Всё это мне рассказала одна из операторов контроля Арены, которая позвала к себе на пост.
Думаю, она весьма удивилась, когда заметила меня в центре стадиона, осматривающего трибуны.
А что? Должен же я хоть немного разведать место, где в скором времени буду сражаться.
Сама площадь арены была просто огромной, по крайней мере, мне так казалось, но из комнаты оператора, больше похожей на боевой пост, со всеми этими мониторами и перемигивающимися разноцветными пультами, ощущение величия пропадало.
Девушка где-то двадцати пяти-двадцати шести лет, представилась, как Рита Волошина и как оказалось, родом была из России.
Честно говоря, когда понял, что девушка прекрасно знает кто я такой и что ей, как она сама выразилась, до лампочки все эти заморочки, немного опешил. Но стоило вспомнить время проживания в России, когда Чифую обучала кого-то из их пилотов, а я пропадал в тренировочном лагере, и освежить воспоминания, как я успокоился. Русские меня всегда удивляли своим менталитетом. На мой взгляд, самые странные люди, которых я встречал. Наставник, в руки которого я тогда попал, был просто собирателем нелогичностей.
Матерящийся как последний грузчик, при этом имел два высших образования. Мы считали, что он ненавидит детей, но как потом узнали был счастливым и любящим отцом семейства, и в одиночку воспитывал трёх дочерей и маленького сына. Был способен в спарринге сломать оппоненту конечность, а потом со спокойной совестью пойти пить чай, и в то же время тайком подкармливал бездомного котёнка, проникшего к нам на территорию.
Странный и загадочный народ, который вызывал у меня странное чувство родства.
Рита, когда узнала, что я знаю русский, вполне искренне обрадовалась такому и с охотой рассказала всё что меня интересовало. Даже чаем напоила и домашними кексами угостила.
Я также узнал, что совет ООН специально собирал различных специалистов для Академии со всего мира. Здесь можно было встретить даже специалистов из Африки, Индии и даже Австралии. Хотя, что тут странного, если на работу в Академию брали только женщин.
Да, вот такой ярко выраженный феминистический выверт. В Академии имели право работать только женщины, хотя официально, никто мужчинам и не запрещал. Просто когда выбор стоял, к примеру, между специалистом-мужчиной и специалистом-женщиной, выбор был всегда в пользу последней.
– Рита, а можно я ещё сюда приду, к тебе. Поболтать, чай попить?
Девушка весело улыбнулась, заметив, как я ею любуюсь.
Что-то в ней было такое, притягательное, да и внешне природа одарила девушку яркой красотой и мягким голосом.
– Приходи, Ичика-сан. Кто же тебе запретит. Если именно ко мне, то я работаю здесь каждый третий день с самого утра и до семи часов вечера.
Заметив что-то в моих глазах, она помахала рукой перед моим лицом.
– Только смотри, я за мужем, так что цветы и конфеты можешь не покупать, хотя нет. – Девушка задумалась на секунду. – Конфеты можно, к чаю.
Я даже немного смутился, поняв, что же она увидела у меня во взгляде. Сенсей мне всегда говорил, что различия в возрасте, между женщиной и мужчиной эта простая условность, выработанная обществом.
– Кому-то очень повезло заполучить такое сокровище.
Девушка вновь рассмеялась.
– Теперь я понимаю, почему на тебя объявили охоту почти все студентки. Упускать такого галантного кавалера нельзя.
Заметив, как я скис, девушка смутилась.
– Да какой я для них кавалер. Так, приложение к уникальной возможности прославиться за счёт первого мужчины-пилота.
Я ощутил, как мои волосы взлохматила мягкая и тёплая рука.
– Не отчаивайся, Ичика-сан. Найдёшь свою половинку, какие твои годы.
Рита подбадривающе улыбнулась и вновь взлохматила мне волосы.
Уходил я со стадиона в приподнятом настроении.
Вечером, за ужином, Чифую задала мне вопрос, которым поставила в тупик.
