Военно-техническую информацию – описанную в каталоге наиболее подробно – он бегло просматривал, чтобы составить представление и запомнить, что есть в наличии – чтобы после озадачить специалистов. Но намного более важным казалось ему сейчас – понять, что представляют из себя товарищи потомки. Мы материалисты – но также бесспорно, что кадры решают все: самая лучшая техника без людей, ничто – а вот верные, умные, хорошо мотивированные люди всегда могли что-то придумать, сделать, найти выход, в самом плохом положении.
А потому, заглянув в «Историю Великой Отечественной войны 1941-1945» – чтобы убедиться, что на фронте в ближайшие дни не случится никакой катастрофы, и с чувством удовлетворения просмотрев кадры девятого мая сорок пятого, День Победы и знамя над рейхстагом, он погрузился в изучение политической истории второй половины двадцатого века, и духовного мира потомков, отраженного в их художественной литературе и фильмах.
Несколько книг прочел вдумчиво и внимательно, даже делая по привычке пометки карандашом (если книга на бумаге). Несколько – отложил в сторону, или запомнил названия, про себя отметив – обязательно вернуться позже, когда будет время. Большинство – просто, просмотрел, для общего впечатления. Прослушал музыку и песни – найдя что некоторые можно, и пожалуй даже нужно, выпустить в эфир. Хотя – даже нот записанных нет, ну это поправимо. Узнать, кто из светил музыкальных сейчас в Москве, и отдать ему для обработки магнитофонную запись, как творчество офицеров Северного флота, для дальнейшей передачи на радио – Поскребышева озадачить, и чтоб взял на контроль.
Свой некролог – пятого марта пятьдесят третьего, умер Вождь и Учитель – он прочел спокойно: все мы смертны! Зато приступ бешеной ярости охватил его – от речи Хрущева на Двадцатом Съезде. Вот значит как – решил меня, как иудушку Троцкого, стереть, ошельмить, отовсюду вырезать, и чтоб памяти не осталось? А после, все так под откос и покатилось, сначала чуть-чуть, затем быстрее – и кончилось, двуглавым орлом? Ты, Никитушка – не меня грязью облил, я-то уже был мертвый, мне все равно – но ты, тварь, руку поднял на то, ради чего я жизней не жалел, ни своей, ни чужих, что надеялся на века оставить! На то, что у меня, вместо «дом, дерево, сына» простого человека – построить Державу, взрастить Идею, воспитать Народ – все испохабил, мразь, и ведь трех лет не прошло!
Ему захотелось – сжечь к чертям эти проклятые книги. И приказать немедленно найти Никитку, и чтоб его в подвале сапогами забили насмерть – пуля в затылок, это будет слишком гуманно! Я, ради Дела, не находил времени для своих детей – Якова, Василия, Светланы. Ты же все это в расход, ради собственного авторитета и власти – ну так не обижайся, когда и тебя, сейчас!
Но он сдержался – это было бы глупо! Книги – всего лишь зеркало, показавшее болезнь. Никак не мог ведь, один Хрущев, сбить с пути и Партию, и страну. Значит, было что-то еще – заговор, уклон, тайная оппозиция, недобитые троцкисты. Ну а Хрущев – верхушка, опирающаяся на кого-то – если его слова были приняты без возражеинй, БОЛЬШИНСТВОМ. И куда же корни тянутся – если вытянуть на свет?
Ярость сменилась холодным вниманием, мобилизующим ум. Было явление, которое следовало изучить – как натуралист, наколотого на булавку жука – исследовать, найти меры воздействия. Ну, Никитка – власть покоя не дает! Сначала втроем, с Молотовым и Маленковым, съели Лаврентия. Затем решил, что на троих делить много – проще на одного. И ради этого – устроил разоблачение с развенчанием. Я значит, тиран и палач – а как ты в тридцать седьмом директивы рассылал, больше врагов народа, без пощады, резолюции твои на бумажках сохранились, да ведь и свидетели в пятьдесят шестом должны еще быть, что в Москве и области ни одного репрессированого без подписи твоей не было, по нашему советскому закону? Власть, Никитка, это совсем не сумма почестей, от нижестоящих – это прежде всего, возможность строить! Переустраивать мир – поскольку он плох, сделать его лучше, в меру своих сил, ну как в песне потомков:
Не надо прогибаться под изменчивый мир
Пусть лучше – он прогнется под нас.
