На лице у меня, будто непроглядной темноты подвала мало, плотная повязка. Я странным образом стал различать предметы в полной темноте. Точнее их контуры, что пагубно сказалось во время первых тренировок. Да еще Старейший додумался прикалываться внезапным включением света.
- СИРАХА-А-АМА-А-А!!!! Я ИДУ-У-У-У... ургх! - Голос внезапно прервался, и бурно выругался. Судя по звуку, неизвестный только что "обнялся" со сферическим снарядом. - Проклятые ловушки!
Аура визитера буквально пылала! Самое интересное, я видел ее через закрытые глаза и повязку, рисуя во тьме его силуэт, словно полыхающий в легком огне.
- Сирахама! Я знаю, что ты здесь! Вых...
Удар стального шара явно чугунной, судя по звуку, головой, швырнула незнакомца мне под ноги. Аура слегка притухла, став ровным красно-желтым пятном.
Второй полыхающий вихрь, едва не снесший меня с места, получил удар "двух связанных ладоней" и, крякнув, упал рядом с первым.
Старейший с Акисаме решили разнообразить тренировку? Интересненько...
Внезапно пятна аур погасли, и голос Старейшего нарушил только что восстановившуюся тишину:
- Кен-кун, я выключил механизм и включаю свет, тебе лучше прикрыть глаза. К тебе пришли друзья... или то, что от них осталось... эх, молодость!
Как оказалось впоследствии, после того, как этих слепых кротов привели в чувство, а мне прокапали глаза, чтобы меньше резало от солнечного света, народ решил проводить одного кадра, чтобы тот смог бросить мне вызов на поединок. Но, увы, после посещения подвала, ни я, ни уж, тем более, он не были готовы провести этот поединок сегодня. Пришлось пообещать, что потом приму его вызов, на чем и расстались.
- Кеничи, дед просил тебе передать... сказал, твоя мама послала. - Мию тяжело вздохнула и аккуратно положила на выложенный татами пол черный прямоугольник ноутбука.
Совсем новый, защитную пленку не склеивали, однако уже пользовались, судя по могучей пятерне в верхнем углу экрана, отметил я про себя. Ладно, посмотрим, что у тебя внутри.
Мию.
Я сидела и смотрела, как Кеничи возится с техникой. В сумке, которую он распотрошил после того, как осмотрел, он нашел провода и еще какие-то комплектующие.
На синем фоне рабочего стола лежало несколько иконок файлов...
- Я на минуту отойду.
Быстро сбегав на кухню, я приготовила чай, кинув пару кубиков сахара в кружку Кеничи. Он категорически отказывается пить без сахара...
А когда вернулась...
Поднос полетел в сторону, жалобно звякнули чашки, расплескав по полу чай.
Кеничи сидел на полу, уставившись в одну точку, закусив до крови губу. Тонкая красная струйка ниточкой текла по подбородку. Его трясло!
Что здесь произошло? Стоило оставить на пару минут...
Тихий шелест и гудение ноутбука не смогли скрыть треск сминаемой в руке мыши. Я попыталась его растормошить, кричала... Ноль эмоций!
Тут я обратила внимание на прокручиваемую на экране видеозапись... Из динамиков раздался сдавленный вопль, автоматная очередь и чей-то жалобный стон. Изображение дернулось и застыло.
- Кеничи! Приди в себя! - Я принялась его трясти.
Взгляд, словно в пустоту...
Теперь уже вздрогнула я.
Обычно ярко-голубые, глаза быстро темнели, приобретая черный цвет. А вытянувшийся зрачок, наоборот, приобрел золотистый оттенок.
По спине пробежал озноб. В пустые нечеловеческие глаза было страшно смотреть. И неимоверно тяжело...
- Убью... - Тихо прозвучал его голос.
- Что? Кеничи, что случилось?
- Я убью ее...
Отступление.
Скрытый храм в горах. В глубине устроенного лабиринта, в зале, испокон веков предназначенном для решения человеческих судеб, впервые за десятилетие проходил суд. Место одного члена совета пустовало. Но никто не обращал на это внимания, прекрасно зная причину отсутствия.
В освещенный круг перед балконом судей, под охраной шести мастеров Первого круга ввели две женские фигуры со скованными руками и ножными кандалами, ограничивающими шаг и сводя вероятность нападение к минимуму.
- Канна Теей Лон, Рэн Ла Квор, вы обвиняетесь в нарушении приказа о невмешательстве в жизнь молодого Сирахамы. Пошли наперекор основным законам клана, и ветви в частности. Нарушили первый пункт устава, неукоснимо соблюдаемого со времен "Рассвета" клана! Попытка пересадки глаз и внутренних органов еще не вошедшего в клан и не успевшего занять положенную ему по праву рождения должность. - Голос председательницы совета, а по случаю и верховной судьи, словно взмах клинка разносил слова по залу. - У вас есть, что сказать суду?
Рэн Ла Квор отрицательно покачала головой. Повязку с ее глаз в отличие от Канны Теей Лон не сняли. Канна же высокомерно приподняла подбородок:
- И это ты смеешь говорить мне о соблюдении законов клана? - Она сплюнула себе под ноги. - Я сделала то, что сделала, и это было во благо ветви и клана в целом, и ТЫ это прекрасно понимаешь.
- У вас все?
- Нет. Передайте мальчишке, что не я первая, не я последняя. Его рождение было ошибкой! Теперь все, господа палачи!
- Итак, вы приговариваетесь к смертной казни согласно уставу клана! Если вы решитесь "уйти" достойно, вам будет предоставлена такая возможность! Увести их.
Сохранившую гордый вид и величавую поступь бывшую старейшину вывели из зала суда. За ней размеренно ступая, вышла бывшая Первая Воительница.