– Ичика, ты всё ещё хочешь получить собственную комнату?
Я уже готов был дать ответ, но задумался.
С одной стороны, жить с Чифую было бы неплохо. Все эти годы мы мало общались, вот так, в домашней обстановке и можно было бы наверстать упущенное. А с другой стороны, у сестры есть личная жизнь, и мешать ей не хотелось бы. К тому же, следующие три года она будет рядом, так что как говорят русские – ещё успеем друг другу надоесть.
– Думаю, не стоит ещё больше выделяться, так что – да.
Чифую хитро усмехнулась.
– Я так и знала. Бросаешь сестру, одинокую и голодную.
Вот язва. Знаю же, что издевается, а всё равно неловко.
– Насчёт голодной ты конечно погорячилась. – Взглядом указываю на тарелку. – А вот насчёт одиночества, тебе найти приличного парня?
Думаю, если бы не стол, разделяющий нас, Чифую наверняка попробовала бы стукнуть меня по голове, по крайней мере, её взгляд обещал мне все кары Египетские. Но, думаю, стоит применить самый первый приём, которому меня научили русские инструктора.
Как там?
Ноги в руки и валим отсюда на всех парах, хлопчики.
– Всё, я на кухню, готовить любимой сестричке на завтра обед. С тебя мытьё посуды.
Глава 6
Лежа на кровати и прижав к груди подушку, Хоки с тоской смотрела на потолок. Затем перевела взгляд на соседнюю, пустую кровать.
– Ичика, дурак.
Или это она дура? Вот зачем она запретила ему обращаться к себе по имени? Обиделась, что он не стал смущать её своим присутствием и отправился к сестре? Ведь она сама не решилась его останавливать и переубеждать в обратном. Или на неё так повлияли озвученные условия будущей дуэли, по условиям которой Ичика может попасть под влияние этой взбалмошной Олькотт?
Красивой, богатой, настойчивой.
А может эти его три желания? Что может пожелать парень, когда в его власти окажется такая красавица как Олькотт?
Для пилотов дуэль – это не просто бой. Это часть жизни и поставленный на кон приз считается вполне законным, каким бы он ни был, да и к тому же никто не ограничивал желания Ичики. Олькотт просто не допускала мысли о своём проигрыше, хотя зная Оримуру-младшего, Хоки не сильно удивиться, если он выиграет.
А сегодня вообще без причины нагрубила.
Вот зачем она запретила называть себя по имени?
– Хоки, ты дура.
Девушка отложила в сторону подушку и, встав с кровати, отправилась в душ.
Ощущая, как тёплые струи воды ласкают тело, смывая усталость и дневные хлопоты, Хоки решила завтра поговорить с Ичикой и попросить прощение.
К тому же ей было приятно, когда он называл её по имени.
Я периодически ловил на себе взгляды одноклассниц, впрочем, уже немного привыкнув к такому, это не так раздражало как раньше.
Особенно часто я ловил на себе взгляды Олькотт, смотрящей на меня с высокомерием и взгляды Шинаноно. Эта наоборот смотрела задумчиво, а пару раз, когда наши взгляды пересекались, она отворачивалась, хотя я и успевал заметить её смущение.
Как всё это знакомо.
Ещё в детстве я заметил за ней импульсивность в принятии решений. Шинаноно – человек настроения, которая даже не думает сдерживаться. Если раздражена, то под горячую руку попадут все, кто рядом. В итоге таких ситуаций не удивительно что девушка попадала в ситуации, когда в ход шли кулаки и всё что под руку попадёт.
Я же в своё время услышал от Сенсея весьма действенное предложение как реагировать на Шинаноно – она всего лишь ребёнок. Хотя да, сейчас этот "ребёнок" уже выросла и превратилась в красивую девушку, только вот характер таким и остался.
На обед я уже отправился самостоятельно, ни у кого не прося помощи.
