Я вышла, быстренько написала фамилии трех наиболее подготовленных бойцов и отнесла список капитану. После этого в оставшееся до занятий время набросала примерный план собственных тренировок, составив его из двух частей: личная тренировка и тренировка с партнерами. Партнерам будет тяжеловато, зато научатся кое-чему дополнительно.
Пока я набрасывала план мне пришла в голову еще одна мысль. Через неделю я освобожусь от обязательных занятий с бойцами. А в дивизии генерала Окулова есть какой-то Аркадий, который стал призером РККА по рукопашному бою. Вот с кем нужно тренироваться. Тем более, что визит туда запланирован: и генерал сам приглашал, и капитан Григорьев отнесся к этому положительно. Так что решено. Эту неделю: а) тренирую бойцов, б) восстанавливаю свою форму, в) занимаюсь стрельбой. А в субботу попрошу Васю позвонить Федору Савичу и договориться на следующую неделю о моей стажировке в дивизии хотя бы на три – четыре дня. Если еще капитан Коротков мотоцикл не отберет, то будет вообще все в шоколаде.
Все, мысли по боку – пора на занятия.
Перед началом занятий один из бойцов, немного стесняясь, преподнес мне букет весенних цветов (не ботаник, что за цветы – не знаю) и поздравил от лица всего взвода. Я для вида немного посмущалась, после чего закатила им неслабую тренировку. А когда в самом конце тренировки кто-то из бойцов заскулил, что я над ними просто издеваюсь, я нежно промурлыкала.
– Лучше я сейчас над вами поиздеваюсь вволю, но оставлю вас в живых, чем в будущем кто-то переведет вас в состояние неживых и поиздевается над мертвыми. А главной причиной перехода из живого состояния в неживое будет то, что я вас пожалела на тренировке. Кто готов погибнуть из-за собственной лени, прошу поднять руки.
Таковых не оказалось.
Вечерние занятия, прошли, как говорится, в штатном режиме. После окончания тренировки ко мне подошли три отобранных мною бойца и сказали, что, согласно приказа командира роты, они будут помогать мне в моих собственных тренировках. Для начала я провела краткий инструктаж, который состоял из двух фраз:
– Во-первых, никому мои приемы не показывать, и, во-вторых, во время нашей тренировки не думать, что я женщина, то есть не стесняться.
– Что, значит и ругаться можно? – не выдержал один из бойцов.
– Если от этого вам будет легче тренироваться, то можно. – И тут для большей убедительности я пульнула в них сложной трехэтажной конструкцией. Дошло.
Мы отошли на полянку за деревьями, чтобы нас не было видно из расположения роты, и тренировка началась. Для начала я показала, как меня надо страховать при различных растяжках и прыжках. Потом стала прыгать, постепенно наращивая темп. Затем пошли связки приемов. Стала отрабатывать броски, начиная с самого легкого бойца примерно моего веса и кончая бойцом, вес которого был не менее ста килограммов – специально подбирала таких разных. Потом бросали меня, а я уворачивалась. Один раз немного не успела, после чего минуты три ощупывала ребра и восстанавливала дыхание, а боец ходил вокруг и все время извинялся. Отдышавшись, я на него шикнула, заявив, что это мне поделом, а он все сделал правильно.
Перешла к ударам. Тут у бойцов глаза немного полезли на лоб. Но я их успокоила, сказав, что от них такого требовать не буду, так как за месяц и даже за два такие удары не поставишь.
Короче, к концу дня я сама порядком вымоталась и только из принципа приползла на стрельбище, решив, что практика стрельбы после тяжелых физических нагрузок тоже полезна. Ограничилась 25 метрами, но и тут из моего любимого парабеллума смогла только попасть в силуэт. О стрельбе по конечностям нечего было и думать: не в молоко – уже хорошо.
Кончилось все тем, что я добралась до каптерки и минут сорок пролежала, тупо пялясь в потолок. Потом кое-как забралась на мотоцикл и поехала домой. Васи еще не было, а есть одной не было ни сил, ни желания. Поэтому просто легла пластом и зашевелилась только, услышав, что муж, наконец, вернулся с работы. По методу барона Мюнхгаузена взяла себя за шкирку и вытянула в горницу. Вася выглядел не лучше меня, тем более, что раны хоть и немного, но давали себя знать.
