— Что с мостом? — спросил Командир, поправляя обмундирование и подхватывая с земли автомат.
— Взорван, товарищ командир. Там только пеньки от быков остались, — повернувшись к Командиру, пояснил сержант.
— Ясно.
Отряд разбрелся по месту боя, рассматривая остатки позиций. Над поляной и старой дорогой в ста метрах от нашей стоянки повисло тяжелое молчание.
Присев у скелета командира, полковник поправил ворот, рассматривая знаки различия.
— Шпала. Капитан. Видимо это он командовал обороной.
В отличие от остальных, я и летчики ходить не стали, и не такое видеть приходилось, а стали готовить завтрак, доставая консервы и галеты. Мне показалось, что только на этой поляне они осознали, что находятся в другом мире, на другой войне.
После осмотра полковник велел перебраться к речке, привести себя в порядок позавтракать и продолжить движение.
Во время завтрака мы негромко, как будто опасаясь, что погибшие тут два года назад бойцы и командиры услышат нас, обсуждали увиденное.
— Немцы после того как уничтожили оборону тут не задерживались, сразу ушли, — ложкой подхватив большой кусок тушенки, сообщил свои наблюдения Андрей.
— Почему вы так решили? — поинтересовался Казанцев.
— Там чуть в стороне большая братская могила. Судя по обозначениям немецкая. Потери у них большие были, иначе бы хоронили в отдельных могилах. А не долго, потому что торопились. Я на краю обороны, у леса, нашел два костяка, судя по истлевшей форме немцы. Видимо их просто не заметили, там даже оружие рядом лежит.
— А зачем они мост взорвали? — поинтересовался Даль.
— Сомневаюсь, что это они. Более того уверен, что это наши подорвали мост. Там брошенная подрывная машинка, наша, советская. Ну, немцам больше ловить тут было нечего, оставили пяток солдат хоронить своих и рванули в обход. Вот и все… Жаль, что немцы документы забрали, не знаем, что за подразделение тут стояло.
После завтрака, мы накачав лодку, тут пришлось поработать качком, газ в баллоне кончился, мы переправились на тут сторону и, убрав спущенную лодку в тюк двинулись дальше.
Шли в определенном порядке нагруженные как мулы, у меня было два вещмешка и два цинка с патронами для немецких карабинов. Летчики вместе переносили пулемет и часть боезапаса. Только Андрей бегал вокруг без дополнительного веса с одним десантным рюкзаком и в камуфляжном комбинезоне, на нем было охранение.
Посмотрев на мокрого от пота Степку несшего шесть карабинов и два цинка к ним, не считая своего личного оружия и сидора, я догнал идущего впереди командира.
— Товарищ полковник? Разрешите обратится?
— Разрешаю, — обернулся он ко мне.
— Я тут подумал, может транспортом обзавестись? Тут у немцев благонадежное население, партизан нет, может сыграть на этом? Не пуганные они.
Достав карту, командир посмотрел, прикинул и отрицательно покачал головой.
— Тут до ближайшего партизанского края всего километров двести, дойдем дня за три-четыре. А насчет не пуганного… не думаю, сейчас тут и сбитые летчики пробираются и спецназ и разведка. Про бежавших из плена тоже не забывай.
— Ясно. Разрешите идти?
— Свободны.
К обеду мы обошли небольшую заболоченную низину краем леса и вышли к большому озеру. Не выходя на открытое пространство, мы осматривали заливной луг на предмет противника.
— О, а это наш, — сказал я, как только увидел на берегу озера тушу Пе-8.
— На озеро садился, скорость погасил и на берег выскочил, — добавил Казанцев.
— Кабина целая, скорее всего летчики выжили… И ушли на своих двоих, пулеметы отсутствуют, — с интересом рассматривая распластавшего крылья исполина, произнес отец.
— Посмотрим? — с азартом спросил Толик, Степка активно закивал.
— Самолёт на виду лежит, может быть засада, — отказал Командир.