- Приведите следующих!
В зал под конвоем троих мастеров были приведены два подростка и их мастер.
- Мастер Астана, Катарина и Кайл Халленгвал. Вам известно, почему вы здесь?
- Рассматривают нашу судьбу и степень вины перед кланом! - Твердым спокойным голосом произнесла Астана.
- Мастер Астана, ваша вина в этом деле минимальна согласно устава клана. Однако, вы могли отказаться от данного приказа. Но вы решили выполнить его, прекрасно понимая, чем это для вас закончится. У вас есть, что сказать суду?
- Я признаю, что понимала, что это может выйти для меня неблагоприятно, но я действовала согласно основному правилу: "Приказ вышестоящего мастера и совета абсолютен, и сомнение в приказе - есть сомнение в клане...", - Процитировала она строчку из устава клана. - Я готова понести любое наказание, однако, прошу за своих учеников. У меня все!
- Кайл Халленгвал! Вы в нарушение указа мастера решили ликвидировать члена клана дружественной вам ветви. Изначальный приказ был: "произвести захват цели в случае неблагоприятных условий, и устранить двух его спутниц" Вы же не сделали ничего в соответствии с приказами. У вас есть, что сказать суду?
Кайл посмотрел зелеными глазами с вертикальными зрачками, являвшимися "гордостью" ветви и, криво усмехнувшись, отчего сетка тонких шрамов, покрывавших правую сторону лица, сложились в причудливую гримасу, отрицательно покачал головой.
- Катарина Халленгвал! Вы, несмотря на выполнение приказа мастера, решили посвоевольничать. Тем самым вы нарушили указ совета относительно пострадавшего, осуществили захват цели с нарушением правил поединка, а именно неприкосновенность после получения травм в официальном бою. Действия сексуального характера, идущие в разрез с нормами морали, позорящими Клан, в отношении пострадавшего. У вас есть, что сказать?
Катарина отрицательно покачала головой.
- Властью данной мне советом, вам троим предписывается вернуться на базу FD-12\7, с запретом покидать его территорию в течение пятнадцати лет! - Подсудимые вздрогнули, причем мастер - успокоено, так как ожидала смертельного исхода. - Мастер Астана, вы лишаетесь звания, с оставленной возможностью заслужить его по возвращении! При попытке покинуть территорию судом назначается наказание - смерть! Восьмая, выведите подсудимых.
Когда Катарина шла по коридору, на ее душе было тяжело и одновременно спокойно за брата.
"Ссылка не вечна, а остальное еще может перемениться! - Когда она усмехнулась своим мыслям, золотистая радужка глаз сменила цвет на тускло синий, медленно набирающий яркость. - Тем более, игра стоила свеч!"
Глава 11. Широко раскрыв глаза
Шел дождь. Липкие холодные струи дождя нескончаемым водопадом падали с неба и были источником непередаваемого шума в густой листве.
Сквозь шум падающей воды пробивался ритмичный стук ударов. Нарушая естественную музыку дождя, словно инородная нота в музыке жизни.
На площадке среди вкопанных в землю столбов, обтянутых толстой, канатной веревкой, стоял подросток и бил по ближайшему столбу руками, чередуя с ударами обеих ног.
По перевязке обеих рук, намокших от дождя и пропитавшихся кровью из разбитых костяшек, с шумом падали капли воды. Внезапно раздался треск лопнувшей веревки и переломившейся в месте удара деревянной чурки, вкопанной в землю. Подросток провел по начинавшим отрастать волосам, сбрасывая воду и, тяжело ступая по грязи, перешел к следующему столбу.
Рядом с площадкой стояла светловолосая девушка, с болью во взгляде смотря на дорогого ей человека, изводящего себя. Ее одежда, явно не по погоде, давно промокла, но ее хозяйка, словно не замечала этого, молча смотря на парня.
К ней, тихо ступая по намокшей земле, держа в руках широкий китайский зонт с изображением зеленого китайского дракона на красном фоне на длинной бамбуковой палке, подошла темноволосая девушка, чей наряд выдавал в ней уроженку Китая. Встав рядом с промокшей под дождем и закрыв ее от падающих капель, она внимательно посмотрела в глаза подруги. На немой вопрос та только покачала головой.
Мию
Полчаса назад я узнала от деда, что же все-таки случилось с Кеничи! Проклятье! Такого я просто не ожидала... нет, ну чего-то подобного - да, но ТАКОГО - нет! Какого лешего деду понадобилось говорить ему это сейчас?! Как раз накануне...
Честно говоря, мне было больно смотреть, как он себя изводит до изнеможения, но что делать - я просто не представляю. Таким я его еще никогда не видела: всегда веселый, даже тренировки пытался свести к шутке, пряча эмоции. Это первый срыв за все время, что Кеничи жил здесь. Коэтсуджи прогнозировал хотя бы пару, но ни одного так и не было. Дьявол! Зачем было делать специально?!
- Я больше не могу на это смотреть!
Я рванула вперед, уклонившись от внезапной атаки Кеничи, ударившего инстинктивно и, кстати, весьма неожиданно... Обхватив торс Кеничи, прижав его руки к телу, я добавила в голос побольше дрожи. Кеничи сначала хотел рвануть в сторону, но словно застыл.
- Пожалуйста, хватит!
Дождь скрыл слезы. Слава богу, он не смотрел на меня, когда я, уткнулась лицом ему в ключицу: не хочу, чтобы он видел мnbsp; От улыбчивого пожилого гиганта, волной плеснула жажда крови такой тяжелой концентрации, что все, кто были на ногах, рухнули на пол, словно подкошенные. Танимото, сопротивляясь, закусил губу, кожа на лице стремительно бледнела.