Вошла Дениз с подносом, на котором стоял серебряный кофейник с утренним кофе. Как вовремя, подумала Беатрис, облизнув пересохшие губы.
После кофе ей удалось включиться в работу. Прошло два часа, и дверь опять распахнулась. На пороге снова возник Уилфрид.
— Перерыв на ланч! — весело объявил он.
Беатрис отрицательно покачала головой.
— У меня нет времени на перерывы.
— Вам нельзя голодать, вы и так слишком худая, — поддразнил ее Уилфрид.
— Я не буду голодать, у меня есть сандвичи.
— Тогда я пойду за сандвичами и кофе. Принесу все сюда, и мы поедим вместе.
Беатрис пожала плечами, спорить с Уилфридом бесполезно.
— Предупреждаю: перерыв будет очень коротким! — крикнула она ему вслед.
Уилфрид вернулся вместе с Дениз. Девушка несла на подносе тарелку сандвичей, миску с овощным салатом, два бокала, кофейные чашки и большой кофейник, из носика которого шел пар. В руке Уилфрида она увидела бутылку.
— Марочный виноградный сок, — пояснил он, заметив ее настороженный взгляд. — Думаю, вам пора проветрить легкие. Предлагаю поесть в окружении розовых кустов.
Он распахнул французское окно и жестом пригласил Беатрис выйти в сад. Полуденное солнце ослепило ее после кабинетного сумрака. Когда они подошли к изящной открытой беседке в центре розария, стол уже был накрыт, а Дениз ушла в дом.
Уилфрид разлил виноградный сок в большие бокалы. Беатрис попробовала и пришла в восторг. Красный виноградный сок, хоть и немного терпкий, был удивительного вкуса. Она с удовольствием выпила целый бокал и почувствовала себя освеженной. Она еще не была в этой стороне сада и теперь с интересом осматривалась. За розарием она увидела голубую гладь бассейна. Скорее всего, его построили не так давно.
— Бассейн специально для Виолы? — спросила она.
— Да, по совету врачей. Она каждый день проводит в нем полтора часа. Разумеется, под наблюдением специального инструктора. Он считает, что упражнения в воде, если заниматься этим регулярно, могут восстановить двигательную функцию ног. Остается только надеяться. Сейчас мы с матерью тревожимся за нее. Ей нельзя сильно волноваться. Любое потрясение может стать для нее катастрофическим. Вы понимаете? А сейчас, в преддверии свадьбы, она сильно волнуется, но вида не показывает.
Беатрис кивнула, она внимательно прислушивалась к его интонациям. Когда он говорил о сестре, голос его начинал звучать естественно, без обычного напряжения.
— У нее будет самая великолепная свадьба, — сказала задумчиво Беатрис.
— Все наши надежды только на вас.
— Можете мне поверить. Она запомнит этот день как самый радостный. Ведь моя фирма услуг так и называется: «Самый памятный день».
— А вы сами планируете выйти замуж? Или будете ненавидеть мужчин до конца своей жизни? — спросил Уилфрид как можно небрежнее.
Беатрис прищурилась, глядя на него. Запах роз разливался в нагретом воздухе, усиливая томление ее тела, вызванное близостью Уилфрида.
— Моя ненависть распространяется не на всех мужчин, — ответила она тем же тоном.
— Я совсем забыл о вашем друге, — произнес Уилфрид, растягивая слова, что придавало оскорбительный оттенок его фразе. — Скажите, а Роберт Бейтс волнует вашу плоть так же, как и я? — спросил он с невинным видом, как нечто совсем обычное.
Беатрис задохнулась от такой наглости. Как он догадался? Разве она чем-нибудь себя выдала?
— Вы опять выдаете желаемое за действительное. — Беатрис хотела сказать это снисходительным тоном, но в голосе явно прозвучала легкая досада.
— Как вы можете это отрицать, если я вижу, как пульсирует жилка на вашей шее. В моем присутствии ваше сердце бьется чаще. Вы начинаете гореть. Вот и сейчас вы горячая.
