– А кто ее построил? – спрашиваю – НКВД в шарашке на берегу? Мы ж размером, почти как линкор! Как скроешь?
– Михаил Петрович – замечает Кириллов – никто же не будет, цельного резюме давать: так, обрывки слухов! Которые, по определению – отрывочны и недостоверны. Это не мы, а они должны будут целостную и непротиворечивую картину пытаться собрать – а если что не ложится, значит плохо копали. И уж поверьте, никто даже не задумается про версию «из будущего», ну если только прямо не утечет, конечно. Логика простая: корабль есть? Значит – строительство, прохлопали! Например, вместо одного из линкоров типа «Советский Союз», что были в Молотовске заложены, перед войной. Так что, готовьтесь – придем с «Шеером», и станете к заводской стенке. Чтобы Доллежаль Николай Антонович, сейчас еще не академик – чуть раньше, чем в вашей истории, работать начал. Яки и без него летать будут – а вот флот атомарин в океан, в конце сороковых. Так что, привыкайте к своей новой роли, экипаж опытового секретного корабля НКВД. Главное, сами не проболтайтесь – те, кому надо, будут на самой строгой подписке, ну а тех, кому не надо знать, посылайте ко мне.
– Ну, хорошо – отвечаю – но первое дело сейчас, все равно, на север сбегать, к U-251. Буксир только обеспечьте – сюда притащить.
– Уже! -говорит товарищ старший майор – туда вышли тральщики ТЩ-54 и ТЩ-62. И авиация, им в помощь – так что, разберутся без вас. У вас же, первоочередная задача, совсем другая. Товарищ нарком, адмирал Кузнецов, нашего комфлота запрашивает, про захват Шеера – а он, ни сном ни духом; все ведь через меня шло, Особый Отдел, и напрямую силам флота. А это непорядок – нельзя особистам, штабы подменять! – так что, очень хочет встретиться с вами капитан первого ранга Зозуля Федор Владимирович, начальник штаба Беломорской флотилии. На предмет – что доложить вице-адмиралу Головко, и второе, организация взаимодействия при проводке «Шеера» в Архангельск.
– Место, время? – спрашиваю – хотя, по карте.. С запада острова Диксон, место есть – если «Воронеж» поставить на якорь, мили за три, то никто не увидит, кроме обитателей полярной станции.. Да и они – увидят маловато.
– Михаил Петрович! – покачал головой Кириллов (то, как он это произнес, напомнило мне незабвенное, «Семен Семенович!») – вы теперь не абы кто, а повторяю, опытовый корабль НКВД! Временно прикомандированный в оперативное подчинение Северному Флоту – но проходящий исключительно по нашему ведомству. Так что встреча состоится в Диксоне, на твердой земле – довольно вам скрываться, аки тати, пора к легальному статусу привыкать. Вот только орла и триколор закрасьте – во избежание вопросов!
– А флаг какой поднимать? – спрашивает Петрович – у нас же, советского нет. Вот только..
И мы все дружно посмотрели на переборку с экспонатами.
– Годится – заявил Кириллов – он же этому кораблю, по приказу перешел? Значит – ваш, по праву.
Как мы в море, церемонию подъема флага устроили – про то Видяев рассказал.
Да-а, весь Диксон наверное, смотрел на такое чудо! Сначала, во внутреннюю гавань, где уже стояла К-22, «Дежнев» с натугой втащил «Шеера». За ним появилась «Щука» Видяева. А уж за ней – мы, полностью продувшись, чтоб уменьшить осадку до восьми метров – и оттого, «Воронеж» казался еще крупней. После мы ждали, когда «Дежнев» с помощью еще пары пароходиков запихнет «Шеер» на выбранное место. Так как мы вплотную к причалу подойти все же не могли, фашист был назначен нам дебаркадером – хорошо, что тяжел и бронирован, навалом не разнесет.
Как только организовали трап и сходни, первым на берег сошел Кириллов. Встречало его, надо полагать, все местное начальство – ну а после того, как он предъявил свою грозную бумагу с подписью «И.Ст..», сразу стало ясно, кто самый главный петух в этом курятнике. Затем он обернулся, и махнул нам рукой – что вы ждете?
