— О как! А зачем? — удивляется капитан.
— Вот и я думаю, зачем? Лежат, место занимают. Кто-то напутал, знаешь ведь этих снабженцев. Когда вместо трех бочек соляры, спирт привезли, это как-то пережили…
Степаныч, чуть не выронил чайник, захохотав над подобной ошибкой. Резнов, тоже не остался в стороне от веселья. Только Рогожин едва сдерживаясь, хранил серьезное выражение лица. Отсмеявшись, ученый продолжил:
— Но когда вместо стеклянных колб прислали этот металлолом, молчать я уже не мог!
— Ну конечно… — у Степаныча вновь приключился приступ веселья.
— Юра, ну что ты смеешься? Нам же с реактивами работать!
— Извини. Не подумал, — с самым серьезным видом покаялся Иванов.
— Вот и я говорю. Разобрались, конечно, колбы прислали. А секиры на баланс, — сокрушенно вздыхает. — Юра, хватит ржать!!!
Но вскоре сам заулыбался, понимая весь комизм ситуации. Да и, в конце концов, не обижаться же на старого друга? Тем более что он уже выставляет на стол, три ароматно пахнущих кружки с чаем. Сделав несколько маленьких глотков и закатив в блаженстве глаза, Резнов поинтересовался:
— Вот скажи мне, Юрик. Почему никто не может повторить, сей божественный напиток? Ведь сырье, по сути, из одного источника? Ну, может ты, конечно, какие травки сам собираешь, но в чае у тебя стандарт! Ведь так?
— Так, — кивает Степаныч. — Только ведь есть еще и заговор…
— Так он тоже стандартный!
— А интонации? А тембр голоса? Это для функционала важны слова и настрой, а для вкуса именно интонации… Так что…
— Да знаю я, — обреченно вздыхает Ефим Петрович, — что ты как маленькому? Это я так по привычке сокрушаюсь. Но вы точно до весны задержитесь? — неожиданно обеспокоился он.
— Точно, точно, — уверенно кивает прапорщик, — наших сорвиголов надо хорошенько погонять. А то они что-то слишком самоуверенными становятся. Так и до беды не далеко…
— Да? — Резнов задумчивым видом отпивает маленький глоточек и с наслаждением жмурится. — Могу по старой дружбе, выделить несколько бойцов с третьего уровня. Они то, точно вашим мальчишкам место укажут…
— Спасибо, не нужно, — качает головой Руслан.
— От чего же? — Разин делает большие удивленные глаза. — Вашим парням не помешает посмотреть на настоящих бойцов, а тем немного размяться. А то скоро от скуки на людей бросаться начнут. Тут же не чего не происходит, а с мелкими инцидентами внешняя охрана справляется.
— Нет. Со всем уважением, но нет, — Рогожин отрицательно мотает головой. — Вы поймите у меня все Наделенные Силой. А некоторые просто уникумы, в некоторых направлениях… Так что тотального преимущества не будет. Да что говорить, я вот, например, с Хаматшиным не стал бы тягаться, кто лучше пальнет из СВД. Как минимум ничья… А ведь у него не предел, далеко не предел.
— Так не стреляйте!!! — всплеснув руками, поучительно произнес Резнов. — Сам же хотел с холодняком погонять? Или в рукопашкой займитесь. Все быстрее будет!
— Угу… — протянул Степаныч, — а потом Милославский настучит по голове и совсем страх потеряет. С ним только Руслан и бьется…
— Ну, это вряд ли, — самодовольно протянул Резнов, — ко мне, кого попало, не ссылают, только лучших… Ой… — глядя на подозрительно смотрящих гостей понял, что сморозил глупость. — Ну а что? Тут ведь скучно вот и отправляют остудиться…
— Ага! А ты, значит, решил их повеселить? — сурово прищурившись, обвинительно произнес Степаныч. — И чего ты такой добрый? И главное чего ты нас так убеждаешь? Колись!!!
Резнов обхватив голову трагическим голосом протянул:
— Мужики, выручайте. Совсем девки одурели от безделья. Их сослали, а я страдаю…
— Девки? — глаза Рогожина подозрительно заблестели. — Гложут меня смутные подозрения…
— Правильно гложут, пять "Валькирий" сослали…
— Кто старшая?
