— Вы сами банда, — указал Лысый. — Банда Филина. Кто вас тронет?
Тут наконец заговорил Филин.
— Мы — отряд, — хрипло ухнул он, и от мрачной силы его голоса всем троим захотелось попятиться. — Станцию включать только с моего разрешения. Вопросы?
Не дожидаясь их, Филин развернулся и зашагал назад, перескакивая с кочки на кочку, тяжело взмахивая руками — будто перепархивал, помогая себе крыльями.
— Вырубите это, — бросил напоследок Боцман, кивнув на продолжавшую жужжать радиостанцию, и поспешил за главарем. — Вырубите, запакуйте, сейчас выступаем.
Он не ошибся — когда вернулся к месту, где остался отдыхать Красавчик, туда уже пришел Гадюка, а из-за мусорной кучи доносились голоса Огонька с Жердем. Разведчик, скользнув к главарю с помощником, тихо сказал:
— Впереди и слева чисто. На севере псевдогигант между кучами бродит, далеко.
— Нам после Стрелки на север как раз сворачивать, — возразил Боцман.
Гадюка ничего не ответил. Филин посмотрел на часы — восемь утра. Время поджимало, и он кивнул Боцману.
— Выходим! — громко скомандовал тот.
* * *
Протянув Растафарычу нож, Тимур сказал:
— Тут расходимся. Я с вами дальше не могу, у меня такое дело, что лучше одному. Так что возьми перо, вам нужнее. Но вообще-то я не очень понимаю, как вы до базы этой дойдете, даже с ножом. Тут и опытному сталкеру нормальное оружие понадобится. А вам двоим…
— Не, ну я все же сталкер, Шульга, — запротестовала Вояка. — Понятно, что не очень-то опытная, все больше в лагере сидела, но Зону успела понюхать.
— Сколько ты ее нюхаешь? Люди Зону годами изучают.
— Да мне и не надо всю Зону знать. Мне главное понимать, как отсюда до того колхоза дойти бывшего, где теперь их база. А это я понимаю. Ничего, дойдем. А ты, Растафарыч, нож все-таки возьми, он нам и вправду больше пригодится. Шульге до Свалки топать всего ничего, вон она отсюда видна. Нам все же подольше.
Растафарыч взял нож. Тимур еще раньше разглядел, что на деревянной рукояти его вырезан большой лист растения, которое в определенных кругах называют просто «трава». Растафарский, в общем, нож.
— Ладно, — сказал он. — Может, мы с вами еще увидимся, может, нет, но удачи вам.
— И тебе удачи, брателла! — Вояка обеими руками потрясла его руку и от переизбытка чувств даже похлопала по плечу.
Растафарыч несильно ткнул Тимура в грудь костлявым кулаком.
— Бывай, школьник. Ты мне интересную экскурсию по Зоне устроил. Я до того ездил туда-сюда, но ничего вокруг дороги не видел. А теперь у меня айсы-то раскрылись.
— И что ж они увидели, айсы эти твои? — заинтересовалась Вояка.
— Много чего, — загадочно ответил Растафарыч. — Идем, что ли, подруга?
— Да-да, идем.
Они зашагали обратно в лес.
Свалку Тимур знал хорошо, когда-то со Стасом облазили здесь все. Первые полтора года в Зоне он считай что и жил только здесь, лишь иногда небольшие вылазки по ближайшим окрестностям Стае ему устраивал. Потом стали отходить все дальше — и вдвоем, и с другими сталкерами, — в конце концов Тимур и сам бродить стал, пока не изучил эти места лучше брата.
Было начало девятого, когда далеко справа он увидел Стрелку, известный всем в этом районе ориентир.
Теперь надо идти к югу, а потом прямо на север. Тимур так и сделал.
Он двигался медленно, часто пригибаясь, настороженно оглядываясь, перебегая от одной мусорной кучи к другой, от холма к холму, забираясь на вершины терриконов и осматриваясь. Без оружия Тимур чувствовал себя не просто голым — словно без кожи. На вершине одного террикона вытащил из влажной земли длинную железяку с загнутым концом и дальше шел с ней.