Он склонился к ней, провел ладонью по ее плечу, потом рука его прикоснулась к ее шее. К тому месту, где билась та самая жилка. Беатрис замерла, не в силах произнести ни слова. Жаркий взгляд Уилфрида, его прикосновения парализовали ее. Ей и самой хотелось положить ладонь на его грудь в распахнутом вороте рубашки, чтобы ощутить жар его тела. О Господи! О чем она думает?! Беатрис гневно убрала его руку.
— Что вы себе позволяете?! — воскликнула она.
Уилфрид смотрел на нее с задумчивой улыбкой.
— Вы становитесь еще красивее, когда сердитесь.
Уилфрид потянулся к ней, обхватил за плечи. Голова его склонилась к ее лицу, и некуда было деться от его таких желанных губ. Какое затмение нашло на нее, Беатрис понять не могла. Почему она ответила на его поцелуй в первый момент и только потом начала сопротивляться? Но за короткое мгновение слияния их губ желание накрыло ее с головой.
— Не так уж плохо, правда? — сказал Уилфрид, выпустив ее из рук сразу, как только она начала сопротивляться. — Честное слово, я почувствовал, что вам понравилось целоваться со мной. Вам мешает ваша рассудочность.
Он прав, но признаться в этом Беатрис не могла, не имела права. Она молча собрала остатки еды и посуду на поднос, заставила себя подняться и пошла к дому.
— Признайтесь, Бетси, вам было приятно, когда я держал вас в своих объятиях? — Уилфрид вскочил с места и пошел за ней.
Не повернув головы, Беатрис небрежно произнесла:
— Вам далеко до совершенства в этом деле.
Уилфрид оторопел и остановился. Прежде чем скрыться в кабинете и запереть за собой стеклянную дверь, Беатрис передала ему поднос, заставив таким образом обойти дом и войти с главного входа.
— Черт возьми, женщина! Никто еще не разговаривал со мной так, как ты! — закричал Уилфрид, опомнившись. — Мне жаль тебя! Ты настолько вошла в роль мужененавистницы, что тебе грозит одиночество!
Закрыв лицо ладонями, виновница его гнева сидела за письменным столом и оплакивала свою участь.
6
День выдался для нее несчастливым. Работа не ладилась, все валилось из рук. Беатрис с трудом продержалась до половины пятого, а когда собралась незаметно уехать домой, дабы не встретить никого из обитателей дома, как назло не завелась ее старенькая машина. Она подняла капот, хотя не разбиралась в устройстве двигателя. Надо бы поскорее убраться отсюда, но как? От усадьбы Мак-Кенов до шоссе, где можно поймать такси, было не меньше мили. Я же могу вернуться в кабинет и вызвать такси по телефону, сообразила Беатрис. Закрыв капот, она обернулась и увидела прямо перед собой Уилфрида.
— Проблема с машиной? — догадался он. — Я посмотрю. — Он сел за руль и повернул ключ зажигания. Мотор взревел и снова заглох. — Похоже, машину пора отдать в ремонт, — сказал он, хотя считал, что машину нужно выбросить на свалку. — Могу вызвать техпомощь, если хотите.
— Не стоит. Я займусь ею потом. Не возражаете, если я оставлю машину пока у вас на стоянке?
— Оставляйте, я все-таки позвоню в автосервис.
— Спасибо. Я пойду вызывать такси.
— Глупости, — сказал Уилфрид. — Мне все равно нечего делать до ужина. Я с удовольствием отвезу вас домой.
Беатрис кивнула, стараясь не смотреть на него. Воспоминание о поцелуе за ланчем разделяло их непроницаемой черной завесой. Она сидела рядом с ним и молчала, уверенная, что теперь возможность нормальных отношений с ним на время ее работы безнадежно утрачена. Теперь они стали еще сложнее, чем в самом начале. И вина за это целиком лежит на ней. Нельзя играть с огнем, если не хочешь обжечься. Беатрис казнила себя всю дорогу, пока они не подъехали к ее дому.
