Так, теперь понятно, почему люди от этого пятна шарахаются.
— Кто и с какими целями мог ударить таким пятном?
— Насчет 'кто' могу ответить сразу: кто угодно, у кого сил хватит. А с какими целями — тут вопрос. Первый, на кого я бы подумал: это враг здешнего землевладельца. Уменьшить ему количество крестьян — и получать он с них будет меньше. Вторая мысль, что приходит в голову: это сам землевладелец. Чем-то насолили ему крестьяне из этой деревни — он их и прихлопнул. А еще думаю: это мог быть маг, настигнувший своих беглых, и сделал он это с согласия землевладельца.
— Первое — это я еще могу представить. А второе не очень-то укладывается в логику. Ну зачем землевладельцу лишать себя налогоплательщиков? Есть и другие способы устрашения. Третье тоже как-то не убедительно. Ну хорошо, засек маг своих беглых. А землевладелец — кстати, тоже маг — может сказать: знать, мол, не знаю, кто это такие, я разрешил им поселиться на моей земле, и пускай себе живут. Еще не факт, что пришлый маг пойдет на конфликт (пришлось потратить с четверть часа на это слово — не было его у меня в словаре).
— Не так это просто. Беглых можно с легкостью распознать по метке.
— А что это такое?
— Накладывается такое (неопределенный жест пальцами) на человека или на животное — коней вот тоже метят — потом можно отследить. Метка — это очень надолго, она подпитывается от самого владельца. Даже после его смерти можно отследить, но уже ограниченное время — недели три-четыре. На всех своих крестьян землевладелец обычно накладывает метку, это на случай, если они захотят сбежать.
— И на каком расстоянии эту метку можно засечь?
— За десять миль и я засеку, миль двенадцать — тоже, пожалуй, а вот за пятнадцать уже не поручусь.
— Так что же, выходит, отбежал пятнадцать миль — и свободный человек?
— Нет, беглого может еще засечь стража. Землевладелец может передать им… (непонятное слово) … вроде отпечатка, для каждой метки свой. По этому отпечатку можно искать.
Вроде как индивидуальный код, стало быть. И полиция его ловит. Интересно, а заглушить сигнал от метки можно? Или затереть метку?
— А если беглый захочет стереть метку?
— Хотеть можно. Метка… имеет ключ, подобрать его трудно. Хотя можно. Не всякий лиценциат это сделает, а я точно не смогу.
Раз есть ключи, есть и те, кто их подделывает, это абсолют. А вот кто?
— Сарат, вот представь себе, что прибыли к землевладельцу беглые крестьяне. Может он снять с них чужую метку, а потом установить свою и сказать им: живите, мол, на моей земле, платите налоги и своего прежнего не бойтесь?
— Это грубое нарушение закона.
— Вот я и спрашиваю: есть ли такие, что закон именно с этой стороны нарушают?
— (с отчетливой интонацией негодования) Я с такими не знаком.
— Я и не спрашиваю, знаком ли ты с ними. Я спрашиваю, бывают ли такие?
Пауза.
— Я слышал о таких. Но они могут плохо кончить. Рано или поздно такого поймают.
— Кто именно поймает?
— Законный владелец крестьян, само собой.
— А стража?
— Стража в такие дела старается не вмешиваться.
— Допустим. И чем же именно рискует такой нехороший нарушитель закона?
— Тем, что начнется (непонятное слово — я его перевел как 'вооруженный') конфликт.
— И что?
— А то, что битва обязательно состоится. Иначе тот, чьих крестьян увели, начнет уничтожать хозяйство противника. Тот понесет такие убытки, что дешевле выйти на (непонятное слово) или на битву. Ну или попытаться уладить дело миром. Деньгами, например, или кристаллами, или магическими предметами.
— А что это — (непонятное слово)?
— Ну это когда сражаются один на один.
Все ясно, теперь в словарь добавилось слово 'поединок'.