– Знаешь, Анюта. Я никогда не предполагал, что Валентин Петрович тянет такой воз всяких проблем. Причем самое сложное не оперативные проблемы, а написание великого множества самых разнообразных бумаг. На своем месте я старался обходиться без писанины, а теперь вижу, что товарищ капитан просто прикрывал меня от многих бумажных проблем. Большое ему за это спасибо, но зато теперь я хлебаю это самое по полной программе.
– Терпи, Васенька. Чем выше будет звание, тем больше у тебя будет этой самой бумажной писанины.
– Да понимаю, а все равно, тоскливо.
– Ладно, скоро нам всем будет не до этого.
– Вот тут, думаю, ты, лапочка, ошибаешься. Количество бумаг в критических ситуациях только возрастает.
– Может быть, Васенька, ты и прав. Поживем – увидим.
– А как у тебя дела?
– С одной стороны, чуть полегче. Капитан Коротков обещал, что скоро выйдет из госпиталя их штатный тренер по физподготовке. А, с другой стороны, я спохватилась, что сама-то не тренируюсь. Вот и устроила себе такую тренировку, что еле до дома добралась. Но сейчас уже потихоньку прихожу в себя.
– Хорошо, коли так. Но мне что-то не очень в это верится. Я все время помню поговорку: «Доверяй, но проверяй.»
– Так идем проверять.
Проверка несколько затянулась, но подтвердила полную правоту моих слов.
29.
Вся неделя прошла в таком сумасшедшем режиме, но в субботу, УРА! Наконец, появился сержант Приходько. Бледный, что было вполне понятно, но горевший желанием доказать, что он уже в норме и быстро исправит все мои недоработки по части тренировок. Посмотрев на мою работу, он поумерил свои намерения по части моих недоработок. Вместо этого, он попросил еще пару дней поработать вместе с ним, чтобы ему было легче втянуться в работу. Мы договорились, что новичков он возьмет уже сегодня, а со «старичками» мы поработаем вместе еще до вторника. Таким образом, утро у меня освободилось, чем я тут же воспользовалась. Раз я хочу научиться стрелять из двух пистолетов, то сначала стоит попробовать просто стрельбу с левой руки. Так как, в правой руке у меня будет основное оружие – мой парабеллум, то для левой руки, наверное, стоит попробовать наган. Вот с наганом я и пошла на стрельбище.
Тут я получила индейский дом «фигвам». Хотя обе руки у меня примерно одинаковы по силе, но левая была совершенно нетренирована к стрельбе. А у нагана самовзвод, то есть стрелять нужно с большим нажатием на спусковой крючок. В результате из пяти выстрелов на 25 метров только два попали в силуэт, а три – в молоко. Для сравнения попробовала парабеллум. Результаты намного лучше – все пули в черном круге, но парабеллум-то у меня всего один. Инструктор посмотрел на мои мучения и посоветовал вместо нагана взять Вальтер ППК.
– Надежная машинка, в качестве второго пистолета самое то. Калибр поменьше Парабеллума и пробивная сила меньше, зато вес и компактность. Пистолет легко спрятать, а при патроне в стволе он сразу готов к работе. Сейчас я принесу.
Он подхватился и исчез минут на десять. Вернулся с пистолетом и патронами.
– Попробуйте.
Отчего не попробовать, если хороший человек предлагает. Взяла пистолет, для начала взвесила его в руке. Заметно легче люггера, да и нагана. Пощелкала вхолостую – курок легкий. Зарядила, снова прикинула вес – нормально. Стрельба пошла хорошо. Даже с левой попала как из парабеллума – все пули в кружке. Ну что ж. Осталось только решить вопрос, как раздобыть такой пистолет. Инструктор, наверное, увидел жадный блеск в моих глазах. Он усмехнулся и сказал:
– Этот Вальтер не отдам, но поделюсь сведениями. Пару лет назад для НКВД была закуплена большая партия таких пистолетов. Ищите. А патронами я обеспечу.