На террасе ее находились Памела и Пол, которые только что вернулись с прогулки. У Пола загорелись глаза при виде черного лимузина.
— Ты приехала на такой машине? — изумился он. — Чья она?
— Мистера Мак-Кена. Я теперь работаю в особняке его матери.
Уилфрид вышел из машины и улыбнулся Полу.
— Тебе понравилась машина? Хочешь покататься на ней?
— Да, пожалуйста! — воскликнул мальчик, но тут же спохватился и посмотрел на мать. — Мамочка, можно? — В голосе его была такая мольба, что отказать было невозможно.
Беатрис улыбнулась сыну и перевела взгляд на Уилфрида. Какое счастье, что Пол родился светловолосым, как Труди, потому что глаза у него от Уилфрида. Остается надеяться, что ему не придет в голову разглядывать Пола.
— Мы можем покататься все вместе, — предложил Уилфрид. — Памела, присоединяйтесь к нам. Молодого человека мы посадим на переднее место, чтобы он следил за моими действиями. Верно, сынок?
Взрослые часто так обращаются к детям, но Беатрис вздрогнула. Сын продолжал смотреть на нее умоляющими глазами.
— Конечно, мы все поедем кататься, — успокоила она его.
Уилфрид открыл переднюю дверцу и помог Полу забраться на сиденье.
— Дамы, мы ждем вас, — поторопил он, открыл для них заднюю дверцу и пошел садиться на водительское место. Любознательный Пол уже с нетерпением ждал, когда можно будет задать ему множество вопросов об этой машине.
— Между вами и этим господином из особняка что-то происходит? — не сдержала распиравшего ее любопытства Памела.
— Ничего, — прошипела Беатрис. — Помолчи, он может услышать.
— Обсудим позже?
— Нечего обсуждать, — резко сказала Беатрис, прислушиваясь к вопросам, которые задавал Пол Уилфриду. Слава Богу, все они относились только к машине.
— Мы могли бы зайти в кафе и выпить по чашечке чая с пирожными, — предложил Уилфрид, повернувшись к Беатрис. — Или ты предпочитаешь горячий шоколад? — спросил он у Пола.
Пол радостно кивнул и захлопал в ладоши. Странно, подумала Беатрис, для человека, который не любит детей, Уилфрид слишком быстро завоевал расположение Пола.
— Если вы не торопитесь, то мы возражать не станем, — сказала она вежливым тоном.
Пол никогда не был в таком дорогом кафе, куда привез их Уилфрид. Ему все было интересно, но вел он себя как очень воспитанный мальчик, чем удивил Беатрис. Она отказалась от пирожных, но позволила себя уговорить попробовать фирменный пирог с земляникой и персиками. Всем понравилось в кафе, но, когда Уилфрид стал расспрашивать Пола о его пристрастиях, она занервничала и сказала, что пора возвращаться.
Уилфрид привез их обратно к дому и, вопреки опасениям Беатрис, не стал выходить из машины.
— В какое время заехать за вами утром? — спросил он у нее.
— Не беспокойтесь, Памела отвезет меня на своей машине.
— Завтра я еду к зубному врачу, — сообщила ей Памела, — а это совсем в другую сторону.
— Видимо, без моей помощи вам не обойтись, — сказал Уилфрид. — В восемь пятнадцать вас устроит?
С несчастным видом Беатрис кивнула ему, и он уехал. Слишком много времени она проводит с этим человеком, что небезопасно для нее. С каждой новой встречей ей становилось все труднее скрывать свое чувство к нему. Только память о сестре еще сдерживала ее. Конечно, никаких серьезных отношений между ними быть не может. Уилфрид из тех мужчин, которые не способны на серьезные чувства. Она могла бы стать всего лишь очередной жертвой его мимолетной страсти.
— А что случилось с вашей машиной? — спросила Памела, когда они вошли в дом.
— Не знаю. Наверное, что-то с двигателем, — ответила Беатрис с рассеянным видом.
— Я давно говорила, что вам надо купить новую машину. А что все-таки происходит между вами? — снова стала допытываться она.