А как ты распорядился Властью – которую с таким усердием тянул к себе? Армию развалил, флот порезал, госбезопасность обессилил, власть дезорганизовал, сельское хозяйство разорил! Дурак ты был, или сознательный вредитель – какая разница, для дела и для страны?
А уж сына я тебе точно, не прощу! Непутевый он, Василий, это верно, руки над ним твердой не хватало, вразумить – но не тебе, Никитка, его судить! И никуда ты не денешься – за все мне ответишь! Живой ты пока, ходишь, говоришь, жрешь, спишь – не подозревая, что мертвый ты уже, мертвее тех кто на кладбище лежат, давно похороненные! И сколько ты еще ногами сучишь – это я сейчас решаю, исключительно из голой целесообразности!
Кстати, коли так, следует еще внимательнее прочесть, как я умер? Конечно, бульварщина сплошная – «загадка смерти Сталина» – но оч-чень интересно: с чего это, разные люди, в разное время, совсем по-разному пишут – как это случилось, кто при этом был, и как реагировал – словно скрывают что-то, боятся сказать! Лаврентия грязью поливают, как сговорившись – только интересно, кто и когда? Ага, те самые – и после июня, когда Лаврентия к стенке! Под диктовку писали? В том числе и те, кого пятого марта и Москве-то быть не могло, доказано абсолютно, в других источниках – которые заслуживают большего доверия; или я, Иосиф Виссарионович Сталин, абсолютно не смыслю в аппаратных играх!
А это что?? Пятое марта две тысячи восьмого. Опубликованный протокол вскрытия моего тела. Отравили меня. Так это же, просто очень хорошо!! Значит, если избегну – проживу не десять лет, а подольше. И больше – сделать успею!
И еще один вывод – Лаврентий ни при чем. Иначе – уж точно, его бы не как «английского шпиона» расстреляли, а как моего убийцу и отравителя. Ведь имя мое – Никитка лишь через три года ошельмовал!
Да, и долго ты властью наслаждался? Выкинули тебя – пинком под зад. И правил после тебя – Брежнев Леонид Ильич, кто такой? Ага, вот биография.. сейчас полковник-политработник, где-то на Южфронте. Ну, начал ты хорошо – вот только нельзя же так!! Ясно, что в самом начале ты помнил, очень хорошо, что большинство тебя поставило – так и снимет, если не угодишь.. Так и у меня это было, сразу после Ильича – когда Троцкий, Зиновьев, Бухарин, вообще меня всерьез не принимали.. и где они теперь? Ну а ты – если Никитка к власти пер дуром, то тебе, Леонид Ильич, на вид, она не особо и нужна была – не сделал ты ничего, чтобы в свои руки, взять ее твердо. Сидел ты долго и счастливо, все были довольны – и народ тоже; вот только при тебе, гниль росла – ответственные посты по наследству или вообще за деньги, что ни в какие ворота; и на местах черт знает что творят, как вотчинные бояре, приписки, воровство – а ты, лишь бы никого не обидеть. Рычаги отпустил, на автопилоте – и ведь какую страну я построил, что еще на столько лет хватило, без управления лететь!