— А битва, следовательно, это когда отряд на отряд?
— Именно.
— Есть какие-то правила поединка или битвы?
— Если ты договорился с противником, то есть.
— Какие, например?
— Скажем: биться до потери магической силы, или до ранения, или до смерти. Хотя нет, есть одно правило, которое соблюдают всегда — не использовать мертвую магию. Я хотел сказать, магию смерти.
— Почему?
— Потому, что мертвую магию все ненавидят и боятся. Если узнают, что кто-то ее использовал, — против такого дружно выступят все соседи, не говоря уже о высших магах. И прикончат. Кстати, нам эту школу и не преподавали.
— А откуда маги-соседи узнают, что ее применили, если побежденный умер?
— Если это была битва — ничего не стоит отрядить одного человека, чтобы он спрятался и следил. И тогда он донесет страже, а та уже высшим магам.
— А если это был поединок, а не битва?
— Тогда… я слышал, что следы остаются, и хороший дознаватель может их прочитать.
Легко сказать — хороший дознаватель. А что, если его вообще не вышлют дознавать? Или вышлют, но плохого? Поле непаханое для нарушителей закона в части здешней дохломантии. А вот как насчет прав собственности?
— А что, если на имущество убитого мага есть другие… (тут я замялся, поскольку в местных юридических терминах откровенно тонул) есть люди, которые имеют законные права на это имущество?
— (с полным удивлением) Это кто же?
— Жена, скажем, или дети.
— Если они не маги, у них нет никаких прав. А если маги — имущество за ними, если, конечно, они сумеют его защитить.
Незатейливая тут юриспруденция. Адвокаты отдыхают. Впрочем, и прокуроры тоже.
— Профес-ор, можно задать вопрос?
Ого, какая официальность! Придется пользоваться нейтрально-официальным тоном.
— Задавай.
— Так ты считаешь, что я никогда бы не смог стать магистром?
Бэмс! Я молния, познакомьтесь — это гром. А человек-то похоже, прокручивал в уме все наши разговоры. И думать умеет. Придется ответить с осторожностью.
— У меня сложилось впечатление, Сарат, что для получения даже лиценциатской степени желательна поддержка кого-то из старших магов. А для магистерской просто необходима. Между тем у тебя, как понимаю, такой поддержки нет, верно?
Кивок.
— Ты сам ответил на свой вопрос. А вот лиценциатская степень для тебя не закрыта. Более того: как только обстановка позволит, я снабжу тебя всеми необходимыми кристаллами и деньгами, чтобы ты учился должным образом. Способности у тебя есть. А нашей будущей команде маг нужен, будь уверен.
— Какой еще команде?
— А вот этого не скажу. Не-а. И не покажу. Ты сам увидишь и поймешь.
Ошарашен и заинтригован. А мне того и надо.
А кристалл между тем получился. Вполне даже недурно получился. Единственная непонятная мне особенность: распределение цвета неравномерное. С одного конца чисто аметистовый фиолетовый цвет, с другого — бледно-лиловый. Интересно, влияет ли это на стоимость, а если да — то как. Но расспросить я не успел. Послышался скрип колес.
— Наши, — с уверенностью сказал Сарат.
— Почему ты так думаешь?
— (снисходительный взгляд) Что я, фырк нашей лошади не отличу?
Вот это лошадино-музыкальный абсолютный слух! Такого у меня никогда не было, нет, и не будет. Зависть — чувство дурной категории, потому я ее давлю со всею решимостью. Но все равно завидно.
Мы с напарником дружно кинулись встречать. К моему огромному удивлению, оказалось, что все дело прошло без заторов. Правда, за коня и телегу пришлось поторговаться, но этого я и ожидал. Все мелочи по списку Ирина добросовестно купила и тут же кинулась все раскладывать по местам. Единственное, что меня удивило: счастливое выражение лица (насколько это выражение вообще может быть применимо к ее лицу) и не особо отчетливая, но заметная улыбка. Оргазм у барышни случился, что ли? Так, между делом. Мои сомнения развеял Тарек:
— (шепотом) Она потратила в кондитерской лавке девять медяков. Из личных денег, понятно. Сама же все немедленно съела. Я ее силой оттуда тащил.
