргов от произвола ВКС. Юлий нашел, что это безумие вполне в человеческом стиле.
Тем не менее сбрасывать со счетов такую версию он тоже не мог. Что люди знают о таргах? Практически ничего.
– Что ж, адмирал, расскажите мне, как мы собираемся воевать, – попросил Юлий.
Пенелопа принесла троим мужчинам чай и печенье. Юлий попросил ее остаться и присутствовать при разговоре. Лишняя доля здравого смысла никогда не повредит. А сестра не тот человек, который будет лгать из уважения к нынешнему титулу Юлия.
– В общих словах. Изложите основную концепцию.
– Драться придется возле планет, – сказал адмирал Круз. – Именно там мы сможем сконцентрировать максимальное количество боевых судов и стационарных средств планетарной обороны.
– Я уже вижу в этом плане определенные минусы, – заметил Юлий.
– Да, сир. Мы физически не в состоянии прикрыть все планеты Империи. Даже десяток ближайших к курсу таргов миров.
– И каковы ваши предложения?
– Нам нужно выбрать две-три планеты и сконцентрировать наши основные силы там. Переброска техники и сооружение орбитальной обороны требуют немало времени.
– А остальные планеты?
Эта мысль витала в воздухе последние недели. Но никто не решался ее озвучить, ибо она была слишком чудовищна.
– Остальные придется бросить, – сказал адмирал Круз.
– Речь может идти о миллиардах человек, – сказал Юлий.
– Да, сир.
– Миллиардах имперских граждан или жителей независимых планет, которые поверили нам и предоставили в наше распоряжение весь свой флот, так что мы несем и за тех, и за других одинаковую ответственность.
– Да, сир.
– Мне не нравится этот план, адмирал.
– Мне тоже, сир. Но у нас нет выбора. Вы сами хорошо знаете состояние дел.
– Этот план не нравится мне еще и тем, что мы добровольно отдаем инициативу таргам.
Адмирал Круз промолчал. Понять его мысли было совсем несложно. Император недоволен. Но сделать его счастливым не в моих силах.
Пенелопа еле заметно улыбалась. Она знала Юлия как облупленного. Он никогда не стал бы критиковать какой-то план, если бы не мог предложить чего-нибудь получше.
– У меня есть альтернативное предложение, – не разочаровал ее ожиданий император. – Адмирал, я предлагаю воевать вне пределов Империи.
Надо отдать адмиралу должное. Как только Юлий закончил говорить, адмирал тут же начал думать.
Винсент тоже. Он мало что понимал в космических сражениях, но идея воевать не на своей территории явно показалась ему привлекательной.
Юлий не стал торопить адмирала и сразу интересоваться его мнением. Ему самому понадобилось несколько дней, чтобы все обдумать.
– Это очень… новая идея, – выдал наконец адмирал Круз.
– Не такая уж она и новая, – заметил Юлий. – История знает несколько примеров боев на встречных курсах.
– Но не на релятивистских скоростях, – возразил Круз.
– Традиционные приемы ведения боя когда-то тоже были новшествами.
– Время огневого контакта будет сведено до нескольких долей секунды.
– Зато это единственный вариант, при котором численное превосходство таргов будет играть против них самих.
– Любая ошибка в пилотировании будет стоить экипажу жизни.
– Значит, не надо допускать ошибок в пилотировании.
– Вы основываетесь на опыте своей собственной атаки на «Одиссее»?
– Отчасти.
– Я не хочу вам льстить, сир, но вы – превосходный пилот, и это мнение профессионала. Далеко не каждый из моих подчиненных сможет повторить нечто подобное.
– Много народа нам и не надо. Основная прелесть этого плана заключается в небольшом числе задействованных в операции кораблей. Нам понадобится сто, может быть, сто пятьдесят судов. Уж столько-то пилотов-асов мы точно наскребем.
– Идея такой атаки требует детальной проработки.
– Естественно. Если мы не вмешаемся, тарги достигнут границ Империи через пять месяцев. Полагаю, мы можем потратить около месяца на проработку всех деталей. То, что я предложил, это только первая стадия войны.
– Я тотчас же задам работу своим аналитикам и буду держать вас в курсе, сир.
– Конечно будете, адмирал, – сказал Юлий. – He смею вас дольше задерживать.
Информация о второй волне вторжения таргов заставила Юлия пересмотреть свои взгляды на войну. При раскладе один к полутора не в свою пользу Империя еще могла надеяться на традиционные способы ведения войны. Но дополнительные шесть тысяч кораблей таргов требовали принципиально нового подхода к боевым действиям.
Теперь каждый имперский корабль стоил еще дороже. Если раньше его можно было разменивать в соотношении один к трем, то теперь его цена выросла до одного к десяти. И даже в таком случае к концу военных действий человечество осталось бы почти без флота.
А ведь второй волной дело может и не кончиться. Раз появилась вторая, возможна и третья, еще более масштабная, и далее по нарастающей.
– Судя по выражению лица адмирала, идея, которую ты высказал, достаточно сумасшедшая, – заявила Пенелопа, как только они остались в кабинете одни. – Насколько она осуществима?
– Полагаю, аналитики адмирала известят меня об этом в самое ближайшее время.
– А сам ты как думаешь?
– Я бы рискнул. Иначе и предлагать бы не стал.
– Адмирал сказал, что ты – хороший пилот.
– Вот и нет. Он сказал – превосходный.
– Раз так, то ты должен сам возглавить атаку.
– Скажи об этом адмиралу, и он прикажет тебя расстрелять.
– Это сестру императора-то? – усомнилась Пенелопа.
– Тогда Винсент засадит тебя в психушку.
– Он никогда так со мной не поступит. Он слишком милый.
– Милый? Сестренка, милый Винни – генерал УИБ. Еще пара дней, и молодые мамы начнут пугать его именем своих непослушных детей, как они делали это с именем Краснова.
– У каждого свои недостатки.
Глава 2
Первое впечатление Клозе от знакомства с вверенным ему личным составом можно было бы определить фразой «Ба! Знакомые все лица!».
Новая экспериментальная эскадрилья «Трезубец» была самой маленькой эскадрильей в современных ВКС.
Двенадцать модифицированных «игрек-крылов», предназначенных для космического боя.
Двенадцать лучших пилотов, закаленных в боях местного значения ветеранов. Точнее, одиннадцать ветеранов и еще один пилот.
Назначение в «Трезубец» лейтенанта Орлова Клозе посчитал хорошей шуткой Его Императорского Величества.
Помимо Орлова в эскадрилье имели место: майор Стивенс, спасенный из плена сепаратистов на Сахаре, капитаны Алекс Дубин и Грег Уолш, с коими Клозе тоже свел знакомство во время печально известной полицейской операции, а также несколько человек, которых он знал еще во времена учебы в академии. Похоже, Юлий и адмирал Круз определили состав эскадрильи исходя из личных предпочтений ее командира.
Клозе не роптал.
Он получил очередное звание и впервые был отправлен командовать другими людьми. Их оказалось немного, все они были Клозе более-менее известны, и за это Клозе был Юлию благодарен.