— На какой кабине, прапор?!
«Пэ-ч… чет… тырнадцать».
— «Пэ-четырнадцатая»? Отлично. — Владимир Иванович чуть сбавил тональность. — Она у тебя хоть фурычит? Нет?
— Нет… В см… мыс… л… ле, да. Ф… фур… р… рычит.
— Дай бог, дай бог, — кивнул сам себе Корташов. — Короче, прапорщик Давай-ка все покуда на хрен. И мопед тем более. Давай-ка, дуй туда. Бери, кого требуется из лично-подвластного состава, и туда. Я щас тут доразбираюсь и проверю. Подожди! К тебе солдатика приставлю. Ты не косись, что он танкист и младший сержант. Учти, я распоряжусь, дабы, если что, он тебя тут же пришил? У него «Калашников» на взводе будет. Это если на связь станешь выходить, когда не просят, или еще что. А я подойду с новой рацией, будем с тобой… Не, не тебя покуда — радуйся… антенну натягивать. Все! Дуй, давай!
Вот так на объекте РТВ полностью сменилась власть.
Скользит петля, фаланга не бежит —
Команды не было.
Однако и фаланги —
Смыкание щитов и копья в грудь
Противника, давно уж нет.
Так, добивают кое-где,
С размаху, от плеча рубя мечами,
Разделывая мясо — ищут души,
Иль сердце — вряд ли мозг…
Да, греки, говорят,
Не знали точно, для чего он нужен,
Хотя не греки тут и времена не те.
Какие? В том ли речь?
9. Правители-транжиры и экономные маршалы
Турция страна не маленькая, к тому же она гористая. Горная местность, даже если над ней летишь, априорно предстает малопроходимой и большой. Эдакий инстинктивный геометрический навык, выданный приматам эволюцией в качестве бонуса. Топология ломаной поверхности без всякой тригонометрии ощутимо превосходит плоскость. Так что лежащая под крылом турецких F-4 украинская равнина никак не может поразить своей протяженностью. Некоторый психологический дискомфорт на пилотов накладывает разве что нестыковка красот раскинутой снизу местности и желания подозреваемых в существовании аборигенов ее защищать. Постоянно наблюдаемые архитектурные ансамбли неопровержимо доказывают, будто туземцы все-таки наличествуют. Благо четко выявлено, где конкретно локализован враг, а то бы стресс неизвестности выпил все соки бдительности еще на подлете. Конечно, для «Фантома» пройти шестьсот километров от Крыма до киевских окрестностей — это всего ничего. Само собой, не со сверхзвуковой скоростью. Истребители, явившиеся в XXI век из века XX, имеют дефектик, заключающийся в низкой, исключительно дозвуковой, крейсерской скорости. К тому же объект атаки — не аэродром посадки, к нему не следует подбираться строго по прямой. Схема последовательности и очередности налета отработана. Бомбардировщики зайдут на цель с разных ракурсов и различных высот. Не хватало еще рассмешить благодушных муравьев внизу столкновением собственных истребителей-бомбардировщиков лоб в лоб. Кроме того, ныне, после оскорбления в лучших чувствах боссов заокеанской империи, решено более не полагаться на уверения украиномовных вождей-шаманов в полной лояльности технических родов войск Следует, пользуясь случаем, провести профилактические меры в неоговоренных ранее пространствах всей Киевской области.
Смею предположить, что по поводу данной боевой операции кто-то из турецких авиационных «маршалов» высказал примерно следующее: «Ладно уж, если наш главный союзник и спонсор так настаивает, то пусть будет по-вашему, господин президент-бей и главнокомандующий. Однако попрошу все же подать приказ на данное действо в письменном виде и за вашей подписью. Я, понимаете, не жажду отвечать за потерянные самолеты, у меня не столь велик оклад, дабы купить хоть один-единственный Да, я понимаю, господин президент-бей, что на карте стоит куда большая штука, чем «Файтинг Фалкон», однако и рисковать мы будем не одним истребителем-бомбардировщиком. Да, усекаю я, уважаемый бей, что наш союзник за удовлетворение своей мстительной души отвалит нам и десяток F-16, если настоим. К тому же исконно турецкий полуостров Крым стоит неизмеримо больше, чем два-три подготовленных летчика, но все же…»
Вот примерно в таком духе.