Впереди показались четыре стоящих вплотную контейнера. Это был второй после Стрелки ориентир, но не для всех, а только для них со Стасом. От контейнеров до Логова уже недалеко.
Солнце поднялось выше, стало теплее, но откуда ни возьмись наползли облака, и снова похолодало. Тимур крался вдоль торцевой стены крайнего контейнера, когда услышал впереди шаги.
Его будто током тряхнуло. Он подскочил, вцепившись в верхний край контейнера, выбрался наверх, улегся и осторожно выглянул.
По другую сторону шел псевдогигант. Топал широченными ножищами, покачивая жалкими недоразвитыми ручонками. Плешивая голова, покрытая какой-то болячкой вроде стригущего лишая, качалась вперед-назад, складки кожи под глазами были такими большими, что даже сверху Тимур видел их.
Оказавшись прямо под ним, монстр что-то почуял: остановился и заворочал башкой. Тимур замер, затаил дыхание. Рука потянулась к ремню, но пистолета там не было.
Он покрепче перехватил железяку, а псевдогигант вдруг начал раскачиваться.
Тимур присел на корточки на самом краю и, не заботясь уже о том, что монстр заметит его, занес железяку над головой. И тут псевдогигант топнул. Свалка содрогнулась, когда стопа врезалась в землю с оглушительным грюком. Тимур мог бы поклясться, что видел, как от огромной ступни разошлась вибрация.
Все затряслось — и трухлявый от застарелой ржавчины контейнер тоже. Пронзительно заскрипев, он стал проседать. Тимур повалился животом на край и изо всех сил метнул железяку. Загнутый конец вонзился псевдогиганту в центр кумпола, в то место, где была болячка. Вообще-то черепа у псевдогигантов крепкие, как сталь, но болезнь источила теменную кость — импровизированное оружие пробило ее.
Кажется, болячка действовала и на мозги: Тимур никогда раньше не видел псевдогигантов на Свалке, да и повадки у этого конкретного экземпляра были странноватыми.
Получив удар, занесший вторую ногу монстр повалился на бок.
А контейнер под Тимуром развалился.
Если бы псевдогигант не рухнул, то легко раздавил бы барахтающегося в ржавых обломках человека. Но пока тварь медленно, тяжело вставала, дергая крошечными ручками, Тимур сумел выбраться и дал деру.
Он бежал, пока бессмысленное уханье, стоны и жалобы монстра не остались далеко позади, и остановился, лишь увидев Логово.
Пожалуй, это место знали все сталкеры, так или иначе посещавшие Свалку.
Этакий оазис для отдыха в пустыне. По необъяснимой причине в небольшой долине между холмами никогда не появлялись аномалии. Здесь было относительно мало мусора и пристойно пахло, поэтому в долине устраивали временные стоянки, жгли костры, ставили палатки.
Единственной достопримечательностью долины был большой железный параллелепипеде криво прорезанными окнами, вознесенный на четырех штангах высоко над землей. Он стоял посреди большой лужи, затянутой зеленой ряской. В ней не обитали водяные мутанты, она не пахла, не булькала, не исторгала вредный газ и вообще была вполне мирной лужей, но с виду казалась такой противной, что никто никогда даже не пытался подойти к ней.
В железную коробку тоже никто не залезал. Зачем? Она настолько примелькалась, что стала частью пейзажа, которую не замечаешь, — вроде старой пыльной акации или сломанной лавки на обочине. Из-под днища ее вниз шла толстая гофрированная труба из резины, укрепленной проволокой. О назначении трубы догадаться было трудно, да и вообще непонятно, что это за короб такой. Может, часть небольшого заводика, фабрики, неизвестно что производившей. А по трубе, наверное, сливали грязную воду или другие отходы…
Труба слегка наискось уходила в лужу, и скорее всего конец ее просто лежал там на дне.
Хотя на самом деле это было не так.
Тимур внимательно осмотрел долину, убедился, что здесь никого нет, и поспешил вправо, к одному из окружавших долину холмов, на вершине которого стоял экскаватор без ковша.
