Остановившись, я настороженно прислушался, пытаясь определить, послышалось мне или нет. Шелестевшая от ветра трава и шум пролетающего на километровой высоте девятки очередных немецких бомбардировщиков, никак не давало понять где плачут. Сделав десять шагов вперед, я понял что звук приближается. Дальше я шел уже осторожней. Сперва я почувствовал запах гари, а потом уже разглядел опушку. Звук шел оттуда.
Стволом винтовки я чуть опустил ветку кустарника, и всмотрелся в просвет. Лес заканчивался на краю неглубокого, широкого, метров в сто, оврага, по которому между кустов вилась полевая дорога пересекая его. Так вот на этой дороге стояла точно такая же полуторка, что я видел ранее, и изрядно дымила мотором. Рядом с ней стоял на коленях парень в форме, и надрывался в плаче.
"- Вот дает. Я его метров за сто услышал!"- невольно покачал я головой. Прикинув примерный маршрут до машины, я немного сдал назад и пошел в обход. Идти напрямую к машине у меня не было никакого желания. Подойдя поближе, я присмотрелся к зареванному парню, который уже не так надрывался. Осмотревшись, я увидел свесившуюся из кабины руку с которой капала кровь.
Еще раз оглядевшись я вышел из кустов и подошел к парню.
- Чего надрываешься?- спросил я у него.
Испуганно вскинув голову, он схватил валяющуюся под ногами винтовку и навел ее на меня. Смотреть на широкое дуло было неприятно, но я не испугался. Затвор мосинки был открыт, и я прекрасно рассмотрел, что патронов там не было.
Как только парень стих, судорожно держа винтовку, я услышал хрип из кабины.
- Там что раненый?- не понял я.
- Р-раненый, - судорожно вздохнув кивнул тот.
"- Салага ведь совсем!"- подумал я посмотрев на него.
- А ну смирно!!! Ты в каком виде боец? А ну приведи себя в порядок, - рявкнул я. Бойца нужно было привести в порядок, и именно так я считал можно было ему помочь. Для таких людей, главное чтобы рядом был уверенный в себе человек, и они горы свернут, только прикажи. Так что я знал как себя вести с подобным типом людей. Приходилось встречаться.
Сделав несколько быстрых шагов, я заглянул в кабину, пока парень застегивал верхние пуговицы гимнастерки, приводя лицо в порядок с помощью уже мокрой пилотки. Видимо хорошо его шокировал первый день войны, раз он подчинился парню в гражданской одежде.
В кабине лежал водитель, и сквозь изорванную пулями гимнастерку хрипел пробитыми легкими. Рядом сполз на пол убитый лейтенант-артиллерист. У обоих намека на перевязку даже не было.
- Твою ж мать, - зло сказал я, поняв что остались минуты. Вздохи раненного становились все короче и короче. Пытаться помочь даже не стоило думать, водитель умирал.
- Патроны есть?- не оборачиваясь, спросил я.
- Нет, товарищ ..
- Сержант, - буркнул я, ища в кармане мосинские патроны. Найдя отсчитал ровно десять штук, и отдав их парню, сказал пока он неловко вщелкивал патроны в винтовку:
- Вон бугор, займи позицию, что не так, сразу сообщай.
Как только топот сапог стих, я посмотрел на раненого. Вдруг он открыл глаза и посмотрел на меня совершенно трезвым взглядом, ничего кроме океана боли я там не увидел.
- Все хорошо, сейчас врачи подойдут и вылечат потерпи папаша, - успокаивал я сорокалетнего на вид, ефрейтора.
Ефрейтору оставалось считанные минуты, и я посчитал что рядом с ним кто-то должен быть.
- Ха-ррма-ннн .., - прохрипел он.
- Что? Карман?- переспросил я.
Водитель подтверждающее опустил ресницы.
Пачкая пальцы кровью, я расстегнул клапан кармана и достал портсигар. Водитель смотрел как я открываю его. Внутри вместо папирос было несколько писем.
- А, написать родным?- понятливо спросил я его.
Водитель так же согласно опустил ресницы.
- Хорошо, я напишу что вы погибли геройской смертью, - сказал я убирая в портсигар в планшет. Нужно было поддержать его, и я старался изо всех сил.
