На следущее утро явился в кадры и предъявил записку наркома. Кадровик долго изучал записку и наконец спросил:
–Вы что, родственник наркома?
Я переспросил:
–Почему Вы спрашиваете? Можно сообщить наркому, о том, что Вы интересовались его родственными отношениями?
Мужик пробурчал, что просто спросил, выписал бумаги и объяснил куда идти.
Сходил в заданном направлении и к обеду появился в приёмной. Нарком на совещании у Сталина. Секретарь, когда время подошло к обеду, предложил сходить в столовую. Кормили в накомате похуже, чем в союзе писателей, да и цены выше.
После обеда беседовали с секретарём о том о сём, разгадывали советский кроссворд. Я показался секретарю совершенно тупым, так как не смог отгадать ни одного советизма. Советизмы, это такие слова, которые описывают советскую власть или приобрели значение при советской власти. Наконец я надоел секретарю. Он вынес из кабинета наркома иностранные журналы и дал почитать. Но, предупредил, чтобы из приёмной не выносил. Это секрет.
Я просидел в приёмной до вечера и собрался было домой. Секретарь предупредил, что Иван Сидорович не любит, когда необходимый специалист отсутствует на работе. Я сказал, гм. Мне как раз и надо для работы в библиотеку. Необходимо повышать профессиональный уровень. В библиотеке буду изучать иностранную автомобильную литературу и составлять отчёты для Ивана Сидоровича. Если понадоблюсь, то позвоните в библиотеку и попросите к телефону.
От наркомата до библиотеки десять минут пешком и через полчаса буду. Мы договорились, тем более, моё присутствие в приёмной стало секретарю надоедать. Я отдал журналы и отправился в библиотеку. Зашёл в бюро пропусков уже за спец.пропуском. Со спец.пропуском заявился в буфет, купил шоколадку и выпил чаю с бутербродом. Затем отправился в читальный зал. Угостил дежурную шоколадкой, получил журналы и принялся изучать автомобильную промышленность начала прошлого века. Тьфу, теперь уже настоящего века.
Успел сделать кое какие записи, когда попросили к телефону. Секретарь сказал, что нарком просит подойти. Сдал журналы и через полчаса был в приёмной. Я так понял, что наркому опять скучно и он заинтересовался делами в автомобилестроении у иностранцев. В библиотеке я просмотрел и перевёл несколько наиболее интересных статей из журнала, но перепечатать не успел. Могу прочитать, что написал, если наркому необходимо срочно. Конечно, необходимо срочно.
Просидели до полуночи. Ознакомил с иностранными новинками, изложенными в переведённых статьях. Затем он показал картинку в журнале и спросил: что написано под ней? Нарком приступил к изучению французского языка, вместе со мной участвуя в переводе слов под картинкой. Я так понял, что ему понравилось изучать иностранные языки и что судьба моя на ближайшее будущее предрешена: буду обучать французскому до тех пор, пока не заберут в НКВД или его, или меня.
После трёх часов ночи, когда наркому сообщили, что Сталин ушёл спать, отпустили домой и меня. Я спросил: нельзя ли в буфете перекусить? Оказывается можно. Буфет открыт всю ночь для тех, кто работает по ночам. В буфете поужинал борщём с мясом и со сметаной, на втрое картошкой с котлетой, и чай с коржиком. Всё бесплатно. Решено, буду заходить в наркомат на завтрак, обед и ужин.
На следующий день пришёл в наркомат завтракать. Секретарь сообщил, что наркома не будет до обеда. Я отправился досыпать домой. К обеду пришёл в наркомат. Мне выделили в одном из кабинетов стол и стул, за которыми я должен работать. Но, я обитал в основном в библиотеке и приходил в наркомат, чтобы повидаться с наркомом и сообщить о прочитанном в журналах.