Однако сейчас план уже осуществлялся в натуре. Правда, турецкий «маршал» вэвээсник сэкономил. Вместо запланированной атаки с участием F-4, прикрытых F-16, использовались исключительно «Фантомы». Для дилетантов, стоящих иерархической ступенькой выше, имелось объяснение того плана, что, несмотря на свою моральную старость, F-4E имеет больший боевой радиус и даже чуть большую максимальную скорость. Для данного случая последнее обстоятельство не имело значения, ибо, как и почти всякий боевой самолет, F-4 добирался до цели на крейсерской, которая у любого истребителя менее звуковой. Исключение составляет только тот же F-16, однако строго последних моделей; таковых на вооружении Турции покуда не имелось. Может быть, и правда за четкое выполнение просьбы заокеанского патрона военно-воздушные силы надеялись обзавестись и такими самолетами тоже? Дополнительно к ста семидесяти пяти «Файтинг Фалконов» других типов? Тем не менее турецкое авиационное командование, видимо, не очень верило в успех миссии. Если уж у американцев, использующих F-15 и вроде бы F-111, ничего не вышло, то что говорить о древних F-4?
Но ведь основным преимуществом турецкого налета перед закончившимся фиаско американским был количественный перевес. Одиночный «двухсотый» при любой натасканности расчета уже чисто в силу конечных скоростей изделий 5В28 никак не успевал переколошматить все вторгающиеся в зону поражения цели. А если еще вспомнить о нанесенном диверсией ущербе, то шансов сразиться с врагом на равных у С-200В не существовало вообще.
Тем не менее среди марки F-4 под литерой «Е» наличествовал один F-4 номенклатуры «G». Он поступил на вооружение Турции совсем недавно, за считанные дни до официального выхода страны из блока НАТО. У него была своя, но предваряющая основную задача.
Вот памперсы — о них сейчас галдеж,
Ну, и о том, что самки, повзрослев,
На то же место ляпают,
Для целей сходных,
Впрочем,
Порошок опять же лучше стал,
Чем был недавно или час назад?
Не помню.
Пива — новый сорт,
Ну, словно бы живое —
Пена лезет
Через экран,
В динамиках шуршит, вот вкуса нет,
Но разве это признак?
Зато по цвету лучше порошка,
Приятнее течет — иль то лапша?
На закусь годная, воды добавь и…
Похоже, благодать уже сошла,
Не здесь пока,
А вот в экран, по крайней мере.
10. Печатная машинка и атомные станки без колес
Обработка личного состава ведется не по очень сложной методике, во всяком случае, не заковыристей, чем на Майдане. Тут, правда, нет сопровождения из признанных звезд вокала, салюта и колонок-усилителей. Поскольку в этой оторванной от мира точке, ныне запросто втягиваемой Корташовым в войну, большинство личного состава с западных областей, то подполковник вещает по-своему политкорректно, вволю перемешивая как русские, так и украинские слова. Ведь на позиции хватает и русскоязычных тоже. Нельзя чтобы их революционная и противоправительственная, если по сути, выходка, выглядела как русофобский или же украинофобский переворот. Здесь требуется интернационал, так что всяческие любители грамматической пунктуации пускай подождут.
— Дело такое, братцы, — Корташов рассказывает доверительно, в той самой казарме-рухляди, кою они с Первушиным первоначально приняли за свинарник или склад. — Нашу країну атаковали иноземные загарбникі. Это Соединенные Штаты Америки и Турция. Вы запитаете з відкіля я це знаю? Есть даже фотоотчеты о последнем налете. Прямо тут, чуть западнее вас, в Василькове, были атакованы с воздуха ракетные дивизионы. В «либералистической» прессе верещат про взрыв на складах — не верьте. Врут внаглую. Все в газетенках — продажная сволота. А в Василькове куча убитых и раненых, ваших же товарищей. Может, з вашіх рідних міст. Скажете, зачем американцам это нужно? Так они ж с самого початку руйнуют усіх, кто проти! Вот и до нас добрались. Им нужна войнушка в Европе. Европа — это ж конкурент. Гляди, сколько там стран в куче! Они ж могут когда-то подняться и стать сильнее Штатов в экономике. Вот и надо, чтобы тут все время была разная нестабильность. Война — самое то! Они ж, гаденыши, почему воюют? За что? Вот ты, Коломиец, скажешь?