— Ясно, товарищ полковник, — уныло ответил Степка.
— Обходим озеро по краю леса и идем дальше, нам до вечера нужно преодолеть еще не менее двадцати километров.
Так и сделали. Подхватив свои тяжелые ноши, мы зашагали за командиром. Андрей уже исчез впереди, проверяя дорогу на предмет опасности и проходимости.
Пройти мы успели едва ли триста метров, как завибрировала рация на поясе командира.
— На связи?..
Сняв свою, включил ее и прислушался, заметив, что не один так поступил.
— …видел троих. У них еще знаки на груди, это точно фельджандармерия.
— Сколько техники? — послышался вопрос полковника.
— Два мотоцикла с люльками при пулеметах, один одиночка.
— И нас семеро, — буркнул я.
— Тишина в эфире! — рявкнул командир, после чего вернулся к разговору с Андреем: — Шансы?
— Есть, если тихо будем работать. Меня одно беспокоит, что они тут делают? Дорога малоезженая.
— Может, экипаж сбитого самолета ловят? Он вроде недавно сел, — предположил Батя.
— Соловей, численность экипажа сбитой машины?
— От восьми до двенадцати человек, — ответил я.
— Однако.
— Брать их все равно надо, — добавил я: — Узнать, что они тут делают, и есть ли еще. Вдруг тут целый батальон лес прочесывает? Ну и про транспорт забывать не стоит. В форме фельджандармов мы будем как невидимки. Это как отмороженные дэпээсники у нас, не обратили внимания на водителя радости полные штаны. Шанс уйти в отрыв немалый. Я лично за уничтожение немцев и ухода в отрыв. Если что одиночка мой.
Сбоку стоял Казанцев и круглыми глазами смотрел, как я общаюсь с помощью крохотной рацией. Видимо в последнее время слишком много и непонятного свалилось на него, вот лейтенант и завис.
— Андрей пробегись вокруг поста есть ли там еще кто, а мы пока посовещаемся. Соловей в тему говорит, это шанс, — подумав, приказал нашему следопыту полковник.
Выставив Даля и Казанцева в охранение, мы собрались вместе и стали обсуждать и предлагать разные варианты захвата техники и пленного.
— Ну что у вас, — вышел на связь Андрей. Его голос мне показался несколько возбужденно-разъярённым.
— Рушили брать немцев.
— Ну, я так и думал. Можете подходить, я уже взял пост, техника целая, есть пленные.
— Идем, жди через двадцать минут, — поиграв желваками, ответил полковник.
— Принято.
Через пятнадцать минут мы были на месте. Теперь было понятно, почему Андрей решил со своевольничать, я бы на его месте поступил также. Полковник это тоже понял, поэтому кивнул, поблагодарив.
— Это они ее? — спросил я, подойдя стоявшему чуть в стороне Андрею.
— Нет, я, — покачал он головой.
Картина в этом живописной уголке дикой природы была сюрреалистична. Немного диковата, но вполне в духе этого времени и места.
На дороге стояло три мотоцикла, как Андрей и говорил: два с люльками и один без. У переднего мотоцикла, рядом с задним колесом лежало тело убитого жандарма.
Остальные в разных позах, в которых их застала смерть, лежали на небольшой полянке. На небольшом одеяле, вот аккуратисты, без сознания лежала девушка. Над ней как раз склонились отцы-командиры. Летчики по приказу Командира подхватили пленного и потащили его куда-то в сторону, за ними с легкомысленным видом шагал Шатун и с убитым Степка-Малым.
— Зачем?
— Кричать начала, когда эти пули получали. В общем, создавала излишний шумовой фон, ну я ее на рефлексах и вырубил.
Неодобрительно взглянув на его пудовые кулаки, только покачал головой. Заметив мой взгляд, Андре ответил:
— Не ударил, просто нажал на определённую точку.
— Успели они ее?
— По внешнему виду, вроде нет, — тоже посмотрев, как девушку поливают из фляги, ответил Андрей.