Видимо в последние действия ефрейтор выложил остаток сил, и захрипев, дернулся, и замер с открытыми глазами. Пачкая его шею окровавленными руками, я пощупал пульс, его не было.
- Блин, а! Что же это такое, - взвыл я.
Опять рядом со мной умирал человек, а я ничего мог сделать.
Постояв несколько секунд, я стал осматривать машину. То что бойцы в ней, кроме парня, были артиллеристами я уже понял, так что ничего кроме снарядов в кузове не было, только лежала одинокая каска на одном из снарядных ящиков.
У сиденья водителя в специальном зажиме находился карабин, отстегнув у ефрейтора ремень, я вытащил его и ссыпал патроны себе, их оказалось сто штук. Собрав у обоих погибших документы, став обладателем еще одного нагана, и великолепного бинокля, направился к бойцу, который не придумал ничего лучше чем взобраться на верх оврага и активно крутить головой, а то что его видно с любой стороны такая мысль видимо не пришла ему в голову. Когда я прошел метров пятьдесят от машины то заметил активные махания парня. Поняв что он имеет ввиду, я резко рукой указал на землю чтобы он спрятался. Почти сразу сквозь постоянный шум близких и дальних перестрелок, я услышал рокотания моторов. Это явно были не машины, похоже сюда ехали немецкие мотоциклисты.
Свиснув, привлекая внимание я махнул рукой, зовя его. Быстро спустившись вниз, он вопросительно посмотрел на меня.
- Валим отсюда, пока нас не обнаружили, - сказал я и мы трусцой стали уходить в сторону от дороги.
Шум двигателей стих у полуторки, видимо немцы осматривали ее.
- Стой тут, вещи сторожи, - сказал я тяжело дышащему бойцу и подхватив бинокль вскарабкался на склон оврага старательно прикрываясь ветками чтобы меня не заметили с дороги.
Я не ошибся, у машины стояло два мотоцикла, и пять немцев, которые осматривали полуторку.
"- Пятеро. Хм, шанс? Вряд ли, никакой уверенности у меня нет. Это точно. Но просто так уходить не стоит, пальнуть и валить!"- решил я продолжая разглядывать немцев.
"-Эх, сюда бы калаша, - подумал я, - троих бы снял, так удачно кучкой стоят. Пулемётчик вроде не страшен, вон как развалился и ногу взгромоздил на борт коляски. К стрельбе не готов, и стрелять-то ему неудобно - пулемёт вдоль дороги смотрит, ему и не повернуть в нашу сторону. Тот, что за рулём переднего мотоцикла, закурил, сюда не смотрит, автомат не видно, может в коляске лежит? У одного из троицы за спиной винтовка, у других не видать. Один точно пулемётчик первого мотоцикла. Будем считать, что у третьего автомат. А что это они так расслаблены, даже по сторонам не смотрят? Такой грех оставлять безнаказанным нельзя. Сколько выстрелов успею сделать? Один точно, второй наверняка, третий сомнительно! А парень стрелять умеет?"
Оторвавшись от бинокля, я с сомнением посмотрел на бойца, который стоял внизу и испуганно крутил головой.
"- Вряд ли, этот олух с пустым патронником в меня целился. А может расстрелял магазин, затвор-то был открыт? Хм, с ненадежным напарником как-то нет уверенности в правильном исходе боя. ... Стоп! Это же разведка или дозор. У немецких жандармов вроде бляхи здоровенные были, а тут не видать. А всего-то метров шестьдесят. Надо бы вдарить. Уж больно вольготно себя ведут. А вдруг, это дозор, и сейчас сюда сотня таких же подвалит? А если разик стрельнуть и ходу? Если стрельну отвалить успеем? Лес вот он за спиной, можно сказать ногами уже в нём. Враг внизу, мы прижались, нас и не видно будет. А чуток отползти так для немцев мы окажемся в мёртвой зоне. Кто для нас самый главный и кто самый опасный? Или, может, в мотоцикл подбить?".
- Боец как тебя зовут?
- Виктор, товарищ сержант.
- Витёк, ты как стреляешь?
Парень замялся:
- Ну... попадаю иногда в мишень.