— Ні, пан полковник, я не вмію. — Младший сержант Коломиец смотрит на Корташова во все глаза и с преданностью собаки. — Я листів ціх не бачив. Не вмію я так розповісти.
Насколько пришлые офицеры в курсе, выходец из Львовской области, Коломиец извлек из первичного знакомства многое. Он вроде бы даже втихомолку предупредил сослуживцев, что теперь дедовщине вообще кранты, и лучше он будет как молодой полы драить по ночам, но только б не попасть под горячую руку «цім гансам-бандитам». Они, мол, и пришьют, не моргнут глазом. «А той, що маленьким маскуваеться, той самий вбивця». Так что теперь на дивизионе царила тишь да благодать. Особенно после того, как Корташов немного погутарил, при закрытых дверях, с местным прапором Пацюком.
— Так вот, сослуживцы и браты! — поясняет подполковник. — Америка ж с какого бодуна самая богатая? Думаете, работают лучше всех? Смешно даже. Там же половина негров да латиносов (это которые мексиканцы). Кем они могут работать? Ни читать, ни писать не вміють. Штаты богаты потому, что у них есть «печатная машинка». Они ж доллары делают. Причем, не государство, а частная контора. Не знали, что ли? Ну вы даете, хлопцы! Все ж знают во всем мире. Они ж денег делают себе сколько хотят и во всем мире на них товарятся. Думаете, почему у них бензин дешевле нашего на заправках? Да вот потому! Выпустить бумажку «сто долларов» — это затратить на краску, электричество, бумагу… В общем на все про все — четыре цента (это копейки ихние). Ну вот, они всем и втюхивают. Нефть, металл, компьютеры — все за это покупают. А почему, скажите, никто не возмущается, берет бумагу, крашенную в тыщу, дороже? Почему, оператор Коломиец?
— Ой, да не знаю я, господарю полковнику! Дурні як пробки, чи щось інше ще?
— Що дурні, то так! Але, це ж не все! У Америці двенадцять атомних кораблів з літаками — авианосцев, по-русски. Ни у кого больше нет. Правда, правда, атомных, да еще и таких мощных, ни у кого нет. Если их фарбований папір перестанут брать — считать настоящей валютой — они всех забомбят, суки поганые.
— От же кляти нігри! — чистосердечно возмущается младший сержант Коломиец. Остальные «хлопци» просто сидят, открыв рот. Ничего такого об окружающем мире им их сгинувший где-то в далеких семейных сложностях капитан Жмара никогда не объяснял.
Ах да, враги внутри шалят —
Кого-то изнасиловали, бьют,
Да, впрочем, криков нет.
Послышалось?
Шуршание кулька?
Что схлопывается, заслоняя небо…
И видно что-то плохо — ракурс стерт,
А мародеры панцири снимают
С оставшихся обрубков человеков,
Что службу не несли и спали на посту,
А в караулке резались
В картишки.
Теперь там пепелище
И дымит…
11. Стилет и семейка буйволов
F-4G — это маньяк-убийца узкого профиля. Он бесшумная тень, скользящая в ночи и вспарывающая жертвы совершенно неожиданно для их вялого, полусонного шлынданья по улице. Его стилет заточен, обоюдоостер и делает свою кромсающую работенку аккуратно и лихо. Никаких тебе вскриков-охов, округлившихся в ужасе глазенок Мгновенный шаг из темноты, искра лезвия в луче далекого безразличного фонаря и… Вы уже покоитесь горизонтально; какие-то глухие всхлипы, неясные для окружающих спазматические телодвижения. Что случилось? Сердечный клапан встал в другую позицию? Кровь уже имитирует дельту никогда невиданного доселе, — а теперь уже и не получится — Нила. Где? Что? Откуда это течет? Где входное… Ёлы-палы, да здесь какая-то странная борозда по всему туловищу. Болезнь, что ли, новая? Ага, болезнь. Свиной грипп нумерации «четыре».