И мы сошли на берег – естественно, кто был свободен от вахты.
С «Дежнева» сгружали немцев – которые тоже, пялились на нашу лодку. Их окружал конвой – похоже даже, не солдаты, а вооруженные жители (помню радиограмму, «мобилизовать ополчение на случай отражения десанта»). Фрицы имели вид весьма жалкий – каково же им было в трюмах «Дежнева» двое суток, и почти без кормежки, как я позже узнал, им туда несколько мешков сухарей скидывали, и все! Их без злобы прогнали по улице, и запихнули в наскоро сооруженный загон из колючки – как скотину, под открытым небом, хорошо еще, не зима. Затем их еще профильтруют – на предмет, склонных к сотрудничеству, привлечь к помощи в проводке «Шеера», ну а прочих в Норильск, завтра будут баржи с конвоем. Ай да НКВД – они что, конвой затребовали еще до – или нет, сразу по получении радиограммы, что «Шеер» сдался. Оперативность, однако!
– Ну что, Михаил Петрович, пока отдыхайте и гуляйте на берегу! – сказал подошедший Кириллов – караван из Архангельска дня через два придет: спасатель-водолей «Шквал», плавмастерская «Красный Горн», и эсминцы. Адмирал – простите, пока еще капитан первого ранга Зозуля на «Гремящем» будет – хотя может быть, ему быстрее на Ли-2 прилететь?
Мне что-то не давало покоя. Как заноза в мозгу.
– Александр Михайлович! – вдруг вспомнил я – перед сдачей, с «Шеера» взлетел гидроплан. «Арадо-196», у него дальность, у Сан Саныча смотрел, где-то километров семьсот. С одним пилотом и запасом бензина – тысяча. Все равно – до Норвегии не дотянет. Так куда же он полетел? В наше время, слухи ходили, что обнаруживали следы тайных немецких аэродромов, на Новой Земле, и даже под Архангельском, у горла Белого моря. В истории нашей – там наши самолеты бесследно пропадали.
– Твою мать!!
Старший майор времени не терял. Сначала, вместе с Петровичем, наскоро перешерстили информацию из будущего, ища любое упоминание – о тайных аэродромах. Затем Кириллов отправился допрашивать офицеров «Шеера» – здраво рассудив, что те должны был знать, куда по его приказу отбыл гидроплан. Вернулся, снова о чем-то долго говорил с Сан Санычем, опять ушел в местное НКВД, где держали немецкого командира и офицеров – и по причине важности их как источников информации, и ради изоляции от экипажа (туда же поместили и Броду с напарником, и «нашего» немца, из Атлантики). Вообще, к возможному бунту пленных отнеслись с полной серьезностью – вплоть до того, что береговые батареи были подготовлены для стрельбы по острову, на обратных директрисах, на случай если фрицы вырвутся на свободу – но те пока вели себя смирно.
Кстати тот мыс, где держали пленных – в этой истории, так и остался у диксонцев с названием Фрицев Конец. На долгие годы вперед.
Со второго допроса герр Меедсен-Больдкена, наконец пришедшего в себя, Кириллов вернулся повеселевшим. И сразу попросил меня приказать Ухову отправить сообщение в Архангельск. Сопоставлением информации от немца, и из нашего времени, было установлено четыре точки – две на земле Франца-Иосифа, одна на Новой Земле (куда и улетел гидроплан с «Шеера») и одна, самая опасная – в архангельской тундре, близ восточного берега Горла Белого Моря – достоверных координат командир крейсера не знал, но уже в девяностых там был найден заброшенный аэродром возле Окулова озера, похоже что речь шла именно о нем. Именно с него немцы взлетали перехватывать наши самолеты, патрулирующие над Белым и Баренцевым морем. Больше – не полетают.