— Местная?
Девушка была яркой блондинкой, и довольно красива. Видимо полька.
— Точно не скажу, но по виду да. Думаю, на дороге отловили и решили развлечься. В принципе обычная ситуация и не такое приходилось видеть.
— А этих ты как? Да еще один?
— Стрелять из пистолетов я еще не научился. Хотя ты прав, если бы они слюни не пускали, то не решился бы, — в нагрудном и набедренной кобурах у него находились пистолеты с накрученными глушителями.
Судя по разукомплектованности одежды двух жмуриков, Андрей застал их в самый интересный момент.
— Кстати у нее шишка на голове. Хорошая такая, видимо приголубили, чтобы не орала пока сюда везли. Опытные, видимо не в первый раз.
Как только выяснилось, что девушка действительно полька, она залопотала по своему, когда пришла в себя, я молча сплюнул.
Мотоциклы с люльками были настоящими тяжелыми BMW модели R 75. Одиночка оказался редким модернизированным DKW SB 200 второго поколения. Тип-два.
Это все я объяснял Андрею, осматривая технику.
— А ты откуда знаешь?
— Пехота захватила десяток таких моделей, самим не надо, а нам отдали. В моем полку два таких было, накатался вволю. Это еще в Крыму было.
— Как техника?
— В порядке. «Бумеры» новье, года нет. А одиночка покатался, много дорог видел, — отряхнув руки, ответил я.
Похлопав по заднему сиденью одиночки, я уже успел освободить два контейнера по бокам и загрузить туда свои вещи зачурав мотоцикл, посмотрел на хнычущую польку, которой Батя представил свое плечо в виде носового платка и, поглаживая по голове что-то успокоительное шептал.
Пока я осматривал технику, на поляне успели произойти некоторые перемены. Командиры исчезли, видимо отправились к пленному, из кустов доносились вопли боли, перемешанные с невнятным бормотанием, а на поляне появились летчики. Они как раз раздевали последнего немца, одновременно быстро, пока кровь не успела высохнуть, отстирывали форму в бьющем рядом роднике. Толя виднелся на повороте дороги, метрах в двухстах от нас, страховал.
— Я пробегусь до дороги следы посмотрю. Да и просто осмотрюсь, — сказал Андрей.
— Лады, — кивнул я.
Андрей почти мгновенно исчез. Проводив его взглядом, я почесал затылок и пошел узнавать, кто умеет ездить на этих рогатых монстрах. У Степки можно было не спрашивать, он их боялся как огня.
Первым делом подошел к возившимся у родника летчикам, они как раз заканчивали стирать последний мундир. Жмура у мотоциклов они раздели последним, видимо это был его.
Подойдя к Казанцеву, он немного озадаченно рассматривал мундир на просвет. Там было видно две дырки в районе сердца.
— Крепыш, как насчет вождения мотоцикла? Умеешь?
— Я нет, товарищ подполковник, а Борис большой любитель. В полку было три трофея, вот на них и катался. Его даже как связного использовали, когда нелетная погода бала, быстро гонял.
— Ясно
— Стрелок, с «БМВ» справишься?
— Так точно, товарищ подполковник, — вскочив, ответил он: — Приходилось пользоваться.
— Хорошо, один водитель есть… — пробормотал я себе под нос, после чего добавил: — Твой тот, к которому Малой карабины прислонил. Там еще на люльке его сидор и два цинка с патронами положены.
— Ясно, товарищ подполковник.
— Продолжайте.
Оставив летчиков, я направился за кусты, где допрашивали пленного. К отцу даже подходить не стал, знал, что они с дядькой гоняли в босоногом детстве на мопеде на чем и закончилось их знакомство с двухколесной техникой.
Обнаружились они буквально в пятидесяти метрах, немец, полусидя, был привязан к толстому стволу сосны, остальные столпились рядом. В ноге, вышел колена, у пленного торчала рукоятка ножа.