Столик занял тот же самый, впрочем и в этот раз меня не оставили в покое. Только когда напротив встали три девушки, я заметил, что и за самим столиком появились изменения. Теперь тут стояло четыре стула, видимо кто-то заранее побеспокоился о добавочном месте.
– Оримура-кун, ты не против, если мы присядем?
Три девушки, со знаками второго курса приветливо мне улыбались, ожидая ответа.
Уже думая отказать, заметил, что вокруг начинается нездоровые шевеления, и если следовать логике, если откажу то наверняка их место займут другие и прощай обед.
– Присаживайтесь.
Девушки победно переглянулись и тут же заняли свободные места.
– Следите за фигурами?
Взглядом указал на подносы девушек со скромным обедом, основную часть которых составляли лёгкие салатики.
– Плата за вчерашнее поедание сладкого.
Одна из девушек улыбнулась на моё замечание, впрочем, две другие смутились и одарили подружку осуждающими взглядами.
Как ни странно, за столом мы уместились все вчетвером и в данный момент спокойно обедали, не испытывая неудобств. Девушки только изредка поглядывали на мою коробку с обедом, но молчали, за что им спасибо. Только когда всё было съедено, и в моих руках оказалась бутылка сока, Сластёна решила задать мучавший их всех вопрос.
– Оримура-кун, а твой обед Оримура-сенсей готовила?
Не дождавшись ответа, одна из подружек мечтательно улыбнулась.
– Я бы хотела попробовать готовку Оримуры-сенсей.
Я тут же решил назвать эту девушку Идолопоклонницей, слишком уж фанатичный блеск в глазах при упоминании моей сестры.
– Нет. Готовил я.
Третья девушка тут же посмотрела на меня с подозрением.
– Это всё вы сами приготовили? Странно.
Я пожал плечами на слова Идолопоклонницы
– Ничего странного. Нормальный человек должен уметь готовить хотя бы элементарные блюда, чтобы не остаться голодным.
Сластёна с грустью вздохнула.
– Я люблю вкусную еду, но как говорит мама, моими кулинарными шедеврами только врагов травить – казнь с особой жестокостью.
А мне нравится эта девушка – сама непосредственность.
– Ну, я тоже не с первого раза научился, так что не расстраивайся и просто тренируйся.
Идолопоклонница задумалась на секунду, а затем чуть не вскочила.
– Оримура-сенсей уже второй день тоже ест бенто!? – На меня посмотрели все трое с каким-то непонятным выражением лица. – То есть, Оримура-кун, ты готовить для Оримуры-сенсей?!
Я только кивнул в ответ головой.
Послышался дружный вздох зависти, только я не понял причины такой реакции.
– Ичика, можно с тобой поговорить?
Возле стола появилась Хоки, которая с хмурым выражением осмотрела сидящих девушек.
– О чём, Шинаноно-сан? И с какой стати вы обращаетесь ко мне по имени?
Понимаю, что веду себя как капризный ребёнок, но ничего не могу с собой поделать.
– Наедине.
– Не вижу смысла.
Девушка наградила меня ещё одним хмурым взглядом, который окончательно уверил что разговаривать с ней я не хочу.
Мне кажется, или этот Академический колокол просто специально звучит в самый необходимый момент?
– Оримура-кун, можно мы и завтра составим тебе компанию на обеде?
Третья девушка, которая всё время обеда хранила молчание задала вопрос, на который я даже не нашёл что сказать в первое мгновение. Судя по тому, как она покраснела, а её подружки наградили её удивлёнными и восхищёнными взглядами, решалась она на этот вопрос весь обед.
Будет Скромницей.
– Ничего не имею против.
А даже если бы и имел, завтра ваше место заняли бы другие.
Хоки составила мне безмолвную компанию, по дороге в класс и периодически я видел, как она порывалась завести разговор, но сдерживалась. Если девушка не решается попросить прощение за грубость, к тому же незаслуженную, я тоже не собираюсь делать первый шаг.