— Аглая…
— Аглая! — Рогожин ах подпрыгнул на месте. — Нет и еще раз нет!!!
— Руслан, я знаю, что у тебя с ней напряженные отношения…
— Напряженные, — рассмеялся Степаныч, — да она за нашего мальчика, замуж собиралась…
— Только меня забыла спросить, — слегка покраснев от возмущения, вскричал, не сдержавшись, капитан.
— Ну что ты? Хорошая ведь девка?!
Резнув тут же начал кивать, подтверждая, что просто замечательная. "Только займите делом!"
— Да она дура ревнивая!!! — никак не мог успокоиться Руслан. — Дядь Фима, что хочешь делай, а держи ее от меня подальше.
Огорченный отказом, Ефим Петрович, покачал головой и предпринял последнюю попытку, а может предпоследнюю… Сдаваться он не собирался.
— Вот именно, дядь Фима! — грозный взгляд. — И ты не хочешь помочь мне? Вот она молодежь…
— Да я… — Руслан отводит в сторону взгляд, — я ж для тебя…
— Ну ладно, ладно, — пошел на попятную Резнов, — погорячился я, погорячился. Ну и ты меня пойми, дуреют девки. Наши парни к ним понятное дело подкатывают, а ты ведь знаешь, что "Валькирии" презирают тех, кто слабее их? Вот мужики и пытаются доказать. Вызывают. А эти от безделья еще и провоцируют. За три месяца, девять больничных. Девять! А впереди еще три месяца… Сам ведь говоришь, твои парни не промах! Пусть и не наваляют, но если на уровне будут, то глядишь, девки закрутят с кем. Успокоятся.
— Фима, я что-то не пойму, — Степаныч удивленно качает головой, — ты, что их приструнить не можешь?
— Да пытался я. Только как? Запретить задницей крутить? Они же не на прямую, а так: улыбнутся там, или мимо пройдя походку эдак… — и слегка мечтательно улыбнулся. — Хороши стервы. И ведь вроде всегда парни сами… — и просительно глядя на Руслана, повторил. — Выручай. Хоть делом заняты будут. Все не до дури!
— То есть, они будут моих парней калечить? — попытался отказаться Рогожин.
— Э, нет, — погрозил пальцем Резнов, — ты только что доказывал обратное… Ну, или, в конце концов, сам наваляй им. Я их в качестве тренеров отправлю, а там ты? А уж, надеюсь, своих парней от глупостей удержать сможешь?
Рогожин только тяжело вздохнул, переглянувшись со Степанычем. Вот как отказать человеку, которому оба обязаны очень многим?
— Что мы имеем? — начал загибать пальцы прапорщик. — Пять маяшихся от скуки десантниц, причем одна из них наверняка жаждет крови нашего бравого капитана, — Руслан согласно кивает. — И десяток парней, только и делающих, что думающих о бабах. Охрененный расклад…
— Четыре десантницы, — поправил Ефим Петрович, — пятая наверняка вновь возьмется за выше упомянутого капитана.
Рогожин схватился за голову и застонал.
— А что ты хотел? Не все тебе над другими издеваться, — хохотнул прапорщик. — Да и жениться тебе пора!
— Степаныч!!!
— А что Степаныч? Юра дело говорит, — поддержал Резнов, — давно пора…
Прапорщик же продолжая посмеиваться, заметил:
— Ты лучше о пользе подумай! Если нашим головорезам девки по сусалам надают? Чуешь пользу? Такой удар по самолюбию. Они же горы свернут! Разве маленькое неудобство не стоит того?
— Маленькое? — сверкнув глазами, нахмурился Руслан.
— А что большое? Сколько времени прошло, Аглая наверняка давно уже думать про тебя забыла. Ну, подумай сам: девка молодая, красивая, наверняка кто-то был уже, так что зря ты напрягаешься.