В один из дней объявили о прибытии немецких специалистов. Мне выделили машину и велели встретить их на вокзале. На машине с шофёром подъехал к телефонисткам и оставил шоколадку, затем к машинисткам. Шоколадок покупал каждый день по несколько штук, одну или две, оставлял буфетчице, а остальные распространял среди наркомовских дам. К пяти часам приехал на вокзал. Встретил нескольких немцев и отвёз в наркомат. Нарком отсутствовал, я оставил немцев в приёмной, а сам отправился на рабочее место.
Через пару часов позвонил секретарь и сообщил, что нарком появился и требует к себе, вместе с немцами. Немцы у наркома начали скулить, что долго ехали, а вместо отдыха заставили ждать несколько часов. Всё, что услышал, сообщил наркому и он начал потихоньку багроветь. Наконец приступили к конструктивным переговорам. Немцы обещали поставить оборудование за определённую сумму в золоте.
Я, в легком недоумении от их запросов, сообщил наркому по русски, что подобное оборудование во Франции в несколько раз дешевле и повидимому, немцы посредники. Нарком удивившись, сказал, что немцев рекомендовали товарищи из иностранного отдела. Я хмыкнул и осмелился предположить, товарищи наверняка имеют кое что с операции. Нарком озлился и прервав переговоры, отправил немцев в гостиницу, чтоб не жаловались, а меня задержал.
–Где ты читал про станки?
–Ну, как же. Полно рекламы в журналах. Я бы показал, но выносить из библиотеки не разрешают. Пришлось наркому переться в библиотеку, оформлять спец.пропуск и садиться читать рекламные объявления. В самом деле, удивился нарком, французы предлагают почти в пять раз дешевле.
–Не посмотреть ли у японцев или в штатах?
–Ну, посмотри, согласился нарком и отбыл.
На следующий день с утра ожидаю наркома. Он сообщил, что могу понадобиться в любой момент. Наконец секретарь пригласил меня к наркому.
Давай разбираться, предложил нарком. Вот что предлагают товарищи из иностранного отдела, вот что в рекламных проспектах. Вот курсы валют. Я не чего не путаю? Он посмотрел на меня. Всё верно, согласился я. Только и французы перекупщики. У американцев станки в два раза дешевле, чем у французов.
Нарком принялся подсчитывать. Выходит, если купим у американцев, то за теже деньги купим в восемь раз больше станков? Удивился он.
Я пожал плечами и ничего не сказал. Только подумал, наверняка у тех ребят в иноотделе всё схвачено, не пришлось бы прогуляться наркому на Беломорканал.
Нарком столбиком умножал и вычитал, всё подсчитывал и не как не мог понять, почему у товарищей из иноотдела, возглавляемым самим Литвиновым, станки такие дорогие. Позже нарком отпустил меня на свободу. Я сказал секретарю, что пойду в библиотеку и отбыл.
В библиотеке изучаю журналы и думаю, ну какое убожество. С высоты двадцать первого века приспособления и устройства, помогающие водителю, прямо каменный век. А в салоне! Подставка для холодного оружия, для трости. Ящик для цилиндра. Цилиндр, это не в двигателе, а головной убор.
Профи. цилиндры, что в двигателе, называют горшками. Так и говорят, дескать у меня шесть горшков. Некоторым несознательным товарищам не совсем понятно, зачем профи столько ночных горшков?
Если все пассажиры будут в цилиндрах, то куда девать? В смысле цилиндры? Отдельная песня про тормоза. Пневматические, гидравлические, механические. Пневмомеханогидравлические? Что за помесь слона с ужом и ежом?
Хонинговочные станки для шлифования цилиндров. Наши учёные, доценты с кандидатами определили, что оказывается так, как у нас шлифуют цилиндры, лучше вообще не шлифовать. Тупые американцы придумали хонингование для увеличения срока службы цилиндра, а наши товарищи придумали убрать хонингование, чтобы повысить срок службы цилиндропоршневой группы. Вот и пойми их всех.