Бедный ребенок. Она наверняка всю свою недолгую жизнь мечтала о таких лакомствах. Отлично ее понимаю.
Но к делу.
— Тарек, за вами хвоста не было?
Недоуменный взгляд.
— Имею в виду — не было соглядатая?
— А, понятно. Я тоже об этом подумал. Вроде не было.
А вот теперь — думать. У нас вполне недурной экипаж на четверых, и еще место для багажа остается. К нему — рыжее лошадиное существо с блондинистыми гривой и хвостом — чалый то есть. Мужского рода, меньше нашей гнедой, но шире в кости. Типичный тяжеловоз, не в смысле породы, а в смысле обязанностей. Вот и ладно.
Теперь надо расписать обязанности на завтра. Стоп. А почему, собственно, завтра? Кто мешает делать то же самое, но послезавтра. А за завтрашний день я подготовлю кристаллы. А вот продумать прямо сейчас не помешает.
Сарат — ему к магу, раздобывать абразивы. Расходные материалы купить: мыло там, сукно, войлок. Кстати, не повредит масло для смазки станка — оно почти уже все ушло. Что еще на нем? А пусть пройдет в магическую лавку и закажет себе настоящий накопитель. Посмотрим, каково будет его действие. Нет, это сначала, маг потом. А то опять сядут — хорошо, если за пиво, а то и за вино. Не забыть ему сказать, чтобы захватил синий плащ… Стоп, так не пойдет. Если он будет ехать со мной в одном экипаже — накроется этот накопитель медным тазом. Следовательно, нужно два. И ехать на расстоянии не меньше тридцати метров. И дать соответствующие инструкции.
Что за Тареком? Книги, вот что. Он-то не вызовет подозрений, если их купит. Еще чего? Охранные функции, понятное дело. Это и есть главное.
Ирина? Продукты — нет, продукты пусть покупает в своей деревне. Это естественно, а вот Тарек будет ей помогать — вроде как кухонный мужик. Мелочи по хозяйству на ней же: здесь никто ничего плохого не заподозрит.
За мной — продажа кристаллов, получение денег, все в доме у Морада. Обязаловка: заказ переделки зажима для мелких кристаллов. Даже если работать с мелкими кристаллами кварца, дело того стоит — расширение рынка. А уж если сапфирчик попадется… Нет, он-то как раз приобретение сомнительное, полировать корунд корундовым же абразивом — дело очень медленное, алмазным лучше. А где тут граждане покупают алмазы, интересно? Еще не факт, что их тут знают. А вот топазы и бериллы полировать корундом очень даже можно. Гранаты красные, они же пиропы и альмандины — тоже. Дело за малым — найти их.
Почему-то слова 'кухонный мужик' не хотят идти из головы — какая тут ассоциация? С кем? Ну да, с Тареком. Почему?
Недодумываю я, вот что. Не прорабатываю операции до конца. Не выйдет из меня генштабист. Ну какой из Тарека кухонный мужик? Мало того, что одет неподходяще, так и лицо не кухонное и не мужицкое. Впрочем, лицо можно и спрятать под широкополой шляпой или капюшоном. А их здесь носят? Узнать.
А ведь вопрос об одежде — не такой и простой. У нас несколько ролей, значит, и костюмов должно быть несколько — под каждую роль. Купцы, к примеру, — но уже не такие и бедные. Это раз. Кухонный мужик — это два. Незаметный горожанин — нет, горожане — это три. Ирина — вот это задача. Купчиху из нее не сделать, тут даже Вахтангов с Мейерхольдом спасовали бы. Крестьянское платье и так есть. А вот как одевается лекарка-целительница? Вопрос интересный, надо прояснить.