- Да? На СБ? Странно. Слушай, а я ведь видел у вас на свалке разбитых самолетов бипланы И-153 "чайка". Так это же отличные штурмовики. Мало того что они могут незаметно подобраться, так ЭР-есами так проредить колонны, что ого-го.
- Да вроде есть. Так это Борюсик весь хлам, что в окрестностях был сюда свез.
- Молодец он, одним словом. Так вот, если привезти в порядок пару штук, то это идеальные машины для штурмовки.
- Их там штук шесть насколько я помню ... А что можно сказать Никитину, пусть подумает. Я сейчас, - с кряхтением встав и держась за бок, Олег с болезненным выражением лица направился к выходу. Ребра его действительно беспокоили.
- Куда?- услышал я вопрос Марины Викторовны.
- Мне срочно в штаб надо.
- Для чего часового у входа поставили? Для того чтобы вы снова не сбежали. Скажите мне, я передам.
- Хм, может пусть лучше он сам придет?
- Схожу, и узнаю. Ждите.
Вернувшийся Олег аккуратно сел на место, и сказал:
- Из-за этого часового, мы тут как в изоляции.
Я смущенно опустил голову. Часового поставили из-за меня. Вчера сбежал к своему самолету, узнать как там дела с капониром и маскировкой, но был отловлен и возращен обратно. Вот Никитин и приказал поставить часового, так что выхода нам теперь из стационара не было. Даже в туалет приходилось ходить в ведро, что стояло в углу.
Вместо Никитина пришел капитан Смолин, начштаба, это он тогда отчитал меня за нарушение субординации, когда я возмущался что "бомбовозы" вылетели без прикрытия.
- Ну что у вас?- спросил он, входя палату.
Идею штурмовиков он уловил на ходу и записав мое мнение по использованию бипланов быстро ушел. Самолетов действительно катастрофически не хватало, и моя идея пришлась к месту. И-153 это не ЛаГГ, тут с управлением особых проблем нет, так что пилотов на них найдут, в полку немало безлошадных летчиков, не смотря на приказ отправлять свободные экипажи в тыл, в ЗАП-ы.
- Хоть бы музыку принесли, - сказал я, с надеждой посмотрев на дверь. Мне было просто не выносимо сидеть и ничего не делать, просто лежать и лечиться, активная натура требовала больше движения.
- А ты что умеешь?- с интересом спросил Олег.
- Бренчу помаленьку, - уклончиво ответил я.
- Гитара?
- И гитара, и аккордеон.
- Так это не проблема у Сашки Жука в третьей эскадрильи есть гитара.
Гитару нам принес Виктор, я как раз в это время чистил маузер, так кстати заглянувший на огонек, и остался с нами, так как я почти сразу стал играть.
Через три часа прибежал дежурный из штаба и сказал чтобы ждали, вручать нам награды будут прямо в палате, как раненным.
И действительно, через некоторое время мы услышали на грани слышимости, чей-то голос, потом троекратное ура.
- Идут, - тихо сказала Марина Викторовна, заглянув к нам. Через минуту занавеска в палату резко распахнулась, и в палату вошел полковник ВВС, в сопровождении командования полка. Там присутствовал даже комиссар полка, которого я видел второй раз, в первый раз разглядеть не успел, слишком быстро пробежал мимо.
- Ну здравствуйте герои.
- Здравствуйте.
Я сидел на кровати, лежать на спине как Олегу, мне было запрещено, так что мы оба осторожно встали приветствуя полковника.
- Лежите-лежите, - махнул он рукой когда мы успели встать.
Я сразу же плюхнулся обратно, с интересом разглядывая полкана и комиссара.
Сам полковник был обычным, я даже кажется видел его в штабе ВВС фронта, и пока полковник хорошо поставленным голосом вещал за что мы награждаемся, я рассматривал комиссара.
Мне он понравился. Было видно что это не штабной политработник, а боевой летчик, о чем свидетельствовал новенький орден Боевого Красного Знамени, рядом с еще двумя орденами.
- .. награждается сержант Суворов орденом Красной Звезды с присвоением звания старший сержант, - закончил он, и наклонившись приколол орден к моей пижаме.