Понятно, значит нужно озадачить мужа и капитана, когда тот вернется из командировки. А пока продолжу тренировку. Инструктор, тем временем, продолжил:
– И учтите, что, в отличие от люггера, Вальтером можно нормально работать на дистанции не более 25 метров.
Тоже вполне понятно. Ничего за так не бывает. Меньшие размеры, вес и калибр – значит и дистанция сокращается.
Взяла сразу парабеллум и Вальтер. Попробовала стрелять одновременно. Лучше бы не пробовала. Значит, нужна специальная тренировка. Отложим ее на потом – на визит в дивизию. А пока пора приступать к занятиям.
Все-таки занятия только с двумя взводами вместо четырех – заметное облегчение. Хотя они и проходили под неусыпным и придирчивым оком сержанта. Но, кажется, придирок у него не нашлось. Ободренная этим, я провела час своей подготовки с большим усердием и с меньшими затратами силы. Поэтому домой вернулась вовремя, и к приходу мужа чувствовала себя в норме.
Вася тоже вернулся довольный.
– Сегодня говорил с Москвой. Валентин Петрович завтра утром прибывает. Если хочешь, могу взять тебя с собой в Барановичи на встречу.
– Конечно, хочу. Я ведь кроме этого городка в этом времени вообще ничего не видела. Завтра выходной, поэтому в роте обойдутся без меня.
Утром мы выехали на машине НКГБ. Какой там мотоцикл, когда встречаем начальника горотдела. Только автомобиль. Вася за рулем, а я пассажиркой. При этом заметила, что сзади нас сопровождают еще два мотоцикла с бойцами.
– Думаешь, разгромили банду Кшиштофа и все в порядке. Ан-нет. И других банд хватает, поэтому без сопровождения мы никуда на значительные расстояния не ездим.
К счастью, все обошлось, и до Барановичей мы доехали спокойно. Бойцов оставили на вокзале, а меня Вася немного покатал по городу. Он мне очень понравился – невысокие домики, все очень опрятные и всюду чисто. Не сравнить с современной грязноватой Москвой. И особенно хорошее впечатление оставляют начавшиеся распускаться почки деревьев. Тихо, спокойно и очень мирно (увы, ненадолго).
Поезд опоздал всего на пять минут, но вот он остановился у перрона и оттуда вышел улыбающийся Валентин Петрович. Я вначале не поняла в чем причина его радости, но Вася все поставил на свои места.
– Здравия желаю, товарищ майор!
Действительно, на петлицах у него теперь были четыре прямоугольника вместо трех. Значит, присвоили новое звание. А еще Вася мне, помнится, втолковывал, что армейские звания отличаются на две ступени. Значит по армейским меркам Валентин Петрович теперь полковник. Ого, ведь это почти генерал.
– Здравствуй, Василий, здравствуй. И тебя, Анечка, рад приветствовать. Поездка оказалась очень важной и результативной. Но об этом чуть позже. А пока поехали домой.
Мы уселись в машине и отправились назад. Капитан – виновата – майор, пользуясь тем, что в машине никого, кроме нас, не было, заговорил.
– В Москве официально в близкую войну не верят. Чуть что – сразу вспоминают о «дружбе, скрепленной совместно пролитой кровью». Но в генштабе и в наших органах считают ее вполне вероятной. И принимают определенные меры. Детали не скажу, но в наш район в этом месяце прибудет еще одна рота НКВД. Так что будет тебе, Анюта, кого тренировать. И еще. Мне удалось проработать вопрос с базами. В тридцатые годы в этой части Белоруссии было партизанское движение. Создавались и базы. Кое-что сохранилось до настоящего времени. Пара баз есть в нашем районе. Приедем – проверим. Там должно быть оружие и боеприпасы. А также консервы.
– А теперь немного о другом. Аня, мы об этом не говорили, но хотелось бы узнать, какое у тебя образование?
– Я окончила среднюю школу с углубленным изучением математики и физики. И проучилась два курса в Московском Энергетическом Институте.
– А какая специальность в институте?
– Увы, ее название вам ничего не скажет: «Программист и системный администратор».
– Это что за названия такие?
– Это названия профессий для работы с машинами, которые появятся только через полвека. А сейчас их даже в проекте нет.