Для разнообразия посмотрел авиационные журналы. В мире царит биплан. Убирающееся шасси только начинает входить в моду. Между специалистами полемика. Одни считают, что будущее за бипланами или даже трипланами, а другие называют их ретроградами и настаивают на четырёхплане. Это как понимать? Четырёхплан? Особо продвинутые строят монопланы. Но, к ним относятся как к психам. Вроде и есть в семье урод, но говорить о нём дурной тон.
Интересно посмотреть на двигатель. Такой же как на автомобиле или хуже? Чего только американцы не вытворяют, чтобы повысить рессурс. Разве, не пробуют добавлять в моторное масло ослиную мочу.
А, что? Ослиная моча это мысль. Надо посоветовать добавить, посмотреть, что получится. Ну, в СССР понятно, что получится,-десять лет без права переписки, а за границами? Подбросить идейку?
–3-
Ночью нарком заявил, что завтра совещание у товарища Сталина по вопросу закупки станков. Я должен сидеть в приёмной и ждать, вдруг он задаст вопросы.
Я согласился. Интересно, что я могу на такое предложение ответить? Рано утром за мной заехала машина наркома и привезла в наркомат. Секретарь сообщил, чтобы никуда не отлучался и ожидал вызова. Ну, хоть в сортир можно сходить? С затаённой надеждой спросил я. Секретарь в сортир разрешил, а больше ни ни.
На рабочем месте переоделся в парадную одежду. Сунул в карманы чистый платочек, предназначенный специально для таких случаев, взял заточенные карандаши, тетрадь и собрал бумаги, которые могут пригодиться. Начистил сапоги. Сходил в столовую и запасся бутербродами.
Вызвали к наркому. Получил из сейфа секретные иностранные журналы и мы покатили в кремль. Нарком прошёл в кабинет с ответственными товарищами. Я остался ожидать в приёмной, где ожидали генералы, по теперешнему комкоры и командармы.
Прошло не более получаса, когда услышали звонок. Секретарь зашёл в кабинет. Затем появился и сказал: товарищ Филимонов? Я поднялся, он посторонился и показал рукой, иди дескать. Я зашёл в кабинет и сказал:
–Здрасьте.
Нарком с укоризной покачал головой, надо представиться как положено, но я сирый, об этом не знаю и остался стоять в дверях.
Товарищ Сталин взглянул на меня. Ну, ничего он из себя не представляет. Предложил садиться на свободное место. Я прошёл и уселся рядом с наркомом.
Сталин подождал пока усядусь и попросил показал журналы, о которых рассказал нарком.
–Виноват, товарищ Сталин, журналы секретные и на руки не выдают. Если желаете смотреть, то придётся ехать в библиотеку.
Сталин взял трубку телефона и пригласил секретаря. Затем обратившись ко мне сказал: в приёмной объясните секретарю, какие именно журналы потребуются, а затем Вас с товарищами отвезут в библиотеку за журналами. Я сказал слушаю и отбыл.
Через пятнадцать минут был в библиотеке. Через сорок минут я сидел в приёмной. Только меня ввели как сразу пригласили в кабинет. В кабинете были изменения. Присутствовали и другие товарищи. В основном усатые и бородатые. По мне, они погано выглядят. Я снова сказал здрасьте и остался стоять у дверей. Сталин попросил подойти и показать журналы, где показано оборудование и указаны цены. Я подошёл, открыл один из журналов и найдя рекламную страницу, показал цветной рисунок станка и ориентировочную цену.
Сталин спросил, что написано. Я перевёл и сообщил за одно, что в другом журнале есть рисунок станка, который предлагают продать немцы. У него в пять раз меньше производительность. Сталин посмотрел на меня. Я достал другой журнал и показал станок, который предлагают немцы. Сталин спросил, могу ли я ещё что-нибудь показать? Я ответил, конечно. Вот станок, который предлагают японцы. Он дороже американского в два раза, но производительнее в десять раз.