Наши тем временем, разминались на берегу. Притащили из окрестной тундры черники, брусники, грибов – сдали на камбуз. При этом едва не были арестованы местными батарейцами – но быстро опознаны кем-то из видевших наш сход на берег, в общем завершилось как обычно, мир-дружба-водка. Были по возвращении допрошены совместно Кирилловым и Пиночетом – клялись и божились, что лишнего не болтали, однако же наш «жандарм» как положено, не поверил, и привлек местного особиста, который разыскал тех артиллеристов для «дружеской» беседы, брал ли он подписки о неразглашении, не знаю. Посетили клуб, где оказалась кинопередвижка – смотрели то ли «Волгу-Волгу», то ли «Веселых ребят». Оценили выбор в столовой – где основными блюдами были вполне приличный борщ, и по сезону, перловка с грибами (как это провели по канцелярии, не знаю – но продаттестаты всем нам вручили).
Сидорчук с командой сделал набег на кладовые «Шеера». Как он договаривался и делился с «дежневцами» и местными, мне не ведомо. Французские сардины – оказавшиеся кстати, гораздо вкуснее шпрот – французский же шоколад, вина, голландский сыр – хорошо же фрицы успели ограбить Европу! Что до бывших хозяев этого богатства – то кормили их, сидящих за колючкой, почти исключительно сухарями. Юрка-Брюс ради любопытства добыл образец, и забил им в доску гвоздь – причем сухарь остался целым. Видевший это боцман с «Дежнева» лишь посмеялся:
– Размачивать надо: если в кипятке или в чифире, то прям как хлебушек делается. Можно и в холодной – но там держать надо подольше. А если так – конечно, зубы сломаешь. Мы – привычные.
Интересно, а фрицам это кто-нибудь разъяснил? Сколько арийских зубов уже пострадало?
Пленные были в эти дни главным зрелищем и развлечением для местного населения – как заезжий зоопарк. Вид у вояк кригсмарине был вовсе не бравый – под открытым небом, на голой земле – а где тут найти свободное помещение на тысячу человек? Никакого сочувствия, лично у меня, эти арийские сверхчеловеки не вызвали – в конце концов, никто их на нашу территорию не звал.
На следующий день прибыл обещанный конвой – для охраны пленных и сопровождения их в Норильск. Один пароход, три буксира тянущие три больших баржи – несколько особистов, надо полагать, для первичного опроса и фильтрации, и рота охраны: старлей-командир, десяток сержантов, и рыл двести хмырей. Говорю о них так, потому что на солдат они были абсолютно не похожи. Я хоть не пехотный майор-строевик – но только что призванного салагу от «годка» а тем более «пиджака» (имею в виду матроса – аналог сухопутного дембеля, а не гражданского недоофицера), отличу за двадцать шагов. И могу авторитетно заверить, что эти – к армии имели такое же отношение, как я к балету. Мешковатые шинели, фуражки блином, петлицы мышиного цвета – у НКВД вроде другой был? – а рожи такие, что увидев в темном переулке, законопослушный обыватель закричит «караул», не дожидаясь когда у него попросят кошелек и часы. Или в гулаге уже охрану из контингента стали набирать?
Нам было, по большому счету, плевать – но десятка два этих морд хотели устроить драку с нашими, прямо на берегу – причем что характерно, местных, морячков и батарейцев не трогали – а прицепились именно к нам, по чисто уголовной манере, незнакомых ставить на место. Наших было меньше – но в их рядах оказались аж четверо большаковских убивцев, так что результат скорее всего был бы в нашу пользу – но все быстро закончилось, не начавшись. Прибежал местный особист, вместе с командиром этих рыл – причем едва увидев его, хмыри тут же сдулись – похоже, они боялись до одури. Затем старлей произнес речь – которая, если отсеять мат, была – это корабль НКВД, его экипаж тоже весь по ведомству НКВД, вы знаете, что полагается за нападение на сотрудников НКВД, да еще по законам военного времени? Или кто-то назад захотел – так мы счас это вмиг устроим! Ага, вот ты, ты и ты, еще и с оружием – товарищи моряки, они вам оружием угрожали?