— Эх-хе-хех… — прокряхтел капитан. — Переживу. А вот то, что парней можно слегка осадить, так это дорогого стоит. То, что от меня получают, воспринимают, как само собой разумеющееся… Ради такого дела я и десяток бывших выдержу, — и, вздрогнув, поправился: — Хотя это я погорячился… Пять… Нет. Две максимум…
Глава шестнадцатая
Утро не задалось сразу. И вроде все происходило, как обычно. Но! С маленькими нюансами. Во-первых, подъем нам устроили в шесть утра, чего, в общем-то, давно уже не наблюдалось, но и чем-то таким из ряда вон, не являлось. А дальше началось…
Открылась дверь в казарму и тихим голосом командира прозвучало:
— Подъем, — тут рефлекс подрываемся и начинаем одеваться с закрытыми глазами, пытаясь проснуться, — через шесть минут у главных ворот — на разминку.
Но прежде чем закрыть дверь, ехидно добавил:
— Опоздаете, даже есть в казарме будете. Фиг вам, а не поварихи! И свободного времени не обещаю. Время пошло!
Вот ведь подстава! Где эти ворота я примерно помнил. Но вот шесть минут!? Мало того что надо не заблудиться, так еще добежать успеть. А до них не меньше километра, а может и больше. Коридоры так виляют, что трудно определиться. Короче неслись мы как стадо носорогов, сметая все на своем пути. Как говорят, носорог плохо видит, но при его весе и силе это не его проблемы… Так и у нас получилось. Уж больно угроза страшно звучала. Кругом куча баб, и никаких вариантов. Похоже, капитан нашел выход! И все эти красавицы пройдут мимо нас? И ведь подобные мысли посетили не только меня:
— Мажор, это подстава! — взвыл белугой Балагур.
Парни с надеждой уставились на меня.
— Прорвемся! — и рванул к выходу, крикнув уже на бегу: — Не отставать!
Надо ли уточнять, что вторым рванул Балагур? Подстегнутый страшным обещанием командира…
Тут оказывается везде посты, и парни с автоматами. Серьезные такие… Пропуск требуют. А нам никто не давал. Вот он коварный план капитана! Я на миг даже растерялся…
Нет, я все понимаю… Сам служу. Но зачем было тыкать в меня автоматом? Подумаешь, пытаюсь объяснить… Но ведь я пытался? Вот теперь пусть не обижаются, оружие мы правда на всякий случай отобрали, а то вдруг кто пальнет в спину. А время утекает как песок сквозь пальцы. Еще два поста преодолели наскоком:
— С дороги, немедленно с дороги, — ору подбегая к бойцам охраны.
Понятное дело, что никто нас пропускать не собирался, даже вперед выступили. Один даже руку вперед выставил:
— Немедленно остановитесь. Предъявите пропуск.
Начинаем замедляться, лезу рукой в нагрудный карман. Эх, парни, вам бы нашего капитана в командиры, теперь вот лежите, отдыхайте. А уж про охрану возле главных ворот вообще молчу. Они-то такой гадости вообще никак не ждали. Нападают то с наружи, а тут сперва топот, что тоже не способствует тому, чтоб заподозрить в нас нападающих.
А вот когда мы уже открывали двери, взвыла сирена.
— Млять. Кажись, спалились? — протянул Лаки.
— Тебе не пофиг? Главное успели! — уже выскакивая на улицу, заметил Балагур.
А там стояли трое. Тепло одетые: Рогожин, Степаныч и еще какой-то полкан. Похоже, есть тут дорога покороче, есть.
— Запас в двадцать секунд, — глядя на секундомер, заметил капитан и, повернув голову к полковнику, заметил: — Как видите, Андрей Иванович, главное, правильно замотивировать. Так что? Спортзал на четыре часа в день, наш?
— Ваш, ваш, — пробурчал полкан. И взяв в руки рацию начал процесс:
— Отбой тревоги. Медиков на посты, — и видимо решив слегка нагреть обстановку в умах подчиненных, (а то, что кто-то за наш забег получит по голове и так понятно) добавил: — Медчасть. Если офицеры начнут просить вазелин, не давать!!! Я им устрою…
И уже капитану:
— За оружием пришлю. А сейчас до свидания, пойду драть пока тепленькие, — и, бросив взгляд в нашу сторону, поинтересовался: — Надеюсь, сильно никого не покалечили?
— Никак нет, — вытягиваюсь, — все же свои.