- Служу трудовому народу.
Олегу как и мне дали Красную Звезду. Что меня удивило так это количество награжденных, их было вместе со мной всего одиннадцать человек из тридцати участвовавших в вылете. Но потом я припомнил, что в сорок первом очень редко награждали, и понял что награжденных даже много.
Перед самым закатом, когда мы только стали обмывать награды, и я спел на бис, так полюбившийся летчикам "Орлята", пришел приказ на перебазирование полка. Немцы в очередной раз прорвали фронт.
Начались торопливые сборы. Мимо санчасти постоянно проскакивали полуторки и другая техника, гудели моторы самолетов готовящихся к перебазированию на другой аэродром.
Мы тоже собирались. Для санчасти подогнали ЗИС, и три бойца стали грузить вещи, на которые им указывала Лютикова.
- Эй, болезные вы тут?- заглянул к нам "вечный дежурный".
- Не видишь, собираемся, чего тебе?- спросил Олег, завязывая горловину сидора. Он уже был в полной форме, сняв больничную одежду, которую уже загрузили на машину.
- Да я не к тебе. Сев, тебя майор Никитин вызывает, - сказал он мне. Я в это время стоял у окна и оправлял складки за спину. Командирский ремень застегнутый на предпоследнюю дырку, плотно опоясывал талию. Поправив фуражку, я обернулся к Виктору, беря с тумбочки кобуру с мазером.
- Иду.
Мои вещи были уложены в новенький сидор, что мне выдали вместе с формой.
Торопливо шагая за лейтенантом, я спросил у него:
- Самолет дали? Что-то ты в летном комбинезоне.
- Ага. "Чайку". Из нескольких штук собрали один, вот мне и велели перегнать его.
- Понятно.
Палатки уже свернули. Штаб заканчивал грузиться на машины. У эмки стояли несколько командиров, некоторые были, как и Виктор в летных комбинезонах и шлемофонах, среди них я заметил Никитина.
- Товарищ майор, сержант Суворов по вашему приказу явился, - отдавание чести получилось каким-то кособоким, из-за раны, но комполка ничего не сказал.
- Ты как?- спросил он.
- Норма, товарищ майор.
- Тогда слушай приказ, нужно перегнать ЛаГГ на другой аэродром. Кроме тебя сам понимаешь, никто это сделать не сможет, а перевозить его по земле. Слишком много времени займет, мы уходим налегке. В общем, старайся идти на бреющем, перегони аккуратно и снова в санчасть. Понял приказ?
- Да.
- Парашют и летный костюм у истребителя. Сейчас у начштаба получи летное предписание, свой позывной и карту с указанием куда перебазироваться.
Убрав карту и предписание, что мне выдали, в планшет, я быстро зашагал к своему ястребку, под рев моторов взлетающих "бомбовозов". Когда я уже подходил к капониру, где находилась полуторка, в которую грузли горючее и какие-то запчасти, начал взлет биплан "чайка".
- А почему все разом не полетели?- спросил я у старшины, своего механика.
- У всех разные скорости, вот чтобы не подстраиваться майор и приказал вылетать в разное время, - пояснил он, и стал помогать мне собираться. Убрав сидор за бронеспинку, я подошел к сложенным на крыле вещам.
Надев комбинезон и шлемофон, поменяв очки на свои, я стал одевать парашют, постоянно морщась от боли. Дождавшись пока старшина застегнет ремни парашюта как положено, с его помощью залез в кабине, и с помощью внешнего компрессора запустил мотор. Пока он прогревался, я пристегнулся, и подключился к радиостанции "Орел", что была в самолете. В первый свой вылет я вылетел мало того что без парашюта, так еще и без шлемофона, то есть без связи с полком.
- "Малой" вызывает "Гнездо". Прием!- застегнув шлемофон под подбородком, сказал я в ларингофон.
- "Гнездо" на связи, "Малой". Прием!- радиостанция шумела ужас как, но разговаривать хоть и с трудом, было вполне возможно.
- "Малой", просит разрешение на взлет. Прием!