Ну вот она – «перестройка». Почитаем. «План Даллеса», козни империалистов – нет, не в них дело, хотя тоже сыграли свою роль. И не какая-то подпольная организация – все эти «самиздаты», солженицицы и прочие, лишь бухтели по углам, не имея никакого политического влияния и реальной власти – самое страшное, что страну и дело социализма сдали СВОИ, которые обязаны были защищать – верхушка Партии. И это не было «уклоном», «оппозицией» – просто, не захотели быть дальше «слугами народа», пожелали в наследственные хозяева, чтоб в швейцарском банке счет, и отдых в Ницце! И раньше-то не имея веры – как там у Ильича, «одни лишь лозунги, без теории и практики», одно лишь желание собственного блага – и оттого, с легкостью переметнулись в капиталисты – «заводовладелец, будь толстым и гордым, бей пролетария в хамскую морду»! Не было никакой интервенции, возвращения «бывших», реставрации ТОГО капитализма – самым гнусным было то, что акулами-эксплуататорами того послесоветского, контрреволюционного времени, стали бывшие партийные и комсомольские руководители!
И ведь тип этот человеческий уже отлично знаком – помню, еще с двадцатых, появились уже в райкомах и обкомах, такие аккуратные мальчики с портфелями, исполнительные, даже угодливые, все бумажки у них в образцовом порядке, значок с Лениным у сердца, правильные речи на собраниях – и обязательное стремление, наверх, к более высшей должности – часто даже не своей, а при каком-то ответственном товарище, секретари, порученцы, по-каторжному говоря, «шестерки», подпевалы при ком-то сильном – и ведь он сам относился к этому благодушно, признавая в общем, полезным элементом, обязательным как тень за плечом. Но если Тень – не будет знать своего места, сама ничего не имея за душой?
И в те времена, названные «застоем» – именно так, такими вот Тенями, начиналась карьера детей ответственных товарищей? Мы проходили жизненную школу, мы не рождались Вождями, мы начинали – в заводских цехах, в армейском строю. Эти уже приходили на готовое – не работая, а прислуживая, как когда-то дети дворян при короле. То есть по сути, складывалась новая знать! И во что будут верить – такие? К чему стремиться? И что страшнее всего – куда вести Державу, как бы она ни была сильна?
Ну а народ? Безмолствовал. И потому, что был приучен – Партия, это авангард, ну а в нем комитеты, это как командиры, ЦК и Политбюро, штаб, и Сам, Первый – главком. И потому, что что-то неладное творилось с идеей. Рисунки, плакаты, карикатуры тех времен, «перестройки», сильно похожей на растянувшийся Февраль Семнадцатого – на одном плакате, какие-то люди, наклоняясь будто против сильного ветра, пытаются удержать флаг, который висит не шевелясь; на другом Красная площадь, демонстрация, на Мавзолее тогдашний Первый и его свита, и плакат под ними, золотом на красном – «Собственность КПСС неприкоснованна!». Зачем народу защищать Партию – которая давно уже, не защищает народ? Как когда-то, эсеровские и меньшевистские Советы и Комитеты, после Февраля, поначалу чертовски популярные, но стремительно теряющие авторитет, вместе с числом желающих за них воевать; да ведь и пресловутое Учредительное Собрание можно отнести туда же!
И – доигрались! Как в семнадцатом – в феврале. Тогда, буржуи скинули царя, вот будет буржуазная республика с конституцией и парламентом, народ безмолствует – хрен вам! Там, в будущем – сначала Первый и верхушка захотели, для себя, за ними Партия, для себя – но и народ решил, для себя, все можно, «берите свободы сколько захотите», не для кого-то, а для себя! Не для общества – для себя. Не для дела – для себя. И все здание – распалось по кирпичикам. Бывшая Держава – скатилась на уровень какого-нибудь Мадагаскара. Отделяются окраины – причем в некоторых из подобных «государств» к власти пришли откровенные враги! – разруха как в гражданскую, заводы стоят, поля пустеют, армия расформируется, инженеры торгуют куриными окорочками, а уголовная мразь становится властью. Такой свободы вы хотели – шахтеры, что касками стучали по мосту, «дайте нам, плевать откуда, плевать на всех прочих»? Берите, ешьте – и подавитесь!