- Ясно. Сделаем так. Заряди свой винт. Займёшь позицию правее метров на двадцать, и лежишь не высовываясь. Как я выстрелю, немцы попрячутся и станут нас высматривать, ты не целясь, стреляешь в их сторону. Главное, чтобы тебя не заметили. Пусть только услышат. Выстрелил и сразу ползи в лес. Быстро. Не поднимая головы - немцы сразу начнут поливать по тебе огнём. Могут попытаться и к нам рвануть. А я ещё раз стрельну и за тобой. Что понял?
- Отползти дальше на двадцать метров, выстрелить после Вас, и уползать в лес, - монотонно повторил он, явно запоминая.
- Главное, выше голов стреляй, не надо целиться. Понял?
- Понял, выше голов, - как болванчик кивнул он. С сомнением посмотрев на него, я сказал:
- Давай, дуй ползком.
Пока Витя занимал отвлекающую позицию, я проверил берданку и мосинку, приложился по выбранным мишеням.
Пулемётчик так же прохлаждался, развалившись в коляске. Троица пошарила в кузове и снова скучилась возле кабины.
"- Что там Витёк?"- я взял берданку, ага, дополз, выставил ствол.
- Ну с богом, - самый высокий из троицы попал в прицел, я потянул спуск.
Раздался выстрел, немцы попадали, я взял мосинку. Бахнуло справа, и тут же затарахтел пулемёт.
- Мать! Мать! Мать его.. Ах ты гад! - пули хлестанули по кустам и деревьям, я от неожиданности боднул мордой землю.
"Расслаблявшийся" пулемётчик в одно мгновение вывалился из коляски и содрал с неё пулемёт. Разворачивать мотоцикл ему не потребовалось, он уже открыл огонь. Один из троицы плюхнулся пузом на заднее сиденье мотоцикла и тоже тянулся к пулемёту.
Водила уже стронул машину с места. Сейчас отъедут чуть сторону и зайдут сбоку.
Мне сразу стало очень неуютно.
- Ну его на.., как говорится, не будем жадничать.
И откуда резвость взялась, не успел задуматься, уже пролетел десяток метров, нызенько-нызенько, как крокодил из анекдота.
- Витёк, бежим, ходу, им до склона секунд 15 надо. Ноги, ноги!
Уже на ходу начал соображать какой у меня в руках ствол.
Берданка в руках, как и мосинка, второй выстрел сделать не удалось, поразил ли первую мишень неизвестно, сейчас гансы влезут наверх и причешут лесок. Карабин висит на плече.
Блестящая реализация плана.
Твою мать.
- Ну давай знакомиться. Вячеслав Суворов, - протянул я ему руку, когда запалено дыша остановились у кромки воды, переходящей в болото.
- Красноармеец Васечкин.
- Ну что ж будем знакомы. Есть хочешь?
- Нет, как-то не до того .., - начал было он. Видим такой стресс отбил у парня аппетит, но я перебил его.
- .. того-того. Ты пойми, ты боец Красной Армии. Если не поешь потеряешь силы, так какой из тебя воин? С немцами нам пока не потягаться, они нас банально большим количеством возьмут, так что следующий раз встретимся. Давай отойдем подальше и пообедаем, я кстати тоже есть хочу.
- А раненный?- вдруг вспомнил Виктор.
- Умер он. Можно не возвращаться, я все забрал, и документы и оружие. Кстати, твоя каска?
- Да моя.
- На, забирай, я ее блин полкилометра на себе волок. И вот еще, берданку тоже. Не че тебе налегке ходить.
Не успели мы пройти метров двести, обходя болото, как послышался шум боя где-то рядом. Причем были там в основном пушки да пулеметы. Я еще не различал на звук, кто это, так что мы встали и определившись направились немного в другую сторону.
- А почему мы туда не пошли, - тревожно прислушиваясь, спросил Виктор. Бой так внезапно начавшийся, так же быстро стих.
- Стреляют, - лаконично ответил я. Глубокий овраг, с болотистым дном, показался мне тем что надо, для бивуака. Кто нас будет искать в болоте?
С сомнением посмотрев на мой выбор. Виктор все же последовал за мной.