* * *
Выставив голову над краем широкой экскаваторной кабины, Гадюка обернулся и показал один палец.
— Это он чего тычет?.. — начал Жердь, но заткнулся, когда Боцман с Филином, не сговариваясь, быстро поползли к Гадюке. Отряд, включая Шрама с Лысым, забрался на экскаватор несколько минут назад.
Главарь улегся возле Гадюки, по другую сторону устроился Боцман, и все трое осторожно выглянули.
Боцман едва не крякнул, узрев того, за кем они охотились, — пригибаясь, Шульга-младший бежал по краю долины. Прямо к ним, прямиком в руки…
Филин заворочался, вытащив из-под груди ремень, снял дробовик со спины, но передумал и сделал жест помощнику. Ну правильно, с такого расстояния дробью плохо шмалять, иное дело — пуля вроде тех, какими заряжен «калаш» Боцмана… Помощник взял автомат, прицелился. Палец замер на спусковом крючке, ствол медленно опускался, следуя за приближающимся Шульгой. Боцман краем глаза видел главаря и только ждал команды.
Но Филин не шевелился и молчал. А Шульга был все ближе, он уже поднимался к вершине, и скоро целиться станет тяжело, потому что придется сильно наклонить ствол и задрать приклад, и самому приподняться выше, а тогда молодой сталкер может Боцмана заметить. Так что бандит приготовился стрелять без команды, но тут Филин сказал:
— Нет.
Неслышно выдохнув, помощник аккуратно подался назад и положил АК. Повернув голову, одними губами спросил: «Почему?».
Если б вопрос задал кто другой, Филин не снизошел бы до объяснения, но Боцману ответил:
— Может, артефакт не у него.
— Мог и прикопать где-то, — согласился Боцман.
— Живой мне нужен, — добавил Филин. Быстрые шаги доносились прямо из-под экскаватора, и Боцман прошептал совсем тихо:
— Так я б по ногам. Филин качнул головой:
— Он в Логово бежит. Вход внизу. Окружим и там возьмем.
Бандит поразмыслил и согласился:
— Да, оттуда никуда не денется.
А мысленно добавил: если, конечно, Одноногий не соврал насчет того, как это Логово и вход в него устроены. Хотя в том, что не соврал покойный, Боцман не сомневался, слишком уж сталкер был напуган. Не обладал он достаточной силой воли для того, чтобы играть с бандитами, обманывать их, — мог лишь какое-то время терпеть пытки. Лишившись ноги, бывший Ходок сломался: запил, опустился… Шульга-старший подкармливал его, ну и в барах да на стоянках подавали сталкеру-бомжу по старой памяти, вспоминая, каким хорошим парнем был он когда-то, и сочувствуя, ведь потерял не просто ногу, а, можно сказать, некую основу своего существования, то есть лишился смысла жизни.
В общем, Боцман не сомневался: Одноногий-Ходок рассказал перед смертью все как есть. Он и покойные Береза с Котелком были в Логове и знали, что там к чему, а остальные сталкеры лишь слышали, что у братьев есть некое место на Свалке, свой хитрый схрон. Ну вот теперь и бандиты про Логово знают.
Обложить Шульгу-младшего будет нетрудно. Он, можно сказать, сам в ловушку идет, главное — потом незаметно к нему подобраться.
Шаги стихли, и Боцман сел спиной к краю, накинув ремень автомата на плечо. Гадюка пополз назад, где поджидали остальные, а Филин сказал:
— Шрама, Лысого и Жердя через лаз пустим. Сами Логово окружим. Шульге оттуда некуда деваться.
Боцман кивнул.
Глава 9
Забираясь под экскаватор, откуда, по словам Одноногого, можно было проникнуть в Логово, Жердь сказал следующим за ним Лысому со Шрамом:
— А чё вы смурные такие? Вы гляньте, вам старшой наш, наоборот, доверяет. Он что сказал? У терпилы, к которому мы идем, — артефакт, который для Седого предназначен, шефа вашего. Ну вот к вам он и попадет в руки, мы ж первые идем.