- "Малой", можете взлетать, полоса свободна. Прием!
- "Гнездо", вас понял, выхожу на полосу.
Махнув рукой чтобы бойцы, что закончили грузить имущество отошли, захлопнул фонарь и стал выводить "ястребок" из капонира на взлетную полосу.
Почти сразу дав газу, я стал разгоняться. Самолет без проблем оторвался от полосы. Убирая шасси, я обернулся и посмотрел на колонну техники, что уезжала с аэродрома, и догоняющую ее одиночную полуторку с бойцами и моим механиком. В некоторых местах поднимались дымы, там была уничтожена та техника, которую мы не могли забрать. Горел "мессер", что я принудил к посадке, горели "пешки?, все горело.
Еще раз осмотревшись, нет ли немецких охотников рядом, я с набором высоты направился к новому месту базирования полка.
Наш бывший аэродром находился правее Минска, а теперь мы перебазировались за город, примерно километров на сто двадцать, если судить по карте. Короче минут двадцать полета.
Меня слегка удивило, с какой легкостью меня отпустили. Вряд ли проверка закончилась, да и Никифорова я у штаба не видел, что было странно.
Поднявшись на три тысячи метров, грубо нарушив приказ майора лететь на бреющем, я осматривал окрестности, наблюдая как за воздухом, так и за землей. Крутившуюся вдалеке стайку птиц, я сперва принял за воронов, но потом сообразил, что слишком слаженно они пикируют к земле. Сойдя с курса, я повернул в ту сторону, уже догадываясь что увижу, и я не ошибся. Стая птиц оказались восемнадцатью "штуками", штурмующих наши стрелковые колонны, идущих к городу. К "лаптежникам" я шел с набором высоты, когда до них осталось километра три, был уже на четырех тысячах.
"- Ой, чую влетит мне за это!"- но все равно рукой прижав ларингофон по плотнее к горлу, сказал в эфир:
- "Гнездо", я "Малой". Прием!- и только треск помех был мне ответом.
- "Гнездо", я "Малой". Прием!- ответа не было, видимо во время поездки радист отключил радиостанцию.
- "Гнездо", я "Малой". Прием! В квадрате семьдесят шесть- двенадцать обнаружил восемнадцать "юнкерсов" штурмующих наши войска в движении. Атакую. Как слышите? Прием!
- "Малой", я "Гора-80". Приказываю атаковать "юнкерсы". Как поняли? Прием!- долетел до меня чей-то искаженный голос, с командными интонациями.
- "Гора-80". Я "Малой", вас понял. Атакую!
Я к этому времени уже был над пикировщиками, и выбрав свою цель, понятное дело ведущего одной из девяток, и бросив истребитель в пике, с ходу поджег "штуку".
Не глядя, как тот не выходя из пикирования воткнулся в землю, вышел из пике, и снова сделал "ухват", при выходе из пике вверх поджег девятого "лаптежника". От моей трассы почти в упор, он практически развалился в воздухе. После атаки я потерял скорость и тут меня подловили бортстрелки "штук", когда я на короткое время завис после атаки.
Получив мощный удар, я вывел истребитель в пологое пикирование. На лобовое стекло стало брызгать маслом. Несколько раз стукнув заглох двигатель. Посмотрев на замершую лопасть винта, я стал осматривать землю, выбирая куда сесть, прыгать не хотелось. В основном из-за того что не хотел терять свой истребитель.
"- Вот и подловили "аса", гады!"- зло подумал я.
- "Гора-80" я "Малой". Во время атаки сбил два "юнкераса". Штурмовка наших колон сорвана. "Штуки" уходят к себе. Во время боя получил тяжелые повреждения самолета, вынужден выйти из боя. Прием!
- "Малой", я "Гора-80". Где вы находитесь? Прием!
- "Гора-80", я "Малой". Нахожусь над колоннами наших войск. Прием!- говорить свой квадрат я не хотел, кто его знает что это за "Гора".
- "Малой", я "Гора-80". С вами все в порядке? Прием!
Припомнив свой любимый фильм "В бой идут одни старики", я ответил в тему: